Лис и Гали

ОлдОукс: Лис и Гали

 «Фасон «русалка» позволит продемонстрировать идеальную кожу и подчеркнуть зону декольте, а фигурные вырезы на талии добавят образу пикантности».

Элайза не хотела спускаться одна и расположилась на диванчике так, чтобы видеть лестницу. Расправила шлейф и смахнула пылинки с лифа: сегодня вечером она будет лучше всех! И пусть новые туфли убивают, а красное платье влетело в копеечку. Да где ж его черти носят? Открыла отделанный стразами клатч, ещё раз поправила тугие платиновые локоны - в зеркальце нарисовалось нечто настолько возмутительное, что Элайза обернулась: белые перья и речной жемчуг в льняных прядях, морозные узоры на молочной вуали блузки, серебристая бахрома юбки. По васильковой дорожке медленно и осторожно ступала маленькими ножками в сандалиях из мягкой светлой замши худенькая, смутно знакомая девушка. Да это же, как же её... Мур! Вылезла из своей навозной кучи и удосужилась наконец помыть голову.

Надо будет встать подальше, когда будут фотографировать - клиенты всегда обращают самое пристальное внимание на личные снимки. Она уже видела золочёную рамку и подпись «ОлдОукс Хай». Только тот, кто получил приличную профессию - например, диплом юриста - может стать полноценным членом общества?

Элайза вскочила с канапе и перегнулась через перила: "цыганка" преодолевает последние ступеньки, опираясь на руку долговязого парня в тройке цвета хаки с белым цветком на левом лацкане и длинным рыжим хвостом. Нечего сказать, сладкая парочка: магичка и оборотень!

***
Если бы только признаться, целовать, не оставляя синяков, или просто гладить по волосам, смеяться вместе - показать ей другого Лиса. Рано, ещё рано. Нужно сидеть в засаде и ждать, пока его маленькая тёплая девочка придёт в себя.

Он разбудил её толчком: внутри ёкнуло.

Приходит под утро с бешено стучащим сердцем, впускает под плед холодный сырой туман и уходит, когда её тепло возвращает его лицу краски.

- «Я вернусь в Жилой Корпус!»

Он запустил руку в льняную гриву и притянул её к себе - отзвуки ночного Леса всё ещё будоражили его, а от неё так хорошо пахло. Эта хрупкая свежесть и заманила его в оранжерею тем вечером: он осторожно погрузился в нежное мерцание цветов - меньше и уже привычных белых лилий - и вспомнил чистые звонкие ручьи, утолявшие его жажду. А после стал искать ту, что их вырастила. Ибо почуял неладное.

***
Зверь внутри радостно гукнул: скоро в Зелёном Лесу станет одной серой клыкастой тварью меньше! Лис остановился, потянул носом и сморщился - пряные ароматы аптечных трав мешали ему. Осталось полагаться на чутьё зверя. Обрадованный возможностью увидеть кончину недруга - а если повезёт, то и помочь - тот рванул, нетерпеливо поскуливая, в сторону грядок. Почти сразу Лис ощутил: слева кто-то корчится и задыхается. Осторожно двинулся среди высоких ветвистых стеблей на неровный слабеющий пульс, зверь гукнул снова - буквально под ногами белое до свечения лицо с двумя чёрными дырами глаз.

Он раздвинул стебли красавки и опустился на колени: к сонной одури, обжигающей горло и лёгкие, добавилась резкая горечь полынной настойки. Для верности. Зверь радостно тявкнул, но Лис поднял девушку на руки и рванул к оранжерее. Электрический свет резанул по глазам, и зверь затаился: Лис бедром толкнул дверь в подсобку и проехал по кафелю прямо до помятого жестяного поддона, куда капала вода, кое-как посадил незнакомку поближе к крану - горячее вздрагивающее тело снова и снова сползало вбок, оставляя на обитой плёнкой стенке полоски бурой грязи - и крутанул синий вентиль: ледяные брызги щедро оросили всё вокруг.

На стеллаже нашлось одеяло: Лис закрыл кран, завернул сотрясаемой крупной дрожью тело в глупо улыбающихся синих котов и красных медведей и, наскоро скрутив волосы в жгут, вызвал рвоту...

