Платиновые стихи 2003-2002

***
Новый год наливается силой,
задышал, закричал, что он есть!
Но тот час был откинут на сито:
он в истории новая весть.
Чувство есть, проезжаешь вершину,
на вершине бессонная ночь.
Старый год - въезд в историю шины.
Мы проехали. Дальше что? Прочь.

Так в любви побеждает новинка
из эмоций, прелюдий, страстей.
Старый год стал забытою вилкой
на бифштексе из лучших частей.
Старый стих, старый фильм, старый номер.
Стало прошлым безумство любви.
Новый год, он во всем еще молод,
ты его, как флюиды лови.

И бегут в круговерти каникул:
сказки, песни, улыбки и смех.
Вот,  вот, вот и восторги все сникнут,
жизнь войдет в прежний ритм из помех.
Но пока все немного затихло.
Суеверие в людях не зря.
Две недели божественно, лихо,
полыхают, как года заря.
5 января 2003


***
На наших отношениях только точки,
число тех точек: месяцы, года.
Пред точками стояли в чувствах строчки,
теперь все то, что было - ерунда.
Еще могу я быть немного нужной,
для этого должна я быть рабой.
Должна я быть рабой твоей послушной,
иначе и звонкам твоим - отбой.

Со всеми так, когда исчезнет страстность,
а это гостья редкая, весьма.
Семья на время связывает властно,
любой длины кончается тесьма.
И я тебе звонить уже не стала,
и Новый год не повод для звонков.
А быть рабой... Желанье скрыто сталью.
Тесьма и сталь линейки из годков.

От наших отношений - наши дети,
и точки наших чувств им не нужны.
Для них нам надо что-то все  же делать,
и им еще зачем-то мы нужны.
А меж собой... мы прожили, довольно,
нам больше не осилить, ну и что?
И ты по свету бродишь ветер вольный,
а я семьи остатки своей чту.
1 января 2003



***
Земля меняет поколения,
земля меняет день и ночь.
Кто знает прошлого колена?
В седьмом колене был точь-в-точь.

Клонировать самой природой…
В развитии идешь вперед,
и в прошлом цепь живого рода,
ты удлиняешь свой же род.

Пересечения разных кланов
усилят кровь одной родни.
Родятся новые уланы,
они грядущего родник.

Бывают родственные связи,
они несут болезнь крови.
А можно в прошлом всем увязнуть?
Клонироваться без любви.

Стоят коровы клон на клоне,
как стадо ровное телят.
Березы разные на склоне.
На склоне вновь стада ягнят.
6 января 2003


***
Рождество, мороз и ветви,
словно линии судьбы,
простираются под светлым
небосклоном из мечты.

Голубь сжался, точно шарик,
под окном сидит один.
На судьбе все беды - шрамы,
холод нынче господин.

Голубь вдруг расправил крылья.
И над ветками судьбы
полетел. Две птицы рыли
снег балконный без вражды.

Словно кто меня услышал:
голубь стукнул мне в окно.
И поют опять под крышей.
Что за птички? Все равно.

Рождество и голубь мира,
примирение хоть на миг.
Заиграла в холод лира.
На сугробах солнца блик.
7 января 2003


Диалог в Рождество

В народе в моде... Что?
Гаремы. Один мужчина на двоих.
Такие парные системы,
давно бытуют. Да ну их.
Есть в этом некая система,
одна с кольцом, другая – так.
Что это, временная схема?
Иль он силен на все мастак?

Увы и ах, бывает много
модификаций всех систем.
С моралью все же в мире строго.
Так может, скажем, нет и тем?
Однажды в ночь под Рождество
одна ушла к другому.
Зачем? Там было пиршество?
Иль в горло всем по кому?

Да, как сказать… Ей надоело,
что дома очень пристают.
А, то есть с первым охладела.
А со вторым они поют?
Вот в том и юмор, новый – слабый
и к ней совсем не лезет он.
Ха, не поймут такого бабы,
ушла от секса в бастион.

Так слушай дальше, ставит тесто
мадам на кухне у него.
Что на дрожжах? Им там не тесно?
Так без любви. А он чего?
А он еще дрожжей подсыпал,
и тесто стало – ой, ля, ля!
А  первый ей за ночку всыпал?
Вот чудеса, да, вуаля!

Зачем ей нужен был второй
и тесто, да в чужой квартире?
Все было некою игрой,
А вот закончилось – разрывом.
Осталась дамочка одна?
Без двух, сплошная тишина.
7 января 2003

***
Что с тобой, гитарный Цесаревич,
бард давно  известный, тем родной?
В старых джинсах, признанный царевич,
ты поешь над зрительной страной.
Параллельны чувственные годы,
струнами натянута судьба,
пальцы гитариста - скороходы,
на тебя смотрю почти любя.

Подпеваю я, конечно, молча.
В памяти всплывают лишь слова.
Пой, Царевич, пой, скажу короче:
среди бардов ты ведь голова!
Нравится давно твой дивный профиль,
за тобой - твой преданный ансамбль.
Среди бардов ты - чудесны профи...
Но, родной, на кухне - готовь сам!

Что еще? Хозяин магазина.
Что еще? Немножечко дельфин.
Жизнь солиста, словно бы резина,
тянется, шуршит как тот овин.
Пой, гитара, пой с гитарой,
пой, родной мой, пой.
Без тебя весь мир наш странный,
пой, любимый мой!
8 января 2003


***
Струи экзотических желаний
струнами сыграв, бегут по телу,
словно поднебесные послания
выбрали экстаз своею темой.

Тело все блаженно встрепенулось,
выбросив в пространство тик конвульсий,
силы задремавшие проснулись,
оживилась, задышала вольно.

Вот еще счастливое мгновенье,
что несет здоровье и блаженство,
подзарядка проникает в вены.

Обновление тела и эмоций,
возрождение и мужчин, и женщин,
Ведь любовь в здоровье лучший лоцман.
11 января 2003


***
Прелюдии любви... Их избегать спокойней.
Боюсь я вечный зов в беспамятство любви.
Отчаянье и боль закончат вечер знойный,
в букете не поют привольно соловьи.

Синяк и на ноге бывает криминальный,
синяк и на душе тревожит день и ночь.
Прелюдий от любви бывает слишком мало:
и вот уж не стоит никто у ваших ног.

Похоже, все равно, нет дел до новых ссадин,
что вновь почтили вас уже в который раз.
Все ссадины души не пересадишь в садик,
чтоб он потом расцвел колючками из роз.

Лишь боли говорят, что вы сегодня живы,
что память лишь болит издержками забот.
Позвольте, может, вы вновь беситесь от жиру?
А синяки у вас заброшены за борт.

А я не утону, я поднимусь по трапу,
все ссадины мои конечно заживут.
Вы встанете у ног, и будите так рады,
что розами души Вас мило назову!
13 января 2003


***
Человек не так силен,
коль кумир не весел.
Это шерсть? Нет, это лен.
Он гребет без весел.

Поразительный итог
в жизни есть у многих:
сам к себе поэт так строг,
что закрыты ноги,

как закрытая душа.
Он, мол, не развратный.
Может, нет. Слова крушат
память безвозвратно.

Скучно все. Переключу.
Вот актриса стонет.
Стережет свой дом, ключом
сердцем пишет оды.
13 января 2003


***
Она ходила — в красном с белым.
Он — темно-синий был герой.
И вот, когда все вишни спели,
жизнь обернулась к ним игрой.
Он к ней тянулся — мягкий, сильный,
ее он Милой величал.
Она не Лиза и не Мила,
но импульс шел, а взгляд кричал.

Она стирала. День был летний.
Звенит звонок как громкий зов.
Он звал ее как мушку к слету.
И дверь закрыл, замок — засов.
Проходит несколько мгновений
из очень теплой тишины,
закончен секс и стихли вены,
и в кресле с думами жены...

Она болела долго - долго,
она страдала день и ночь,
себя казнила. Мало толку,
и шла от синего прочь, прочь.
В ней зародился красно - синий.
В потоке красном он исчез.
И лик ее был бело-синий.
Так улыбнись. Ты — в жизни. Чиз.
14 января 2003


***
Он долго женщин не любил,
менял и изводил словами.
Он пары многие разбил.
Случайно он сейчас не с вами?

И он хотел лишь побеждать!
Но побеждать над кем-то надо,
ему бы руку мужа жать,
но лишь под чьим-то тихим взглядом.

С собой подругу с другом брал,
смотрел, как тянутся друг к другу.
Потом подругу забирал,
а друга выдворял из круга.

Он часто жен  чужих манил,
пленил очами и фигурой.
Он с ними ласков, нежен, мил,
коль муж платил за секс и туры.

Он долго женщин не любил,
менял и изводил словами.
Он пары многие разбил.
Случайно он сейчас не с вами?
15 января 2003


***
Иду сквозь облака, летающих снежинок,
сквозь бурю нежных чувств, пылающих к тебе.
Деревья в кружевах немыслимых новинок,
и дремлют их стволы, замкнувшись все в себе.

Иду сквозь шум потерь и сквозь сигналы горя,
сквозь сон и ураган потерянных надежд.
Иду сквозь шум дождя, ни с кем давно не споря,
и кожею скреплю, и кожею одежд.

Иду всегда к тебе, но мимо сонных буден,
по топям и тропе, ухоженных дорог.
Когда-нибудь еще мы вместе, может, будем,
когда нам протрубит олень в красивый рог.

И ветви в вышине сплетаются мечтами,
и снежные холмы на памяти моей.
Но вот встают дома и исчезают - дали,
и окна в них горят свечением монет.

Иду к себе домой, где нет мужской опеки,
где нет любимых глаз, где ужин не стоит,
где сняты у судьбы любовные все пенки.
Осталась тишина. Остался женский скит.
16 января 2003


О морском чуде

Волны ласкают и волны казнят.
Волны взлетают и гладят фрегат.
Волны смели новобрачных в пучину.
Шторм на мели уничтожил мужчину.
Он одинок в своей доле несчастной,
волны прибили разбитый фрегат.
Девушка нежная, славное счастье.
Было и не было, взор как агат.

Стан - монумент и такой Он  печальный.
Волны ласкают совсем как Она.
Море решило женой быть. Венчание?
Море капризно. И волны - она.
Море  - Нептун, в нем есть сила морская.
Волны в томление припали к ногам,
и исступленно ласкают, ласкают.
Чайки кричат из-за них крик и гам.

Он встрепенулся, шатнулся от моря.
Нет, не Нептун он,  обычный моряк,
и потемнел весь, охваченный горем.
И только думал: "И, где она? Как?"

Вдруг он заметил, что чайки над морем,
что-то несут над волнами к нему.
Сверток белеет и видно он мокрый,
и непонятно виденье ему.

Чайки пред ним опустились на берег.
Девушка - сверток лежит на песке,
саван - фата и весь лик ее белый.
Он побледнел в неуемной тоске.
И наклонился, припал к ней губами,
все, забирая, несущее в рай.
И сквозь ресницы мечта голубая,
вздрогнув, взглянула - люби, забирай.
19 января 2003


***
В мае тает лед  желаний,
исполняются мечты.
Год насыщенных познаний,
словно милые черты.
Облака плывут светлея,
над моею головой.
Ветви в листьях тихо млеют
и качаются: ой, ой.

Размечталась я о мае,
за окном царит январь.
Солнца мало, очень мало.
Я в руке держу янтарь,
в нем смола моих  желаний,
о морских чужих краях,
где по пляжам бродят лани,
все такие: ай, я, я!

А есть женщины как осень,
на плечах лежит листва,
охрой выкрашена проседь.
Шлейф, как медная молва.
Но зато, какое море!
В мае белые тела,
все мечтают об амуре
в свете солнца и тепла.
23 января 2003


***
Красивая и скверная
дорога переменная.
А наша жизнь обычная,
понурая, привычная,
то в радости с салютами
и с фейерверком грез,
то словно с камнепадами,
с крутыми водопадами,
она в долине слез.

Красивая и скверная
дорога переменная.
Мечты, друзья - приличные,
дела всегда - отличные,
а то вдруг обрываются
любые все дела,
подруги забываются,
мужья в других влюбляются -
сама их отдала.

Красивая и скверная
дорога переменная.
Здоровье все колеблется,
качается и верится,
то словно сталь могучее,
то будто грязь в руке,
то нотами певучими,
то птицами летучими,
то хрип на сквозняке.

Красивая и скверная
дорога переменная.
И я сама, то верная,
то, как осина нервная.
Бывает, улыбаюсь я,
когда влюбляюсь вновь,
потом немного каюсь я,
и... новая Любовь!
23 января 2003


***
Жду, не жду, надеюсь и люблю,
утомленно всматриваюсь вдаль.
В мыслях я пою надежды блюз,
ты надежду мне на счастье дал.

Я хочу увидеть облик твой,
я хочу в руках твоих затихнуть,
я хочу насытиться тобой,
но мечты все тише, тише, тише.

Знаю, что билет для встречи есть,
поезд, день, вагон и километры.
Принесли сороки счастья весть,
в сердце дата, это снова метка.

Вот к перрону поезд подошел,
темное зеленое виденье,
и надежда как компостер, шелк.
Рядом с тобой девушка, ты демон.

Не хочу я видеть облик твой,
не хочу в руках твоих затихнуть,
я уже насытилась тобой,
и мечты все тише, тише, тише.
14 февраля 2003


***
Почему всегда ветра веют над мужчиной?
Выйти утром из шатра веские причины.
Ветер мысли мне его принесет мгновенно,
я проснусь от них легко и самозабвенно.
Буду думать я о нем, когда занят он конем.

Приготовлю завтрак так, чтоб он был довольный,
это ведь такой пустяк, труд не подневольный.
Я люблю его, люблю, брошу в печь полено,
и к обеду пригублю пыльное колено.
Буду думать я о нем, когда занят он конем.

Он опять умчится вдаль, приготовлю ужин.
Женский труд - мужчине дань, коль мужчина нужен.
Он прискачет весь в пыли, мысль за горизонтом.
Я верну, из той дали, когда будет сонным.
Буду думать я о нем, когда занят он конем.

Вот он сыт. Шатер. Полог. Мышцы в полудреме.
Он красиво очень лег, но душа на стреме.
Я к нему прильну душой, с самой милой лаской,
он любимый и большой, он утонет в сказке.
Буду думать я о нем, когда занят он конем.
17 февраля 2003


***
Духи и книги, стол и стулья,
букетик лилий и комод,
ТВ, компьютер, вазы дуло,
какие-то предметы мод.
Слегка разбросаны предметы,
слегка раскиданы слова,
а в голове остатки сметы,
не спит, не дремлет голова.

В ней рассуждения о прозе,
в ней что-то грустно без прикрас.
Светодиоды, словно росы,
в ночи высвечивают нас.
И тик, и так, и шум машины,
и тени темные в углах.
Лекарство с медом как вершина,
надежд движенья на ногах.

Ночные мысли - отголоски
дневных забот, точнее дел.
От лепестков цветов - полоски,
точнее тени белых тел.
Как эти лилии надменны!
Бессмертник спрятан в лепестках
на фоне стен, белее мела,
как проза мыслей на устах.
20 февраля 2003


***
Обрамление волос,
обрамление взгляда,
контур черный глаз, не слез,
что для взгляда надо.
Словно новый парапет
на речном вокзале.
Так и новый кавалер
Вас закружит в зале.

Обрамление волос,
обрамление воли,
Ваша внешность мыслям лоск,
если взгляд без боли.
Если речка без бревна,
и сомы не бревна,
значит, близится весна,
и зима царевна.

Обрамление волос,
обрамление веток,
лес зимою не подрос,
рост весь будет лишь летом.
Это темные снега
вокруг рек и пруда.
Пред весной зима легка.
О красе - не буду.
27 февраля 2003


***
Бывает в жизни лишь один доход,
его едва хватает на компот,
налог с него всегда у всех снимают,
доходом этим вряд ли одевают.

И совесть так чиста, как пуст карман,
и потому разломан весь диван.
Но кто-то деньги на диван дает,
и вот он возникает, как комод.

Огромный, неуклюжий словно слон,
и ровный, незнакомый как уклон.
И на диване можно выпить сок,
он не компот, он сам проводит ток.
27 февраля 2003


***
Солярий солнечной системы
светил в десятки светлых труб.
После загара засвистели
сигналы, мол, плати свой рубль.
И весь загар в стеклянной колбе
теплом и светом был наполнен.

Спокойно потемнела кожа,
все для тебя, все для тебя.
Сказать собой: "Люблю". Ты тоже
на мне осмотришь все любя.
Не трудно быть твоей богиней,
но трудно быть, как светит иней.

Для похудения съем таблетки,
лекарства больше, чем еды,
чтоб ощущать себя кокеткой,
чтоб говорить, что лучший ты.
Не трудно жить в свои-то годы,
но трудно быть милей на годы.
2 марта 2003


***
Звоню тебе не в первый раз.
Ты узнаешь, но удивился.
Ты ждал звонка и мой рассказ
недели две и вот забылся.
"Привет! Привет! Когда одна,
когда одна ты будешь дома?
Уже звезда одна видна,
и на душе немного томно".

Проходят дни, года, недели,
проходит быстро наша жизнь,
без поцелуев и постели,
но вдруг звонок: "Здорово, жизнь!"
Не знаю, право, но так надо,
чтоб был один всегда, всегда.
Он позвонит и скажет:
"Ты как всегда моя звезда".

Мы где-то были и так долго.
Он где-то там, я где-то тут.
Весь разговор пройдет без толку:
Любви надежды не растут.
Я не хочу его коснуться,
поговорила, вот и все.
Ах, это бывший мой касатик.
"Ну, позвони, привет, еще".
3 марта 2003


***
Город лесной, город родной,
светлый, красивый.
Солнечный  весь, небом, водой,
зданиями  синий.
Здания плывут, сказочный флот,
как бригантины.
Мэрия вдруг – жизни оплот,
горы все сдвинет.

Взмоет фонтан струйкой воды,
облаком влаги.
Город родной, милый как ты,
в трепетном флаге.
Вижу красу новых людей,
умных, спокойных.
Едут, идут в мир новостей
честно, достойно.

Город живой тихой водой,
словно весь вымыт,
мертвой водой в годы войны,
он будто вымер.
Выжил родной, встал он из сел
белым и славным,
и в микросхемах прочно осел,
и в них стал главным.
4 марта 2003


Мартовские сосульки

**
Завис сосульками сугроб
под солнышком, к восьмому марта.
Он весь ажурный, словно герб,
и весь он в нишах, будто парта.
А рядом снег, лежит, как вата,
он неподвижный, он - газон,
слегка искрит, под солнцем - надо,
над ним витает сам озон.
Все осмотрела. Взгляд напротив
завис, с улыбкой на устах.
Глаза искрят, и зубы, рот ли.
Сосульки лет. В моих летах.
6 марта 2003

**
А я умею: молчать, как рыба.
А я умею: не улыбаться.
Я не умею: кричать у гриба.
Я не умею: в ногах валяться.
Я не прошу, не умоляю,
и улыбаюсь, в ответ на шутку.,
Я даже в детстве, была не Ляля,
и не касалась зверей и уток.
Всегда упряма, всегда сильна я,
и пусть, бывает, совсем слегла я,
но и тогда, сжимая зубы,
я говорю: «Я буду, буду!!!»
6 марта 2003

10.03.1951
Родилась на Южном  я Урале,
а потом жила на Иртыше.
В первый раз: " Люблю тебя" - сказали,
где-то в Криворожском камыше.
Пролетают годы в Подмосковье,
где деревья машут в изголовье.
6 марта 2003

**
Окунись в мир солнца и тепла,
пробеги, хоть зайчиком, по лужам,
разбуди весеннего орла,
трепет крыльев так для счастья нужен.
И дорога станет так светла,
как глаза любовника и мужа.

Полыхнет весенняя капель
в свете отраженных канделябров,
и стряхнет усталость чудо-ель,
и сверкнет окраской милый зяблик,
и с сосулек капли, словно гель,
упадут на солнечный кораблик.
7 марта 2003

**
Дюймовочка сидела в орхидеи,
малюсенькая, нежная она,
как будто бы участвует в спидвее,
и пилотирует случайно лишь одна.
Опасный спорт. Дюймовочка кометой
по льду на мотоцикле пронеслась.
Теперь на пьедестале. Всем заметно,
что орхидея не дала упасть.
12 марта 2003

**
Надо выслушать заданье,
и обдумать, молча, все,
прочертить все мысли знаний,
обсудить что - то, да се.
На компьютере чертить
и на плоттер выводить.
А затем – работа цеха.
Чертежам – железный вид,
и для полного успеха,
электронику всю - в них.
На приборах жизнь проверить,
и тогда в мечту поверить.
13 марта 2003

**
Забыла код сказать подруге,
а сотовый – не наш удел,
хожу у дома круг за кругом,
как будто нет особых дел.
Смотрю в окно и жду подругу,
в конец замерзла и ушла.
Вид из окна: под шляпкой кругом,
она неспешно подошла.

**
Стиральной машинке – тридцать лет,
и в Копейске про нее забыли,
Чайка мне  стирает столько лет,
а ее на праздник заменили.
И Самсунг пожаловал на кухню,
и на два часа он в стирку ухнул.

