Сталин прав был в деле о врачах

С дочерью найти контакт пытаюсь –
мало пользы, как я не стараюсь.
Но звонить уже хотя бы стала,
раньше на звонки не отвечала.

Отвечает и сейчас не сразу –
для неё я, словно бомж заразный.
Друг за другом всё мы замечаем,
то надоедаем, то скучаем…
 
От ребёнка мать неотделима –
грустно, если дочка смотрит мимо,
хотя этого она не сознаёт.
Не могу я приручить её.

Думала, сама я виновата -
за невежество пришла ко мне расплата.
За невежество, конечно, тоже,
но исправить те ошибки невозможно.

А беда в том, что училась я по книгам –
то, что в книгах, оказалось фигом.
И никто не мог мне подсказать:
без отца - под гнётом жизни мать.

***
Я неправильно её рожала,
много тонкостей я не предполагала,
а врачи на деле палачи –
если врач молчит, и ты молчи.

Роды – это пытка, роды – это зверство!
От вреда «леченья» - никакого средства:
деньги и подарки бесполезны –
указания начальников железны.

Предписания тогда такие были,
чтоб Союз с её народом истребили,
начиная с самого рожденья,
прививали злобу в поведенье.

В мелочах, чтоб было незаметно,
как враги проделывают это:
рвут, к примеру, родовое ложе
и к груди новорождённых не приложат.

Заразят стафилококком сразу –
ведь в больницах получаем мы заразу.
Много силы надо было, чтобы выжить –
всё из нас врачи старались выжать.

Сталин прав был в деле о врачах
(мудро поступал, не сгоряча),
но враги его поступки искажали…
Много лет больных детей рожали.

А надсмотрщика над каждым не поставить,
и сейчас враги умеют нами править.