***
Магичка плюхнулась в свободное кресло.
 - «Только представь себе, братец: дикая тварь завела себе домашнего питомца!»
- «Ну не всё же в лес бегать» - хмыкнул Кристофер - «может, она и ничего. В смысле, для оборотня» - поспешно добавил он.
Его сестра схватила подушку и начала её тискать.
- «Допустим, в нашей ботаничке есть кровь Вулфи. Но ведь Лис» - пожал он плечами - «самый обычный оборотень».
- Ты когда-нибудь слышал, чтобы самый обычный оборотень мог себя контролировать? В «Теории Чар» такое не вычитаешь» - ведьма захихикала - «Прямо вижу, как старик Старзплейз, у которого было двенадцать детей, берёт перо, обмакивает в чернила и выводит «К-а-к к-о-н-т-р-о-л-и-р-о-в-а-т-ь с-в-о-е-г-о з-в-е-р-я».
- «В волчьем клане нет женщин» -  упрямо сказал Кристофер.
- «Правила существуют для того, чтобы их нарушать» - нахмурилась Дэа - «А что говорят в Министерстве?»
- «Ну» - заёрзал брат - «ты же знаешь, как отец относится к разговорам о работе. Но ходят слухи» - тут он понизил голос - «если Волк и Лис заключат прочный союз, то Зелёный Лес заберёт магию обратно».
- «Детские сказки!» - фыркнула Дэа.
- «Вот я и думаю, что ты просто считаешь себя неотразимой. И не можешь смириться с тем, что можно хотеть кого-то ещё» - уверенно сказал Кристофер.
Дэа запустила в брата подушкой.
***
Когда желудок несостоявшейся самоубийцы очистился, а судороги утихли, Лис раскопал в шкафчике какую-то синюю хламиду - его собственная одежда промокла и не годилась - сдёрнул с крючка полотенце и начал разматывать кокон. Холодная мокрая ткань никак не хотела сдаваться, и он пропустил момент, когда его подопечная вздрогнула и рванулась, метя прямо в глотку: его спасла разница в росте, и острые - уже слишком острые для человека - зубы впились в предплечье.

Он замер, но, понимая, что незнакомке грозит ещё и воспаление лёгких, от чего заклинаний не существует в принципе, продолжил воевать с синими котами и красными медведями. Зверь внутри обиженно скулил - не дать этой твари сдохнуть, ничего, в другой раз охота будет удачнее, но не ответить на прямое нападение, не пустить кровь в ответ?

Когда его пальцы коснулись голой кожи, она снова вздрогнула, чем Лис и воспользовался: поймал за горло и сдавил. Немного, совсем чуть-чуть, только для того, чтобы она разжала челюсти - и верно, хватка ослабла, так что и Лис расслабил пальцы. Рано. Она лихо клацнула зубами, но он был начеку и успел перехватить окровавленную челюсть и заглянуть ей в глаза: они горели жёлтым даже в свете электрической лампочки. Теперь понятно, почему зверь внутри так радовался. Но Лис не почуял кровного врага за всё это время - значит, этот зверь очнулся, когда сознание человека померкло. Если человек умер, то выбор невелик: или притащить её обратно - тогда она умрёт в приюте для буйнопомешанных - или увести подальше в чащу - тогда в Зелёном Лесу ещё одной серой клыкастой тварью станет больше...

Зверь почуял решение раньше, чем оно оформилось - и яростно зарычал. И ему удалось напугать своего врага! Жёлтое свечение стало гаснуть: с каждым ударом сердца её взгляд всё больше и больше походил на взгляд человека. Когда она очнулась и начала отплёвываться кровью - Лис вспомнил, что ранен и, отпустив девушку, оторвал от полотенца узкую длинную полоску, наскоро замотал руку и затянул узел покрепче, помогая себе зубами.

Она дрожала, свернувшись на мокром кафеле, и плакала - он сделал глубокий вдох:
- «Надо переодеться в сухое, от пневмонии заклинаний нет».
И начал стаскивать с неё одежду, желая покончить с этим - в конце концов, он тоже промок и замёрз. И проголодался.