**
Был телевизор – Аэлита,
был телевизор – Горизонт,
Элжи пришел, он как элита,
с экраном плоским - сладкий сон.

**
Люблю автобус с турникетом,
коль едет он, немного пуст,
когда в руках нет и пакета,
когда компостер – зубы уст.

**
Компьютер – чудо высшей лиги,
чертеж любой с ним, как из книги

**
Не обижайте, утонувший Мир,
его так вдохновенно создавали,
среди КД или поющих Лир,
что от любви в работе утопали…
13 марта 2003

**
Остров – это одиночество
и отрезанность от мира.
Сам зови себя по отчеству.
Слушай тексты из эфира.

**
Модельная обувь – кусает и давит,
тонкий каблук вне машин, убывает,
очень высокий  каблук он для бара,
высокая шпилька с работой – не пара.

**
Весенней грязью облил автобус,
как - будто матом наполнил тобус,
как – будто вновь я среди поэтов,
где критикуют за то и это.
16 марта 2003


***
Светлеет весеннее утро,
прозрачное утро в Москве.
И в контурах крыш очень бодро
сверкают лучи. На доске

луч света совсем не ярок,
хоть эта доска - козырек.
У утра короткие сроки,
и быстро проходит сей срок.

Пока светло - серое небо
светлее за крышей домов,
где спряталось солнце, что слепит,
а звук от машины вдруг смолк.

У утра есть звуки и солнце,
у утра есть птичий распев,
и ламп, выключаемых, кольца,
а звуки по лужам - припев.
17 марта 2003


***
Спасенье ищут в неизвестности.
А если стало все известным,
не изменяя больше местности,
вдруг закрываешь мыслей вести.

Закрылся мир, закрылись горести.
Здоровье копишь одиноко.
А может просто дело в гордости?
Боишься грубости? Однако.

Не хочется встречаться с обществом:
все улыбнутся, кто-то клюнет,
пусть интересы были общие,
но не люблю чужие слюни.

Они как зависть очень липкие,
чем выше мысль, тем больше колют.
Уж лучше вновь сидеть под липами,
кленовый лист, иглой не колет.

Когда одна побудешь с мыслями,
И соберешь строкой, что гложет,
готова новь сказать со смыслом ли:
спасенье - стих – всегда поможет.
30 марта 2003


БАНКЕТ ЛЮБВИ

1. Пройдем по мостовой.

Отметим? Двадцать лет любви
забытой фразой,
из памяти ты позови
любви рассказы.

Пройдем еще по мостовой.
Ты не споткнулся?
Здесь был когда-то постовой.
Ты что замкнулся?

Пройдем по старым пустырям
любви и быта,
поклонимся монастырям
полузабытым.

Ты видишь, там идет трамвай?
Был на подножке?
Тогда иди, быстрей давай!
Подставил ножку?

Кому? Коряге. Корни чьи
глядят сквозь землю?
Да, мы с тобой давно ничьи.
Я мыслям внемлю.

2. Проедем?

Сорок три — тридцать четыре,
и плывет жара.
Душно очень, как в квартире.
В воду, что ль, пора?

Проезжай дорогой этой,
там ты проезжал.
В светофоре мало света?
Тормоз завизжал.

По оврагам, по корягам,
пролегла она.
Как ее дорога. Рядом
леса седина.

Остановка, как парковка,
и лесной пейзаж.
Шины — это не подковка.
Что на счастье дашь?

Сорок три — тридцать четыре —
это ты и я,
Сорок три — тридцать четыре —
стали мы родня.

3. Любовь земная…

Ты даешь такую силу,
что взлетаю я.
Ты становишься мне милым,
таю, таю я.

Ну, подвинься, опрокинься.
Господи, краса!
Взглядом всю меня окинул,
словно небеса.

От затменья. От плененья
радостная тишь.
От любви одни волненья.
Ну, комарик, кыш!

От такого дорогого
трудно отойти.
Не найду себе иного.
Все, пора идти.

Да куда там, притяженье
до земной коры.
Вновь упала. Есть скольженье.
Рук твоих дары.

4. Пещерный банкет.

Постелем шкуру мамонта,
умоемся водицей.
В простой пещере каменной
и люди — бледнолицы.

Костер горит. Колышутся
их тени - от волненья,
под сводами так дышится,
как в древних поколеньях.

Тепло здесь или холодно,
уютно или нет,
и сытно здесь и голодно,
но здесь москитов нет.

Баран над жаром крутится,
все меньше, тоньше, ярче,
и шкура точно кружево.
Снимай с углей, Команчи!

И зубы в мясо врезались,
и рвут и мечут губы,
а зубы, точно фрезами,
на части мясо губят.
3 февраля 2003

***
Поссориться с тобою невозможно,
весь день проходит, словно ты в игре,
и на душе так пагубно, тревожно,
плохая  мысль, как мячик у Пиле.

Не надо мысли вбрасывать в ворота,
мне тяжело, я не ворота, нет.
Не дам тебе, я милый отворота,
но без тебя так быстро гаснет свет.

Тебя люблю? Быть этого не может,
но без тебя, помилуй, плохо мне.
И мысли что-то лишнее итожат,
и тяжесть пробегает по спине.

Вернись, пойми, все было так случайно.
И ты догнал, и вновь, похоже, мой.
Как будто бы корабль к судьбе причалил,
и рядом, рядом, рядом ты со мной.

И все на месте, мяч уснул в воротах.
Футбол примолк, забыта третья мысль.
Пойду теперь, вдруг захотелось… шпротов.
В душе все спит, и ты, достигший, высь.
7 апреля 2003


***
Нет, мы с Вами не встречались,
не бродили под луной.
Вспышкой молнии венчались,
но не с Вами, был другой.

Был другой такой хороший,
но его сменил другой.
Нет, меня, и он не бросил,
помню радугу дугой.

Радугу сменил друг Осень,
и опавшая листва.
"Долго он был?" - кто-то спросит.
Снегу я была нова.

А один весной заметил,
но другой перехватил,
Летом он меня приметил,
и фигуру все хвалил.

А потом я изменилась,
а потом пошли дожди,
и с грозою появились
очень милые цветы.
10 апреля 2003


***
Как трудно быть судьбой гонимой,
как трудно просто первой быть,
как хочется неутолимо,
кого-то просто полюбить.
Но кто же даст? Да, нет, конечно.
Меня оставят в пустоте,
меня опять хотят безгрешной,
все только видеть в суете.

Я не нужна ни тем, ни этим.
Должна я быть всегда одна
под зонтиком, пусть солнце светит.
И, чтоб никем я не видна.
Хожу, брожу по чьим-то сайтам,
там напишу, а тут скажу.
Кругом свои там правят байки,
а я друзей не нахожу.

Бывает кто-то на два слова,
бывает кто-то на рецу,
и нет нигде совсем улова,
опять иду, сюда, к крыльцу.
Я без улыбки, потеряла
ее по весям чуждым мне.
Кого-то зря я укоряла,
и в голубом осталась сне.
11 апреля 2003


***
Я не хочу соприкасаться сердцем,
пускай живет в глубинах естества,
уж лучше я увижу взгляд Ваш серый,
который я не знаю. И едва
его узнать нелепо мне придется.
Пусть моя строчка с Вашею сольется.

**
Пелена лекарств, держит мозг в тумане,
словно, сумма кар, есть у вас в кармане,
словно пара штор -  закрывают солнце,
вечный штиль, не шторм, есть на дне колодца.
Пелена всегда  не дает нам думать,
мысли - не беда, есть плохие думы.
Выйду из лекарств и раздвину шторы.
Пусть вороны: кар... да шумят моторы.
Я открою кран, зашумит водица,
хватит в сердце ран, мне пора умыться.
14-16 апреля 2003


***
Влюблюсь, не влюблюсь, не влюбляюсь
сегодня и завтра, вчера.
В одежды надежд погружаюсь,
и тихи мои вечера.

Все жду Вашей забытой строчки,
все жду из конверта печать,
все жду Вашу грудь без сорочки,
и хочется просто кричать.

Услышь, позови иль окликни,
замолви собой предо мной.
Тогда и счастливые лики,
устало уснут под луной.
16 апреля 2003


***
А я люблю быть дома  каждый миг,
когда в том доме есть и мой любимый.
Люблю я твой орлиный, дикий вид.
Ты так хорош, почти невыносимый.

А перья птиц - уютное гнездо,
похожее оно на одеяло,
в нем можно утонуть совсем легко.
А где же затерялись весла яла?

Морской покой в тиши небесных стен,
и плеск вина из хрусталя бокала,
как много притаилась в нем измен,
так много и вина к губам стекало.
18 апреля 2003


***
Квадратик кнопки, полоска строчки,
удар по кнопкам и слово есть.
Ну, кто-то смотрит с улыбкой робко,
не трону, милый я Вашу честь.

Квадратик неба, полоски - лампы,
ко мне вопрос Ваш: "Так, как дела?"
От прозы к прозе, но лучше строчки,
когда есть рифма, она мила.

Дела - квадратом, овал улыбки,
и беспредельный зевок судьбы.
Сосед сегодня не вяжет лыка,
ему сегодня все хоть бы хны.

Квадрат экрана и глазки скрепки,
и скучно что-то не в первый раз.
И чай не пью я, он слишком терпкий,
а легкий кофе - он в самый раз.

Квадрат работы, совсем зеленый,
зелено - белый чертеж готов,
а цифры, словно листочки клена,
и черно - белый поток листов.
21 апреля 2003


***
Боже, класс! Какой мужчина!
Он так манит на любовь.
Подскочил под стать пружине,
у него играет кровь.

Он почувствовал, ответил,
ловко руку взял мою.
Осветил душой и светом.
Губы я его ловлю.

Затяжной прыжок в пространство,
мы не чувствуем земли.
Уж не слишком это рьяно?
Миг — рождения семьи.

Пульсы бьются учащенно.
Нет вопросов, есть любовь.
Узнаю, завороженный,
взгляд в тебе я, милый, вновь.

Хороши такие чувства,
если во время они,
когда все во мне так чутко,
словно светятся огни.
2 мая 2003

***
Поцелуй души словами:
«Я хочу так быть с тобой».
«Я согласна, милый, с Вами»-
пел морской любви прибой.

Подожди чуть-чуть свиданья,
подожди сквозь будни снов,
посмотри без опозданья
сновиденья добрых снов.

Волны мыслей полетели,
словно воздух по волнам
тех, что памятью назвали,
тех, что так подходят нам.

«Я люблю», — сказали оба.
«Я люблю» — тепло души.
Поцелуй словесный, чтобы
мы отлипли от души.

Только двое, только вместе
могут жизнь земную дать.
Поцелуй души словесный,
но как с ним приятно спать…
2 мая 2003


***
Солнце светит, светит.
Первый дождик льет.
И проходит время,
и растаял лед.
Жду и жду листочки,
а их нет и нет.
Первые сережки
вылезли на свет.

Распушилась верба,
в хвостиках сосна.
О, да то осина.
Скромная весна.
Мелкие листочки
еще день и вот,
над стволами будет
их зеленый свод.
3 мая 2003


***
Какие слабые мужчины!
Стареют раньше седины,
они и броды не бреют,
и очень полной толщины.
Туда же лезут. Им  под тридцать,
а сами долго не живут.
Все девочек помладше ищут,
не зная секса глубины,
Все на машинах - ножки тощи,
зато огромны животы,
Скажу одно - слабее женщин
по всем статьям людской судьбы.
12 мая 2003


Знаменитым

**
А у нас во дворе у подруги,
я впервые увидела Вас,
над экраном висели дуги,
из ветвей зеленеющих раз.
Новый год, огонек и Иосиф,
очень мил молодой человек.
И любви той мгновенной ионы,
я несу с переходом навек.
Вы эпоха рождения песен,
благонравный, спортивно хорош.
Сколько нужно поставить лестниц,
чтобы ель успокоила рожь?

**
Михаил, в сверканье дам,
мир за ним  блестит огнями.
Он всегда и тут и там,
океаны между нами.
Выбор песен неплохой,
выбор женщин - где-то рядом,
но колюч он, ой, ой, ой...
Бородатый, нет, не рядом...
Не люблю я целовать
сквозь огромные преграды.
Мне его не миловать...
Между нами баррикады.

**
Ох, он этот буйный Саша,
самый лучший из мужчин.
Нет, его милей и краше,
он хороший, без причин.
Просто мужество на сцене,
просто песни - лучше нет.
Он всегда поет без лени,
и ему подвластен свет,
что сияет из приборов,
а конструктор - это я.
В свете встретиться нам впору,
но встречаться нам нельзя.

**
Бизнес – Бог - то Боря Заозерский.
Это что-то, честно всем скажу,
мы с ним две совсем, различных зоны.
Я его во сне не разбужу...
Мой словарь, а он английско – русский.
Я его чертила день -  деньской,
В это время Боря, то же русский,
стал сибирско-нефтяной главой".
В  Англию уплыл он сквозь богатства.
Я же там осталась, где была.
У него финансовое царство.
Между нами роза проплыла.

**
Пока чертила я детали для литья,
над миром нашим пела все "На-На",
потом у нас сменился президент,
и для "На-На" пришел другой момент.
Наина и  "На-На" слегка похожи,
Людмила же в   "На-На" уже не вхожа.

**
Алферов дядя Вася - мне родня,
Алферова Ирина - вам жена,
ты с Муравьевой где-то танцевал,
а это что ли был ваш "Карнавал"?
Ты с ней потом за кульманом стоял,
резинку ей моченую отдал...
Ирины от тебя потом ушли,
с тобой, наверно счастья не нашли.

**
Генерал эстрадной песни,
а прыгучий, словно мяч.
Перед Вами лечь бы лестью,
да уж больно Вы горяч.
Оседлать бы Вам коня,
прыгнуть прямо из окна...
Ведь у Вас второй этаж...
На коня, потом в гараж...
По концертам прокатиться
и успехом насладиться.

**
Восхищена я Вашей наглостью
в изданье странных очень книг,
в которых, все так сбито накрепко,
в которых нет лишь только – игл.
Вас в интернете не заметила.
Вы что? Живете в суете?
Вас я давно в себе отметила,
Вы будто пятнышко в звезде.


**
Александр, великий, сильный бард,
на брегах Нивы красивый странник,
не было у Вас тех бакенбард,
от которых, были бы Вы странным.
Но я тоже Саша, Натали,
как бы нам страданья утолить.
И поверить, жизнь прекрасна та,
что проходит около моста.

**
Стив, спасибо, что ты есть,
ты такой смешной,
ироничный, словно лесть,
и слегка грешной.
Стив, а Стив, скажи ты мне,
как такой же быть?
Волос твой - белее мел.
Сам ты, словно пыл.

**
Мы с Вами однажды встречались,
с тех пор Вы еще красивей,
красивы в любви и печали,
Вы видно из бризовых фей.
Волной Вас выносит на берег,
где зритель и рад Вам и нет.
И только мужчина, как беркут,
несет вам красивый букет.

**
Плыла жара по станции Зима,
она встречала вечного Поэта,
и в сердце его плавилась сама.
На станции Зима царило Лето.

**
Ваше лицо для меня как подарок,
Овод смотрела, смотрела на Вас,
в Мистере Х Вас еще увидала,
очень красив у Вас профиль и фас.
Вы для меня – красота неземная,
Вы для меня как подарок судьбы.
Годы идут, мы живем, увядая,
ходим спокойно, не видя толпы.

**
Сандаловый облик Андрея,
весь высвечен яркостью глаз,
стихами над миром алеет,
и вводит словами в экстаз.

**
Поговори со мной, Валет!
Тебя я старше на полгода,
поговори со мной, Валет,
поговори судьбе в угоду.
Твой голос знаю наизусть:
все интонации крутые.
Я не актриса, ну и пусть!
И знаю мускулы литые.
Поговори со мной, Валет,
пусть просто так. Я не  болтаю.
Не говори со мной, Валет,
я не о чем не разболтаю.

**
Фантастическая музыка
увлекает вглубь души.
Фантастическая музыка,
ты ее не заглуши.
В ней есть лирика любовная,
в ней есть лирика мечты,
в ней стихи с оркестром сводные,
в ней родился видно ты.

**
Популярность тети Вали,
Выше всех любых похвал,
К ней народ поздравить валит,
Хоть никто ведь их не звал.
Но пришли все к тете Вале.
Валя, Валя, любим Вас,
Мы все хором поздравляем,
Поздравляем в добрый час!

**
Как сложен симфонический оркестр!
Какой простор для музыкальных прерий!
Не выучишь все ноты за семестр,
И не получишь всех великих премий.
Но можно долго радовать людей,
Ввергая в мир звучащих новостей.

**
Генка, Генка съешь гематоген - то,
будешь ты хорошим добряком.
Перестанешь злиться, будешь веселиться,
а  потом  ты станешь моряком.
Женщину полюбишь, сладкую пригубишь,
станешь ей поэмы ты писать.
А потом детишки, смелые врунишки
будут сквозь любовь твою визжать.
Генка, Генка съешь гематоген-то.
2003


***
Долгожданный мой хороший,
самый теплый день,
ты в забвении не брошен
среди разных дел.
Все равно меня достанешь
теплотой своей.
Все листочки больше станут
в тишине ветвей.

Серебрятся мирно волны,
ветер с ними брат,
он всегда немного вольный,
ветер волнам рад.
Я пройду сквозь теплый полдень,
сквозь аллеи лет.
День пригожий, знаешь, полно
приглуши свой свет.

Вот и ладно. День теплеет,
где-то мимо нас.
Значит вечер. Вечереет.
Май природный ас!
21 мая 2003

**
Светлые мечты  стелются над миром
в солнечных лучах.
Ясный небосклон трепетной Стихиры
в копьях и мечах.
Зеленеет луг, всходами светлеет,
прямо на глазах.
А газоны вновь точками  желтеют,
в одуванчиках.
23 мая 2003


***
Как ты опять неосторожен,
летишь на желтый солнцепек,
не видишь брошенную брошку,
и одуванчика цветок.

Какой ты весь сегодня милый,
как мне приятен облик твой!
Не делай царственную мину,
ты улыбнись, и вот, вот, вот...

Ты словно герцог лучезарный,
ты словно воин знаменит,
ты как полковник очень бравый,
ты словно батюшки зенит.

Ты без погон, но так похоже,
что на плечах твоих заря.
Ты сам как царственный вельможа,
мне брошку желтую даря.

А их сегодня очень много,
на всех газонах желтый крик.
Но где тюльпаны, их трогай,
там желтый отблеск не горит.
23 мая 2003


***
Тибетский чай из русских трав,
немного горьковатый.
Я пью его, и смолкнет нрав,
сегодня толстоватый.

Мой вес опять за горизонт
от стрелки оторвался,
меня вполне закроет зонт,
коль он не оборвался.

Диеты все мне не к лицу,
они почти без вкуса.
Дополню кекс я к огурцу,
и сразу станет лучше.

Мой вкус диет он вне диет.
Я съем и то, и это.
И всем худым скажу: "Привет!
Не с вами в это лето.

Не  вами я кто уж за сто,
сегодня перебрался".
Я съем таблеток этак сто,
но весь мой вес остался.
28 мая 2003


***
Блестят в граните берега.
Каналы ткут свои узоры.
Как море, плещется река.
Встают великие соборы.
Ворота редкой красоты
златою кованой зарницей,
слегка касаются листвы,
и отражают чьи - то лица.

Пройду Великий Эрмитаж,
коснусь прекрасного величия,
и поднимусь как на этаж,
в душе своей, в полеты птичьи.
Я пролечу над бездной лет
красот былых, великолепных.
Оставил разум высший след
и золотой на стенах слепок.

Янтарный клад пленит меня
своим теплом, своим сияньем.
Он будет комнатный магнит,
он отразит веков слияние.
Фонтаны плещут в синеве
и замирают у Самсона.
И только блеска нет в листве,
но блеск есть даже у газона.
03 июня 2003


***
Скульптура Ермака давила мощью
огромной глыбы, древностью лица.
Вдали виднелись трубы, как - то молча,
а рядом шла фигура молодца.

Пальто на нем сидело мешковато,
растянуто лишь было на плечах.
Он девушку держал чудаковато,
учил ее быть сдержанней в речах.

Решал он с ней по физике задачи,
вот так спокойно, прямо на ходу.
Коль не было любовной в ней отдачи,
так хоть умом была бы с ним в ряду.

Он мог поднять ее над всей землею,
и это было все разрешено,
но не были они одной семьею,
в задаче у них все уж решено.

Река текла и медленно, и вольно,
и так же было вольно на душе.
Вдруг он сказал: «Ну, знаешь что, довольно,
пойдем мы в ЗАГС!» И это не клише.
4 июня 2003


***
Пройди тропой любви в предгорье,
увидишь красочный пейзаж,
потом поднимешься на горы,
и там увидишь вернисаж.

Из дальних, ближних гор и впадин,
и неба ломаный кусок.
Здесь могут сдвинуть камнепады,
здесь можно пить любовный сок.

Вдали увидишь эдельвейс
такой, какой совсем не видел.
И ты обрадуешься весь
как тот цветок, а ты как идол.

Какая глупость! Ты один!
И не с кем радостью делиться,
ты словно весь из горных льдин!
Дай кинокамере открыться!

Любимой с неба принесешь
и эдельвейс, и вид вершины,
и даже прошлогодний снег
нетронутый любой машиной.
4 июня 2003


***
Сомы как бревна плывут, качаясь.
Их туши всюду видны в воде,
над ними в небе белеют чайки,
и сушит солнце траву везде.
Подсолнух черный, совсем поспел он,
его собратьев стоят поля.
И помидоров подолы полны,
они красивы как - никогда.

Стоит палатка, стоит шалашик,
костер пылает на берегу.
Один купальник, какой там плащик.
А я себя лишь и берегу.
Мужчина мощный, весьма спортивный,
колдует снова над тем костром,
и мысли вовсе не позитивны,
и он как пьяный, в нем будто ром.

