Флорентийский секретарь 9

       В комнате слуга Николо Макиавелли Людовико и его приятель Франческо Веттори. Макиавелли входит.

Н и к о л о. Поздравьте меня!
В е т т о р и. Мы всё уже знаем, и вот, накрываем стол к твоему приходу.
Н и к о л о (смотрит на накрытый стол). А как же наша встреча с синьориной Барберой?
В е т т о р и. Можешь не волноваться. Она сама будет здесь.
Н и к о л о. Она увидит это жалкое жилище! 
В е т т о р и. Не беспокойся. Она знает, как ты живешь.
Н и к о л о. Ты ей сказал?.. Зачем?.. Людовико, иди на кухню и приготовь такой обед, чтобы мне не пришлось краснеть за него.
Л ю д о в и к о. Сейчас я принесу самый лучший прибор для синьорины Барберы.  (Уходит и возвращается с прибором.)
Н и к о л о. Франческо, как ты думаешь, должность посла мне будет по силам?
В е т т о р и.  Чего это ты вдруг?
         Н и к о л о. Только что глава нашего правительства Содерини обещал мне эту должность… Посол в Риме! Как это заманчиво звучит.
         В е т т о р и. Я на твоем месте не очень-то этому верил.
         Н и к о л о. Почему? Мне кажется, Содерини порядочный человек… Франческо, друг, обними меня! Я так счастлив.
Б а р б е р а* (входит). Наконец-то я увидела хоть одного счастливого человека во Флоренции.
В е т т о р и (берет руку Барберы). Николо, позволь тебе представить гордость нашего театра, несравненную синьорину Барберу. (К Барбере, отводя ее в сторону.) Ты не забыла наш уговор?** 
Б а р б е р а. Не беспокойся, я всё помню.
Н и к о л о (к Веттори). О чем это вы шепчетес
В е т т о р и. Так. Пустяки. Не обращай внимание. (Отходит.)

                Макиавелли смотрит на него с недоверием.

Б а р б е р а. Синьор Макиавелли, говорят, вы большой политик. Скажите, что ожидает Флоренцию после этой ужасной казни брата Савонаролы?
Н и к о л о. Судьба Флоренции не зависит от казни какого-то монаха... Сумеет ли демократическая власть Флоренции объединить многострадальную Италию или не сумеет? – вот в чем вопрос!  Если не сумеет, нас ожидают худшие времена… междоусобные войны между многочисленными итальянскими государствами-карликами будут  только усиливаться.
Б а р б е р а. Ничего не поняла. Ну да ладно… Политика грязное дело, вы не находите, синьор Макиавелли? Как подумаешь, сколько крови из-за нее льется… ужас!.. Но в каком-то смысле она похожа на театр. Вам не кажется?
               
Дилетантский вопрос Барберы коробит  Макиавелли, и на его тонких губах появляется саркастическая усмешка.

Н и к о л о. Почему вы так думаете?
Б а р б е р а. Самая ужасная ложь произносится политиками так искренно, с таким убеждением, с таким надрывом, что им позавидует любой актер.
В е т т о р и . Барбера, ну что такое ты говоришь!
Л ю д о в и к о. Когда нет денег, лучше не ходить в лавку.
Н и к о л о (переводит разговор на близкую Барбере тему). У меня к вам тоже вопрос, синьорина Барбера. Скажите, как вы относитесь к моде? К таким вот платьям с глубоким прямоугольным вырезом, которое сейчас на ваc. Этот вырез такой глубокий, что смотреть на него выше всех моих возможностей.
Б а р б е р а. Что?.. Да вы оказывается нахал, синьор  Макиавелли!.. Что ж. Я это заслужила. Не надо мне было ввязываться в это дело. Я сожалею, поверьте мне.
Н и к о л о (к Барбере, смотря на Веттори). Вас я ни в чем не виню.
Б а р б е р а. И как же теперь я должна вам подпевать, чтобы попасть в тон вашей песни?
Н и к о л о (мгновенно повеселев). Вы? мне? подпевать? Ха-ха-ха! Откуда вы узнали, что я люблю петь? Остроумно... Да, вы действительно актриса.
Б а р б е р а. А вы разве имеете что-нибудь против актрис?
Н и к о л о. Пустое занятие.
Б а р б е р а. Интересно… Вы хоть бываете в театре?
Н и к  о л о. А зачем?
Б а р б е р а. Вы не знаете, зачем люди ходят в театр?
Н и к о л о. Не знаю, объясните.
Б а р б е р а. Чтобы насладиться прекрасным – вот зачем! Сейчас мы играем «Близнецов» Плавта – прекрасная пьеса! Но зачем я вам говорю это, вы ведь не ходите в театр.
Н и к о л о. Как раз эту пьесу я видел.
Б а р б е р а. И как? Я там занята в главной роли.
Н и к о л о. Скучно.
Б а р б е р а. Что я спрашиваю? Вы же не любите театр.
Н и к о л о. Театр не женщина, чтобы его любить. Если я иду в театр, я хочу, чтобы мне было интересно. А если не интересно, то и нет театра.
Б а р б е р а. Рассуждение человека, далекого от искусства.
Н и к о л о. Когда-нибудь я напишу такую пьесу, чтобы люди жадно следили за всем, что происходит на сцене, и падали бы от смеха.               
Б а р б е р а. Вы пишите?
Н и к о л о. Да… И вы знаете, что меня больше всего волнует. Лицемерие общества по отношению к женщине. Ее оскорбляют на каждом шагу. Внешне это выглядит вполне пристойно. Перед ней на словах преклоняются, говорят о любви, о пронзенном сердце. А на деле… Ее выдают замуж за нелюбимого человека, попросту продают. Она живет с нелюбимым мужем, который не отказывает себе в удовольствии изменять ей. Красиво одетая, выхоленная, она является рабыней в своем доме. Честное слово, мне так и хочется написать пьесу о женщине, которая в отместку за всех таких, как она, дурачит своего мужа и устраивает всё так, чтобы он сам уложил в её в постель любовника. Это будет злая пародия на современные нравы. В ней я воздам должное женской красоте, уму и находчивости.
Б а р б е р а (смотрит с нежностью на Макиавелли). Вот вы какой!


*Любовница Веттори.
 **Веттори уговорил Барберу соблазнить Макиавелли и оставить его с носом.

                П р о д о л ж е н и е  з а в т р а