Эксгумация по-шимковски. Часть 3

28 июня. «Пусть говорят»: «Поспорят, пошумят и разойдутся»

Программа «Пусть говорят» от 28.06.2017 по крайней мере внесла ясность в вопрос «конфронтации с родиной» — Шимко сообщил, что кровь его сына была отправлена на независимую экспертизу в Германию, — но вопрос эксгумации запутала еще больше. И главным образом потому, что орали все. Насколько можно было разобраться в этом оре, относительно эксгумации высказывались три точки зрения:

— КАТЕГОРИЧЕСКИ ПРОТИВ, буквально с пеной у рта: журналисты Александр Яковлев и Отар Кушанашвили и адвокат (!) Назар Назаров (именно представитель этой профессии должен был, по мнению Эдуарда Туманова, высказанному им 2-мя неделями раньше, разъяснить Шимко, что сопротивление эксгумации бесполезно и чревато конфликтом с законом);

— О необходимости СОГЛАСИЯ РОДИТЕЛЕЙ говорили советник директора «Росгвардии» Александр Хинштейн и представитель семьи Валерий Зубов;

— О том, что ЗАТЯГИВАНИЕ ЭКСГУМАЦИИ ЗАТРУДНЯЕТ УСТАНОВЛЕНИЕ ИСТИНЫ, в той или иной форме высказались депутат Госдумы Александр Сидякин, нарколог Эркен Иманбаев, журналист Олег Лурье и сам ведущий Андрей Малахов.

Андрей Малахов, ведущий низкопробной передачи, кажется несколько чуждым в этой компании. Но это не так: он все прекрасно понимает. Просто он иногда проговаривается и говорит открытым текстом то, о чем лучше было бы промолчать.

Высказывания Романа Шимко:
В 54:58 на вопрос Андрея Малахова об эксгумации он ответил: «Мне сложно это говорить, но если понадобится ДЛЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ, я… мы пойдем на этот шаг, но сейчас я этого сделать не могу, потому что в рамках уголовного дела по халатности я свидетель. Я не могу обратиться к следователю и попросить об эксгумации. Я не потерпевший».

А в 1:11:13 (по окончании всеобщего ора): «А по поводу эксгумации… если вы говорите, что эксгумация не нужна, это будет только при одном условии: если Клейменов и его санитар Гаспаров выйдут и скажут: да, мы ошиблись, извините нас. А как мне еще доказать-то, что не пил, как мне доказать очевидные вещи, вот (показывает на видео, где его сын гуляет зимой)».

Иными словами, Шимко СТАВИТ первое УСЛОВИЕ эксгумации: то, что Клейменов с Гаспаровым (хотя санитар тут при чем?) будут упорствовать в своей «ошибке». А выдвинутый за три дня до этого ультиматум Шимко: если не признают ошибку — будут наказаны. И получается чистый бред: наказаны при помощи эксгумации, которой противится сам Шимко. И, как покажут дальнейшие события, признания «ошибки», несмотря на травлю в Интернете, не будет, но и эксгумации тоже.

Итог выпуска: по словам Шимко, только отсутствие статуса потерпевшего, при явной незаинтересованности следствия в установлении истины, не дает ему подать ходатайство об эксгумации. Ультиматум экспертам остается в силе. «Конфронтация с родиной» не пугает. На том и разошлись.

Как и полагается, в споре родилась не истина, а только хрипота.

В тот же день, 28.06.2017, у семьи Алеши Шимко появился влиятельный защитник. Именно так озаглавлена статья Интернет-издания «Ридус» https://www.ridus.ru/news/255835, в которой, в частности, говорится:

«Коллегия адвокатов Павла Астахова» представляет интересы отца мальчика Романа Шимко, сообщила газете «Известия» пресс-секретарь коллегии Вероника Воронова.

По ее словам, сейчас МВД и СК РФ расследуют два уголовных дела. В первом из них, по факту ДТП, Шимко проходит как потерпевший, во втором деле, о халатности при проведении экспертизы, которое ведет Следственный Комитет, отец погибшего мальчика выступает в качестве свидетеля. Этот статус не позволяет ему влиять на следственные действия — например, при эксгумации тела и так далее.

«Мы будем пытаться добиться изменения статуса на «потерпевшего», в этом случае у него будет значительно больше правомочий», — сказала Воронова.

Очевидно, «влиятельный защитник» появился накануне, и именно адвоката из коллегии Астахова имел в виду Шимко в телефонном разговоре с Пятым каналом, когда говорил: «Сейчас мы едем в Следственный Комитет, чтобы меня там признали потерпевшим по делу по экспертизе, чтобы я мог заявить ходатайство, чтобы сделать эксгумацию».