Он как в тумане с такой девчонкой,
что не дается никак ему,
она уж въелась ему в печенки,
но не подвластна.  Быть по сему.
И он сдается, живет соседом.
Она - в палатке, он - в шалаше.
Они колдуют лишь над обедом.
Такой наземный у них фуршет.
4 июня 2003


Дивный парень

Из-за ивы на бугре показался дивный парень,
плечи, бедра, голова и прическа - очень гарный.
Здравствуй! Здравствуйте! Привет. Зашуршали все словами.
Очень стройный он атлет как индеец между нами.

Ветви ивы на ветру колыхаются спокойно.
На песке лежат, сидят и играют, но пристойно.
Вот, сейчас он подойдет, его плечи шире лодки,
он такой, как бегемот, но спортивная походка.

Ноги горного козла, протянулись на простынке,
он немного полежал и слова сказал простые:
«Кто ставок переплывет, поцелую, непременно».
Я решила: "Обойдусь и останусь неприметной".

Братья, сестры, все гурьбой побежали, как вприпрыжку,
кто с разбега, так поплыл. Кто взобрался и на вышку.
Передался мне азарт, побежала за другими,
все подняли жуткий гвалт, оказались неплохими.

Поцелуй не заслужила, переплыть я не смогла,
бег без приза завершила, мокрой плюхнулась, легла.
Он подходит, смотрит хмуро и расцвел весь на глазах:
На колени мне садилась очень тихо стрекоза.
4 июня 2003


***
"А Вы меня бы полюбили? -
спросил высокий человек,-
Иль Вам нужны автомобили?"
Глаза блестели из-под век.
Она сказала: "Да, конечно.
Я одинока, нет мужчин".
"Да, быть одной нечеловечно",-
ответил он, касаясь шин.

Такой холодный магнетизм,
был неизбежен на природе,
она подсела как турист,
и от дорог была на взводе.
Но изменилось нечто в ней,
когда она его коснулась,
таких пылающих огней,
ей видеть и не приходилось.

А он сказал: "Сидите тихо.
Опасны чувства за рулем.
Поехали", - добавил лихо.
Глаза блеснули в нем углем.
Она подумала в смятение:
"О, Господи как он хорош!"
А, он подумал: "Вот везение!
Такая дама! День хорош!"
04 июня 2003


***
В пургу попали на Алтае,
сугробы стенами стоят.
Природа стонет, завывая.
Автобус полон был ребят.

Они все пели песни дружно,
так заглушая страха миг.
Мотор ревел во тьме натужно,
и не естественный был мир.

Стояли вдоль дорог машины.
У них, что ль кончился бензин?
Сугробов дикие вершины
страшили близостью картин,

Они почти касались окон.
А снег вращался и летел.
Никто от страха не заохал,
лишь прессовал сугробы тел.

И все сближались ближе, ближе,
И пели громко, что есть сил.
Их головы склонялись ниже,
вдруг, кто-то сонно засопел.
5 июня 2003


***
Есть опыт счастья небольшого,
и для поэта он бальзам,
не надо мужа мне чужого,
и своего вам  мужа дам...

Но лишь в стихах, но только в мыслях,
порой для красного словца,
чтобы душа была умытой
любви обильного ловца.

Фантазий много, через меру,
но ровно столько, что б самой,
мне не впадать в тоску, химеру,
стихи казались бы игрой.

Так вот в чем счастье: в развлеченье,
в самом массаже слов и дел,
в любви самой или влеченье,
и без касанья рук и тел.

Еще есть счастье в созерцанье:
что б пред глазами было то,
что вам приятно в мирозданье,
и что б тепло, хотя б в пальто.
5 июня 2003


***
Арбузный запах голубых флаконов
исходит из нежнейшего создания.
Мадам бы покорила фараонов,
но едет в институт добавить знаний.
Такой же запах девушек лукавых.
Как отличить студентку от гарема?
Такой же запах будет у легавых.
Но запах разный у ворот эдема.
6 июня 2003


***
Погода, я скажу вам, не шашлычная.
А зонтик очень хочет погулять.
Деревья мокнут, дело-то обычное,
под зонтиком пройду сегодня я.

На озере дожди с водою  светлою
встречаются, как точечный массаж.
Деревья в такт качают тихо ветками,
и ты главой качнул. Какой пассаж!

Шашлык устал томиться, с луком вяленый.
А дождик затевает новый бег.
Деревья мокнут, ветрами повалены,
стояли на пригорке целый  век.

Шашлык сегодня нам не улыбается,
и кровь в любви не вспыхнет от вина,
погода очень мокрая и банная,
судьба промокла, сонная она.

Все спят под дождик тихий, затуманенный,
и на работу медленно спешат.
А дождик расплескался, словно манною,
и капли в лужах рожками смешат.
10 июня 2003


***
У озера чернеют очи,
у озера твой взгляд кричал.
Наверно, дивные здесь ночи,
твои глаза таят печаль.

Под голубым сияньем неба
прозрачна черная вода.
Рябит она, но нежно, плавно,
над нею чайка не видна.

Есть рыбаки, кто ловит рыбку.
А мы отлавливаем вид.
Наш взгляд по озеру все рыщет,
ты мне по топям местный гид.

Откуда ты как черный отзвук,
как черный озера отлив,
нездешних мест красивый отпрыск?
Ты даже в лени не ленив?

Белеют белые березы,
их ветви клонятся дугой.
Оставим озеру мы грезы,
оставлю я тебя другой.
13 июня 2003


***
Ах, интересная Вы дама,
Вас все обходят стороной,
и вид у Вас весьма упрямый,
несете гордо над страной.

Повисла серая завеса
из смеси неба и дождя,
и каждый праведный повеса
к себе и дам домой не ждет.

Походка так тяжеловата,
что в Вас нет даже суеты,
и ноги мягкие как вата,
и округлились все черты.

И все труднее все движенья,
лишь воля к воздуху ведет.
И в небе мелкое брожение,
Вас от прогулки не спугнет.

И Ваши бывшие повесы
затихли, словно в забытье.
Для них - огромный вес - завеса,
Один лишь знает: Он и Вы.
14 июня 2003


***
Синева отчаянно холодная
расточала солнце перед сном.
Это лето искренне прохладное,
лишь в дождях как - будто некий сноб.
Молодые ледяными взорами
смотрят сквозь чужие времена.
Попадаю в краешки обзора я,
но проходят взоры сквозь меня.
18 июня 2003


***
Какая схватка междометий,
какой каскад чужой любви!
Мы красный праздник так отметим...
О, милый сильно не дави...

Чужой мужчина на постели,
чужие ласки и тепло,
мы вместе с ним лишь ужин съели,
а тело рядышком легло.

Стою пред ним я на коленях.
Какой пассаж, какой фурор!
А он вальяжный в сгустках лени...
Звонок, звонок...  и скорость сбор....

Куда, зачем, все в междометье.
И лишь осталось на века,
его любовь, на память метка,
и очень нежная рука.

И он исчез в пространстве жизни,
как мимолетный и чужой,
но он остался, словно жилка,
что только бьется лишь с женой.
19 июня 2003


***
Я влюбилась в того, кто мне мил.
Я влюблялась совсем незаметно.
Он меня как водичку отпил,
и другую бутылку наметил.

Исчерпала лимит на любовь,
исчерпала до капли, до слова.
Удивленно подернулась бровь?
Для него откровение не ново.
24 июня 2003


***
Кто знает сильную Россию
всю от начала до конца?
Кто знает тропки все лесные?
Кто знает прелести крыльца?
Среди равнин, лесов, болот
есть склоны гор, а есть овраги,
есть ленты ровные дорог
для всех машин, они как маги.

Россия рослая страна,
огромные ее просторы
не обойдешь ее одна,
и не залезешь на все горы.
Над нею можно пролететь,
увидеть склоны и долины,
и изгородей мелких клеть,
и пашен черные картины.

И ехать долго мимо рек,
увидеть мост совсем уж рядом,
и за окном - деревьев бег,
и у домов краюшки грядок.
Въезжать в другие города,
считать перроны отправлений,
и улыбаться иногда
от очень разных объявлений.

И снова в путь. На колесе.
На колесе, пусть обозрения,
и видеть мир во всей красе,
архитектурные творения.
25 июня 2003


***
Мигай, мигай, подмигивай
красивый, милый мой,
от страсти не увиливай,
иди со мной домой.

Целуй, целуй, люби меня,
в тебе и бес, и конь.
На вина поднебесные
любовь ты не меняй.

Любовь, вином залитая,
как скатерть в грязный час,
как курочка убитая,
бывает только раз.

Любовь без вин и курева,
идет за разом раз,
и ласки дикой бурею,
и страсти. Вот мой сказ.

Ты, что мигаешь, миленький,
красивый, милый мой?
От дома не увиливай,
иди к себе домой.
28 июня 2003


***
Тебе б молчать в моем присутствии,
не отпуская далеко,
а мне бы слово для напутствия,
и стало, может быть, легко.

Повисло в воздухе страдание:
«Куда уходишь, ты куда?»
Нет, чтобы чмокнуть без признания.
«Туда, где утром есть звезда».

Я ухожу для созидания,
для новых взглядов и идей,
для чувств, для мыслей восклицания,
а ты лишь мыслями - владей.
30 июня 2003


***
Пионы цвели десять дней пред глазами,
фонтан, окружая пушистой волной,
а струи им вторили, как голосами,
и что-то хорошее было со мной.
Я  просто парила над бездной небесной,
была на глазах твоих вечер и день.
Ты мне улыбался совсем бесполезно,
А туя бросала прекрасную тень.

Иду загорать - ты выходишь навстречу,
иду с процедуры - под дверью сидишь.
В бассейне назначу безмолвную встречу,
а ты у стола ждешь, с ракеткой стоишь.
Летит день за днем, то обеды, то ужин,
то крик чьей-то песни, то танцы молчком.
Я знаю, что ты и в безмолвии нужен,
когда я на пляже под солнцем ничком.

Плыву я на лодке, средь бреющих рыбок,
среди незнакомых совсем берегов,
где дачи и дачи, и зелень в них - рынок.
И вдруг тебя вижу. Ах, вот ты каков!
Везде успеваешь, везде ты бываешь...
«Ой, время скажи, мне куда-то пора».
В дверях мы столкнулись: «А ты уезжаешь?»
«Пионы все вянут, прошла их пора».
12 июля 2003


***
Ладья скиталась по волнам,
ладья ходила по полям,
по белым, черным островам,
и не боялась волн и ям.

В ладье сидел, красивый Рось,
сказал Natwlad: «Мы с вами врозь».
Затем сомкнул свои уста,
и речь сказал, почти с листа:
«Я переплыл моря стихов,
меня люби, я выше слов!»
**
Natwlad – Патрацкая – Окольникова,
Звенит стихами колокольными.
Береза белая не плачет,
и не тоскует уж тем паче.
Дыши одной, пиши другой,
не будешь в жизни ты изгой.
13 июля 2003


***
Час пик в моих графских развалинах.
Час пик пустоты в небесах.
Час пик на забытых всем валенках.
Час пик в среднерусских лесах.

Час пик интернет перегруженный.
Час пик поздравительный день.
Час пик слава чем-то всем нужная.
Час пик на компьютере тень.

Час пик на улыбке божественной.
Час пик очень грустных речей.
Час пик, когда скажут все жестами.
Час пик слава все горячей.

Час пик я останусь за кульманом.
Час пик не пойду в политех.
Час пик вы сегодня весь культовый.
Час пик как велик человек!
18 июля 2003


***
Жизнь вся - сплошное ожидание,
все постоянно что-то ждешь,
то ждешь всего одно свиданье,
то ждешь, когда поникнет дождь.
Боюсь я ждать, гоню все встречи,
боюсь терять еще любовь,
боюсь встречать свободный вечер,
но не боюсь влюбиться вновь.

Живу, не зная телефонов,
не знаю номер твой совсем,
не знаю смех, звучащий звонко,
тебя боюсь. Но вновь меж тем
я рада каждой новой встречи.
Я рада взгляду и кивку,
я рада рядом быть весь вечер,
ты знаешь, знаешь, я не лгу.

Возможно, я люблю условно,
ревную к каждой, кто с тобой.
Я помню все, почти дословно,
что ты сказал лишь мне одной.
Я жду опять, когда светлеет,
я жду тебя, когда темно.
Я жду тебя! Закат алеет.
Люблю тебя уже давно.
20 июля 2003


***
По пляжу шел поэт хороший.
Лежала группа из парней.
Один сказал: «Поэт, похоже».
Лежащим, шедший был видней.

А я стояла, руки в боки,
глаза, прищурив от лучей.
О, где вы были, чувства Боги!
Все стало сразу горячей.

Поэт прошел, главу склоняя,
не повернув ко мне глаза.
Я вслед бежала, догоняя,
не сдвинув с места. Чудеса.

Прошел поэт. Прошел хороший.
Его я знаю много лет.
Он не узнал? Узнал? И что же?
До счастья с ним – не мой билет.

Он меня предал между делом,
он заменил меня другой,
не для меня изгибы тела.
Спина в одежде лишь дугой.
20 июля 2003


***
Когда к любви мы не готовы,
то встреча вроде не к чему,
но для стихов она подкова,
а сердце рвется лишь к нему.
2003


***
Травинки - былинки. Листочки и почки.
И вид самолета, и рокот его.
И дом - небоскреб, что построен так точно.
Струя самолета расплылась легко.

Ребенок поранил мизинец в фонтане,
бежит и кричит, что в нем сетка остра.
Берем подорожник почти что спонтанно
и кровь остановим, и кончится страх.

Стремительно птицы летят к водопою.
Фонтан гладкой струйкой скользит с высоты.
И листья к фонтану летят, как к прибою,
летят с черешками. И мокнут листы.

Опять разбрелась детвора по фонтанам,
но обувь совсем не снимают с ноги.
Быть может, кому-то все это и странно,
но в речке вода холодней, не с руки...

Травинки - былинки, и дети - картинки...
И солнечный вечер длиннющего дня,
и шлепанцы в ряд на фонтане, ботинки...
Придет для них время. Сижу не одна.
21 июля 2003


***
Как ясен голубой простор!
Какой размах небесной тверди!
Как хочется придумать вздор,
чтоб в омуте проснулись черти!

Вода в реке и без волны,
равнина неба наизнанку,
а чайки чувствами полны.
Шоферы держат лишь баранку.

У утра есть закон утра,
когда встают лишь поневоле,
когда идти не всем пора,
когда не птицы мы на воле.

Кусочек неба в вышине
оставят нам на день грядущий,
И вздор затихнет весь во мне.
Работа есть, я в ней ведущий.

Остались небом и глаза.
Твои глаза уже проснулись?
Они и небо, и леса,
с чертями только разминулись.
21 июля 2003


***
Деревья в корень спилены,
остались пни да кочки,
в песочке счастье полное,
детишки и совочки.

Еще сказали будто бы
и дом наш весь снесут,
хоть это в близком будущем,
но эту весть несут.

В моем дворе все сломано,
живут одни собаки,
у них здесь видно логово.
Сидят на стульях бабки.

Все будто кем-то куплено,
построят здесь объект,
а мы жильцы все куцые,
мы вовсе не субъект.

Ведь мы не знаменитости,
автограф не берут.
Стихи поэта нитками,
коль их в печать не шьют.
29 июля 2003


***
Нормальная южная ночь
легла в среднерусской равнине.
А градусник - тридцать, ноль, ноль.
Колышет лесная низина.

И утром усталости нет,
есть чувство - тебя разварили.
Оставлю я пеший свой след
у леса, где клеща морили.

Ищу я прохладу в лесу,
а там испарения земные.
Я бренное тело несу,
и ладно, что ноги не ныли.

Автобус я свой обошла,
прошла там, где мало, кто ходит.
Достигла положенных благ,
еще проработаю годик.

А может быть больше, Бог даст.
А может... к чему все сомненья.
Работа - конструкторский дар,
для мозга нашла применение.
30 июля 2003


***
Молния судьбы меня прошила,
что - то изменилось вдруг во мне.
Молнию не спрячешь, как и шило,
перестала жить я как во сне.

Молния прошла перед глазами,
грома оглушительный раскат.
В небе развивалось молний знамя,
словно поднебесный, яркий скат.
31 июля 2003


***
Откроем эру неба, солнца
и просто трепета души.
Уйдем из бочки, из засолки,
откроем крышку, словно щит.
Мы помидоры, если в банке.
Мы огурцы. Хорош засол?
Танкисты мы, коль едем в танке.
Душа закрыта, так посол.

В капусте стонут бриллианты,
они опасны как всегда.
В коробке сок? В нем спят атланты.
Проспят там год или года.
Вот джем вкуснее сладкой ночи,
легко ложится на кусок.
Так и девица без сорочки
легла куда? Он что брусок?

Морской капусте путь к диете
всегда открыт или закрыт.
А волк морской летит по свету,
ветрам и солнцу он открыт.
Морковь прекрасна с подземелья
всегда, везде, во всем она,
во все закуски лезет смело,
и где видна, и где одна.
3 августа 2003


Метаморфоза

Гонения старших: в доме младший,
и в их судьбе: косой разрез.
Для них теперь не все так ладно,
на них из быта давит пресс.

Бегут они из дома дальше,
коль непригодны, стали вдруг.
В душе с какой-то долей фальши,
тем, удлиняя века лук.
20 ноября 2003


***
Покрыты губы перламутром,
на веках тройственный каскад,
а лоб блестит от пудры мудро,
в губах сверкает виноград.
А ногти в блеске светлых сказок
сжимают веточку мечты.
И замирает пир негласно,
глотая капельки воды.

Потусторонние предметы
летают где-то в вышине,
они в безоблачность одеты,
и приукрашены кашне.
На подбородке порезвился,
какой-то западный фокстрот,
слегка весь соусом облился,
гусенок, видя некий грот.

И зажевали что-то люди,
сверкают лезвия ножей,
и нежно вытекают слюни,
слова касаются ушей.
Подносит рюмочку мартини
довольно крупная рука,
а взгляд уже от жажды стынет,
где перламутра губ легка.
5 августа 2003


***
Нет, мы с Вами незнакомы,
птичку ставила за Вас.
Центр научный и горкомы.
Рядом я было подчас.
Генерал, как много званий,
есть у Вас и вокруг Вас.
И, похоже, много знаний,
вы вбираете за час.
В волейбол сыграем, ладно?
Перекинемся мячом.
Или ближе Вам доклады?
День рожденье? Не причем.
6 августа 2003


***
Чувствую, иду по западне
в мареве небес без откровений.
Опускаюсь, мысленно на дне
в мистике пера и вдохновения.

Глазом ухватила красоту:
тихая вода течет устало,
ехала машина по мосту,
в воздухе прохладность зависала.

Не скажу, что каждый из мужчин
тех, что по дороге повстречались,
все имели много величин,
ощущение: шла как вдоль причала.

Не свернуть и мне не повернуть,
чувствую от них настороженность.
Так же было, как бы здесь ввернуть,
в день Олимпиады - напряженность.

Шла с Олимпиады по Москве,
по пустым проспектам - тихий улей.
В это время умер весь в тоске,
бард и чародей российских улиц.
08 августа 2003


***
Физики живут весьма непрочно,
головы забиты их с лихвой,
в институтах учат, как нарочно
то, что не ухватишь головой.

Учат языки, да еще пару.
Мозг студента, словно на века,
им еще работать до угара,
и до пенсий жизнь их не легка.

Тянут, тянут лямочку всезнайки,
а она не в силах им помочь,
нервы свои вывернут с изнанки,
и уходят с этой жизни прочь.

Убегают в лес или на дачу,
убегают в детство, где теплей,
упускают бывшую удачу,
их не в силах выдержать дисплей.

Физики, довольно специфичны,
гонор в них сменяет пустота.
Их проблемы с нервами типичны,
старость у них с первого листа.
11 августа 2003


***
Картонный муж красивый, без изъяна
в руках очаровательной жены.
Она, как негритянская Диана,
он холоден, как отклики страны.

И космонавты снова на орбите:
орбите славы, почестей молвы.
Да, женихов из космоса берите,
Жизнь без любви, а в роли лишь вдовы.

Пусть живы - будут, будет встреча чудом,
картонный муж ей видим, не живой.
Надолго ли та свадьба, словно с другом?
Невеста ведь обвенчана с молвой.
12 августа 2003


***
Разливались быстро реки по асфальту,
поплыла вода неведомо куда,
под зонтом идут не шатко и не валко,
в брюках мокрых притаилась вся вода.

Водопады застилают горизонты,
усмехаются кудряво небеса,
и народ с утра какой-то слишком сонный,
в каждой капле пробуждения - роса.

Ты влетел весь взбудораженный потоком,
из машины, словно мамонт или бык,
и экран сверкнул, не выдержал он тока,
очень влажно и в компьютере все блик.

Хорошо, потом сменим предохранитель,
и компьютер снова с нами оживет,
а пока он будет таинства хранитель,
и таинственно в душе моей поет.

Прекратился, усмирился дождь - морзянка,
и на крышу опустилась тишина,
и земля от влаги точно негритянка,
Ты за стенкой. Все спокойно. Я одна.
14 августа 2003


***
Как женщины меняются с годами,
то были и красивы, и легки.
На картах все о мужиках гадали,
и в завитушках были их виски.

Потом их ноги точно похудели:
каблук, чулок и юбка от бедра.
Потом они немного пополнели,
и груди стали, будто это бра.

Затем они кричали на потомство,
и мужа от себя гоняли прочь,
и на чужих заглядывались томно,
потом и тем сказали: "Не морочь".

