Стынет взгляд подхваченный метелью...

Стынет взгляд подхваченный метелью,
                всполохом вмерзая на краю небес.

В предвечерье изумрудной тенью разбиваясь вьюгой о поющий лес.
Глохнет ветер, догоняя, дали эхом опрокинутым в гулкие снега.
И романсы вьюги, севера, печали волчьими глазами слушает тайга.
А по кромке суток запад кровоточит, там закат попался, в холода капкан.
И скрепя по насту в окоём уходит, спрятаться в берлогу за речной урман.
Ночью, согреваясь о медвежье брюхо, он залижет рану и проспит весь день.
Будет бредить Мишке квёло в ухо и исчезнет за сугробы, в стынь и тень.
В думы Горизонта, по просвету неба красной полосою бросит взгляд.
Кровью пробежит по волчьим венам, рвущего клыками звонкий звездопад.
И, скользя по склону, скатится на запад, бликом алым тая на снегу.
Накрывая в ночь шёпота стихами космос, звёзды и волкОв тоску.

И застынут в зимних схимах, ели,
                в ските февраля, слушая луну.
Северным сияньем причащая дали,
                сам Христос освЯтит в сопках тишину.