***
Лис отправился в лазарет - кто знает, вдруг она просто заблудилась?
Увидев его, Гали натянула оранжевое с серыми полосками одеяло повыше - он невольно улыбнулся, взял табурет и сел около тумбочки, на которой теснились склянки и баночки. Нервное истощение, простуда: легко отделалась.
- «Зачем ты? Я была так близко...»

Лис наклонился и заглянул прямо в глаза своего врага: синюшные тени одиночества - что, Стая изгнала тебя, и ты спрятался, простодушное дитя Зелёного Леса, думал выжить в одиночку?
- «Всё равно... и не надо на меня так смотреть. В следующий раз...»
Тоска. Землистая, с беловатыми нитями, въевшаяся так глубоко, что даже страх смерти отступил. Знакомо. Но таившая в своей глубине серую клыкастую тварь ушла по это тропе куда дальше его самого; как вернуть волю к жизни, желание бороться?
- «Не надо делать вид, что понимаешь. Вы, магики, живёте в другом мире... У тебя есть будущее, а у меня нет ничего, кроме кучи компоста».
- «Я не волшебник. Но если ты имеешь в виду Королевский Ботанический Сад, то да - впереди тебя ждёт огромная куча удобрений. Белые цветы, что пахнут снегом и светятся в сумерках - твоя работа?»
- «Серебряные звёзды…»
Лис затаил дыхание - не спугнуть бы.
- «Мне всё равно!»

Это мой дом. Я не позволю.

 - Пусть тебе наплевать на свои цветы, на себя - но ОлдОукс, мой ОлдОукс, не подставляй. Я сам отведу тебя в Зелёный Лес, подальше в чащу. После выпускного».
- «Ещё так много времени…»
- «Вполне достаточно для того, чтобы послать саженцы в Столицу».
- «Зачем это...»
- «Для коллекции; вдруг кто-нибудь из экспериментаторов заинтересуется. А пока, раз уж тебе всё равно, побудешь моим подопытным кроликом».
Он встал и ушёл, едва удержавшись от того, чтобы обернутся.
Может стащить побольше таблеток и покончить с этим? А ОлдОукс… А что ОлдОукс? Одна она такая, в самом деле…

***
- «Мур, я купил подарок. Для твоей маленькой» - Лис выудил из кармана тонкую полоску чёрной кожи - «розовой» - металлические нашивки блеснули остро и безжалостно - «шейки. Смотри, тут и замочек есть. И цепочка. Я передумал» - он затянул ошейник - «отпускать тебя в чащу. После выпускного уеду в Столицу, буду служить на почте» - сказал он, щёлкая ключиком - а дома меня будет ждать тёплый, милый кролик».

Так больше не может - не должно - быть.

- «Я не игрушка!»
Он столкнул её с лежанки.
- «Принеси мне воды».
Когда она скрылась за дверью, Лис выдохнул и закрыл лицо руками: похоже, дело двигается - туго, но всё же. Он всё-таки смог?
Лис поднялся, предусмотрительно забыв ключик в складках пледа, подошёл к облупленному шкафу - пора ей уже вернуться в Жилой Корпус, он надеялся, что общество студенток довершит начатое - и распахнул скрипучие дверцы.

Кажется, возвращается.

Гали вошла и, увидев, что происходит, запнулась - и, подойдя к Лису, протянула ему стакан, глядя в пол.
- «Тебя только за смертью посылать» - привычно съязвил он и вернулся на лежанку – «Поставь куда-нибудь» - бросил он, устраиваясь поудобнее.
Она присела на краешек своей постели.
- «Давай» - он махнул рукой – «пройдись. Туда-сюда».

Сегодня он первый раз разрешил себе прийти к ней днём - надо же понять, сможет ли он проводить с ней больше времени, нежели требуется для - стоп, не надо об этом.
- «Не знаю, что ужаснее - твой гардероб или твой внешний вид. Ты думаешь, что я» - нахмурился он - «пойду на выпускной с огородным пугалом?»

Врёшь ведь, врёшь бессовестно и отчаянно: она прекрасна, как лунный свет.