Потом вприпрыжку бегали за внуком,
и с молодыми спорили слегка.
Потом на них свалилась просто скука,
и вспомнили морщинки у виска.

Потом они сидели на скамейках,
и старики ворчали им вослед.
Потом стоят на кладбище скамейки,
и правнук говорит: "Пойдем, мой дед".
14 августа 2003


***
Скучно было до безумия,
и с утра стоял туман.
Целый день я как беззубая,
пока в воздухе дурман.

Пушкин, Пастернак, Патрацкая,
интернет всего не понял.
Солнце тоже радиация,
а под ним и кони пони.

Разлетелась мысли веером,
будто конские хвосты.
Из стихов своих намеренно
раскроила я холсты,

В них писала отголосками
своих бешеных невзгод,
и рецензии полосками
усмехались целый год.


Пастернак в вишневой корочке,
Пушкин в золоте тесьмы,
и Патрацкой стихи колосом
вышли будто бы из тьмы.
15 августа 2003


***
Кораллы белые бутоном
цветут как некий странный куст,
как будто море странным стоном
застыло вечно и мир пуст.

Остались былые кораллы,
остался каменный букет.
Его Вы в руки нежно брали,
смотрели в море. Моря нет.

Вас память вдаль несла незримо,
туда где были Вы давно,
где вы склонялись пилигримом,
и Ваша память как кино.

Моря и дали словно юность
застыли - каменный букет.
Какой тогда Вы были юный!
Коралл остался - странствий след.

В какой - то бухте вы стояли,
коралл Вам девушка дала,
чтобы о ней не забывали,
взамен лишь память забрала.
17 августа 2003


***
Длинное лицо, глаза простые,
свет в окне, как пламя из огня.
Ветры бродят горькие, сквозные,
ямбы ему с ветрами летят.

Пастернак поэт мне не встречался,
знаю его фото наизусть:
он стоит у форточки печальный,
и слова застыли в кромке уст.

Ногти. Пальцы. Спрятаны манжеты.
Белая рубашка и пиджак.
Нос прямой у рамы.  Шпингалеты.
Словно он в пространство сделал шаг.

Взгляд его уходит за мечтами,
волосы взлохмачены рукой,
манят его строчки, манят - дали,
и душа, не знавшая покой.

Ухо. Шея. Впадина на горле.
Полнота красивых очень губ.
Главное - стоит он очень гордый,
этим бесконечно многим люб.
20 августа 2003


***
Сканировал микробы ртом,
целуя губы сладострастно.
Потом сказал: «Счастливый дом,
как хорошо, что в нем есть счастье».
Она смотрела на него,
прикрыв глаза от возбужденья,
пройдя с ним путь любви легко,
познала прелесть вожделенья.

Она проникла в тайны губ,
пила слияния нектары.
Он не был нежным, не был груб,
но не касался лишь гитары.
Он был силен. Азарт любви
искал все новые кроссворды.
В слиянье пели соловьи,
он от любви был очень гордый.

Она в конвульсиях к нему
от страсти нервно приникала.
Не понимала почему,
лишь рядом с ним она такая?
Ее отставил, закурил.
Пошел на кухню ставить чайник,
достал вино, но не кутил,
не пил он редко, да и часто.

Бокала два и чашки две,
еда в тарелках, хлеб кусочки.
На кухне ярко, сильный свет
совсем не к месту в этой ночке.
Он долго ел, потом курил.
Она заснула без эмоций.
Он что-то много говорил.
Ей надоел. Нет, он не лоцман.
20-21 августа 2003


Ворона
Эротика и Бес играли в странный секс.
Она к нему пришла в назначенное время.
Попутный ветерок, мужчина, словно Зевс,
хотел остановить, познать любовь и бремя.

Она сказала: «Нет, сегодня Бес со мной,
а ты освободи мне лунные дороги.
я не могу с тобой встречаться под луной.
Довольно поздний час, а Бес мой очень строгий».

Эротика прошла сквозь ветер не спеша.
Навстречу ей катил сам Бес в машинной шкуре.
Остановился он. Она, уж чуть дыша,
открыла тихо дверь, сказала: "Здесь не курят".

И тут же поняла всю крепость Беса рук.
Он кнопочку нажал. Сиденья вмиг упали.
Осталось вдруг она без туники и брюк,
а шпильки каблуков уже педаль достали.

Эротика и Бес друг друга разожгли.
Все спуталось вдруг в миг: касанья, ласки, стоны.
Вдруг по машине стук. Их страхи обожгли.
А там ворона вдруг: «Бес, дай кусок батона».
21 августа 2003


***
Ночной интернет приглушенно стрекочет,
колени холодные и дисковод.
Читаю стихи, в них любовь кто-то хочет,
а кто-то в машине прошел через ворд.

И Петр Давыдов всех давит любовью,
он как программатор машину ведет,
он, секс и любовь, а панель в изголовье,
он всеми читаем, он пламя и лед.

А Толя Попов все сканирует чувства,
он трепетно ласков в своих чудесах,
в его же строках все рождается чудо,
и женщины с ним все парят в небеса.

А я тут замерзла, читая их вирши,
колени мои не согрел дисковод.
Я все выключаю, стихи с души свергнув,
пойду просто лягу, где сонный есть свод.
22 августа 2003


***
Обойду я взглядом грусть земную,
скорость надо во время сбавлять,
поворот дороги я миную,
и увижу ровную я гладь.

Затаи дыханье - неприятность,
неумытый, грязный небосвод.
Неприятность - с нею лучше в прятки,
и не видеть неприкрытость вод.

Пусть течет вода серее неба,
рябь души клубиться над водой,
кто бы ты ушедший в небо не был,
станешь словно памятник литой.

Господи, шоферы, руки в брюки!
Едите: опасно! Поворот.
Не в воде, ни щуки, ни севрюги,
не пройдете вы дорогу вброд.

Медленней поэты и шоферы,
вы творите чудо на земле,
не впадайте в разные аферы,
берегите жизнь и чудо лет.
25 августа 2003


***
Морская пена грустных  слов
Легла мне на душу, пьянея.
Я ем их, словно это плов,
но я одна. Я леденею.

А волны жизни бьют в причал,
в словах любых играет шалость,
когда-то ты любил, кричал,
теперь осталась только жалость.

Теперь осталась пустота,
остались мелкие желанья,
осталась жизнь и красота
под пеной слов любви послания.
26 августа 2003


Не готова

**
Восемнадцать лет одна, вот славно.
Не было мужчины для меня,
А недавно, словно как облава,
вновь мужчины рвутся до меня.
Пожилой напал, но я отбилась.
Юный был - так ноги унесла.
Тут красавец в дверь мою оббился.
Ты спаси! Кричит он в дверь моля.
Я уснула. Вижу - не отбиться.
Лишь увижу - мощный поцелуй.
Вырвалась, бегу. Успел побриться.
Я ушла. Приснился поцелуй.
**
Не знаю почему, но мне приятно,
продлить мгновенье с Вами на часок,
есть что-то в Вас такое, Вам понятно,
что хочется уйти, хотя б в лесок.
**
Когда к любви мы не готовы,
то встреча вроде не к чему,
но для стихов она подкова,
и сердце рвется все к нему.
27 августа 2003


***
Кто не знает его профиль соколиный?
Кто не знает его дерзкие черты?
И в Москве его я встретила. Былина?
Это правда, как столкнулись Я и Ты.

Еще в школе пели песни Окуджавы,
мы с подругой знали все их наизусть,
и мальчишек с этой песней провожали.
Годы канули, осталась в сердце грусть.

Мы столкнулись в магазине. Центр вселенной.
Рядом муж, а рядом с ним была она.
Да, блондинка. То ли Ольга, то ли Лена.
Но она очарованием полна.

А Булат обтянут джинсами лихими.
Он крутился предо мною просто так.
Он товар смотрел. На тюль. Года такие,
когда в джинсах не ходили просто так.

День был теплый. Он обтянут, словно тополь,
иль береза. Да, он в белом был друзья!
Разошлись они и мы. И стих наш топот.
А куда мы шли, давно забыла я.
28 августа 2003


***
Люблю мужские корабли,
плывут они в заливе знаний,
и многомужеству сродни,
не все они чужие сани.

Когда встречаю я фрегат
из чисто женского значения,
я в нем - заброшенный агат,
не для любви, не для прощенья.

Лишь пара слов ответных дам,
и ухожу я восвояси,
я  среди них всегда ни там.
А почему? А мне неясно.

Иду в любимый коллектив
из разноплановых мужчин,
а среди них я их актив,
и тут хоть молнии мечи.

Они совсем ни так опасны,
они порядочны вполне,
найду для рифмы я запаску,
когда есть профиль на окне.
29 августа 2003


Хит

Я боюсь тебя очень,
я хочу тебя  очень,
я нужна тебе очень,
я нужна.
Ты далек так сегодня,
ты один лишь сегодня,
ты сердитый сегодня,
без меня.
Солнца нет, только ветер,
солнца нет, только дождик,
солнца нет, только грустно,
без тебя.
Ты ранимый, как прежде,
ты гонимый, как прежде,
ты тоскливый, как прежде,
без меня.
Хочешь, будем мы вместе?
Хочешь, стану невестой?
Хочешь просто, мне лестно,
быть с тобой?
Я люблю тебя очень,
я хочу тебя очень,
я целую.  Хохочешь.
Мы с тобой!!!
30 августа 2003

 
 ***
Давай споем, что все прекрасно,
что мы любимы, ты любим.
Давай споем, что солнце ясно,
что мы с тобой любви хотим.

Давай споем, что нам по двадцать,
что ветер бродит в голове.
Давай споем, что все повадки
у нас с тобой не первый век.

Давай споем, что мы флюиды,
что носит нас по воле тех,
кто любит солнце и корриды,
что я мех-тех, а ты - физ-тех.

Давай споем, что черепаха
нам отдала свой длинный век.
Что у тебя была папаха,
что на коне ты лучше всех.

Давай споем, что из народа,
потом приврем, что короли,
что у нас кровь, у нас порода,
что мы шуты, что мы ....
31 августа 2003


***
Пишу сквозь дождь в твои края,
где светит солнце каждодневно,
где волны плещут у руля,
и где твое мужское дело.
Скучаю, милый, каждый день,
Летая с аистом по крышам.
А капли, словно дребедень,
и каждый день их только слышу.

Надеюсь, где-то на корме,
не заблудилась птица феникс?
А ты не мальчик, не корнет,
ты ей не нужен, словно веник.
Пошли мне весточку, родной,
сквозь даль вершин и глубь морскую.
Пусть лебедь реет над страной,
пусть он курлычет, как тоскую.

Надеюсь, чайка от тебя
подальше держит крылья счастья,
не зачастил ты к ней любя?
А то здесь дождик плачет часто.
Прими родной глоток росы,
что утром встретит взгляд холодный,
и закрути свои усы.
Ты самый милый, самый модный.
31 августа 2003


***
Что делать, если юмор жизни
влечет в неведомую даль?
Что если страсть мы не изжили,
а возраст - юмор и печаль.

Когда и я, и он годами,
все как не надо, набекрень?
Что чувство к нам пришло с дарами
одних лишь слов, давая крен.

И осторожно, выбираясь
из этой страсти не для нас,
я убегала не ласкаясь,
боясь отчаянья и глаз.

В охрану маму попросили,
чтоб сторожила от меня.
О, Господи, с какою силой,
ты нас на части разменял?

Какое все - таки болото,
любая чувственная новь!
А кто любовь спасает? Кто-то?
Как тяжела порой любовь!
5 сентября 2003


***
Листья зеленеют,
словно не сентябрь.
Холод, ветры веют,
будто бы октябрь.

Я совсем замерзла
в лиственной глуши.
Листья не измерить,
будто камыши.

Небо темной страстью
замерло и ждет,
что сентябрь проснется,
желтизна пойдет.

И бескрайним морем
зеленеет лес,
как бы перед смотром
праведных небес.

Мокрый цвет асфальта,
мокрые листы,
и сентябрь альтом
в холод шлет мосты.
5 сентября 2003


***
Душа влюбляется вне возраста,
не понимая, почему
ее кончаются возможности
и в голове, и наяву.

Проходит таинство лингвистики,
и остается в реках плес,
душа страдает лишь неистово,
неся в себе подобный крест.

Не надо мучиться бессонницей,
такой удел мне не впервой.
Ну не влюбляюсь я ведь в конницу,
а только в роту: ой, ой, ой!

Все это глупая нелепица,
мои страдания души,
два дня пройдет, и он отлепится,
чтоб снова чувствами крушить.

Не бойтесь, мальчики и дедушки,
мужчины милые, меня.
На вас смотрю почти без ретуши,
вас в преисподнюю маня.
6 сентября 2003


***
Листва качается, качается
под ветром томно и легко.
С мальчишкой девочка встречается
и с ним уходит далеко.
Идут куда-то в звездной россыпи
и окружение полей.
Идут красиво, гордо, рослыми,
со знанием города, аллей.

А здесь совсем иначе видится,
когда за далью, видно даль.
Когда им не на что обидеться,
когда все небо в звездах - шаль.
Они идут и не касаются,
им жалко чувство нарушать.
Они словечками бросаются,
им только руку бы пожать.

И поцелуи в отдалении,
они до них не доросли.
И их любовь - флюид пленение,
они флюидами вросли.
В них чувство есть как небо звездное,
им еще много в жизни вновь.
Пора домой, ведь время позднее,
слегка проклюнулась любовь.
6 сентября 2003


***
Вам жалко. Очень жаль.
Мне нужен только он.
С ним в холод, страсть и жар.
У вас в глазах укор.
Мне нравится ваш сын,
отдайте мне его,
он с юга. Не грузин.
Общаться с ним  легко.

Ну, право, почему?
Он тоже ведь не прочь.
Что, что сейчас пойму?
Все. Ладно. Не морочь.
Конечно, проживу
без ласк и нежных слов.
А что это по шву?
Он ест? Конечно плов.

А, ладно, не впервой,
но грустно, Боже мой,
опять одной, хоть вой.
Одна иду домой.
Что, что? Его отец?
Так он всегда с женой.
Опять любви конец.
Пиши стихи. Не ной.
7 сентября 2003


***
Втекают в небо клубы пара,
тропинки вьются у дорог,
в моря вошли все речки даром,
а милый мой забыл порог.
Кем ты увлекся, мой любимый?
В какой еще попал ты плен?
Кому ты был сегодня милый?
К кому ушел, осенний лен?

Листва без солнца не желтеет,
зеленый, мокрый, темный цвет,
и не видны густые тени,
без солнца, теней вовсе нет.
А без тебя я не старею,
никто не снится по ночам,
осенний лист на ветке реет,
а мне остался горький чай.

Машины едут по дорогам,
А кое-кто бредет пешком.
Ты изменил себе, но строго
не обвиняй себя молчком.
Пусть ты ушел к другой парковке,
ты в новом доме соловей.
Твоя осенняя стыковка...
Ты только с ней гнезда не свей.
09 сентября 2003


***
Вновь осень нежною походкой
вошла в лесную тьму и сень.
Какая славная погодка!
И желтый лист на крону сел.

Явилось небо голубое
сквозь мглу таинственных дождей,
а в небе света перебои,
и радость светлых новостей.

Сиянье нежно - золотое
сверкает редкою красой.
Какое счастье есть простое:
то осень движется лисой.
09 сентября 2003


***
Цветом наслаждаюсь в солнечную осень,
солнце затерялось в золоте ветвей,
красные соцветия, словно это проседь,
еще робко ищут, где же соловей.

Кто споет им песню царственного лета,
кто восхвалит это чудо красоты?
Но все больше, больше желтизны, как меток,
до чего прекрасны осени листы!
12 сентября 2003


***
По осени страдает влюбленная душа.
Она опять не знает, кому же так нужна.
А он ее не хочет уже в который раз,
и юмор в ней хохочет в какой-то пересказ.
 
Златое излучение спустилось на Москву,
а я опять страдаю, впадаю в грусть тоску.
Мужчина осторожный молчит и ни гу-гу.
Скажи хотя бы слово, молчанье - не пойму.
12 сентября 2003


***
Прошлое сидело за столом,
местные поэты на распеве.
За последним, скругленным углом,
говорил поэт об их отсеве.

Осень замурлыкала котом,
надоели грустные рассказы,
их душа, оставив на потом,
полетела в осени показы.
13 сентября 2003


Ах, почему Вы не со мной?

Ах, почему Вы не со мной? Ах, почему же?
Любила Вас я так давно, что трудно даты вспоминать.
Но знаю твердо я одно, любили тоже,
любили Вы меня одну как солнечную знать.

Вы были где-то далеко, Вы с кем - то были,
она была для вас лишь тень, как будто ваш предмет.
И воды тихие лились с фонтана в воздух пыли,
и чей - то памятник держал красивый постамент.

Опять ушли Вы не со мной, опять забыли.
Была, похоже, я для Вас лишь отблеском зари.
В любви бывает тяжело, как тяжело от были,
и ложь, знакомая давно правдива. Не кори.

Ах, помани меня тайком, и взор встревожит.
И знаю я, как тяжело бывает без тебя.
Не будем жизнь свою молвой таинственной итожить,
но возвратись, но возвратись, прошу любя.
13 сентября 2003


***
Проблема в том, что бесподобна,
но без любимого – никто.
Не обойтись и ей без клона,
развеселил бы кое-кто.

Но вот однажды объявился,
какой-то старый чей-то бес,
и авантюрно он влюбился,
а, полюбив, совсем исчез.

Она вдруг стала разрастаться,
и юбки лезли ей на грудь.
Он на денек всего остался,
и не был он с дивчиной груб.

Но оказалось - все, что надо,
и оказалось - все при ней.
И ходит мимо уж детсада,
и в ней растет ребенок - смена.

Дите подкормят и телята,
они малы, но вот когда
они немного подрастут,
ребенку молочка дадут.
14 сентября 2003


***
Фиалка смотрела на клен:
высокий, красивый, ажурный.
Фиалка любила, а он,
Он был безответственно - мудрый.

Стоял он у маленьких ног:
она на окошке в квартире,
на улице царствовал он,
он царь был не в крошечном мире.

Принцесса она на окне.
А он был царем лишь во сне.
15 сентября 2003


***
По Волге разбросаны листья,
златые приветы вокруг,
и осенью хочет пролиться,
лишь солнцем очерченный круг.

На Волге проехали листья,
капот под березу попал,
и хочет листва удалиться,
но ветер на листья напал.

И плещутся листья на Волге,
и листья слетают все с Волги.
А рядом бегут Жигули,
с утесом листочки легли.
15 сентября 2003


***
Раскинула осень кленовый каскад,
как - будто кому-то в подарок.
Машина проехала жизнь как МКАД,
цвет осени яркий, не марок.

Агатовый отблеск улыбчивых глаз,
сверкают какой-то десяток,
и жизнь его точно прекрасный алмаз,
он все еще счастлив и ярок!
15 сентября 2003


***
Дорожки покрыты осенней листвой,
тепло затерялось в деревьях.
Мы ходим по лесу знакомой тропой,
и в наших рассказах доверие.

Пройдем еще круг среди сосен, берез,
пройдем рядом с детской площадкой,
здесь все полно детством, и мыслями грез,
из дерева даже лошадка.
16 сентября 2003


***
Осциллограф случайных  погрешностей,
ты омметр напряженья в сети,
амперметр наших фото и внешности,
в Интернет быстрых связей лети!
16 сентября 2003


***
Осенняя грусть, неприятных событий,
ложится на сердце, как капли дождя.
И новости часто похожи на пытки,
и хочется крикнуть всей грусти: «Нельзя»!

Нельзя так нельзя. Но осенняя хмурость -
опять затянула весь мой небосклон.
И сквозь неприятность лишь стрелы Амура -
ко мне полетели на тихий балкон.

Попали в меня. И в мое же сердечко.
И в сеть новостей. И в любовный прикол.
Но только спокойна по-прежнему речка,
ей все безразлично, как ветки укол.

А я укололась отчаянным взглядом,
что странно ко мне был отправлен тайком.
И сердце в томленье забилось: «Так надо!
Так надо, приятно, а грусть вся — потом!»

На речку летели отчаянно листья,
со мной уходил странный взгляд навсегда.
Как хочется с взглядом таинственно слиться!
Но ясен ответ: «Никогда, никогда!»
17 сентября 2003


***
Вид сверху на город прекрасен и чист,
деревья - шары расписные.
Фонтан затихает, грустит словно лист,
а листья, как будто резные.

И вижу тебя, милый твой силуэт,
спеши, опоздать невозможно.
Березка танцует - осенний балет,
и так хорошо, что тревожно.

А там, есть скульптура, как будто - моя,
с такой же, как я, рисовали.
Она так прекрасна, собою манит,
что скульпторов лучших созвали.

Пройдем, рядом Пушкин, скамейка, газон,
я здесь пару раз выступала.
Здесь все - так как надо, и воздух озон
в ограде, что тенью упала.

Красива здесь осень прекрасной парой,
пока отдыхают капели,
дожди, что скрываются этой игрой,
когда каждый шаг - капли пели.
18 сентября 2003


Царская дама

1.
Царь прикоснулся к знатной даме,
сказал ей нежные слова,
и намекнул: «Не будь упрямой,
сегодня стонет голова».

И дама вспыхнула очами,
и повернулась вся к царю:
«Мой царь, я жду лишь Вас ночами!
Коль буду взята  ко двору».

Пришел царь к даме без охраны.
Она его в ночи ждала.
К ней прикоснулся, словно к ране,
он так хотел, чтоб не ушла.

