Страсти по заполошной Маргарите. Пролог. Проза

ПРОЛОГ

-Сергей, едем на обед, -  начальник Озёрского РОВД отдал по сотовому команду  водителю и достал из шкафа форменную куртку.

Дверь в кабинет с шумом распахнулась. У возникшего на пороге начальника ИВС капитана Никитина, обычно улыбчивого и ироничного, на лице была смесь не свойственных ему чувств, среди которых преобладали растерянность и даже испуг.
-Николай Иванович, - нарушая все правила субординации, выпалил Никитин, - у нас в ИВС человек пропал.
-Тьфу, пообедал,- Поляков бросил куртку на стул.-Нормально доложи. Что значит — пропал? Так и говори, - из ИВС совершён побег.
-Я не сказал, совершён побег, я сказал — пропал человек. Его в суд должны были доставить, на арест...

-Садись, рассказывай. Только кратко и по существу.
-В общем, нам позвонили из дежурки и сказали готовить конвой и задержанного, доставить в суд, на арест...
-Фамилия есть у задержанного? - в голосе Полякова закипала злость.
-Ерёмин. Ерёмин Михаил Борисович. Так вот...

-Ерёмин?! Ерёмин?! -  Поляков даже привстал с кресла. - Дальше рассказывай.
-Дежурный, Мишин, пошёл к его камере, сказать, чтобы тот собирался. Заглянул в глазок, поворачивается ко мне и говорит:-А здесь никого нет. Я подошёл, посмотрел. Точно. В камере никого нет. Я дежурному по РОВД позвонил. Вдвоём открыли камеру. Пустая. Проверили по другим камерам. Может, по ошибке, в другую камеру попал. Нет Ерёмина.
Вернулись в его камеру, обстучали все стены, пол.  Никаких повреждений. Мишин, как заведённый:- Я его пятнадцать минут тому назад проверял. Он на месте был.

-Ты хочешь сказать, что за пятнадцать минут из нашего хвалёного ИВС сбежал подозреваемый в совершении особо тяжкого преступления?! И никаких следов не оставил!?

-Николай Иванович, -страдающим голосом, как-то по-детски,  заныл капитан, - ну не мог он совершить побег из ИВС. - Вспомните, как строили ИВС, как проверяли его на возможность побега. Вы же сами тогда говорили, что из такого ИВС даже граф Монте Кристо не сбежал бы. На его камере кодовый замок. Открыть камеру могут только два человека и при том  одновременно. Дежурный по РОВД и дежурный по ИВС. Видеокамеры контролируют коридор и уличный дворик, плюс выведены на пульт дежурному по РОВД. Да что я рассказываю, Вы сами знаете. О нашем ИВС даже фильм снять обещали, учебный...

-Снимут, обязательно снимут, - заорал Поляков, - только не фильм, а тебя и меня снимут, и, хорошо, если на подписке оставят, а скорее всего, одного из нас в освободившуюся камеру  заселят, а второго рядом. А потом мы с тобой исчезнем, и обнаружим себя  где-нибудь в Мордовии... Дальше... рассказывай... Когда обнаружили побег... хм... отсутствие Ерёмина?

-Полчаса тому назад... Никитин посмотрел на часы на стене кабинета, - точнее, тридцать четыре минуты тому назад.
-И ты мне только сейчас об этом говоришь?! - казалось, что от крика Полякова подпрыгнул деревянный зверь, похожий одновременно на медведя и не известное науке животное, громоздившийся в нелепом канцелярском наборе на столе, - подарок из колонии, расположенной в районе.

Никитин жутко покраснел, глаза его заметались.
-Так мы сначала думали, его кто-то вывел, или на арест увезли, или... Ну, мало ли куда... - безо всякого оптимизма, явно не веря сам себе, пробормотал он.
-Ты сам хоть понял, чтО сказал?! - разъярился ещё больше Поляков.- Во время твоего присутствия в личном кабинете в помещении ИВС у тебя из-под носа вывели человека, открыли без тебя дверь камеры...

Поляков резко замолчал. Но тут же опять заорал.
-А видеозапись?! Видеозапись! Что на ней?!
- Видеозапись... Так на видеозаписи нет ничего. В смысле, там нет Ерёмина. За пятнадцать минут до пропажи... до обнаружения  пропажи Ерёмина  дежурный заглядывал в его камеру. Ерёмин лежал на спине, закинув руки за голову, видимо, спал. Почти в то же самое время из дежурки  позвонили, сказали готовить Ерёмина, везти на арест в суд... Вот... Тогда и обнаружилось, что того нет в камере. Мы сначала по другим камерам его поискали, потом видеозапись просмотрели. На видеозаписи за те 15 минут никакого движения ни по коридору, ни в дворике не  обнаружилось.

