Чудеса вербализации из Белогорские афоризмы. Том 3

    Слова нарастают внутри народа на затравку (например - поэта), как в насыщенном растворе. Происходит осознавание и узнавание самих себя, всё становится якобы понятным. Человек смотрит на свою руку и говорит "рука", смотрит на ногу и говорит "нога" - это успокаивает. Когда нечто обретает имя, оно как бы расколдовывается, как бы уже делается - хотя бы немножко - своим.
    Слова - не так уж необходимы для жизни. Во всяком случае - их точно не требуется так много. Животные умеют выживать без слов или с очень небольшим их количеством. Человеческие слова - в абсолютном своём большинстве - суть не сигналы, а заклинания. Слово, обозначая предмет, разделяет нас с ним - мы становимся субъектом, а он объектом. Объект - змея, а мы - заклинатели. Слово создаёт** иллюзию безопасности, но лишает нас непосредственности в соприкосновении с реальностью. По существу мир слов - уже не реальный, а опосредованный, отражённый, придуманный, а значит - фантастический мир. Якобы расколдовывая действительность, мы на самом деле сочиняем удобную для себя сказку, формулируем мир по своему образу и подобию, но не из материи, как Бог, а только из слов; и каждый народ формирует его на свой лад, приспосабливая к собственному языку или, вернее, приспосабливая себя к тому языку, который является как бы из неоткуда, и обкатывается внутри народа как в море, превращаясь мало-помалу из бесформенного куска породы в гладкообточенную приятную для гортани гальку.
    Язык по природе своей метафоричен, он совершенно необъясним, исходя только из физических предпосылок. Но если кого-то больше успокаивает "естественно-научное" объяснение происхождения языка, значит и такое объяснение как одно из эффективных заклинаний против непонятного (т.е. трансцендентного) имеет полное право на существование.

*На написание этого миниэссе меня опять-таки спровоцировал Э.Юнгер. Он пишет об эротичности в движении медузы. Мне это раньше не приходило в голову, но я это ощущал. Теперь, когда это было названо для меня Юнгером и мною усвоено, оно слало понятным, но менее интересным - пропала возбуждающая тайна, а значит и эротики (в смысле - неясного томления) поубавилось - она стала умозрительной.
**Это ли не волшебство?