В Эрмитаже

В музее робкий взгляд по рамам чей
скользит растерянно? Тот ротозей,
представьте, я, среди трагедий, драм.
Летает в раме ангел Авраам,
кинжал откидывает, сын спасён.
У ног Персея - издыхающий дракон.
Соединил ток красок вихревой
покой Земли с бушующей Водой.
Перед младенцем склонены волхвы.
Ужасен вид Горгоны головы.
Вот стрелами утыкан Себастьян.
Пестры наряды, то чудной тюрбан,
то балахоны, а то и совсем
обнажены красавицы.
Гарем восточный просто.
Разлеглась одна.
Представьте, в громовержца влюблена,
другую тот в корову превратил.
Направил меч на цитадель Ахилл.
Христос въезжает в Иерусалим
на ослике.
искариот - за ним.
Глаза апостолов раскаяния ждут.
Распутных ожидает Страшный Суд.
Из рам ершатся копья вкось и вкривь.
Над головой отрубленной - Юдифь.
Содома люд бежит за рамы грань.
А вот ландшафт, похожий на Тянь-Шань.
Вновь старцы отмечают Рождество,
распеленав живое божество.
А рядом - обнажённый Аполлон,
богинь слух сладкой речью упоён.
На Мельпомене - мраморный венок.
У Клио взор усталый волоок.
Любуясь мощью тел свирепых львов,
охотник целит в морду, он суров.
Поджар, шустр, сухопар, мудр, бодр Вольтер.
Следит, смеясь, за буффонадой эр.
Кто руки отколол Венере? Эх!
Уничтожать искусство - это грех.
Пусть на полотнах вечно пьют вино.
Утех час краток, ждёт живых одно,
но улыбается Мадонна Бенуа,
многозначительно молчит.
Зачем слова?