Смотришь в окно - внутри тебя тоже, что и снаружи

*
Сад и гора вдали -
где человек восходит
по склону цветка.

*
Глаза зеркальной рыбы
(она выпускает волшебные пузыри)
разбросаны по всем ее сторонам:
воображаемым и существующим -
последовательно и одновременно.
В одном из пузырей замечаешь себя,
цепляешь пальцами и извлекаешь связанные с собой
дни (которые нельзя точно назвать),
места (в них можно попасть теперь только - так),
лица (имеющие сходство лишь с памятью о них) -
всю эту бесконечную цепь,
она держит тебя у земли, у берега,
не даёт отвернуться от волны,
убрать с виска прядь,
заставляет тонуть.

То, что знает себя,
не готово себя узнать.

То же, что чувствует зверь,
когда ветка хрустит под ним -
разочарование от преодоленного напрасно,
мгновенное ощущение всей
когда-либо выпадавшей шерсти.

Перевернутый материнской лапой, как пушинка.

Травы примятые ей...

*
Рвётся в комнату
с тапкой в зубах
собака.

Булькает при наклоне
бутылка вина.

Песнь океана - к уху:
внутри пустота и морось -

раковина, изогнутая
как память
о том, что
буднями было.

*
Вот витрина, где взгляд пронизает окно,
отражаются поручни-кости.
Видишь - рыба проходит сквозь петли на дно,
старичок нависает над тростью.
И толпа безмятежно и тихо стоит,
не мечтая добраться до дома,
и фонарь полумертвый горит,
освещая
еловую
ветку.

*
Складывая лапки,
умирающий шмель
становится цветком.