Любовь блуждает как собака

Любовь блуждает, как собака,
по мусоркам и подворотням;
на них дичает: нет соблазна
притронуться к горячей плоти.
Стоит у стенки, притулившись,
и ждёт, что подберут на ужин,
со стенкой этой как бы слившись.
Кто подберёт, того обслужит.

Кто позовёт, губами чмокнув,
кто свиснет, свистом подзывая;
«что ей под хмарью этой мокнуть»
считает старенький прозаик -
и уведёт, зонтом прикрывшись,
хоть мог бы быть её праотцем,
ведь возраст пару раз превышен
и возраст в членах отдаётся.

Куда приткнуться, скажет вечер:
тут даст еды, там наливает,
там приласкает, тут увечит
и провожает диким лаем;
она была ведь недотрога,
но жизнь изрядно покусала, -
увы, накатанной дорога
в пинках от ускорений стала.

И червь сомнений сердцевину
всю выел у души изменой
и, как богиню Прозерпину,
сподобил на искус подземный.
Теперь, как зёрнышко граната,
вкусившая от царства тлена,
гонима из былого страта,
себя ломает об колено.

И, вечер в упряжь запрягая
из слёз молений и тревоги,
в нём балансирует на крае
и там же подводя итоги
загульных времяпровождений,
оставленных надежд и силы,
беспомощных от унижений
и надругательств, и насилий.

Теперь дешёвое мерило –
всегда и всюду виновата,
и кожу не отмоешь мылом
да и на внешность старовата;
теперь осталось только это –
стоять у вымоченной стенки
и ждать развития сюжета,
когда поставят на коленки.
27.02.2019 г.