Слово об освобождении Москвы от поляков в 1612 год

Пролог

Древняя Польша и древняя Русь –
Два государства и две стороны,
Связанных крепко друг с другом, они
Были всегда в состояньи войны.

Крепко завязаны в узел, с тех пор
Не прекращали всегда воевать –
Русь либо Польшу должна покорить,
Либо её должна Польша забрать.

Лет через сто после ига татар,
Русь разделилась на две стороны,
Две половины явились на свет –
Два государства: Москвы и Литвы.

И с той поры меж Москвой и Литвой
Частые споры пошли возникать,
Каждый из них непременно хотел
Землю противника завоевать.

В той и другой половине народ –
Русский по роду и веры одной,
Но по прошествии нескольких лет,
Стали едиными Польша с Литвой.

Польша во всём взяла верх над Литвой:
Польский обычай и польский язык,
Их руководство, хозяйство и быт –
Всё принял русский и к жизни привык.

Прежние распри и все нелады,
Что возникали когда-то с Литвой,
После слияния двух государств,
Стали случаться у Польши с Москвой.


Часть первая

1

Царь Фёдор слабый и бездетный умер.
В Москве прервался царствующий род.
И Годунов Борис – монарха шурин,
Считал, что выберет его народ.

У Фёдора был младший братец Дмитрий,
Он стал помехой на престол царя,
И вскоре умер вдруг скоропостижно,
Или убит был, проще говоря.

На следствии, устроенном Борисом,
Как выяснилось в Угличе потом,
Царевич будто бы, упав в падучей,
Случайно заколол себя ножом.

Народ, испытывая подозренье,
Считал, что Годунов велел его убить,
Чтоб, устранив на царство претендента,
Свою кандидатуру утвердить.

И Годунов Борис на царство избран.
Тогда носиться стал в народе слух,
Что Дмитрий жив, его спасти успели,
Сначала шёпотом, потом и громко вслух.

И царь Борис, боясь, не жив ли Дмитрий,
Доискиваться тайных стал врагов.
Хватал людей, устраивая пытки,
Сажал в тюрьму, не ведая грехов.

Народ, любивший прежде Годунова,
Стал ненавидеть за жестокости его,
И на беду Борису с Землёй Русской,
Нахлынул голод, не щадивший никого.

Борис присвоил трон себе как хищник,
Благословения ему Господь не дал –
Народ считал, что это Божья кара,
Что за грехи царя, их Землю наказал.

2

Слух же о Дмитрии всё дальше расходился,
До Польши докатился наконец,
И, чтоб в Московии устроить смуту,
Там отыскался ловкий молодец.

Он был монах, как есть, Отрепьев Гришка,
Бежавший с Чудова монастыря.
Пан воевода сандомирский Мнишек,
Оповестил об этом короля.

Что объявился вдруг царевич Дмитрий,
Король не думал даже возражать,
И согласился с князем Вишневецким*,
Чтоб самозванца тайно поддержать.

Монаха как царевича он встретил,
Дозволил оказать пособие ему -
Из сорванцов с казаками составить войско,
И пусть идёт в Московию свою.

Взамен Отрепьев обещает Польше,
На католическую веру заменить,
И государство Польское навечно
С Московией потом объединить.

С такою шайкой, названный царевич,
Пошёл походом на свою страну
И, если б русские не помогли монаху,
Он никогда б не выиграл войну.

Народ поверил в то, что Дмитрий настоящий,
Что Бог из милости царевича хранил,
И вот теперь он людям объявился,
И час расплаты грозный наступил.

Но если б мать могла сказать народу,
Что сын её убит, а этот ей не сын,
Никто не поддержал бы самозванца,
Да только не было на то причин.

Мать Дмитрия держали в заточенье,
Боясь, что правда возмутит народ,
И вот тогда уж точно пострадает
И сам Борис, и весь Борисов род.

Но вновь беда – Борис скоропостижно умер,
А сын его нарёк себя царём,
Да только люди низвели его с престола
И умертвили с матерью потом.