Она прелестна без корсета,
с каскадом огненных волос.
Царь полюбил ее кадетом,
и молодел, почти до слез.

Обнявшись нежно на прощанье,
оставив огненную страсть,
царь поспешил на заседанье,
где он был все, где он был власть.

2.
Ложе утопало в кружевах.
Шелк светился в красном балдахине.
Дама не нуждалась в куче свах,
бедра были стянуты бикини.

Взгляд, сверкая, плыл из-под ресниц.
За окном гремело. Звук кареты.
Топот лошадей и крик возниц.
Ей хотелось тронуть сигарету!

Царь вбежал, ботфортами скрипя,
шпага зацепилась вмиг за штору.
Стулья полетели, всех слепя,
словно бы вулкан ворвался в нору.

Быстро взял красивый бледный стан,
ослепил улыбкой лучезарной.
Царь был и в любви слегка педант,
не терпел на женщине он сари.

Он сорвал случайно ожерелье,
он порвал всю видимость одежд.
Царь любил с высоким вожделеньем,
в трепете ласкаемых надежд.

3.
Канделябры на камине,
отблеск зарева свечей.
И царя уж нет в помине,
тишина сплошных ночей.

Боже, стук коня в подворье!
Ропот слуг и суета.
Дама встала с изголовья.
Без прически. Жизнь проста.

Хрупких плеч прикосновенье
царь в томленье ощутил,
вновь впадая в наважденье,
от проблем он с ней остыл.

Встречи час проходит быстро,
царь седлает вновь коня.
Даме дни глухого быта,
быть должна всегда одна.

Ставни окон закрывают,
все задвижки на запор,
к даме прочих не пускают,
слуги всем дают отпор.

4.
Узнала однажды царица
от верных подружек и свах,
что в тереме, словно в темнице,
живет царя дама. Ах, ах!

К сопернице не было злобы,
а чувство свободы — пришло,
о князе вдруг вспомнила, чтобы
ей ревности чувство не жгло.

Гонца посылает с нарочным:
«Явись ко мне, князь, на крыльцо,
и чувство мое к тебе — прочно,
храню я твое лишь кольцо».

Царица и князь развлекались,
когда появился вдруг царь.
Конечно, они испугались,
и царь вдруг царицу-то цап.

Она притворилась невинной:
«Да князь-то к тебе заглянул».
Дары князь царю шлет с повинной,
и пир на весь мир царь загнул.

5.
Три четверти года прошли как мгновенье,
царевич у дамы рождается в срок.
Царица отстала без лишних сомнений,
и князь народился, как добрый оброк.

Слегка перепутаны карты столетья,
истории путы совсем не впервой.
Прошло у двух пар очень бурное лето,
но каждый считал: «Там, где надо, там свой».

И все-то отлично. Живут, подрастая,
два сильных парнишки на общем дворе,
и вместе страной они той управляют.
А кто из них главный? Да общий дворец!

И только однажды ребята вцепились,
и чуть не до драки тут дело дошло.
Они, всем понятно, в царевну влюбились.
И все тут смешалось. Ну, значит, дошло.

Все стало похоже на прежние пары,
все вновь перемешано, словно тогда.
Царь даму любил. И царевна — князь — пара.
Одним словом, стало? Да так как всегда.
20-21 сентября 2003

***
Рыжие кудри девицы,
листьям осенним наряд,
можно красе удивиться,
ягодам красным наград

Солнце искрится, играет
в вихрах красивых волос.
Юный красавец страдает,
зная один лишь вопрос:

«Сколько девица младая
Будет огнем полыхать?»
Клен, от рябины страдая,
будет зимы только ждать.
24 сентября 2003


Прозрачность
Комбинация манила сквозь одежду,
небывалый в ней таился сильный бес.
Она словно засветилась вся надеждой,
кто еще бы до нее сквозь тюль долез.

В ней хозяйку добывали сквозь запоры,
увозили на машине всякий раз.
Люди бились об заклад и лезли в споры,
к ней стремились все мужчины, как в экстаз.

Темно-синяя прозрачность кружевами -
облегала статный женский сильный стан.
Ей звонили, приглашали, просто звали,
все искали и секреты, и изъян.

То пытаются вагон пригнать к вокзалу,
и шампанским заливать весь белый свет,
и гостиницы снимали, словно залы,
и в квартирах ожидал ее привет.

И зимой, и летом, осенью, весною,
к ней летели и стремились со всех ног.
Но однажды получила она волю,
все исчезли и забвение итог.
25 сентября 2003


Долг супруги

После брака жизнь с мужчиной
круглосуточный режим.
Мужу все теперь по чину,
даже праведный отжим.

Отжимание в кровати,
и отжимы на полу,
на столе как акробаты,
только б крепости столу.

Десять раз, пройдя за сутки
пресс, качающий рефлекс.
Вечно в плаванье как утки,
и целованный процесс.

Шея в пятнах поцелуев,
не вздохнуть, не продохнуть,
чтобы не было вопросов,
хоть бы воздуха глотнуть.

Шею скроешь синевою,
тонким маленьким платком.
Мужу станешь звеньевою,
он тебе — одним полком.
26 сентября 2003


***
Клен достиг совершенства земного,
золотая пора расцвела.
В этом золоте солнца так много,
что по кленам свой взгляд провела.

Есть в лесном этом микро инфаркте,
красота переспелой поры,
Отрицать красоту, словно факты?
Это неба земные дары.

Красно - желтые листья играют,
разбавляя зеленый пейзаж.
Отрываясь, листочки страдают,
им досталось от ветра массаж.

Но не будем о грусти, не надо,
еще раз оглядим хоровод,
это краски лесного парада,
что венчает собой небосвод.

Только сердце болит в эту пору,
знает, скоро другая пора.
И на жизнь я смотрю без укора,
я чуть-чуть, я немного стара.
26 сентября 2003


***
Клен любил колени у березы,
их размер и сексуальный вид,
но когда защита как заноза,
он любил березу просто в них.

Вот такой был способ совершенства.
Секс в коленях, верите, иль нет?
Знаете, а в этом есть блаженство.
В них опасность? Да ее ведь нет.
27 сентября 2003


Молодой

Молодой ты мой, с прической без седых волос.
Ты мечтаниями очень рьяный, любишь ты до слез.
Вновь в меня влюбился юный и красивый бес,
он готов идти со мною хоть домой, хоть в лес.
Только мне немного стыдно от такой любви,
или глупо и обидно, все равно - зови.
Поцелуй, скорее в губы - осуши меня.
Я люблю тебя красивый, жизнь не поменять.

Я пойду с тобою, милый, хоть домой, хоть в лес.
Я люблю тебя, мой милый, ты мне в душу - влез!
Без тебя мне очень грустно и весь мир - не мил.
Без тебя в душе так пусто, если грусть не пил.
Подойди ко мне мой милый, посмотри разок.
Полюби красивый милый, не целуй в висок.
Поцелуй, скорее в губы - осуши меня.
Я люблю тебя красивый, жизнь не поменять.
28 сентября 2003


***
Связистки сотовой сети
везде и всюду с телефоном.
А мне не стало так вести,
живу по интернет законам.

И все же были те года,
когда от писем мир резвился,
и были голуби тогда,
и к связи каждый так стремился.

И появился телеграф,
где телеграммы - часть вселенной.
Кто с телеграфом, тот и граф,
и даже там, где речка Лена.

На Иртыше был телефон,
и мне звонки междугородной.
Любовь звонкам беспечный фон,
и от звонков мир очень гордый.

Теперь есть сотовый, но мне
он, в общем, как-то и не нужен.
Есть интернет, любимых нет,
а без любимых мир, как стужа.
28 сентября 2003


***
Какой пассаж на белом свете:
мужчин для танцев снова нет,
ушли в спецназы на рассвете,
до балерины дела нет.
Балетной примы не приемлют.
Не могут, что ли танцевать?
Мужчины снова всуе дремлют,
и не танцуют старый вальс.

Но есть танцоры в белом свете:
на румбу силы отдают,
они  танцоры в высшем свете.
В театре только и поют.
В балет, красивые ребята!
В балет, пора всем танцевать!
И подрасти до дивы надо,
что б весь балет не потерять.

Лишь  танцы мира не исправить,
не пересмотришь древних па.
Какой бы не был ей красавец,
не будет новых – па – де - па.
Но будут новыми костюмы,
и будет в танце новый стиль…
Мужчины сели все по трюмам,
на корабле без женщин – штиль.
30 сентября 2003


***
Борьба за жизнь, борьба за правду,
борьба за лучик за окном.
А можно жить и думать славно,
а вся борьба потом, потом.
И накопилась куча грязи,
налипла тяжба на словах,
и в словесах, так просто вязко
от огорчений на правах.

Права на жизнь, права на совесть.
И не перечить, не скулить,
живешь вот так, немного сонно,
а надо, надо отлупить.
Дать сдачи этому, другому,
того послать ко всем чертям.
Нельзя, нельзя мне по - иному.
Послала всех по новостям.

Теперь спокойна. Отомстила.
Пишу, потом придет молва,
со мной шутить нельзя до ила,
есть в мире всякие слова.
**
Ложе тумана в лесном ожерелье,
как аметист, среди льда янтаря.
Облаком влаги мгновения реют
всем настроенье, как радость даря.
01 октября 2003


***
Ты опоздал на вечность,
выбросив человечность.
Нет, мне тебя не жалко,
и без тебя мне жарко.
Мне надоело помнить,
мне надоело ждать.
Помнишь, тебя любила,
в зубы губу разбила.
Нет, мне тебя не жалко.
Мне надоело ждать.

Что ты опять хохочешь,
Очень любви ты хочешь?
Мне надоело помнить,
мне надоело ждать.
Где ты опять работал,
с кем ты опять в заботе?
Нет, мне тебя не жалко,
нет, мне тебя не жаль.
Милый, тебя забыла.
Ой, поцелуй. Поплыли.
3 октября 2003


***
Виртуальная жизнь привлекает, влечет
в свои тайны, слова и поступки.
Все мощнее она в нашей жизни течет,
в ней мы проще прощаем проступки.

Смесь фантазий людей в мемуарных сетях,
разливается морем идейным.
В интернете мы дома и словно в гостях,
и партнер исчезает в нем тенью.

Без фантазии - грусть, без партнера - тоска,
руки тянуться вновь к интернету,
из компьютера к сети дорога пуста,
но и лес не бывает без волка.
4 октября 2003


***
Где женщины, которые хотят?
Они всегда похожи на утят.
Они так долго моются в воде,
что б целовать, так целовать в везде.
А где мужчины? Вот их нет совсем.
И виноград одна без счастья ем.
5 октября 2003


***
Махну в весну из осени,
хотя бы на недельку,
где золотые ясени
листву на землю стелют.
Где тонкие лохматые
их волосы струятся.
Где джинсы очень мятые,
а лица, словно святцы.

Где взгляды ясней ясного,
где мальчики взрослеют,
красивые как ясени,
любовью мощной зреют.
Влюблюсь в такого мальчика
осеннею порою,
а он поманит пальчиком,
и я любви не скрою.

Я листиком березовым
себя приклею крепко.
Зарею, нежной розою,
не вытащить как репку.
А он как ясень осенью
весеннею порою,
себе наметит сосенку.
И станет жизнь игрою.
5 октября 2003


***
Блаженна нежность в листве украдкой.
Крадем минуты, крадем часы.
Они летают с листвой тетрадкой,
и завлекают твои усы.
Осенний ворох, и шум, и шорох,
и радость наша среди берез.
И в желтых листьях воркует шепот,
и мы все ближе и все всерьез.

Усы колючи, они красивы,
ты в них мужчина без лишних слов,
в твоих объятьях таится сила,
и шорох листьев поверх голов.
Вот красный отсвет на белом фоне,
стена белеет среди берез,
но исчезает в объятьях воля,
как исчезают уловки поз.

Мы просто вместе, мы просто рядом,
среди мельканья теней ветвей.
Но вот дождинки по листьям градом,
и замолкает наш соловей.
Часы проснулись и с ними совесть,
миг расставанья, пора домой.
На наших чувствах родится повесть,
мы улыбнемся с тобой зимой.
6 октября 2003


***
Сорвалась сережка с уха,
покатилась и пропала.
Она малая как муха,
не жужжит, а я попала.
Золотой виток пружины
под ногами не найти.
Над сережкой мы кружили,
не уехать, не уйти.

Кто же в уши так целует,
без сережек я потом,
кое-кто сейчас балует,
уши голые листом.
Что в ушах случилась осень?
Листопад в машине был?
У тебя, мой милый, проседь,
ты об этом позабыл.

Я сняла с себя сережку,
без нее пошла домой,
горевала я немножко,
мне без них легко самой.
Но нашел он мне сережку,
и вернулся прежний вид.
Ревновал мой друг к Сережке,
все прошло и без обид.
8 октября 2003


***
Сольная жизнь на путях интернета,
арии песен, не спетых ни кем,
прыгает в вечность златая монета,
сыгран еще замечательный гейм.

Новые ракурсы нам приоткрыты,
можно опять уловить теплый миг,
можно забросить дела без корыта,
и улыбнуться тому, кто так мил.

В солнечной страсти есть искры столетий,
в каждом оттенке есть таинство лет,
в каждой любви есть картинка для сплетен,
или до счастья мгновенный билет.

Сольные чувства исчезнут незримо,
мы улыбнемся такой пустоте,
были и не были только что примой,
снова в любви мы на белом листе.

Шепот мгновений любви лучезарной
грезится вновь, как предвестник стихов.
Мы покоряемся счастью азартно.
Мы преуспели. Мы - чадо веков.
10 октября 2003


Скольжение
Скользит красавец до упора,
изгибы мыслей все сильней.
Под действием любви напора
он стал единым вместе с ней.

И ноги, словно сталактиты,
и влага неги и тепла.
Другие ноги сталагмиты,
и чувства тлеют, как зола.

Но вот огонь внутри сильнее,
и пламенеет кровь людей.
Раскрепостились и вольнее,
ушли из мысленных сетей.

Осталась сила притяженья
и ускоренья частиц,
изнеможенье изверженья,
и ощущенье сильных птиц.

Опали крылья. Распластались -
два тела в сумерках души.
И нега томная настала,
но свет любви их не туши.
10 октября 2003


***
Богатый мот, красивый кот,
он несомненный полиглот.
Красавец кожаных колен,
любимец сказочных Елен.

На лимузине экспорт - класс,
он в пробках просто милый Ас,
с прической Некого Сережи,
в цепочках весь и в кольцах, в коже.

Он был бы пагубным вельможей
на знаменитость весь похожий,
но голос выдавал его,
что он как будто не того.

Он слишком нежен и хорош,
он на беретке - носит брошь.
В любви любой он знает толк,
любовниц ценит нежный шелк,

Он мимолетный как закат,
он быстротечен как плакат,
сегодня есть, а завтра - нет,
от лимузина только след.
10 октября 2003


***
Коньячный привкус поцелуя,
любви пьянящий аромат,
и тело, пагубно танцуя,
держало в мышцах автомат.
И голова несла надменно
мужские, крепкие черты.
Оттенок кожи светло медный,
но волосы еще черны.

Рука ласкала плоть девицы,
дышала нежно слишком грудь,
рука щипнула ягодицы,
тем, говоря: «Про все забудь».
Они дышали возбужденно,
их танец близился к концу.
Они, сжимаясь напряженно,
легли подобием свинцу.

И застрочил он пулеметно,
так ускоряя ритм и темп,
и попадая очень метко,
был поцелуем сладким хмель.
Коньяк ласкал внутри забвеньем,
про все на свете забывал.
Вдруг озарился мозг как светом:
белье он ванне полоскал.
11 октября 2003


***
Как выглядит чудо дама?
Манто, кавалер, авто?
Тогда ей нужна охрана,
что в жизни не все равно.

И жутко ходить красивой,
и страшно идти одной,
и люди не все ей льстивы,
и жадность всему виной.

Проскочит, кто будет проще,
пройдет - кто без суеты,
кто в курточке, что короче,
когда не поймешь:  кто ты?

А кто  не хочет охрану
и денег с собою  - нет,
не надо ходить так рано,
когда еще спит весь свет.
11 октября 2003


***
Кнопочка - открыты шторы,
кнопочка - открыта дверь,
все экраны - мониторы,
и главенствует лишь лень.

Полюбить - включили фильмы.
Поцелуй - экрана миг.
Книжку на экране видим
и того, кто сердцу мил.

Зритель - бог телеэкрана,
все друзья нам - интернет,
а работаем мы рьяно
на экране много лет.

Где движенья? Где же встречи?
Интернетом поросли.
Вот опять настал мой вечер,
телефон, экран и пли...

Застрочили мы по буквам,
так тепла нам не узнать,
так потомства не прибудет,
если буквы нам лобзать.
12 октября 2003


***
И вновь вцепился кап в березу,
он словно родинка щеки,
его не вытащить с занозой,
он как рисунки и горшки.

Пусть друг сегодня за буграми,
его из сердца не изъять,
ко мне не ходит он с дарами,
так может он кому - то зять.

Он остается подневольно
нелепой грустью в голове,
и не поет он мысли сольно,
второй он дует будто фен.

А кто-то дует словно ветер,
а кто сквозняк не по летам,
а кто березе будет веткой?
а кто подобием листам?
12 октября 2003


***
Лучший друг собака - в кресле
смотрит фильмы про собак.
Черепахи с нею вместе,
танцевали в ритм - гопак.

В водной собственной стихии,
глаза высунув  едва,
лапками танцуют или
смотрят просто как сова.

И собака, понимая,
что экран другая жизнь,
к черепахам поднимает
кверху лапу: "Ну, держись!"

Черепашки испугались
и нырнули глубоко,
зашуршали вместо галек,
но вздохнув уже легко.

Пес улегся снова в кресло,
где прослушивал он песни.
14 октября 2003


***
Тебя коснулась я едва,
и сердце в неге сладко сжалось.
Сухая мокрая листва
в деревьях важно задержалась.

А я прошла сквозь бездну лет,
сквозь годы тайные желаний,
у осени простой полет,
а я подобно грустной лани.

Мне суждено так на роду:
желанной быть и одинокой,
сквозь всех мужчин я так пройду,
они же стрельнут только оком.

Останусь как забытый лист,
одна опять среди постели,
и буду помнить чей-то лик,
как листья желтые летели.

Полнеба в тучах и дожде,
полнеба в солнечной купели,
а ты меня опять дождись,
в своих желаньях страстной пены.
14 октября 2003


***
Вы не трус, вы милый Грусть, это плюс.
Я судить вас не берусь, это Русь.
Очень скучно мне без вас. Это раз.
Для любви мы купим ром. Это бром.
Уберем мы лишний свет, и привет.
И покурим сигарет. Вид ракет.
Затемнится мозг с душой. Ты большой.
Выпьем нежности глоток. Ласк поток.
Ты не бойся. Мы на  «ты». Ты остыл?
Выпей лучше ты вина. Я одна.
Мы расстались. Ты не трус. Я боюсь.
Оставайтесь, Вы на Вы. Без молвы.
18 октября 2003


Загадка

Не люблю я конкурсы и не жду удачу.
Я пишу, что хочется без любви подачек.
Долго, очень долго неизвестность тянется,
я привыкла к этому, этим мир мой славится.
Надоело с вордом спорить из-за слов,
очень он не русский, ворд - он кто таков?
Надоело двойки ставить просто так,
не люблю оценки, я в них не мастак.

Остаюсь в сторонке, там пишу с душой,
но к моей колонке интерес большой.
После же общения - исчезает стих,
будто бы простуда и стишок мой: чих.
Брошу я микробы их рецензий ком,
от переговоров станешь словно гном.
19 октября 2003


***
Садовое кольцо – загадка всех времен.
Кто выдумал его, тот был весьма умен.
Ломала в детстве я всю голову ни раз:
как дернуть за кольцо, в каком саду сейчас?
Понятно мне теперь речь о Москве родной,
Урал в то время был мне садом и страной.
20 октября 2003


***
Вот на крыльце - боярыня Агаша,
в расшитом бисером красивом сарафане,
она с утра ругала все Парашку
за то, что пропустила вечор франта.
Так скучно в девках, жить на иждивение,
и маменьку, и папеньку просить.
Какое с ними может быть веселье?
Опять еще и дождик моросит.

И хочется боярышне на волю,
в кибитке да на тройке полететь,
подружка Стешка замужем, год что ли.
И стала уж немножечко полнеть.
Еще ей приглянулся кузнец Прошка,
красавец и силен не по годам.
Скорее бы снежочек да пороша.
Так с девками на свечках погодам.

Ох, Господи, мамаша не даст воли,
и Прошку, как ушей ей не видать.
Агаша сразу сморщилась от боли.
Ох, Прошка ведь в сердечке он опять.
А франт, однако, знатный проезжал здесь.
А, может, он заскочит к ним опять?
Колеса у телеги завизжали.
Да, скоро ли мамаше будет зять?
21 октября 2003


***
Пойду опять своей дорогой,
мне в ней уютно и тепло,
не оббиваю я пороги,
люблю я тихий стиха слог.

Забуду музу сольных песен,
забуду все, что не со мной,
забуду критику из лести,
забуду холод я зимой.

Ты мне как друг, ты мне как радость,
ты воды мощные морей.
Мой милый слог, такая сладость,
что я лечу к нему скорей.

Пройду дорогой рифм свободной,
без всех уступов дум сердец,
иначе будет сердцу больно,
иначе чувствам всем конец.