Но вот что интересно: строго говоря, любое ходатайство можно отклонить. А отклонение ходатайства можно оспорить. И так, пока не надоест. С другой стороны, следователь выносит постановление об эксгумации самостоятельно, никакого ходатайства для этого не нужно. Тем более, что, по сообщениям СМИ, речь об эксгумации изначально шла с подачи следствия. Так ли уж необходимо для ее проведения признание Шимко потерпевшим, или тут что-то другое? Что?.. Не имея конкретных фактов, никаких умозаключений делать нельзя.

На момент выхода в эфир выпуска ПГ от 28 июля Шимко еще не был признан потерпевшим. Но места сомнениям нет: адвокаты из бюро Астахова своего добьются.


3 июля. «Вещества разложились»

Казалось бы, благодаря усилиям адвокатов бюро Астахова, ситуация вот-вот разрешится: Романа Шимко признают потерпевшим, эксгумацию проведут, и все станет ясно. Как бы не так! Шимко неожиданно заявил:

«Эксгумацию есть смысл делать только для того, чтобы установить, какие повреждения ребёнок получил в результате ДТП. Искать там алкоголь нет смысла, находящиеся в организме вещества уже разложились».

Это уже второе обоснование Шимко, почему не стоит прибегать к эксгумации: потому что «вещества разложились». И впервые заявлена цель эксгумации: определить повреждения, полученные в результате ДТП.

Откуда вообще у Шимко, далеко не специалиста в области судебной медицины, уверенность в «разложении веществ», неясно. Какие вещества «разложились», тоже. Зато совершенно ясно нежелание Шимко проводить эксгумацию на предмет установления содержания алкоголя в крови. А ведь именно это — обнаружение алкоголя в крови ребенка — вывело всю историю на всероссийский уровень и задело судьбы очень многих людей, в том числе и впрямую не причастных к событиям.


6 июля. Признание потерпевшим

Что называется, одной строкой:
«Роман Шимко, отец погибшего под колесами автомобиля шестилетнего Алеши, наконец, получил статус потерпевшего по делу о халатности».
По странному совпадению именно в этот день Ольга Алисова была задержана, а впоследствии арестована.


17 июля. «Пусть говорят» — да пусть себе говорят...

18:01
РОМАН ШИМКО: Читая вот эту экспертизу (Клейменова), я пришел к выводу, ну, что повреждения реальные, которые были у ребенка, они не соответствуют описанию. Если мы будем делать эксгумацию, то только чтобы посмотреть повреждения ребенка, которые мистер Клейменов не описал. Не описал, (и) подделано это под несчастный случай.

«Если» — хорошее слово... В дело включились адвокаты бюро Астахова, добились признания Шимко потерпевшим, чтобы он мог ходатайствовать об эксгумации, а «несчастный отец» СТАВИТ новые УСЛОВИЯ: проводить эксгумацию только (!) на предмет травм, полученных ребенком при наезде машины. Шимко вновь указывает первую цель эксгумации: доказать, что Клейменов описал не все имеющиеся у ребенка травмы. Сам Шимко, впрочем, в этом и безо всякой эксгумации убежден. Об алкоголе, обнаружение которого стало поводом для возбуждения уголовного дела, вообще нет и речи.

Вместе с тем судмедэксперт Эдуард Туманов повторяет то, что уже было сказано им ранее:

29:28
ЭДУАРД ТУМАНОВ: В мире не существует методик, которые позволяют без эксгумации определить, был или не был этанол в крови у мальчика при жизни. (…) Как оказался (алкоголь в крови) — это (можно определить) только следственным путем. Но чтобы начать следственные действия, нужно установить, что этанола изначально не было. И поверьте мне: два месяца, холодная погода, глинистая почва — еще есть какой-то шанс. Но чем дольше мы затягиваем этот процесс, тем меньше у нас шансов остается.

Итак, судмедэксперт Эдуард Туманов (17 июля): «Еще есть какой-то шанс (установить/опровергнуть прижизненное употребление этанола)» VS офицер «Росгвардии» Роман Шимко (3 июля): «Искать там алкоголь нет смысла, находящиеся в организме вещества уже разложились».
Казалось бы, чьи слова весомее?.. Разумеется, следствие не руководствуется соображениями, высказанными на ток-шоу, но в своей области знаний судмедэксперт несколько компетентней, чем росгвардеец. И следователь это тоже знает. Тем не менее, через 2 дня, 19.07.2017, началась комиссионная экспертиза, длившаяся три месяца, и за это время проведение эксгумации на предмет решения вопроса об употреблении алкоголя (в случае, если результаты экспертизы окажутся спорными) лишилось всякого смысла. Что и было предсказуемо с самого начала истории.
В итоге никакой эксгумации не произошло, зато наступило 16 августа.