3

Сел самозванец на престол Московский,
Мать Дмитрия признала, что он сын,
Чтоб отомстить Борису Годунову,
И расквитаться за убийство с ним.

Лже-Дмитрий должен был исполнить слово,
Которое он Мнишку обещал,
Что женится на дочери Марине,
И потому, гостей из Польши ждал.

Пан Мнишек с дочерью и всей роднёю,
И более двух тысяч с ним поляк,
Приехали в Москву такой гурьбою
Ради веселья, а не просто так.

Во время свадебных торжеств и после,
Поляки нагло стали оскорблять народ,
Глумились над обычаями с верой,
Не думая, что ждёт их наперёд.

Народ негодовал и с ним бояре –
Поляков, разгостившихся в Москве,
Избили, и убили самозванца,
Отдав на растерзание толпе.

Уверившись, что царь не настоящий,
Избрали Шуйского Василия царём,
Но снова разгорались смуты, бунты,
Поскольку были сомневавшиеся в нём.

А в Польше снова Дмитрия творили,
Распространяли слух, что спасся, не убит,
И вслед за тем явился новый Дмитрий,
И всякий сброд опять к нему бежит.

Он в Тушине стоит, держа Москву в осаде,
Марина его мужем признаёт,
А государство в страшном беспорядке,
И снова вора поддержал народ.

Но вскоре неуёмные поляки,
Опять над русскими учинят произвол,
Народ, озлобясь, к Шуйскому вернётся,
И тушинский покинут будет вор.

Признал он наконец, что дело плохо,
С казаками в Калугу убежал,
А вслед за ним его жена бежала,
Никто теперь их больше не держал.

Василий Шуйский призовёт на помощь шведов,
И вместе с ними вора победит,
А на Москве, какой ни есть, порядок,
Разбив поляков вскоре утвердит.

4

Король из Польши на Москву шёл с войском,
Он осадил Смоленск и в Тушино послал,
Звать тех, кто Дмитрию в Москве служили,
И повод для войны с Москвой искал.

А те бояре, что служили вору,
Василия решили низложить,
И трон Московский польскому монарху,
Для сына Владислава предложить.

Поляки ж одурачивали русских,
Что королевича согласны посадить.
На самом деле же, Москву хотели
К своей державе присоединить.

Заняв Москву, поляки первым делом,
Распорядились царскою казной,
Вопросы обоюдно не решались –
Порядок был сугубо приказной.

Верховный пастырь, нашей русской церкви –
Крутой, суровый, старый Гермоген,
Был против выбора на царство Владислава,
И не хотел подобных перемен.

Он призывал к защите русской веры,
Спасать от иноземцев царствующий град,
Не поддаваясь хитрости поляков,
Из православных собирать отряд.

Набралось много русских ополченцев,
Великой силой на Москву пошли,
Поляки в страхе московитов перебили
И, зло творя, столицу подожгли.

Но русские поляков окружили,
Вот только взять из разногласий не смогли,
Между собой передрались, переругались,
И сварой лишь полякам помогли.

Потом раздрай пошёл по всей Земле Московской –
Казаки стали земских обижать,
Крестьяне с земскими сбивались в шайки,
Чтоб на поляков вместе нападать.

Поляки, что стояли под Смоленском,
Любыми средствами решили его взять,
Жестоко русские сопротивлялись,
Но город не сумели отстоять.

Они свой город жгли, чтоб не достался
Врагу и, чтобы не попасть в полон,
Перекрестясь по вере православной,
Бросались сами в страшный тот огонь.

С панами, после взятия Смоленска,
Король отправился в Варшаву, и туда,
Василия пленённого и братьев
Доставили и насмехались без стыда.

Государя московского поляки,
При всех сенаторах старались унижать,
И перед польским королём уничижённо,
В поклоне низком голову склонять.

Враги своей победой упивались,
И тешились, не ведая невзгод,
И думали, что уж теперь навечно,
Был ими русский покорён народ. 

А в Пскове появился третий Дмитрий,
Как-будто в третий раз от смерти был спасён,
Что странно, псковичи его признали,
И он на трон был ими возведён.

