Комната

Поникшие шторки висят.
Мечтать о ремонте все горше.
Два тридцать на три пятьдесят.
У вас туалеты больше?
Иллюзии в стиле ампир,
Кручинистой яви нелепость.
Остатки, растрощенный мир,
Моя беззащитная крепость.
Разжалованной из Богинь
Лежу с головою повинной.
И лезут долги, долги
В два тридцать и три с половиной.
Ни золота здесь, ни квартир –
Лишь горечь зловещих оттенков.
Вся жизнь уместилась в сортир –
Четыре беспомощных стенки.
Стол письменный, кресло и стул,
Диванчик и шкафчики рядом.
Я в гости вас всех приведу,
Вот только стрелять не надо.
Как в фильме – иди и смотри
Мой искренний мир – но убогий.
А хочешь? – Что хочешь бери.
Вот только меня не трогай.
Не трогай мой тайный безмен,
Запрятанный и непорочный:
Я тело даю вам – взамен
Души, замотавшейся в скотче.
Пусть снова утешусь – тоской,
И рухнет проколотый мячик.
Есенинской антистрокой
Зову, и жалею, и плачу.
И комната – вместе со мной:
Как фишкой, махлюет маклер.
Военною тишиной
Натоптана, словно паклей.
Над нею -- гремят бои.
По ней – сквозняки и ветры.
Кому-то для счастья -- моих
Восьми не хватает метров.
Как просто все: Оп! и Але!
Лишь душу мою не получишь –
Где в скотче в разбитом стекле
Играет колючий лучик.
Топ-топ по тропинке – азы.
Убитый от крови смеется.
И гелиевый пузырь
С утра надувает солнце –
Без отдыха, пенсий и смен,
Готовый уйти с подкорки
И лопнуть в один момент –
Пробитый шальным осколком.