Зимний пейзаж с вербами

Зима досчитывает дни.
Остатки снега с небосвода
летят на узкий след лыжни
и след широкий снегохода.

Живое пение ручья
и мёртвый сон дубовой рощи…
- Повсюду  мудрость… Только, чья?
Легко сказать: живите проще…

Не видно жизни и следа:
на ветках – россыпи ледышек.
Спит озеро под слоем льда.
Посмотришь -  кажется, не дышит.

Стоять  и делать умный вид,
и  тратить время зря, зевая?
Ручей ничем не удивит -
живая ванна грязевая.

В почтенье голову склонив,
стоять и думать о высоком?
И верить с искренностью в миф
о строгих мерах к вредным стокам?

На белом фоне - чёрный гроб…
Открыты настежь двери  дома:
столетний дуб упал в сугроб
с открытой раной перелома.

Повержен молнией второй.
Упали без укора бедам.
Усыпал дятел снег корой,
приют дававшей короедам.

Вдали  фабричных труб стволы
стреляют роще, будто,  в спину
зарядом дыма и золы,
с себя ответственность всю скинув.

Народ в любви к природе груб:
повсюду россыпи  бутылок.
А дятел «лечит» старый дуб
контрольным выстрелом в затылок.

Деревья – мёртвого мертвей.
«Есть кто живой? Откликнись, где ты?» -
- как руки, тысячи ветвей
с вопросом  к небу все воздеты…

В ответ в красивый белый мех
укутал кто-то вербы почки.
Им очень нужно раньше всех
раскрыть зелёные листочки…