Сонеты. По мотивам поэмы Н. Гоголя Мертвые души

                А, знаете ли,  у алжирского дея под самым носом шишка
                Н.Гоголь  Записки сумашедшего
                                                
Маэстро Чичиков, мон шер ами, увы,
Как все же мир несовершенен, право,
Как все предрешено, шаг влево, вправо,
И вы изгой, не кто – нибудь, а вы.
И тут уже не избежать молвы,
Припишут  черти что и на расправу.
Куда уж вам с глухою вашей славой
Тягаться с ними, то гиены, львы,
Сожрут в два счета и без сожаленья,
И  это  их натуры проявленье,
А ежели подумать, то за что?
Как будто бы из них безгрешен кто – то,
И хочется спросить, а судьи кто?
Любой судья - герой из анекдота.

А все из малолетства, видит Бог,
Покойный папенька, вот уж была семейка,
Все мне твердил, мол, береги  копейку,
Но сам копейку эту не сберег,
Деньжат мне не оставил, что я мог?
Я жить хотел, и я искал лазейку,
И вот пришла мне в голову идейка,
И я подумал: “Дайте только срок
И все поймут, за Чичиковым сила”.
Судьба меня носила, колесила,
Где только ни найдешь мои следы,
Хотя  важней, конечно же, итоги.
В  Росии, как известно, две беды,
И это дураки и плюс дороги.

Ну, дураков не сеют, это так,
Они произрастают сами, паки,
В тулупе ли они, или во фраке, -
-Дурак, он ведь и в Африке, дурак.
Что ж до дорог российских, что ни шаг
Колдобины кругом да буераки,
В  России сонной расползлись как раки
Дороги наши,  наш товарный знак.
Под стать помещики, кого ты ни возьми,
Они лишь притворяются людьми,
С кувшинным рылом, да в калашный ряд,
Калашный ряд, его  кувшинней нету,
И хочется, когда все  невпопад,
Мне закричать: ”Карету мне, карету”!

Да только от себя не убежишь,
Задумку надо исполнять, одначе,
И надобно всегда уметь дать сдачи,
А если нет, тогда получишь шиш,
И не видать вовек тебе удачи.
Хотя, Бердичев точно не Париж,
От всех свои я чувства прячу лишь,
Как та собака, что добычу прячет.
Я тайный  покупатель  мертвых душ,
И я надеюсь, что сорву свой куш,
Все нужно делать тихо, понемногу,
Спешить в серьезном  деле не с руки,
И будет все в порядке, слава Богу,
Пока в России вечны дураки.

Вот дура дурой, Господи прости,
Помещица  Коробочка,  кусочка
Не выпросишь, гусыня в юбке, квочка,
Я ей бы не доверил  двор мести.
Помещик  Плюшкин, скуп до заморочки,
Спешит домой с помойки принести
То ржавый  гвоздь, то гнутый обруч с бочки,
То пуговицу старую в горсти.
А вот другой, от  Волги и до Нила,
Такого же как господин  Манилов
Не сыщете,  в меду увязший клоп,
Ни то, ни се, ни вашим и ни нашим,
Не человек, а сахарный сироп,
Из манной каши смесь и простокваши.

Помещик  Собакевич, -  крепкий род,
Широк, приземист, тут видна порода,
Пошире  будет своего комода,
А  сзади глянешь – вылитый комод.
А как уже торгуется,  урод,
-  Каретник, мол,  Михеев трезвый  сроду,
- Так он же умер, вот уже полгода.
- Я ж говорю, в рот капли не берет.
Опять же, мастер  он на диво ловкий...
Я не продам его вам по дешевке,
Теперь же мастера совсем не то...
Прекрасные он делал  экипажи.
- Но он же умер.
                - Умер, ну и что?
Таких живых не сыщете вы даже.

А вот известный  всем мосье  Ноздрев, 
В любой игре, в порыве разудалом 
Игру  всегда  закончит со скандалом,
Плюс на руку не чист, тут нету слов,
Так зачастую ходит и с фингалом.
Коня с кобылой  вам продать готов,
 Шарманку, бричку  и щенка борзого,      
А у щенка и блохи как коровы,               
Иль поменяться, и без лишних слов.      
Но поднимите мне скорее веки,
Я среди вас увидеть, человеки,
Найти  хочу хотя бы одного,
Кто б обладал умом, а не умишком...
У  дея, у алжирского... того...
Под  самым  носом есть  такая  шишка...