si vis pacem, para bellum

твои слова разлились рекой, как из самого Ада,
но больнее они вонзились в меня холостыми.
мне лжи хватило, спасибо, больше не надо,
и ты тоже врёшь, ведь патроны твои - неживые.

ладонь в ладонь, рука к руке - скорее сжимай,
пока я всё ещё ближе, чем быть могу.
прячешься – и назад по рыхлой земле – убегай,
но к себе я тебя уже не подпущу.

ознаменовалась справедливости ты палачом
жестоким, что надел передник.
и любая боль от тебя уже мне ни по чём,
навечно, твой верный смертник.

а потом припадёшь к моим закрытым векам,
их целуя, жалостно плача навзрыд.
это так сложно: оставаться ко мне человеком?
поймёшь поздно: теперь у меня ничего не болит.

солнце в кармане даже не светит,
и мне больше некуда деться.
завещаю тебе этот рваный пакетик:

там внутри – моё мёртвое сердце.

(ты же этого хочешь давно, столь упрямо?
а зачем? ты знаешь? скажи!
что оно тебе даст с таким-то изъяном?
его вырвали, выбросили из груди)

тебе осточертело – повела к гильотине,
решила проблему: рухнула воля у самого края.
теперь тонешь в болотной тине, попивая мартини,
пока я насыщаюсь свободой. куда ты катишься, дорогая?

тебе явно не понравятся мои прямые слова,
извини, но юлить, как ты, я, увы, не умею.
к себе самой и другим, наконец-то, стань же честна,
ко мне - поздно: тобой перерезана любимая шея.