Генералу Дмитрию Карбышеву, зверски замученному в

Мороз до судорожной дрожи
С минутой каждою крепчал,
- Не покидай меня, о Боже,
Шептал пленённый генерал.

Вонзалась злобная колючка
В почти полуживую плоть,
А немец, смертных дел подручный,
На ледяной бранился дождь.

Ему вода казалась тёплой,
Да и мороз ни так, ни сяк…
Тот фриц в своей работе подлой
Считался, что ни есть – мастак.

Хоть и дивился бюргер прусский,
Хоть и не мог того понять,
Как может этот дохлый русский
Такую смерть себе принять?

Чего бы легче – герру Йофе
( Переползти всего – то плац)
Всё рассказать. И вот те кофе,
Быть может даже не эрзац.

Колючей проволокою спутан
Стоял пленённый генерал,
И в эти скорбные минуты
Кого – то он напоминал…

Нагой, бескровный, сине – бледный,
Лишь бьётся жилкою висок,
Смотрел на сумрачное небо
И, не мигая, на восток.

Туда, где родина, Россия,
Где имена его детей,
Он Богу говорил – спасибо,
Молясь о Лидии своей.

А смерть всё ближе,
Даже проще,
Когда в пособниках мороз…
Тела ложились, словно в роще,
Подобьем мраморных берёз.

И генерал упал последним.
И смрадный дым валил вдали…
…По рейху поступью победной
Войска во имя жизни шли…
*************************************