Никитин замолчал и уставился на Полякова. С минуту они так и сидели, молча, глядя друг на друга, будто играли в детскую игру «Кто кого переглядит».
- Кто с ним общался эти три дня? Выводили его из камеры или нет? Вспоминай, с того самого момента, когда он переступил порог ИВС.

-Николай Иванович, Вы же его сами и привели позавчера в ИВС. С Вами следователь прокуратуры был, Александр Иванович Батуев. В Вашем присутствии следователь допросил его в комнате для допросов, потом его осмотрел врач со «Скорой», потому что судебно-медицинский эксперт два дня отсутствовал, на семинаре был. Ерёмина оформили и отвели в камеру. За эти дни он даже на прогулку не выходил, отказывался. Лежал в камере в одной и той же позе. Руки под голову, глаза в потолок или закрыты.
И ещё. Вчера его выводили  в комнату для допросов. К Шведовой.

- К нему приходила Шведова?
-Да, в 8 часов вечера, сразу после пересменки. Но Вы же разрешили. Сказали, в любое время дать ей свидание с ним.  Она с ним полчаса в комнате для допросов находилась. Попросила её оставить с ним наедине, но сказала, что я могу заглядывать и проверять. Я почти ежеминутно заглядывал... Боялся... Всякое может быть.  Они за столом сидели. Напротив друг друга. Говорила в основном она. А он почти всё время молчал. Мне даже показалось... Ну, может, и показалось... Будто он её боялся.

-Я думал, она в больницу уехала... Полчаса... Ты хочешь сказать, что не слышал, о чём они говорили столько времени?
-Не слышал, конечно. Ну, когда Шведова уходила, они несколькими фразами при мне перебросились.
-О чём? И, вообще, тебе ничего странным не показалось в их общении?
-Странным... - Никитин на мгновение задумался, - ну, было такое. Я уже сказал, что он вроде, как испуганный был. Когда они выходили, она шла впереди, а он позади неё. Он был очень бледный. Растерянный. Нет, скорее, всё-таки испуганный. Он ей, в спину, говорит: - Вы сумасшедшая.
Не спрашивает, а говорит. А Шведова, не оборачиваясь, засмеялась, будто ей самый смешной анекдот рассказали, и говорит:-Это что-то меняет?
И пошла, прихрамывая,  к выходу из ИВС. И тут он ей вслед, громко так, и говорит: -Я согласен! Слышите! Я согласен!
А она уже безо всякого смеха, не оборачиваясь,  таким серьёзным голосом: -Я слышу.
И ушла.

Никитин замолчал. Молчал и Поляков. Уставившись в окно, он будто не слышал, как разрывается его сотовый телефон на столе. Телефон замолчал, но зазвонил телефон внутренней связи.
-Иди к себе. Я сейчас в ИВС приду.
Никитин вышел.
-Я слушаю.
-Товарищ полковник! Вас судмедэксперт ищет, дозвониться не может.
-Соединяй. Здравствуйте, Олег Александрович! Извините, я очень тороплюсь, но Вас выслушаю. Если можно, кратко.

-Здравствуйте, Николай Иванович! Я даже и не знаю, как сказать. Меня два дня не было. Ночью приехал. Пришёл к себе. Четыре постановления о назначении экспертизы. И криминальных трупов должно быть четыре. А на месте только три трупа. Два мужских, один женский. Батуев с утра звонит, срочно подай ему причину и время смерти. А я не могу найти труп женщины, на который он постановление вынес. Осмотрели весь морг. Нет. В приёмном покое, где ключ от морга хранится, посмотрели в журнале. Позавчера занесли два мужских и один женский трупы, плюс там уже был женский, с ДТП, и ключ после этого никому не давали.  Вы же знаете, там под роспись ключ дают. Никаких следов взлома. Внутри всё на месте. Я в прокуратуру позвонил, сейчас Батуев придёт разбираться. Он сказал и Вам позвонить, чтобы подъехали...

-Чей труп пропал, - спросил Поляков. Шальная по своей неожиданности мысль мелькнула в голове, - словно он уже знал, чтО услышит в ответ.
-Сейчас гляну в постановлении..  Ерёмина Вероника Семёновна.

Продолжение следует
http://www.stihi.ru/2019/04/06/1602