Влетаю с рифмами я к небу,
я с ними по лесу брожу,
мне с ними видим - мир неведом,
Я в них сама себе скажу.
23 октября 2003


***
Чистота холодных звонких улиц,
первый холод осени дрожит,
а дома, как нежный теплый улей.
Осень зимний холод ворожит.

Холод сквозь небесные потоки
устремился в чащу наших душ,
где зимой все высказаны сроки,
где судьба, как вечный, мокрый душ.

И морозит стеклами по лужам,
и  искрятся блики в тишине.
Нет, еще не заглянула стужа,
звезды замерзают в вышине.

Город спит под тайнами столетий,
тайны замерзают - не раскрыть.
И бывают тайны, словно плети,
мерзлотой морозный мир укрыт.

Светят нам небесные светила
утомленно в телескопе линз,
чернота ночная чем-то мила.
На замерзших лужах звездный блик.
24 октября 2003


***
Первым снегом занесло слова плохие,
под снегами - потерялись адреса.
Улыбнулись люди, разные такие,
и замерзла набежавшая слеза.

Первый снег - меняет быстро всю одежду,
он вытаскивает шапки, сапоги,
замерзают с южных стран - одни невежды.
От морозца в первый снег они легки.

Первый снег кружится нежно и прилежно,
очень легкий, белый призрачный такой.
Он потом, как искореженный валежник,
а в начале -  вызывает мир, покой.
24 октября 2003


***
Карета подана к успеху.
Флобер, Анри и старый мир,
где цугом кони мчаться к веку,
иль из того, где все ампир.

Все дамы в шляпах с кисеею,
поля у шляп вместо очков,
и ленты газа вьют змеею,
и право, меньше стариков.

Кареты выстеганы тканью,
летят по пыльной мостовой,
и самоцветы в них сверкают,
на платьях с яркою конвой.

И дамы в  этих пышных платьях
читают лирику стихов,
улыбками надежды платят,
тем, прибавляя женихов.

Герой Флобера ищет счастья,
пешком бульвары обходя.
Но дамы с книжками не часты,
за ними слуги так следят...
26 октября 2003


***
Удивленный, обаятельный
провожал меня домой,
защищал от неприятелей,
только сам стал домовой.
Импозантный, привлекательный
он сидел, как истукан.
С лицом белым, цвета скатерти,
пил свидания стакан.

Осмелевший, занимательный
он коснулся нежно рук.
Руки волосы косматили
и касались странно брюк.
Опьяненный, затуманенный
поднял он меня с колен.
И вскричал, как будто раненый,
и попал в любовный плен.

Размягченный, расторможенный
долго нежно целовал,
был любовью размороженный
и любил за валом, вал.
Огорченный, растревоженный
бросил он меня одну.
Был любовью обезвоженный,
уходя один во тьму.
27 октября 2003


***
Сказки, тролли и принцессы
в сто десятом королевстве.
В замках древние эксцессы
полны таинства и лени.
Королевы, псы и слуги,
силачи любых времен,
и  крестьянин рядом с плугом,
и величие имен.

Круг за кругом, год за годом,
солнце всходит над землей,
изменяется погода,
а портниха за иглой.
Что-то вечное в процессах:
тот герой, тот господин,
есть придворные, принцессы,
а мудрец всегда один.

Звездочеты, лекарь, повар,
без них просто нет и стран.
Разный век и разный говор,
есть ученый, дилетант.
Счастлив кто? Скажите люди?
Сколько стран! Людей! И лет!
Где тепло, где холод лютый.
Кто живой, а кто скелет.

Жизнь проходит по цепочке
сквозь любые времена,
и весной припухнут почки,
осень даст нам семена.
28 октября 2003


***
Он, она и остров — полуостров,
двое потерпевших - на одном.
Женщина почувствовала остро,
что мечтает только лишь о нем.
Молодой мужчина кучерявый
белую блондинку полюбил,
на него подействовали чары.
Он с нее строптивость быстро сбил.

Что такое остров для влюбленных?
Место, где утешить можно плоть,
где-нибудь на пляже раскаленном,
и откуда не спасает плот.
Остров, где хибара да погода.
Вся еда плывет по воле волн.
Вместе они пробыли полгода.
Не был лишь мужчина с нею вол.

Он себя представил господином,
а она - раба перед судьбой.
Быть им лишь на острове - единым,
только там им нравится прибой.
Их любовь никем не оборвется,
разве кораблем, пришедшим к ним,
или мнением западного света,
чтоб остаться достоянием нимф.
29 октября 2003


***
Страсть влюбленных в сердце мира,
в центре движущихся масс.
В клетках двух играет лира,
и сплетение страстных ласк.
Словно в ракушке движенья,
мы вдвоем и сердца стук,
возрастает вожделение.
А колеса: тук, тук, тук.

Проезжаем степь желаний.
Тамбур лучше, чем дворец.
Миг законченных посланий
среди замкнутых дверей.
Темнота скрывает лица,
теплоту прекрасных губ!
Счастье сможет возвратиться,
если ты совсем не дуб.   

Нет преграды, только счастье
переполненных сердец.
Поцелуи очень часты,
словно нам уж под венец.
Остановка. Подъезжаем.
Чемоданы. Руки. Дверь.
Руки просто пожимаем.
Мы спокойны. Все. Поверь...
31 октября 2003


***
Ноль, ноль икс и ноль тринадцать -
Встреча пары на заказ.
Деньги щелкают лишь налом.
Он красивый - напоказ
Худосочная брюнетка
и покладистый блондин,
с броней черная жилетка.
Перед ними лев - камин.

Щелкнул датчик с объективом,
два умнейших хитреца,
к ним с поклоном честным, льстивым,
вроде им родня лиса.
А потом удар нежданный,
драка мрачная мужчин.
Женщина для них желанна,
бьет она не без причин.

Все подрались, победили,
те, кто был сильнее всех.
Ноль, ноль икс - удар прекрасный,
обошла всех без помех.
Победила и исчезла,
взяв у льва лишь бриллиант.
Ноль тринадцать бился честно,
защищал ее атлант.
1 ноября 2003


Хризантема

Хризантема плотная как мех,
словно георгин она огромна,
желтая - как будто это смех.
Хризантема – это сама скромность.

Мне цветок мужчина подарил,
очень симпатичный, скромный в меру,
он мне ничего не говорил,
улыбнулся, исчезая с ветром.

В карты не играют «в подкидной»
хризантема, роза, аспарагус.
Стали вдруг компанией одной
спрятались в букете, словно парус.

«В пьяницу» сыграли на листки.
Временно красуются букетом,
ленты для букета как тиски,
карты собираются брикетом,.
04 ноября 2003


***
Нам миг взаимный нов,
вступили в пору весен
для кратких в рифму слов,
листы для слов и песен,
Скрываю то, что есть,
Пишу о том, что нет и
всегда в разлуке лесть,
как осенью есть лето.

Живу, едва живу,
скрывая боли в сердце,
и кем-то я слыву,
но горизонт мой серый.
Во сне мои пути,
во сне мои дороги.
Стих верный, друг – лети,
читатели так строги.

Без ласк и суеты
мы вновь нашли общенье.
Жизнь белые листы
без ругани и мщенья,
то ль дружбы, то ль любви.
Мы вновь с тобой на гране
знакомства на крови.
Слова, как поле брани,
05 ноября 2003


***
Орхидеи, розы в нежных красках,
словно радость вкуса над столом,
этой красотой печально - броской,
совершили в сердце вы излом.

Розы в тон листочкам орхидеи,
нежной кожей пламенной руки,
как нежнейшим выплеском идеи,
сняли с того сердца все долги.

И Массандра тонкой темной струйкой,
поплыла в хрустальном башмачке,
и сплелись отчаянные руки,
с поцелуем сладким на челе.

Орхидеи с гордой головою,
в лепестках сиянья от любви,
с розами, обнявшись всей судьбою.
И кагор запел, как соловьи.

Ласковые трепетные мысли
пронеслись над розами и ввысь,
в орхидеях страстно вдруг зависли.
И кагор с Массандрой обнялись.
6 ноября 2003


***
Голубые ели, горстка снега,
марево печали у стволов.
Зеленеет травка, словно ветка,
и ноябрь, и холод легких слов.

Темная вода стоит без всплеска,
не замерзла, но и безо льда.
Зеленеют ели среди леса,
будто говорят сегодня «да».

Лиственницы голы как березы,
их иголки плавают в воде.
В ноябре уснули даже грозы,
и слова притихшие везде.

Вот оно: ноябрь, седьмое, холод,
очень день туманный без проблем.
Двери открываются внутрь холла?
Нет, почти не праздник, без дилемм.

В этот день когда-то было то-то,
А потом парады без конца,
встречи средь парадов - это что-то.
Праздник вдруг остался без лица.
7 ноября 2003


***
Пропавших  без вести так много,
что нет надежды, их найти,
их дни закончились убого,
иль перестало им вести.

Они по жизни напылили,
иль напоследок развелись,
иль не по той реке уплыли.
Не знаешь, где ушедших жизнь.

Смятенье чувств о них годами,
и тяжесть страшная в груди.
Мы не живем, а все гадаем,
а как следы нам их найти?
7 ноября 2003


***
Жить в грусти так трудно,
лекарство пить нужно,
и никнуть лишь нудно,
и мир станет чуждым.

Пройти это надо,
ожить и спокойно
увидеть - все ладно,
а, в общем, пристойно.

Что делать, проходят
года, чьи-то веси,
живут и уходят,
молчат о них вести.

Сжимается сердце,
сникают сосуды,
закрыта в жизнь дверца.
Куда ты? Откуда?

Поставим здесь точку.
Замолкнут салюты.
Оставили кочку,
где холодно, люто.
8 ноября 2003


***
Лилии увяли
и засохли розы,
высохли и стали,
словно лист в морозы.

С ними настроение
блекнет исчезая,
съемка я печенье,
коль и нет уж саек.

От еды недолго
радость мельтешила,
в мыслях больше толку,
и стихи - вершина.

Напишу вновь стих я,
погрущу на строчке,
смотришь, дрема стихла,
я сижу в сорочке.

Все. Букет на выброс,
настроение тоже.
Стих тихонько вырос,
мир цветов итожа.
11 ноября 2003


НЛО

Следил мужик за облаками,
искал средь них он НЛО.
Он был седой, а не с висками,
не стрижен был он наголо.
Знавала Толю почтальонка,
шалаш стоял, где сеновал.
Она была почти девчонка,
Он людям лекции читал.

Он собирал людей поляны
среди уральской красоты,
и на заброшенной делянке
мышам закручивал хвосты.
Они его там донимали,
от гнуса пухла голова,
он слеп с подземным поддувалом,
и людям нес одни слова.

Его снабжали лишь картошкой,
туристы сбрасывали хлам,
он жизнь свою в лесу итожил,
но не был он по жизни мал.
Проходят годы чередою,
исчез мужик в рассветной мгле,
на сенокосе нет удоя,
и все растаяло во тьме.

Он в землю врос? Иль все же выжил?
О том молва не говорит,
Молебки слепок сердцем выжег,
и гордой памятью горит.
Не верю я, что он бессмертен,
не верю я, что он живой,
растет его земная смена.
А может он лежит больной?
**
В молебском диком треугольнике,
где красота земной коры,
не скажут слово о покойнике,
где не сносил он головы.
13 ноября 2003


***
Весельчаки трудолюбивы,
живут подольше всех мужчин,
на них несчастья прут лавиной,
у них проблем нет, нет причин
жить, унывать, и нет им дела
до всех проблем. Работа - все.
Вот это истины дилемма.
У них вся жизнь, как в теннис - сет.

От легких мыслей - жить легко,
А от тяжелых - тяжело.
14 ноября 2003


***
Вы влюблены, во что скажите:
в мои стихи, в меня, зачем?
Вы без меня совсем не жили?
Вам не прожить без неких черт,

что мне дала одна природа.
Что с Вами, милый, объясни?
Или так действует погода?
Плесни, для ясности, плесни

еще слова под липой грезы,
еще один виток судьбы.
Не говори, Вы мне дороже,
ведь нас не вяжет нервный быт.

Слова любви в одном признание,
слова и веры, и добра,
как мимолетное свиданье,
все можно выплеснуть до дна!

Не греет, греет, вот, теплее
мне стало вдруг от Ваших слов,
От нежных слов иду к дисплею,
несу словесный свой улов.
16 ноября 2003


***
Рок, судьба или предвзятость,
или мистика. Она
правит миром, но без взяток,
просто глазом не видна.
Но любой судьбы анализ
скажет вам без лишних слов
кто-то все же правит нами,
кто-то наш качает плот.

Все предвидеть невозможно,
что-то можно просчитать,
что-то высчитать несложно,
в мыслях лучше не летать.
Надо быть спокойней, строже,
в дифирамбы не вникать,
лучше быть нам осторожней
и не стоит ликовать.

И судьбу поправить трудно,
можно чуточку чудить,
независимость - при людях,
но людей нам не судить.
Обойди проблемы просто,
но решай всегда свои.
Будь среди людей как остров,
мысли чуточку таи.
16 ноября 2003


Колыбельная – баю

Мальчик хороший, мальчик пригожий.
Баю, баю, бай.
Солнышко наше, лапочка наша.
Баю, баю, бай.
Спи, мой хороший, спи, мой пригожий.
Баю, баю, бай.
Спи - усни, слышишь? Ровно ты дышишь.
Баю, баю, бай.
Снег за окошком, тихо спит кошка.
Баю, баю, бай.
Соска уснула, тихо вздохнула.
Баю, баю, бай.
Спи - усни мальчик, спи - усни зайчик.
Баю, баю, бай.
Плакать не надо, Солнышко, ладно.
Баю, баю, бай.
Глазки прикрылись, тихо закрылись.
Баю, баю, бай.
Снова заплакал, слезки закапал.
Баю, баю, бай.
А на прогулке дремлет он в люльке.
Тихо, без баю - баю - бай.
18 ноября 2003


***
Нет слов, нет букв, одни движенья,
среди проблем - судьбы скольженье.
Гоненья старших. В доме младший.
И в их судьбе косой разрез,
для них теперь не все так ладно,
на них из быта давит пресс.

Нет слов, нет букв, одни движенья,
среди проблем - судьбы скольженье.
Бегут они из дома дальше,
коль непригодны, стали вдруг.
В душе с какой-то долей фальши,
тем, удлиняя век разлук.
20 ноября 2003


***
Лес притаился в снежном зазеркалье.
Он как скульптура жизни на земле.
Я что опять средь прошлого искала,
когда и будущее спит еще в седле?

Жизнь требует: ну, стань ты дикобразом,
добавь иголок, страсти и проблем.
И повезет, возможно, что ни сразу,
но непременно ждите перемен.

И тянутся тянучки прочных буден,
проблемы ускоряют дикий бег.
Мы как в лесу, плутаем, ходим, будем
одни снега и извороты лет.

Мы ходим бесконечно по вселенной,
она для нас, вполне понятный круг.
Снега, снега, как шубы счастья, плена,
и лес для нас и совесть, да и друг.

В лесу, увы, не стать мне дикобразом,
не остановишь свой обычный шаг,
а остановишь, станешь, сразу разом,
такой скульптурой, как деревья. Так...
20 ноября 2003


***
Надоело окруженье,
я опять звоню тебе.
Брось ко мне предубежденье,
я опять в твоей судьбе.

Где тебя опять носило?
Снег белеет во дворе,
рядом мечется верзила.
Это сын? Он твой до-ре...

Это так я задержалась?
Не звонила, не звала,
уйму лет не провожала,
и давно я не твоя.
21 ноября 2003


***
В моей душе исчезли дифирамбы,
мне надоело восхвалять мужчин,
не светит благородство у них в лампе,
меняют только маски без причин.

А женщины одни за жизнь воюют,
морозы жизни вокруг них лютуют.
23 ноября 2003


***
Ель стоит, шатром раскинув ветви,
словно в дом сзывает чудаков.
Снежный дом, где не бывают ветры.
С крышею, где притаились метры,
метров двадцать веточных кругов.

Есть у фей любимица лесная,
ель, что простой мачтою стоит.
Ствол прямой, ее давно я знаю,
ветки ее ветры все листают,
в совершенстве кроны тихо спит.

Метрах в десяти стоит подруга.
Ростом как она, но так худа,
ветви изогнулись точно дуги,
ветви под снегами не упруги,
средь берез стоит она одна.

Снег покрыл деревья, землю мелом,
белый цвет  и контуры ветвей.
В красоте холодной спит измена,
а в душе - есть настроения смена.
В елях притаилось царство фей.
23 ноября 2003


***
Кому нужны твои стихи?
Тебе самой.
Кому нужны твои звонки?
Тебе самой.

Кому нужна твоя любовь?
Тебе самой.
Кому опять ты портишь кровь?
Тебе самой.

А так ли уж? Совсем ни так.
Все для других.
И жизнь как ломаный пятак.
Все для других.
24 ноября 2003


***
Зеркала моих лет, мой последний поклонник,
он мой солнечный свет и к поэзии склонный.
Может это смешно и немножечко грустно,
мои страсти плывут на суденышке утлом.

В нашей разнице лет притаилась невинность,
это так хорошо и немного обидно.
Зеркала наших лет, где конец, там начало,
не хочу ничего, не хочу у причала.

Не уплыть никуда, но возможны все страсти,
нет и суммы из нас, а какая-то разность.
Зеркала моих лет - мой красивый  поклонник,
в нем есть что-то еще. От любви моей клоны.
24 ноября 2003


***
Поэтесса из Москвы,
значит из России.
Темы солнца и судьбы,
и любви красивой.
Поэтесса тупиков,
городских проспектов,
баскетбольных игроков
цветового спектра.

Поэтесса пылких чувств
на ступеньках лестниц,
где она ждала чуть-чуть,
от свиданий лести.
Поэтесса из Москвы -
нежное создание,
обращается на " Вы"
к вам из состраданья.

Пишет нежные стихи
в толчее поэтов,
но ее стихи тихи.
Что сказать на это?
Первой быть в Москве нельзя,
первой быть непросто,
поэтессе не везет
с баскетбольным ростом.
26 ноября 2003


***
Только туманы парят в поднебесье.
Только туманы,  но мы на земле.
Милые, милые страстные бесы.
Милые люди. Любви сладок плен.

Странное чувство, я словно любима.
Странные мысли, его не понять.
Словно в тумане его я слепила.
Словно в тумане, а вышло опять

ждут меня снова и смотрят игриво,
ждут каждый день, вопреки всем и вся.
Жестки рамки как пена у пива.
Жесткие чувства, но счастлива я

маленькой толикой пламенной страсти,
маленькой тонкой, надеждой в душе.
Очень приятно сказать утром: "Здравствуй!"
Очень красив, снова в сердце драже.

Листья осыпались. Что за новинка?
Листья они пусть в тумане поспят.
Главное в жизни растаяла льдинка.
Главное, вместе. И нас не разнять.
28 ноября 2003


***
Звук погремушки тает в звуках,
и ванна малая воды,
и мама в мыслях о науках,
около месячной среды.

Заботы, быт с утра до ночи,
и плач, улыбки, крик, да ша.
Ребенок маленький, короче
он ростом в три карандаша.

Еще малютка мал, но месяц
ему сегодня. Милый день.
И в ползунках весь мир не тесен,
а он кричит, где свет, где тень.

Все рядом с ним, все только с малым.
Малышка в крик - все на ушах.
Прогулки с ним, он спит как шалый,
и каждый день в других вещах.

И памперсы великолепны,
без них нам было бы трудней.
А мальчик, словно папы слепок.
Со стороны все в нем видней.
30 ноября 2003


***
Ты раскрутился на любовь,
но очень странную.
Ты напрягаешь в мыслях лоб
и сыплешь манную,

она из денег и добра
любовь спонтанная.
Она, как плитка серебра.
и очень славная.

Не полюблю, не разлюблю,
жизнь непорочная,
но Вас, как спонсора хвалю,
жизнь книги - прочная.
9 декабря 2003


***
Лидер продажи - Стихи - в книжном мире,
лидер продаж на лотках и в киосках,
лидер продажи … стихи. Что сатира?
Лидер продажи на солнечных косах.

Эта мечта или это реальность?
Где она - правда? Читателей нет?
Загнаны строчки. Ни это ли крайность?
Строчки поэтов не встретили свет.

Все киоскеры – журнальные Боги,
Все магазины – любовь, детектив.
Кто пожинает продажи итоги?
Что ли читатель убог и ленив?

Лидер продажи – Стихи – в книжном мире,
строчки Патрацкой гуляют везде,
лирика строк поселилась в эфире,
только в продаже не встретишь нигде.
10 декабря 2003

***
Закручено февральскими ветрами,
и как в моем стихе про янтари,
и майскими, погожими деньками,
твори, поэт, твори.  Твори.  Твори...
11 декабря 2003


***
Исчезают села в городах,
Вверх растут красивые дома,
старые дома уже в годах,
*
Как хорошо, красиво все вышло, как по плану,
как быстро все проходит, стирая силуэт,
а как же Генрих с дамой, прожил век без ванны
в гостинице, танцуя вечно менуэт?
*
Приятно сниться по ночам красивым солнечным мужчинам,
приятно в сны входить и там, при отсвете одной лучины,
быть оживленно молодой, постой!
*
И как тебе мне не признаться, коль без тебя жизнь пустота,
дай на метле хоть покататься, с тобой увидит нас Луна...
*
Я блузки не нашу, ношу лишь водолазки,
и пуговки мои давно уж не нужны,
а воротом глухим, все разговоры - братски,
но как они порой такие и нужны!
*
Пришла, смотрю с тоской на дверь,
пора уйти, но очень лень теперь.
*
Я давно держу перо в руке,
и ко мне никто уж не подходит,
поплывем на лодке по реке,
там скажу, кто другом мне подходит.
Декабрь  2003

**
Учился в Холмске, знал Владивосток,
В Хабаровске служил, не вышел толк.
8 ноября 2003

**
А все отлично. И все. Все. Все.
И с нами  лично.  И все.  Все. Все.
И ты мне нужен и я нужна,
Конфликт утюжим,
Любовь легка,
Ты рад мне очень,
И рада я.
*
Мечту искать всегда приятно,
но вот найти -  невероятно.
*
Как трудно женщин всех любить!
И так их просто разлюбить!
*
Ой, как серьезно!
Даже курьезно!
29 октября 2003

**
Во времена болоневых плащей,
Коротких, открывающих колени.
Носили очень мало мы вещей,
но не было по молодости лени.
14 октября 2003



***
Разбирайся: кто прав, виноват,
не найдешь ни того, ни другого,
из иных получается - брат,
из других, кто-то умный, как Гуро.