Разбойников везде бродили шайки,
Злодействовали банды из поляк,
Татары, черемисы, малороссы –
Все грабили и убивали бедолаг.


Глава вторая

1

Архимандрит из православных – Дионисий,
Болел за дело и спасение Руси:
Больных лечил и хоронил погибших –
Он людям много пользы приносил.

К нему стекалось множество народа,
Он грамоты писал с призывами к борьбе,
И рассылал их в города и веси
По русской обездоленной земле.

Их исцелённые с собою уносили,
И в Нижний Новгород одна из них дошла,
Всем городом ту грамоту читали,
И эта грамота сторонников нашла.

Среди сторонников был староста посадский
Кузьма Захарьич Минин-Сухорук,,
Его народ избрал в отряде главным
И поддержал нижегородский круг.

Командовал отрядом князь Пожарский,
Врагу не поклонявшийся вовек,
Был избран в ополчение всем миром,
Как честный и военный человек.

Пожарский с Мининым все города подняли,
Всё население включилось для борьбы,
Никто не оставался равнодушным,
Вся Русь, поднявшись, встала на дыбы.

Когда полякам весть дошла про ополченцев,
То Гермогена стали притеснять,
Чтобы остался верным Владиславу,
И в Нижний грамоту об этом написать.

«Да будет милость Господа над ними» -
Таким у Гермогена был ответ,
«И от меня благословение святое,
А для изменников прощенья нет».

Погиб в тюрьме он за святое дело,
Враги не пощадили старика,
И голодом, и холодом морили,
Чтоб извести его наверняка.

2

На трон посажен должен только русский –
От иноземцев натерпелись всласть,
Решили выбрать из своих боярских,
Надёжную, ответственную власть.

Во-первых, русские у гетмана отбили
Обоз с запасами для воинов в Кремле,
Теперь их надо собирать сначала
По всей Московской горестной Земле.

Казаки под командой Трубецкого,
По зову старца*, к русским перешли,
Всем табором, богатый или нищий,
На гетмана Ходкевича пошли.

У Крымского двора ударил Минин,
На Пятницкой казаки завязали бой,
Ходкевич понял, с чем пришёл - пропало,
И приказал своим трубить отбой.

Ему осталось, удалиться из столицы,
Но, отступая землякам дал знать,
Что с королём сюда он возвратится,
И только надо, не сдаваясь, ждать.

В Кремле изменников, засевших, окружили,
А Китай-город обнесли глубоким рвом,
Установили три высоких тура,
Чтоб из орудий с них обстреливать потом.

Пожарский с Трубецким поврозь стояли,
Но не успел от гетмана растаять след,
Противники друг с другом помирились,
И стали каждый день держать совет.

Полякам предложили мирно сдаться,
Чтоб не губить напрасно своих душ,
Но их начальником был хоть и храбрый,
Да слишком уж заносчивый пан Струсь.

Он обнадёживал поляков обещаньем,
Что скоро к ним прибудет сам король,
Жестоко покарает всех восставших,
И установит жёсткий здесь контроль.

Полковники Пожарскому хамили,
И русских обзывали как могли,
Их самым подлым из народов называли,
На предложение о сдаче не пошли.

Но не пришёл к ним ни король, ни гетман,
У осаждённых голод наступил,
Всех лошадей, собак и крыс поели,
И приступили к тем, кто с голоду почил.

А русские, узнав, что неприятель
От голода ужасно изнемог,
Пошли на приступ все, не зная страха,
И им победу даровал сам Бог.

Взяв Китай-город, русские спешили,
Но Кремль уже на милость сдался сам,
Пленённые пощады запросили,
Лишь только б жизнь им сохранили там.

«Они изменники, предатели и воры!» -
Кричали так казаки сгоряча,
Но командир Пожарский дал всем слово:
«Никто из пленных не погибнет от меча».

3

С великим торжеством победно в Кремль вступили:
Священники с крестами, за ними шли войска -
Молебен благодарственный служили,
За то, что сила русская крепка;

За то, что стольный град освободили,
За то, что веру сохранили до конца,
За то, что вражью силу победили -
Благодарили милосердного Творца.

