Жизнь без морали. Фантастика Часть 2 Том 30

Исповедь - отврит замок тяжести. 30 Том.

Жизнь без морали. Фантастика Часть 2 Том 30

Откорректировано 05,2024

Часть 2

    Не успела я подумать, как кто-то вышел на крылечко
одного из домов. Я не видела лица, но было заметно,
как дымок сигареты поднимается в воздух и то и дело раз-
горается огонёк — издали это выглядело как мигающий
светлячок. Нет, мне здесь нельзя оставаться, нужно идти
дальше — и я тихо прошла вдоль забора, но, увидев опять
скошенное недавно сено, всё же решила остаться. Когда
я забралась в него, оно ещё пахло свежескошенной травой
и было таким мягким, как перина бабушки. Правда, она
у неё на железной кровати и при каждом повороте скрипит,
как старая пила...

    Утром проснулась рано, жажда одолевала меня, и я реши-
ла возвратиться к колодцу. Деревня ещё спала, мычали коро-
вы, и кричали петухи. Пройдя возле забора, заметила, что это
чей-то огород, там только завязывались огурцы. Я сорвала
парочку — свеженькие совсем, ещё с иголочками... но я убра-
ла их руками. Проглотив огурцы, ещё больше захотела пить.
Тихо, уже ползком пробралась к колодцу, там ещё стояло то
полное ведро с водой, которое я доставала ночью, правда, на
поверхности плавала мошкара и моль. Я быстро отлила не-
много воды из ведра и взахлёб выпила. Но как же запастись
водой, хотя бы немного, не соображала, пока вдали не уви-
дела деревянный забор, на котором сохли банки для соле-
ний. Вспомнила: ведь моя бабушка так и делала. Пока было
не очень светло, мне удалось схватить первой трёхлитровую
банку, и, набрав воды, я снова ползком вернулась в своё вре-
менное укрытие. Как назло, сосало под ложечкой...
   Через час заметила переполох во всей деревне. Люди
грузили детей, вещи на свои повозки, запряжённые ло-
шадьми, и через час двинулись в другом направлении.
Ясно: они двигаются на север. Я хорошо училась в школе
и понимала, где растёт мох и как определить по нему сто-
роны света. Сейчас бы я тоже двинулась за отъезжающи-
ми, но была настолько голодна, что решила немного здесь
поживиться, найти что-нибудь поесть. Но сколько бы я ни
обходила домов, все были заперты, а окна забиты древе-
синой. Я даже удивилась: как будто бы не стучали, когда
успели справиться? У одного дома заметила открытый по-
греб на огороде и решила спуститься туда. А там в буты-
лях: закрученное сало, консервы, компоты — всё не пере-
числишь. Я взяла банку с салом, квашеной капусты и всё
же спряталась в своё временное убежище. Не пошла за
людьми, понимая, что здесь осталась еда, за которой они
обязательно вернутся, сама же немного отдохну, а потом
можно и за ними.

    Я оказалась права: через день опять появились те же са-
мые повозки, женщины возвратились, чтобы наполнить их
мешками с зерном и продуктами, — и опять в сторону се-
вера. Теперь мне идти за ними? Или немного переждать?
До чего же я была напугана произошедшим, что побоялась
показаться... Их старообрядский говор, слышный издале-
ка, и одежда говорили о том, что мне точно не будут рады.
Вода у меня закончилась, нужно ждать ночи; и только стем-
нело — я опять ползу к колодцу, уже со своей тарой. Я по-
нимала, что никого в деревне нет, но всё же вдруг кто-то
и остался? И я не ошиблась: только набрала воды, как меня
кто-то окликнул:
— Валюшка, это ты? Чего ты не поехала с родными?
Мне ничего не оставалось делать, как откликнуться:

— Нет, меня звать Люба, Любовь. Я не здешняя, приби-
лась к вам, страшно одной-то.