Сожаления оставь при себе,
все надежды - пустое похмелье,
если хочешь пройти сотню бед,
нарисуй это правило мелом.

Жизнь проста, все с тобой, что в тебе,
а другие, как небо и волны.
То бывает счастливый прибой,
то бывает, как ветер привольный.

То идешь сквозь людскую волну,
то нахлынет она, то отпустит,
то на гребне приносит молву:
ты свободный, а рядом все пусто.

То все дома и всеми любим,
то тебя ненавидят внезапно.
Человек, как потерянный Бим,
и чего-то, как правило, жалко.
11 декабря 2003


***
Коснуться кожи за ушами,
сквозь трепет пальцев увести
твои надежды небольшие,
и вынырнуть, оставив сеть

твоих, моих, былых уверток.
Лапша с ушей или души
была похоже на отвертки,
или НВ - карандаши.

И все забыто на мгновенье,
мгновенье выросло в года,
осталась искренность сомненья:
была излишне я горда?

Мне жаль твои простые уши,
и легкий трепет нежных сил.
Мы разбежались кушать груши,
достались косточки от слив.

Мы просто выпиты другими,
озноб остался, страхи чувств.
А мы влюбились, мы пустые.
Лишь за ушами сил чуть-чуть.
13 декабря 2003


***
Да, лидер ты. Приоритет
неоспорим и не предвзят он,
как твой любой менталитет
слегка знобит, он очень зябкий.
Как переменчивы слова,
так переменчива погода,
летает в мыслях голова,
все за тобой и так полгода.

Иного взгляд скользнет, и нет,
а твой так прочно задержался.
Пусть промолчишь, но твой привет,
как лучик солнца отражался.
Нас разлучить с тобой не в мочь
любым и каверзным вопросам.
Уйдешь ли ты сегодня прочь,
но мысли рядом, словно осы.

Проснешься ты, и я не сплю,
хоть между нами километры.
Любовь безмолвную терплю,
ее ласкают только ветры.
Ты не сердись, ты улыбнись,
мой лидер мыслей полуночных.
Не спишь, так на бок повернись,
а в сердце ты вонзился прочно.
21 декабря 2003


***
Весь горизонт - сплошное солнце,
восход алеет над землей,
Останкино темнеет соло.
Картина. Ткань. Ее б на лен.

Меня трясет, в меня влюбился
один хороший, молодой.
Меня еще он не добился,
но хочется кричать: "Ой, ой!"

Куда, зачем? Лихие строчки.
Стихи его как родничок,
его поэзия как почки,
про возраст наш сплошной молчок.

Но острота в одном сюжете,
любовь младая. Бог, ты мой!
Я не гожусь в младые женки,
пусть ты влюбился, мысли смой

своими строчками, стихами.
Уйди от правды в забытье.
Так на земле идет годами,
родник не мерзнет, тонкий лед.

Мороз застыл, синеет небо.
Останкино, ко мне лишь слепо.
25 декабря 2003


***
Нашел ты друга на мгновенье,
а я не в счет.
Мне не нужны мужские звенья,
к тебе влечет.

Меня пугает: парень рядом
сидит с тобой.
Мне ни к чему такой порядок,
"Театр" - отбой.

Я, понимаю, все не вечно,
уйдешь к другой.
Но не нужна сейчас мне свечка,
любовь - рекой.

Твой друг ушел, мне стало лучше.
Ура! Ура!
Все хорошо, и ты не шутишь...
Пора, ра, ра...

Не уходи к его подруге,
не уходи.
Не уходи из жизни круга,
не уходи.
28 декабря 2003


***
Механика любви проникновенья,
как щеточка зубная для зубов,
и сильные внутри прикосновенья,
как будто прикасанья мудрых лбов.
Зачем нужны телесные соитья?
Они, как санитары ваших чувств,
и надо бы двоим внезапно слиться,
как будто извергать слова из уст.

Механика очистки ваших мыслей,
желанья превращает просто в быт.
Постигнуть, очищаясь, чувства выси,
и чувствовать, что временно ты мыт.
Для частого мытья нужны супруги,
друг друга очищают для других,
они потом становятся упруги,
и нет у них и мыслей-то плохих.

А если одиноки вы  вдруг стали,
вас чувства пожирают изнутри,
ведь человек из чувств, а не из стали,
тогда и вспомнишь эту цифру три.
Но эта чистка так необходима,
что просто так с любовью не сравнить,
стихи ей посвящают пилигримы,
и золота протягивают нить.
29 декабря 2003

***
В камине замка - хрустит огонь.
Подходит к замку спокойный конь.
Почти внезапно - Он из окна.
Прыжок в падение. Она одна.

Летят над степью конь и седок,
копыта быстро скок еще скок.
Немного снежных дорог в мороз,
а синий иней в усах пророс.

Кто Он? Откуда? Зачем? Куда?
Что там случилось? Так ерунда.
Но в зимний холод открыть окно?
Любовь откроет. Ей все дано.

Всегда бывает Она и Он,
и кто-то третий, кого не тронь.
Тогда зимою и мчится конь.
В камине гаснет  любви огонь.
2002


След памяти

На пальмах снег, а город Сочи,
я не была там никогда,
но в городе знакомый очень,
там друг из юности всегда.

Мой первый бал. Он - "Пьер Безухов"
и теплый город солнца - дар.
Я в белом платье. Он без звука
со мною рядом. Кто был стар?

Нам по семнадцать. Ночь и город.
Два класса движется к реке.
Плыл теплоход весь белый, гордый.
Я с "Пьером" шла так налегке.

Все одобряли нашу пару.
Готов жениться он на мне,
но не хватило сердцу пару.
И вот на пальмах в Сочи снег.

А я? Я там, где холод лютый.
Его я помню много лет.
Последний взгляд. Автобус. Люди.
Остался в памяти лишь  след.
3 января 2002


***
Стена фристайла явно не для нас,
а мы с тобой слегка в нее воткнулись,
и вместо вида славных облаков,
судьба в любви нам снова ставит нулик.

Ну, что затих? Боишься синяков?
Не упадешь, лежи в своих подушках.
Года идут, и ты всегда таков:
для вида заблудился ты в подружках.

Ты горных лыж не видел никогда,
и знаешь о фристайле очень мало,
впадаешь в одинокие года,
и в ванне у тебя лишь только тало.

Вот там фристайл, вот там твоя стена,
и в  ванне полотенце есть и мыло,
там сущность человека не видна,
а радость на двоих с водой уплыла.

Ты выходи из ванны иногда,
меня ты на пути своем не встретишь.
Стеной фристайла стали на века
остатки той любви, которой бредишь.
2002


Детская радость

Радость детям – детские копилки:
из фарфора – девочка с косой,
в нее бросят доллара опилки,
и ребенок станет вдруг лисой.

Ему надо, чтобы в ней – гремело,
ему нужен – свой велосипед.
Он в глаза посмотрит очень смело.
Свои деньги – берегут от бед.

Поросята, страшные страшилки,
копят для детей одни мечты,
и детишки напрягают жилки:
положи хотя бы рублик ты.
2002


***
Нарастают страсти на закате,
на рассвете ветер и мороз.
От лопаты, снег скребут, раскаты.
Подоконник снегом весь зарос.

А вчера - провал в температуре
не было мороза и ветров.
А девчонки подняли вдруг бурю,
доставая лыжи. Свитеров.

Он один под курткой. Лыжи в руки.
Теплый день, снег - иней на ветвях,
как рукой прогнали с сердца скуку,
шапочки девчонок на бровях.

Бег на лыжах по лесным угодьям,
где давно проторена лыжня.
Лес чудесный, так же как погода,
две девчонки около меня.

Да, на лыжах семьи и подружки.
Розовое утро и закат.
На лыжне и дети, и старушки,
парни и мужчины, стар и млад.
2002


***
Эстафеты происходят часто:
в биатлоне, лыжах и судьбе.
Можно передать свой финиш классно,
можно не бежать, сиди себе.
Эстафета - это жизнь земная,
жизнь друг другу все передают,
и в науке ум - умы сменяет,
и в быту, и весь его уют.

Подойдет ведь все для эстафеты:
урожай сменяет урожай.
Посмотрите: разные конфеты,
а какой сейчас в продаже чай!
Звезды только те же в отдаление,
знания лишь о них передают.
Войны - это чье-то повеление,
и в морях есть смена у кают.

Все идет, меняется в движенье:
и стихи, и музыка, и клип;
транспорта любое продвижение;
и деревья, и цветение лип.
Даже муж ушел по эстафете,
И вот друг нашел друзей других.
Снова песни новые в кассете,
и удар судьбы как львиный рык.
2002


После печали

Легкая морозная прохлада
стелется строптивым ветерком,
все в природе солнечно и складно:
сердце, боли, ночь и в прошлом ком.

Сколько одиночек в ночь печальных
бродят, ходят, ездят по стране?
Сердце их к свободе не причалит,
у свободы совесть в стороне.
 
Потеряли, снова потеряли,
что-то неприметное в душе.
Вновь исчезли друга - мужа пряди,
и глотали ночку всю драже?

Хорошо, лекарств - для сердца много,
на потерю - горсточка лекарств,
для леченья внутреннего смога,
чтоб не слышать, как ворона: «Кар».

Не сказав, ни с кем не перемолвись,
все внутри себя, похоронив,
пережили все печали, молча,
а теперь - прогулка мимо ив.
2002


***
Остановилось чувство бытия,
закончились сердечные этапы,
и скучное мне стало: Ты и Я.
Завершено. Зачем? Затем, чтоб дабы
нам избежать совместного питья.

У неба свой белесый, хладный свет.
Часы бегут. Остановилось чувство.
Я не хочу ни праздника, ни бед,
и не влечет победное искусство.
И безразличен возраст, давность лет.

Глаза летят в иные города,
они следят за тем, что на экране.
В тех городах событий борода,
там пьют, жуют и действуют без брани,
и нация спокойна и горда.

Они хранят дома и старый быт,
столетия пролетают незаметно.
А я опять: "Мне быть или не быть?
И как мне всю энергию замедлить?
И как же укрощать свою же прыть?"

И укротила, и исчез весь пыл.
Поникли лампы. Сумрачно и тихо.
Ты где-то рядом. Был или не был?
Мне и самой все стало страшно дико.
А свет экрана яркостью слепил.
29 января 2002


***
Блестит цирконий бриллиантом.
Скорее нет, ни тот размах.
Не скажешь ведь пельмени - манты,
хотя похожий в чем-то смак.
Быть незаметным дипломантом?
Наверно, кто-то больший маг.

Когда живешь в далеком граде,
не зная стольной суеты,
для счастья нет в душе преграды.
Везде похожие цветы,
везде тебе немного рады,
везде немного нужен ты.

Но, окунувшись в атмосферу
цивилизации иной,
невольно сравниваешь веру,
невольно встанешь за спиной
того, кто даст сегодня фору,
но обойдет все стороной.

И вскоре Моцарт и Сальери
возникнут в образе любом,
пусть то не в музыке, так в лире,
в стихах, записанных в альбом.
А бриллиант в подлунном мире -
един. Цирконий  был потом.
2002


***            
Подземные дороги тайных чувств,
найдете Вы в нехоженых глубинах,
и в них прогон, возможно, тих и пуст,
и весь заполнен, если Вы любимы.

Наземная дорога как печаль,
уводит Вас по грусти как по рельсам,
где будет остановка, там причал.
А что грустить? В слезах подобных ели.

Морские волны укачают Вас,
и ветер освежит воспоминания,
в бассейне Вы проверите свой брасс.
Мечты, мечты о чуде заклинания.

И взлет мечты не избежать вовек,
она бежит, бежит и поднимаясь,
взлетает и качается у век,
пройдет сквозь мысли, нежно приземляясь.
2002


Обская губа

Он - сын полковника с Урала,
красивый парень и высок.
Он был мне чуточку за брата,
мы пили с ним березы сок.
Она - все корни гор Алтайских,
миндалевидные глаза,
учебы путь прошла недальний,
там, где из башенок леса.

Конечно, горы Воробьевы
их повенчали в добрый час.
Он был Адам, она, как Ева,
а где же яблоко? Сейчас.
Когда учеба завершилась
их было трое. И так что?
Их ждали умные вершины.
Надолго нет? Их путь хорош.

И вот однажды он заметил,
соседи были с ними мы,
с Урала - Я, а эту мету
с души и облика не смыть.
И Он вскипел, как будто гейзер,
и, прокусил мою губу.
Уехал в Штаты, знания, кейсы, 
но через Обскую губу.
4 февраля 2002


***
Привет, Олень! Я вновь с тобою.
Твой голос слышу, радость в нем.
Ты уезжаешь? Жаль, что боле
не загорят глаза огнем.

Так я ошиблась? Завтра дома?
Вот это да! Нет в горле кома!
Надежда светится от счастья,
я веру в сердце обрела.

Любовь нас ждет, увы, не часто.
Нас ждет суббота, не среда.
Наш лучший день: февраль, день снежный.
О, милый мой, с кем нынче, нежный?

«Оленем» прозванный ты другом,
ведь от супруги ты ушел.
А с другом все ходил ты кругом,
да пил свой яблочный крюшон.

Привет, Олень! Ты мне не нужен.
Понятно мне, что и за что.
Ты был моим пассивным мужем.
Тебя забыла, есть за что.
2002

***
Завис сосульками сугроб
под солнышком к восьмому марта.
Он весь ажурный, словно герб,
и весь он в нишах, будто парта.

А рядом снег лежит как вата.
Он неподвижный, он – газон,
слегка искрит, под солнцем – надо,
над ним витает сам озон.

Все осмотрела. Взгляд напротив,
завис с улыбкой на устах.
Глаза искрят, и зубы, рот ли…
Сосульки лет… в моих летах.
6 марта 2002


***
Соломенное солнце лежало на столе,
соломенное сердце спокойно в феврале.
Соломенные мысли нашли в душе уют,
соломенная дама мужчине не приют.
Она весьма капризна в течение жизни, дня.
Прокручивает годы, судьба все для меня.
Мой разговор с мужчиной и краток, и жесток,
и два, четыре слова прервали слов поток.

Рычаг попал под палец и прерван разговор.
Спокойствие, печали все отразит лишь Word.
Задвинута меж нами соломенная дверь.
Соломенная крыша не едет к нам теперь.
Соломы стог когда-то был первым страшным сном:
набросился мужчина, но девушка не гном.
Дрались они прекрасно, все ноги в синяках,
синяк ему под глазом и был любви финал.

Однажды, как-то с группой, мы забрались в стога,
в соломе не торчали ни руки, ни нога.
Под утро все проснулись: смотрели кто и где?
Солома разбежалась, колола всех везде.
Теперь летит спокойно соломенная жизнь,
от шалости и горя мне шепчет: «Воздержись».
Белеет на природе прохладный солнца луч,
чем дальше от восхода, тем больше в жизни круч.
2002


Весенний бумеранг

Растаяли чувства как будто снега,
весна улыбнулась игриво.
И сразу идет к нам всевластно сама
Любовь так легко, горделиво.

Оттаять земле лишь еще предстоит,
и долго в пруду лед не тает.
Так долго, как будто он гость из тайги,
как будто в снегах есть и тайна.

Ты весь темперамент, ты создан из чувств,
и руки теплом полыхают.
А я от тебя задохнулась чуть-чуть,
и руки сплелись, словно халы.

Весна нас пленила весенним ручьем,
она нас влекла за собою.
Она нас спросила, но только о чем?
А ты заслонил мир собою.

Какой-то весенний в тебе бумеранг,
и чувство в тебе повернулось.
И сразу твой вырос немедленно ранг.
Зима превратилась лишь в нулик.
2002


Вербные псевдонимы

Вербные пушинки в солнечных снегах
гордо замерзают, прямо на глазах.
Обманулись. Рано расцвели они,
ведь тепло шальное - дереву магнит.

Часто привлекает в жизни красота,
быстро увядает, если жизнь ни та.
Сколько же красивых канули совсем,
ранние морщины, где желаний сейф.

Кажется жизнь легкой, где шальной доход,
старость к ним приходит быстро как исход.
Вербные пушинки, снежные поля,
в снежных переливах спят все тополя.

Прячутся поэты под покровом букв,
несколько латинских капелек на дуб.
И сверкают словом, текста мастера,
но раскрыться милым не пришла пора.

Вербные пушинки раньше всей листвы
окунулись в воздух, в шепоты молвы.
Трудно им раскрыться, имечко назвать,
словно бы в пушинках им так мягче спать.
2002


Бай, бай один!

Птицы поют над окном свои песни.
Солнце сияет над лесом с утра.
День пробуждения свободный и бесы
с ним не проснулись. Спокойно. Ура!

Ты остаешься вчерашним и черствым,
ты весь остался, увы, за бортом.
Я забываю, что было днем черным,
я забываю тебя и твой дом.

Видно отпели мы песни из сердца,
мы распрощались пусть нервно, без слез.
Бай, бай один, одинокий и серый,
я покидаю все таинство грез.

Я просыпаюсь одна в своем доме,
мне так спокойно, что ты далеко.
Все исчезает с тобой, как фантомом,
мне хорошо, мне так знаешь, легко.

Бай, бай один, хоть кури, хоть шатайся,
время тяни, из резины оно.
С лучшим шофером и другом братайся.
Небо уже голубеет давно.
2002


***
Чудо женщина нашей эпохи
в этот солнечный, ветреный день,
где она? Как относятся Боги
к этой женщине, где ее тень?

С увлеченьем поет чудо песни,
гривой дикой пленяя людей,
рассыпаются розы от лести,
от улыбок, приветов, вестей.

Это чудо экрана и дива,
я не знаю ее наяву.
Дочь моя ее видела деву.
Я не зритель из зала. Зову

ее образ всегда на экране,
перебрав все каналы программ,
с ней любовь моя связана, раны,
увлеченья. О, жизнь, ты - Экран!
2002


***
Когда душа витает на свободе
среди программ, дискеток и кассет,
когда она запрятана в кроссворды,
тогда певцы, актеры икс и зет.

И вдруг удар, удача, остановка.
Среди других есть явный рекордсмен!
Певец красивый - сердцу установка,
он очень модный, очень, тем и смел.

Смотрю других, красы не замечая,
певца же волос, будто бы в руке.
Я знаю о нем мало и не чаю,
увидеть его снова налегке

волнующим, пленительным, поющим,
и новых песен слышать нежный тон.
Аристократ изнеженный и южный,
а из души мерцает милый стон.

И все, и все исчез, и он с экрана,
другие есть, а этот никогда...
И нет любви и нет его дурмана.
Ой, появись, дай счастья иногда.
2002


Он не спешит

Снега сошли, остался иней
и ветер дует суховей,
и чистота прозрачных линий,
как бы черты изящных фей.

И чистота в моем сердечке,
гуляет ветер в пустоте.
Я словно дикая овечка
мужчин забыла. Что же те?

Они исчезли за долами,
они ушли и кто куда.
Я не окликну их словами,
для всех останусь: просто, та.

В такое утро запоздало
пишу я строчку за строкой,
стою у двери я устало.
Несутся буквы все рекой.

Он не спешит. И дверь закрыта.
Премудрый ключ и мудрый код.
Опять у старого корыта
чужой забытый бродит кот.
2002


Снежный саквояж

Апрельский снег застыл искристо
и равномерной пеленой
покрыл природу, стало чисто.
А холод утром, словно зной.

И щеки вновь алеют мало,
но ветер острый как массаж.
Нам от вселенной перепало,
нам снежный выслан саквояж.

Привет и Ты! Ты на машине?
А я быстрей тебя пришла,
я шла по снегу, по вершине
земного шара. Нет числа
               
в красотах снежного обмана,
что так таят твои глаза.
Опять с тобою мы в дурмане
снегов и холода. Леса -

они белеют хладнокровно,
и ты холодный как они.
Ты очень снежный, дышишь ровно.
Глаза смеются. Снег. Огни.
2002


***
Весна. Сошли уже снега
и небо так безбрежно,
что жизнь приподнято - легка,
а где - то есть мой  нежный.
И в этот ранний, теплый день
в душе возникла мыслей тень.

Опять мой милый в голове
возник весьма небрежно,
еще он дремлет на софе,
а я пишу прилежно.
Ему я посвятила день,
его в душе сегодня тень.
2002


***
Очень ярко и тепло солнце засветило,
и деревья расцвели под таким светилом.

Так тепло, хоть загорай. Солнышко на пасху.
По яичкам разбрелись лучики как пальцы.