Москву освободивши от поляков,
Должны отделаться ещё от короля,
Который вместе с сыном Владиславом,
Решил пойти на взятие Кремля.

Вступил он наконец в Московские пределы,
Где сына его выбрали в цари -
Державу русскую поляку подарили
Продажные бояре-главари.

Он не имел с собой большого войска,
Поляки денег не давали на войну,
Но раз на царство сына посадили,
То будут русские послушны королю.

Но русским омерзели иноземцы,
А подлые поляки больше всех,
Пусть убирается с сыночком восвояси,
И не толкает наш народ на грех.

Король прислал отряд для разговора,
Но воеводы не хотели обсуждать -
Им Владислав в Московии не нужен
Они готовы с Польшей воевать.

4

В Москву съезжались выборные люди,
Которые должны избрать царя.
Решили сразу выбирать не чужеземца,
А из своих бояр, короче говоря.

Уж наперёд казалось всем известно,
Достойным был тогда Романов род,
И в том роду есть Михаил потомок,
Которого всегда любил народ.

Со всех концов шли грамоты за Михаила:
Казаки, земские и люд простой,
Все требовали, чтобы был Романов,
И голос этот не был звук пустой.

Когда на Красной площади собрали
Народ, чтоб про избранника спросить,
Все закричали: «Михаил Романов» -
Не дав глашатаям договорить.

На том всем государством порешили:
Романову царём на троне быть.
За нового царя молебен отслужили,
И ничего уже не изменить.

Послов Романова просить на царство
Отправили в Ипатский монастырь,
Где с матерью своею инокиней,
Романов Михаил в то время жил.

Мать с сыном делегатам отказали,
Не соглашаясь чести принимать,
Но им сказали, что всем миром просят,
Такую честь народу оказать.

Не может сына мать благословить на гибель:
Земля разорена и нет казны,
Поместья розданы боярским детям,
Служилые, как нищие, бедны,

Все царские сокровища в Литву забрали,
Отец его, митрополит, в плену
И, если сын на царство согласится,
Несдобровать ни сыну, ни отцу.

Послы на это твёрдо возразили,
Что будут ему правдою служить,
Что избран он царём по воле Бога
И по желанию людей. Тому и быть.

Страшась идти против веленья Бога,
Романов в руки царский посох взял,
А мать его при всех благословила,
Так на Руси явился новый царь.


Эпилог

Когда король услышал про избранье
Царём Романова на русский трон,
Хотел было пойти со своим войском,
Поскольку сильно вестью потрясён.

Но те войска, что с Русью воевали,
Бесчинствовали на своей земле,
За то, что денег им не заплатили,
Когда они сражались на войне.

Тут королю и Польскому сенату
Тревожно стало за страну впервой,
Что Русь, окрепнув, и за разоренье,
С поляками расплатится с лихвой.

Михайло Фёдорович – царь Московский
От Польши много бедствий претерпел:
Шёл Владислав забрать права на царство,
Но в этом деле он не преуспел.

Однако слабым было государство,
Не сразу всё смогли восстановить,
И потому Смоленщину и Север
Пришлось поляком всё же уступить.

Но Алексей Михайлович – царя преемник
Дела отцовские успешно завершил,
Он возвратил Смоленщину и Север,
И добровольно Малороссию включил.

Лет через сто ещё Екатерина
Приобрела литовских часть земель,
Забрала земли русские у Польши,
Достигла чем, поставленную цель.

А через год Генералиссимус Суворов
С войсками русскими Варшаву взял.
За весь разор Россия расплатилась,
Как гетман Польше раньше предрекал*.

***
Мы мирная страна и славные в ней люди,
Мы с кем угодно в мире можем жить,
И как бы Польша в злобе к нам ни изгалялась,
Во век ей над Россиею не быть!

25.03.2019г.


*Старец – келарь Авраамий Палицын уговорил казаков перейти на сторону русских и пойти против поляков за православную веру.

*Гетман литовский Ходкевич на переговорах польской и литовской стороны сказал: «Ну, мы раздражили Москву, как бы она, поправившись, не заплатила нам и не взяла своего с лихвою!».