4 день - Казачья бухта и Херсонес

На фото Херсонес


12.Котам Севастополя

В Севастополе кошек холят.
В Севастополе кошек любят.
Они лучше живут, чем люди.
Их ласкают, чешут, голубят.
На автобусных остановках,
На причалах, меж древних плит,
У кафе, на пляжах пустынных
Кот – хозяин и господин.
Он огромный и толстый, и наглый.
И под солнышком тёплым спит.
Подойдёшь – а он своенравно,
Мордой тыркаясь, гневно урчит.
Разноцветный и монохромный,
Гладкошёрстный, с породой и без.
Он пушисто-весёло-задорный.
Протяни к нему руку – отъест.

13.Улицам Севастополя

Хитросплетенье местных улиц
Похоже на «паук»* для рыб.
Идёшь-бредёшь, уже сутулясь,
А где проход? В веках забыт.
На транспорте ничуть не легче:
По кругу ездишь и петлёй.
И, кажется, стоишь на месте
Иль едешь цифрой 7** домой.
По правой стороне дороги
Лишь тут движение кружИт.
Идти пешком – прощайте, ноги!
На сапоге каблук уж сбит.
А карты врут и не помогут:
По ним запутаться сильней!
Короче, вдох… и понемногу,
И… побежали веселей!

*Сеть для рыб
**Трамвай №7 шёл на ту улицу, где мы жили


14. Моему мужу (на мотив «Команда молодости нашей»)

С тобою мы прошли уже немало.
При слове «Севастополь» всё болит.
То к морю, то обратно нас кидало.
А волны так же бились о гранит.

Нам было жарко, холодно и трудно:
Душа рыдала на Сапун-горЕ,
На 35-й* скорбь рвала безумно.
Когда в молчании стояли на скале.

Гремело море басом в Херсонесе.
А ты всё рвался вниз – снимать прибой.
Меня прозвал пингвином королевским.
И с кошками сражался, мой герой.

Прошли мы много, но отлёт не завтра.
Ещё Бахчисарай и Инкерман.
И мне ты утром приготовишь завтрак.
Потом мы вновь помчимся по мирам.

*Памятник 35-й береговой батарее