***
Декан ласково улыбнулся и сделал приглашающий жест.
- «Добрый день, добрый день. Желаете узнать, что ответили из Королевского Ботанического Сада? Прежде всего замечу, что подобное мало кому удавалось. Но придётся подождать - бюрократия, что поделаешь - по крайней мере, до бала выпускников. Кстати, вы уже нашли себе пару».
- «Да. То есть нет. Он сам меня нашёл. Я хотела спросить...»
- «Можно ли ему доверять?»
- «Можно ли его вылечить».

Декан откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе, затянутом в расшитый оранжевыми бархатцами и фиолетовыми колокольчиками жилет из лимонного бархата.
- «Как-то раз я наткнулся в чаще на раненого зверька, подумал, что смогу помочь, и забрал его с собой. А наутро нашёл в вольере - на этом месте сейчас разбит огород - мальчишку с гривой свалявшихся рыжих волос. Он почти не говорил и всего боялся, но было видно, что не хочет обратно. Мы пригласили специального педагога и через некоторое время перевели на первый курс Кафедры. А нынче выпуск - мы полагаем, что наш Лис готов стать полноценным членом общества».
- «Он хочет служить на почте, говорит, что письма соединяют людей...»
- «И это замечательно, не правда ли? Таких, как он, всегда было немного - если, конечно, не принимать во внимание знаменитый клан оборотней из СпаркиВудПлейз. Никто из них не учился у нас, а жаль. Это было бы крайне полезно для понимая того, как нужно оберегать источник нашей силы. Было время, Зелёный Лес властвовал на этих землях - теперь же люди размножились и возвысились...»

Он полушутливо погрозил ей толстым пальцем.
- «А вот ваши способности мы, признаться, не разглядели, и вам довольно долго удавалось водить нас за нос. К счастью, всё обошлось. Осмелюсь предположить, что у вас есть некий покровитель».


***
Лис скинул одежду, забрался в помятый поддон и крутанул вентиль: металл и хлорка в обжигающей воде быстро прогонят запахи ночного Леса - пульс придёт в норму, электрический свет перестанет резать глаза, а прямоугольники плиток скалиться. Он чуть было не взвыл во весь голос, когда понял, что этим утром она его не согреет, одновременно испытывая дикое желание скакать козликом: она вернулась в Жилой Корпус! Пусть кролик убежал, спрятался - борьба лицом к лицу требует много больше сил, нежели ему удалось пробудить насилием над ней. И над собой.

Он поймал её за завтраком: сидя рядом, не столько ел, сколько смотрел, что и как ест она - и остался доволен.

***
Пробираясь в подсобку, где Гали жила со своими «серебряными звёздами», он понимал, что нужно сделать, поэтому выбрал время незадолго до рассвета - и чувства не мешали ему, и зверь был не слишком силён.

Хоть за что-то можно сказать магичкам спасибо.

Сначала он обрадовался, что кому-то нужен, но быстро понял, что его используют, как живую игрушку. И перестал смотреть в глаза. Зрачки магичек, бешеные и влажные, едва ли меньше его собственных, были зеркально пусты. Обычные студентки предпочитали глаза закрывать. Или зажмуривать. Но вот что приводило его в бешенство, так это взгляды, в которых к вожделению примешивалась жалость к оборотню. Дрессировка дала неожиданный побочный эффект: он буквально вгрызся в инкунабулы и гримуары. А у профессоров возникли нешуточные опасения за его душевное здоровье: никто не знал, что из этого выйдет.

***
Атласные лепестки золотились среди длинных и острых листьев - скинув одежду, он спустился к отороченной зарослями диких ирисов заводи: прогретая ликующим солнцем, она была полна жизни. Бдительные кряквы предпочли ретироваться - ну и пусть. Нынче Рыжий Лис охотился на другую дичь!

