Сакура

Экскурсовод восторженно твердит
О гостье из Японии далёкой.
Нам, русским, созерцание претит.
И аханье,
        и фырканье,
                и шёпот –
Мы заявляем сакуре СЕБЯ,
Своё мешаем с истиной восточной.
Кто вслух, кто про себя, а кто шипя
Незыблемо, неколебимо,
Прочно.

- Нет, я согласна. Это красота.
Но…
день цвести, а год стоять без пользы.
Уж лучше груши.
Эта ж без плода.
Они ведь в тесноте живут, японцы.

- Не в пользе дело.
Почему она?
Своё б родное: вишни да сирени, -
чтоб радовалась русскому душа;
«черёмухе душистой», как Есенин.

- Понабежало быдло.
Нет житья.
Варенье б им хлебать в своей деревне.
Не в силах быстротечность бытия я ощутить среди людишек скверных.

- Красивый цвет.
Такие бы купить мне на окошко в кухню занавески.

- Здесь можно селфи?

- Нет, как ни крути,
традиции народу – повод веский.
А молодцы японцы: сберегли обычаи, религию, культуру.

- Любимый, мы цветы смотреть пришли?
Или глазеть тайком на эту дуру?

И сыпались на землю лепестки.
Не слыша их, не зная их порочность,
Она цвела. Ей суждено цвести
Прекрасно, зыбко, мимолётно.
Прочно.