— Я же Вовка, Владимир из нашего староверческого об-
щества. Тебе не стоит здесь оставаться.
— Я уже поняла и поэтому прячусь вот за тем забором
в стоге сена уже второй день.
— Ты, наверно, есть хочешь? Иди, я сейчас что-нибудь
сварганю и принесу туда, — он исчез из виду, я же пошла
обратно, почему-то ничего не боясь. Значит, у меня появи-
лась надежда, что кто-то будет беспокоиться обо мне. Сразу
вспомнила родных и особенно маму, понимая, как она пе-
реживала за меня, когда я задерживалась... А сейчас так же
волнуется бабушка Аня в эти опасные дни. Я старшая в се-
мье, и четверо маленьких детей — что сейчас с ними, деть-
ми племянника? Я не плакала, но Вовка услышал в тишине
страх и разочарование в моём голосе, и через некоторое
время я уже спокойно ела варёные яйца и хлеб, который он
сам и нарезал мне своим перочинным ножом.

    В темноте не видно его, какой он, но сразу понятно, что
подросток: голос надтреснутый, и нервничает, когда разго-
варивает со мной. Мы долго беседовали, спать я не хотела,
так как спала уже несколько дней, и поэтому подробности
о жизни людей, проживающих вдали от цивилизации, глу-
боко в лесу, меня заинтересовали.

    И неожиданно я у него спросила:
— Ты, наверно, неграмотный?
— Почему ты так думаешь? Писать и читать я умею,
а также я знаю много стихов, и даже — не смейся! — я писал
тоже, правда, у меня не получались любовные — может, по-
тому что ещё не любил никого?!
— Ну давай, послушаю. Не стесняйся, я сама из посёлка
городского типа, правда, училась в школе.
— Хочешь стихи Пушкина из раннего?

У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит...

    Я молчала, ведь понимала, что его обидеть нельзя — это
стихотворение знает каждый школьник, а когда он закон-
чил, сказала:
— А ты знаешь что-нибудь не из детского?
— О весне (отрывок из стихотворения «Осень»).

      Теперь моя пора: я не люблю весны;
Скучна мне оттепель; вонь, грязь — весной я болен;
      Кровь бродит; чувства, ум тоскою стеснены.
      Суровою зимой я более доволен,
    Люблю её снега; в присутствии луны
Как лёгкий бег саней с подругой быстр и волен,
      Когда под соболем, согрета и свежа,
      Она вам руку жмёт, пылая и дрожа!

    Я, удивлённая, слушала, как он читает одно за другим
стихотворения Пушкина, боясь его перебить, ведь даже я,
учась в школе, не смогла бы вспомнить такого количества
стихов...
— Вовка, а давай своё. Мне очень понравилось, как ты
читаешь вслух.
— Почему ты говоришь «читаешь»? Я не читаю, я их го-
ворю вслух, ведь у меня нет даже листка и книги в руках,
а если бы и была, как бы я тебе их прочёл? Луна — и та не
светит.
— Не обижайся, Вова, так говорят, но если ты мне не ве-
ришь, то я прошу тебя: вслух скажи одно из твоих стихот-
ворений.
— Я не гордый, слушай...
Но не успел он даже начать, как его позвал какой-то
мужской голос.
— Это батя, мне нужно возвращаться домой, там мы со-
бираем нажитое на повозки, завтра первые мужчины будут
выезжать, но я останусь с тобой.
— А куда они уезжают?
— Два дня ходу, потом болота, но мы знаем, как их обой-
ти, а там и гора. С другой стороны нашли место в пещерах,
где можно обустроить всё для проживания. Я о тебе не ска-
жу бате, но, если ты только захочешь, когда буду уходить,
тебя заберу с собой. Здесь оставаться тоже безопасно.
— Хорошо, я буду ждать.

    Он ушёл, а я залезла в стог сена, свернулась в клубок
и сразу же заснула...


Действующие лица:

1.Главная героиня -Люба- Любаша- Любовь.
2.Молодой парень старообрядческие традиции-Вова- Владимир.
3.Дядя Николай-Николай Егорович-главный в старообрядческом поселении.
4.Клавдия Константиновна- жена Николая Егоровича,она же возглавляет женское незамужнее общество в старообрядческом поселении.
5.Мать Владимира -Валентина, её сестра Варвара-Варя
6.Отец (батя) Вовы-Владимира Пётр Сергеевич.
7.Сёстры Владимира-Наталья,Надежда,Катенька,Василиса...
8.Братья Владимира-Иван,Фёдр,Сёма,Андрей...
9.Девушка любит Владимира -Оксана.
10.Главной героини Любы -бабушка Аня






http://proza.ru/2019/03/20/1501
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2019
Свидетельство о публикации №219032001501