Чем крепче градус, тем...
Трясущейся зрукой Ирина Семёновна едва попала ключом в замочную скважину. Не разуваясь, как была в шубе и меховой шапке, она, оставляя грязные следы на ковровой дорожке, пронеслась в спальню и плюхнулась на стул перед столом с стоявшим на нём ноутбуком.
- Какая прелесть! Ах, какая прелесть! - жарко шептала она и пока компьютер просыпался, боялась расплескать то, что взволновало её и наполнило до краёв.
- И вот он пришел - кудесник апрель, на дудочке Лель играет. И звонко капель ему подпевает, - продлжали, так же капелью, звенеть губы Ирины Семёновны, а пальчики давили на клавиши. - Ээээ...мммм...А солнышко в небе не зная устатку, - выводила Ирина Семёновна вспоминая, какой красотой наградил её этот весенний день, когда она вышла из дома по своим хозяйственным делам.
- А солнышко в небе не зная устатку...не зная устатку...шпарит?...жарит?...Уф, жарко! - она поднялась и отправилась обратным маршрутом. В прихожей разделась, скинула сапоги, зашла в кухню, налила в чашку сваренный к обеду кисель и, с чашкой в руках, вернулась к творческому процессу.
- А солнышко в небе лучами своими последние силы зимы разгоняет, - декламировала Ирина Семёновна прихлёбывая кисель. - И птичка на ветке щебечет. И звонкой капеле и дудочке Леля она подпевает. И этим приход весны ускоряет...ускоряет...приближает, - кисель какой-то получается вслух заметила Ирина Семёновна и покосилась на чашку.
- Надо кофе сварить, - решила она и пошла его варить.
- Пришёл апрель - кудесник. А с ним и Лель - прелестник. На дудочке песню дудит и...,
- прихлёбывая кофе в который раз описывала Ирина Семёновна день, который уходил окрасившись в темно-фиолетовые цвета.
- И птица на ветке весну призывает... надо сварить кофе, - подумала она. - Сколько можно! Уже семь чашек выдула, - резонна заметила она же. - Пожевать чего-нибудь?
И вновь творческая мастерская опустела. Из кухни послышался звон посуды. Открыв холодильник Ирина Семёновна увидела чуть початую бутылку бренди, оставшуюся после празднования Международного женского дня.
-Да, рюмочка не помешает, - она достала бутылку.
На следующее утро поэтесса просыпалась не сразу.
Она несколько раз открывала глаза и со страхом закрывала. Потолок почему-то стремительно падал на неё, а плафон покачивался, будто его кто-то невидимый трогал рукой. Прошло два часа, прежде чем Ирина Семёновна вылезла из-под одеяла, с удивление обнаружив себя в пеньюаре, надетым поверх свитера и джинс, в которых пребывала весь прошлый день. На шее болтался мужской галстук. Она собиралась подарить его на "День защитника" руководителю городского объединения поэтов, членом которого была. Но перепутала магазинные пакеты, в которые продавщицы уложили купленный ею товар.
Руководителю, убелённому остатками волос, известному в городе, и немного за его чертой, поэту, были преподнесены губная помада, тени для век и пара трусикиков-стрингов.
Об этом Ирина Семёновна узнала когда вернулась домой. Но вернувшись она, под впечатлением от праздника, поспешила, как всегда, к компьютеру и родила стихотворение под названием "Мужчинам шалости доступны". И тут же скинула его на сайт литобъединения.
Не удивительно, что рейтинг Ирины Семёновны вошел в крутое, безнадёжное пике.
Голова кружилась и остальные части тела были с ней солидарны.
Через час, умытая и причёсанная, в том же пеньюаре, но без галстука, Ирина Семёновна сидела перед монитором.
Опять апрель!
На дудке Лель
Гимн ему играет.
И солнце в небе
Жарит так, что
Быстро грязный
Снег растает.
И станет грязи больше.
Во сто крат!
Вся мерзость человечья
Вылезет наружу.
Ведь, до помойки мусор
Лень тащить, гораздо проще
Природе плюнуть в душу.
Остановись, зима!
Постой, не уходи!
С тобой на много чище.
Пусть снег твой
Не далёк от грязи,
Но под ним,
Ты прячешь наши безобразия.
Ирина Семёновна не мигая смотрела в монитор.
- А как же вчерашний?...как же то солнце?...небо?...птичка на ветке?...уф, пить хочется...пойду сварю...кефир, вроде был, - она встала, опять долгим взглядом вгляделась в экран: - Блиндар на фиг!
И дёрнула шнур из розетки.
Свидетельство о публикации №119041302459