Доктор хвори

Двести лун полыхает в ночи.
Двести ведьм стучится в окно.
Двести тел заселилось в одно.
Двести масок вокруг, – палачи?

Двести в белом кривых обезьян
Заседает, как в Думе, вальяжно.
И на всех лишь один саквояж, но
Это, впрочем, отнюдь не изъян.

Кто-то сунул подмышку стекло.
Кто-то в рот обустроил железо,
Языком шевелить бесполезно.
И словами в ушах запекло:

- «Ааа» скажи, - говорят, - Ну же, «Ааа».
- Ааа, - в ответ голошу попугаем.
И меня же мой голос пугает,
И в мозгу все кружат кружева.

Сквозь очки обезьяньи я вижу
Голубые с прищуром глаза.
А железо вперед, да назад,
Будто в рот мой оформило визу.

Впрочем, полость покинуло вскоре.
И стекло из подмышки пропало.
- Тридцать девять и семь, уж немало, -
Будто мат прочитал на заборе

Обезьяний причудливый глас.
И зарылись опять в саквояже.
- На бочок пусть теперь, - слышу, - ляжет.
Был повернут я, будто бы пласт.

Двести ржаво-отлитых гвоздей
Плоть мою беспощадно пронзали.
И, как будто бы слон из Банзая,
К небу нос я, как хобот, воздел.

И упал головой, и, пожалуй,
Я забылся совсем на чуток.
Просыпаюсь, волшебный итог:
Из сознания вынуто жало.

Доктор в белом халате опрятном:
Голубые глаза и блондинистый хвост,
Нежно-женственный стан, меру знающий рост.
Тридцать девять и семь. Как приятно,

Как блаженно ронять в разговоре,
Исцелившись от недуга злого,
От души благодарное слово:
Вы мой Ангел земной, доктор хвори!
2017