Сидя на торчавшем посреди зарослей дикой мяты горячем валуне, Гали смотрела на Лиса: сладко потянувшись, он смотал длинный хвост, покрепче стянул резинку и вошёл в воду медленно и осторожно. Сухое сильное тело манило грацией и упругостью: может, стоит разделить с ним это удовольствие - она протянула руку и погладила оставленную Лисом одежду, несколько раз запустив пальцы внутрь, и только на миг закрыла глаза…

…под могучим дубом блестит медная статуя волка на каменном постаменте; неподалёку мальчик в короткой тунике перерезает горло барану; молодая девушка - обнажённое тело окутывают длинные чёрные волосы - опустошает чашу и обнимает идола за шею, как прорицательница бьётся в священном исступлении, а собравшиеся вокруг мужчины - длинные белые одежды, в руках ветки лавра – благоговейно внимают бессвязным крикам...

Накупавшись вдоволь, Лис вышел из воды - полоска мелкого песка пестрела крестиками от птичьих лапок - ладонями обтёр капли и вернулся к Гали: свернувшись уютным клубком, она крепко спала, обнимая его рубашку, пропитанную запахами Леса.

***
Возвращаясь в комнату, Гали спотыкалась о коробки и свёртки; выпускницы были в состоянии, близком к помешательству, и даже пытались привлечь её к просмотру модных журналов. Но после многочасовых прогулок по Лесу она могла оценить исключительно свою кровать - и возможность в очередной раз спокойно спать до завтрака. А перед сном делать маски для волос. Как-то раз соседки застали её за этим занятием и, к немалому удивлению, высоко оценили результат - Гали стала готовить это снадобье для желающих, получая взамен разные приятные мелочи.

***
Да, Лис запретил, но ей до смерти хотелось выяснить, что происходит на самом деле. Гали отправилась в Лес среди ночи и около оранжереи попала в лапы развесёлой компании: её сразу узнали по длинным белёсым волосам.
- «Да это же Мур! Лисья норка!»
- «Добрый вечер, джентльмены! Весьма необычное время для охоты, вы не находите?»
Тон был безукоризненно вежлив, но ражие парни растворились в темноте как по волшебству. Лис взял Гали за рукав и повёл к Жилому Корпусу. Вот и каменное крыльцо: он заставил её подняться на освещённую фонарём ступеньку, а сам остался в тени.
- «Тебе нельзя выходить на улицу после заката. Возвращайся в свою комнату и ложись спать».

Голос звучал так, словно связная речь давалась ему с трудом. Гали схватила Лиса за воротник. Мазнувший по лицу свет позволил увидеть его во всей красе: бледная, блестящая от пота кожа бугрилась, глаза метали зелёные искры, рот судорожно подёргивался, приоткрывая уже не человеческие зубы. Она невольно вскрикнула и разжала руку - Лис как сквозь землю провалился.

***
Гали, мой заколдованный цветочек, мой блуждающий огонёк…Она открыла глаза и без прелюдий окунулась в дурманящую зелень его глаз, так давно манившую её за презрительные ухмылки и грубость; он не такой, на самом деле не такой...

Наглая рыжая морда!
Она вскочила, отшвырнула несчастную рубашку и кинулась на Лиса.
- «Мерзавец, негодяй, подлый обманщик!»

Он подался навстречу и крепко прижал взбешённую девушку к себе. Некоторое время она дергалась, отчаянно пытаясь хоть как-нибудь сделать ему больно, но смогла только ткнуться носом в предплечье и застыла, увидев шрам от укуса. Вдруг заныли зубы, а на языке появился странный вкус - солоноватый и кисловатый одновременно. Гали вспомнила, как пришла на грядку с белладонной и стала глотать полынную настойку - в горле першит, ей становится жарко - бутылка выскальзывает из ослабевших пальцев, а тёмная громада оранжереи уплывает вверх и налево...

Из небытия пробивается участливый женский голос, она различает медицинские запахи и что-то смутно белеет: это потолок лазарета. А что же случилось между?
- «Это я тебя?»
- «Не ты. Серая клыкастая тварь из Зелёного Леса».
- «Я не могу быть оборотнем, ведь в клане Вулфи нет женщин. Просто жила раньше в Лунной Лощине; наверное, Гривастый стал моим покровителем. Ты ведь специально всё это сделал?»

Лис фыркнул и расплылся в улыбке.