Диво дивное пришло, Землю воскресило.
В солнце нашем как-никак неземная сила.
2002


***
Просторы неба и вербы пух.
Стоят могилки, а был там луг.
Эх, мама, мама вся жизнь в труде.
Всю жизнь трудилась, всегда, везде.

Всех схоронила, ушла сама.
Сквозь боль и муки... Где те дома?
Что так спасали ее семью?
Где рестораны? Ее меню?
Была шеф-повар и много лет.
Давно заброшен там мамин след.

Вздохну всей грудью. Пройду пешком.
Ведь только утром дышать легко.
Вчера оградка и мамин сон.
Железный крестик, дух невесом.
20 апреля 2002


Ось сна

Ось земли и ось сна,
ось столетий с годами из предков,
в данный миг я одна,
но такое случается редко.

Я цепляюсь за жизнь,
а она от меня убегает,
мне так хочется жить,
но в сосудах от бед много гари.

Догоняют года,
пролетают со скоростью лета,
каждый день - божий дар,
вдохновение от горести лечит.

Я верчусь и кручусь,
моя ось отдыхает, не спится.
Мне заснуть хоть чуть-чуть,
но все мысли не вяжутся спицей.

Я встаю и пишу, сразу сон
долгожданный  проходит.
Вот какой сон мой шут,
сон - стихи, проходящие годы.
2002


Аквариум
       
Журчит вода. Аквариум мерцает.
В нем черепашки. Замок. Камни. Блеск.
Растения изображают цаплю,
и постоянно водный слышен всплеск.

Все так красиво, солнечно под лампой,
и пузырьки жемчужные бегут,
качаются листки печально, плавно,
а камушки цветные - дома пруд.
         
А черепашки как домохозяйки,
их замок очень древний бастион.
Две черепашки, драки, если зябко,
и все же это пара. Шустрый - он.

Берут свой корм, он в лапках и кусают.
Потом плывут спокойно, налегке,
их панцирь, словно дом, а может сани,
такое не увидишь ты в реке.

Аквариум. Все в нем предельно просто.
Стекло, вода, растения, насос,
и галька там лежит, и камни с просо.
Плывут к насосу, молча, а он: "SOS!"
2002


Белый клен

Лето входило в права над остывшей землей:
падали снежные хлопья нечаянно рядом,
прямо на листья. А ветви, крутились змеей,
снег не ловили, и с листьев катился снег градом.

Листья сирени и гроздья замерзших цветов,
вдруг оказались под снежным холодным приветом,
в белых соцветьях рябины, потухших костров,
снег не заметен. Он спит под мерцающим светом.

Мокрые хлопья отвесно и грозно скользят
вниз по листве клена странной холодной грядою.
Листья тонки, вертикально и больно висят.
Снега все больше. О, что, клен случилось с тобою?

Словно весь клен стал рябиной в белейших цветах,
в сочных соцветьях замершего раннего лета.
Клен притаился. Он скован, как прожитый страх.
Снег все идет, укрывая, скрывая и это.

Бело-зеленые волны могучих лесов
все принимают холодные снежные стаи.
Здесь не до шуток. На стенах любви - бег весов.
Снег прибывает. Цветенье под снегом не тает.
2002


***
Блаженство  первых теплых дней,
блаженство женщин в Скольжение.
Сквозь лес безлиственный видней,
одежда чувствует скольжение.

Тепло и свет, и небосклон,
и блузка мило – нараспашку.
От ветра ветви шлют поклон,
и гладят волосы, рубашку.

И мир открыт, и ослеплен
своим теплом благополучным.
Седой, могучий, старый клен
еще чуть-чуть и станет лучшим.

А вот пока простор и все,
на  парне - небо голубое.
Король, валет и с дамой - сет.
Как глубоко вздыхает поле.

Тепло их душ, тепло лучей
на перекрестке сожаления.
Как вздох пропущенных мячей,
и без надежды обольщения.
2002


***
Шикарные мужчины в телефильмах.
Прищур, размах, размеры. О, ля, ля!
Они в кино мозги и нервы фирмы,
они красивы, право. О, ля, ля!

Они мужья, любовники и парни,
и некие фигуры за столом.
Они кричат и ходят, или в позах
ласкают, усмиряют жен излом.
2002


Лупа из пруда

Сиреневый  каскад ступенчатой воды
я вижу каждый день вдали на побережье.
Сквозь лупу из пруда смотрю, а где там ты?
Но с каждым днем, увы, тебя я вижу реже.

А, где взять микроскоп, чтоб различить тебя
среди других людей на неком побережье?
Сквозь облака потерь ищу тебя любя,
смотрю сквозь микроскоп, слеза глаза мне режет.

Я в лупу из пруда просматриваю дно,
быть может, это там я что-то потеряла.
Не вижу ничего, лишь солнышко одно,
да лодку на песке, а в ней и я застряла.

Иду вокруг пруда, лежит он словно жук,
смотрю на небеса и местные  просторы.
В бинокль ты смотрел, как в воду я вхожу,
но мы вдруг разошлись - житейские раздоры.

И вот, беру очки, смотрю на монитор.
Каскад, пруд за стеной, я их, увы, не вижу.
Съем бублик, он как тор. Все. Камера. Мотор.
А где-то вдалеке Останкинская вышка.
2002


У каскада

Каскад великолепного фонтана
сползает очень медленно с горы.
Он бережет влюбленных многих тайны.
Он бережет их нежные миры,
      
Когда вокруг него мелькают листья,
когда зеленый соболь из цветов,
когда идем с тобой мы, - песне литься
под солнцем, иль прикрытием зонтов.
         
Когда меня интересуешь очень
ты у фонтана в блеске шумных струй,
когда ты  прячешь чувственные очи,
когда уходишь, - это сердца трюк.

Красивый вид, простор и рядом город.
Красивейший обзор домов, дорог.
Сквозь блески струй мне город больше дорог.
Фонтан сверкает, будто серпа рог.
            
Уют, уют прекрасного пейзажа,
вокруг снуют, играют, воду льют.
Но нам с тобой фонтан не меньше важен,
он в нашем сердце праздничный уют.
2002


Древность сквозь смог

На берегу, покрытым смогом,
я вижу древности черты.
Вот частокол, который смог бы
огородить от горя рты.

А там повыше колокольня.
Домов, размытые следы.
Их можно обойти невольно,
а вот лежат холсты, холсты.

Их отбелили просто солнцем,
но юбки женщин все мокры,
они мочили их у донца.
И вот в руках у них багры.

Мужчины, сети, дети, бредни,
на них холстина, вид рубах.
И лапти среди них не редки,
вот кто-то в колокол вдруг: Бах.

Собака бродит в подворотне,
и на завалинках платки.
Старушки в них, платки не портят,
а сапоги еще редки.
2002


***
В вишневом шелке играет солнце,
в вишневых искрах ты солнцу рад.
В томатном соке немного соли.
Словесным спорам, как солнцу - рад.

Рука змеею ласкает шею
и отпускает совсем легко.
Глаза смеются, уста немеют,
и все сверкает вокруг него.

И мощно плечи слегка кружатся,
рука находит их дальний край.
Томление лечит и мы прижаты.
Тела и коды, касания - рай.

Он заблудился в вишневом шелке
и окунулся во тьму ночей.
В душе гордился, рассветом желтым,
что был любимый, что был он чей.

Вода струится по мышцам тела,
сверкает волос, весь словно шелк.
И все проходит, и все забылось,
и только двери тихонько щелк.
2002


***
Туфли несколько бледнея,
робко подошли к дверям.
Гостья, женщина, не фея,
что сегодня ей терять?
Вот и ручка, приоткрыла
дверь в заветное крыло.
Вырастают счастья крылья.
Двое в комнате. И лоб
должен думать о заданье.
Курсовой проект... Что там?
Из заданья вдруг свиданье
получилось, и следам
предстояло развернуться,
сбросить туфли невзначай.

Он обнял. Он повернулся.
На столе остынет чай.
Вот и все. Они забылись
в очень нежной тишине,
среди радости и быта,
а летали, как во сне.
Где заданье? Где проблемы?
Все забыто. Кто они?
На столе у чая схемы...
Но они? Они одни.
Были туфли, некий полдень,
брючный, красочный костюм.
Вседозволенность, нет, полно...
Это страстность первых дюн.
2002


***
Сжимаются мышцы от грустных мелодий,
сжимается что-то в душе от тоски,
а все потому, что вся жизнь из пародий,
и что-то противно стучится в виски.

А то холодильник клокочет угрюмо,
компрессор устал и ему невдомек,
зачем надо бегать по внутренним трюмам.
Лет  20 - работал, а этот год нет.

Устал холодильник, трясется противно,
грохочет, щекочет, но холод идет.
И шум отдается во мне песней дивной,
что больше не хочет он делать свой лед.

Купили другой.   Его нам подарили,
он очень большой, в нем застыла вода.
Но ручку его через день уж отбили,
такая  случилась вдруг с ним ерунда.

В нем камеры две, есть мороз или холод.
Конечно, спасибо,  с таким хорошо.
А ручку совсем оторвали, стал молод.
Так что мне сказать. Он стал гладким еще.
24 мая 2002


***
Я хочу вишневую дорожку
проложить от солнца до двери.
Солнце пробежит по ней немножко,
а потом рукой его бери.

Я хочу тебя увидеть рядом,
проложив заветную мечту,
в мысли у тебя вонзиться ядом,
а потом в глазах твоих прочту…

Ты идешь ко мне не той дорожкой,
кто-то уцепился за тебя.
Кто это, та маленькая крошка,
что идет листочки теребя?

Дочь могла бы быть такого роста,
но ты много время прогулял.
С женщиной ведешь себя ты просто,
видно, что ее уж забавлял...

Проложу вишневую дорожку,
вопреки всем женщинам земли.
Подожду тебя еще немножко,
средь поэтов солнечной семьи.
11 июля 2002


***
Кожа в солнечных лучах
раскалилась, стала красной.
Окуну ее я в воду,
проплыву в ней, охлаждая.

А потом опять песок,
кожа высохнет как маска.
Снова в воду, вновь на сушу,
кожа стянута, блистая.

Воду просит организм,
подбодрить бы кожу надо.
А душа, что в ней витает,
то сникает, то вздыхает.

Оглушает солнца яркость,
водный и песочный ритм.
Легкость в коже нарастает,
словно крыльями махает.
15 июля 2002


Портрет

Портрет Патрацкой Натали,
работы Аблова,
в нем тени ровные легли,
одежда алая.
Сияет белый воротник,
он с небольшой каймой,
как белый к алому привык...
Сказал, что стиль сей мой.

Глаза с прозрачной бирюзой,
судьбы отметены,
а брови: молния с грозой,
характер - женщины.
Еще что? Губ простой излом,
грустнее некуда,
они встречаются со злом,
а молвить некому.

И нос, как нос, слегка похож.
Ноздря с ноздрей идет.
Он рисовал не первый год,
как будто мазал йод.
А волос, волос! Как кошма!
Как будто бы парик.
Художник Бог, художник Маг,
хотя давно старик.
16 июля 2002


***
Момент инерции исчез,
душа упала, раздвоилась.
Из тьмы возник какой-то крест,
и поднялся над тиной ила.
 
Взошла заря, разогнала
всю эту дикую картину.
Она одна, она мала,
и день настал, где солнце дену?

Оно светило из-за туч,
оно вонзалось во все окна,
оно не знало диких круч,
оно всегда на крышах доков.

А где-то к вечеру луна
упала светом с полным ликом
на потемневшие луга,
где тени трав качались дико.

И сон окутал как туман,
и темнота, и грусть манили
в еще один ночной обман.
Вдруг лампа, вздрогнув, засветила.
2002


***
Раскрылись губы в поцелуе,
вдохнули воздуха глоток.
Сознание пело: "Я ликую!"
Рот для зубов похож на док.

И вновь виденье пред глазами.
Приятный образ, сильный лик,
его внимание с чудесами,
он так могуч. Чудесный миг.

Его весь стан в немом поклоне,
ревнивый взгляд: "А с кем же Вы?"
С полуулыбкою салонной.

И вот, когда я засыпала,
все это всплыло в голове.
А рот вздохнул, а я пропала.
2002


Флюидный мужчина

Когда очень сильный, флюидный мужчина
почтил своим дерзким, таинственным взглядом,
он чувства все ваши как спичкою чиркнул.
Иль это два поезда. И буфер лязгнул.

Уйти он него, не уйти, не пытайтесь,
найдут его мысли, настигнут сердечко.
А в вашей душе лишь появится тайна.
Нашелся хозяин на сердце - уздечка.

Он будет преследовать денно и ночью,
без встреч, без свиданий, давя расстояния.
Он вас полюбил, полюбил взглядом прочно.
Сильнейшее чувство  без чувств подаяния

Любовь или ненависть даже заочно
находят флюидами слов или мыслей.
А взгляд - это выстрел на чувства сверхточный.
Флюидный мужчина, он весь точно в мыле.

Пройдет все преграды. Найдет, если надо.
Обнимет, обманет, приманит, заманит,
потом он пошлет вас куда-нибудь на фиг.
Флюидный мужчина - он тот, каких мало.
2002   
 

 ***
Десять месяцев любви, но без любви.
Десять месяцев копилось вожделение.
Ситуация: не хочешь, не люби?
Возникала и взаимность и пленение.

Привыкание, восхищение, первый пыл,
и касания. Поцелуи длились сочно.
Он один! Он Мир! Он солнце! Он не пыль!
Но не знала она радости от ночки.

И сомненья, и волнения, и мираж.
Это было как строительство фонтана.
Вот задумали, вот смета, входят в раж.
Материал, системы, трубы, мрамор. Да, но.

Десять месяцев копился нервный пыл.
Поднялось давление и внутри фонтана.
Он любил ее! Он был ее! Он был!
Ох, как людно, у фонтана что - то стало!

Был избыток молодой лихой любви,
много импульсов работало в их теле,
а потом уехал он, и не зови.
Ставим точку на строительстве и деле.
2002 


***
Давно не говорим мы о любви,
переросли мы сладости минуты,
в упреках искупались соловьи.
Воспоминания - это просто путы.

Акация забилась меж домов,
и рядом нет ни тополя, ни дуба,
стоит между людей и их умов
в цветах редчайших, словно это шуба.

Мы замолчали в собственных делах,
забыли ожидания и признания!
Ну, что мой милый? Слезы на зубах?
Исчезла новь, остались лишь предания.

Акация цветет, ей все равно,
цветы ее завянут как окурок.
А мы с тобой молчим и так давно,
что соловей как тетерев токует.

Давно не говорим мы о любви,
переросли мы сладости минуты,
в упреках искупались соловьи.
Воспоминания - это просто путы.
2002


***
Открыты окна. Стучат колеса.
И в сером небе белеет путь,
меняю что-то в душе и сердце,
в нем очень больно, почти чуть-чуть.

Опять итоги, опять заботы,
опять скандалы, опять мираж.
И я устала творить законы,
меняю имя, меняю стаж.

И прячу снова путь изобилия,
опять ни с чем я, и все с нуля.
Но посмотрела и оглянулась,
нулей и нет уж, вот в чем дела.
2002


***
Не падают звезды в космических далях,
они лишь меняют пути.
Вам хочется звезды раздеть на детали?
Нет, лучше  с дороги уйти.

Пускай пролетают, сверкая надменно,
приятно от их красоты.
И вашим глазам, эта звездная смена
почти как падение листвы.

Они разноцветные и с полным ликом,
в падение блистают во мгле,
когда пролетают, то мечутся блики,
как солнца лучи на стекле.

Не падают звезды как  слитки столетий,
пусть их позабыты миры.
Сверкают алмазные грани на леди,
галактик земные дары.

Не падают звезды - лицо в тонких нитях,
стареют немного еще,
и пишут свои похождения на свиток,
не падают звезды - и все.
2002


Неземная верность

Как  пусто, светло и безоблачно мило,
но жутко бывает порой на душе.
С какой-то волшебной, неистовой силой
тебя рассердила. Ты взорван в кашне.

Но ты хладнокровно молчал, замечая
одни недостатки, печали судьбы.
Ты весь очень мирный и просто не чаял,
когда же сойду я с военной тропы.

И я замолчала и канула в лету,
исчезла, замолкла, забыла любя.
Меня ты нашел. Наконец к тебе еду.
Ты ждешь, молчаливо, листы теребя.

Какая - то верность в тебе неземная.
Ты любишь другую и любишь меня,
и годы меж нами, невольно сминая,
одну на другую не будешь менять.

Ты будешь молчать, отвечать односложно.
Меня ты вернешь даже с края земли.
Ты будешь работать со мной осторожно,
всегда, укрепляя устои семьи.
2002



***
Футбол как спрут, флегматиков не любит,
не победит техничный в нем игрок,
и нации спокойных - это люди,
их поражение свыше - это рок.

Играла я в команде институтской,
все парни и одна, конечно я.
В футболе не стоишь - характер дутый.
Футбол, команда - дружная семья.

И бег, сноровка, даже тренировка,
не победят холериков никак,
быть надо африканцем рядом с бровкой,
и чтобы была ловкая нога.

Себя в футболе трудно перепрыгнуть,
и обведут спокойно ни за что.
Футбол не кенгуру, чтоб с сумкой прыгать,
мгновенье и сангвиник - это то,

что надо для игры такой красивой.
Мгновение прошло и он стоит.
Холерик же бежит, всегда ретивый,
и спрута в своей сущности таит.
2002


***
Всем нравится неведомая мощь,
и сила, неизвестная для многих,
и кто - то нам протягивает мост
от прошлого до будущего. Ноги

того моста идут через тайгу,
проходят сквозь моря и океаны,
с него луне повесили серьгу,
и помогли попасть кому - то в Канны.

И сила эта правит над землей,
и смешивает горы и долины,
возьмет и поменяет хлопок, лен
на сказки и забытые былины.

Неведомая сила - интеллект,
ей тоже очень многое подвластно.
Неведом нам и маленький объект,
коль почему-то он не в нашей власти.

Неведомы кулисы чьих-то дел,
не все известно нам о мироздание,
неведомы известности предел,
неведомы нам силы созиданья.
 2002


Блики чувств

Отраженные блики случайны порой,
в них какая-то есть отрешенность,
будто снова идем мы тенистой тропой,
эти блики любви завершенность.

Весь ты весь на виду, словно солнце, луна,
но когда мы вдвоем ты невидим.
Отраженные блики как сердца вина,
друг на друга напрасные виды.

Ты тепло мне даешь отраженной волной,
где-то сам ты остался невольно.
Эти блики из глаз засветились виной.
Дорогой, ты такой подневольный!

И чем выше твой статус, весьма деловой,
тем скромней отраженные блики,
но еще я нужна, ты творец силовой,
не найти между нами улики.

Что-то теплится вновь, луч упал на висок,
серебрятся прекрасные нити.
Отраженные годы уходят в песок.
Солнца блики блестят словно лики.
2002


С ним…

Свобода от ревности, низменных чувств,
салют всем проблемам, я вас позабыла!
Слетает на лоб друга ласковый чуб,
совсем он свободен от горечи быта.

Сомненья, что мне он - не по годам.
Сомненья его - не тревожат нисколько.
Совет для него приготовлю и дам.
Со мной он идет, и довольно привольно

сквозь лес напрямик, мимо елей, берез.
Скользят мимо нас оживленные листья.
Сосед мой так молод, все мысли в разрез.
Сегодня по листьям росе не пролиться.

Сокурсник он в чем-то, и то хорошо,
согласна, я видеть его непременно.
Система общенья в лесу - это топ,
собрат мой пригожий, такой неприметный.

Сок дыни испить с непроторенных уст,
сонливость любви где-то за горизонтом.
Сосна загляделась и веточки хруст.
Смысл в нашем общенье? Нейтральная зона.
2002


Запруды

Земляные запруды в долине реки
укрывают воды драгоценные капли.
В интернете запруды меня обрекли
быть скромнее в строках и спокойнее цапли.

Но бывает - замру, но бывает - замкнут
на странице одной, дальше нет мне и шага.
В древних странах всегда правил пряник и кнут,
человек он всегда до аншлага так жаден.

Что творю я сейчас? Пирамиды из слов,
но другим удалось до Величия добраться,
и Мемфис это сайт для умнейших голов,
а поэты всегда в чем-то сестры и братья.

А запруда моя далека от реки,
она быстро встает, высыхает бесследно.
Видно боги всесильны. Для сильных - легки
и большие стихи, и небес эполеты.

Наконец удалось сделать дамбу свою,
я ее возвожу каждый миг свой на свете,
рядом с нею стою, защищая в бою,
от нападок и просто плохих лихолетий.
2002


Туман встречи

Прохлада августа легла оцепененьем,
исчезла дикая и знойная пора.
Настало время вдохновенного везенья,
Возникла над водою новая строфа.

Туман поплыл с прохладой августа нежданно,
спокойная пришла к нам дивная пора.
И для уныния, милый, нет малейших данных,
теперь иду, лечу к тебе во всей красе.

Ах, извини меня, немного задержалась,
ты звал меня давно, тогда плыла жара.
Меня кололо сильно солнечное жало,
А вот теперь иду, настала вдруг пора.

Идет и дождь, и ливень. Противятся все встречи.
Ты улыбнулся, милый, изменил настрой?
С тобой мы проведем весьма хороший вечер,
и чувств давно забытых будет дикий рой.

Пока же волосы мои немного влажны,
над головой от фена стелется туман.
Красивой быть с тобой мне бесконечно важно.
Плыл удивительный в строках любви - роман.
5 августа 2002


Автомобильная серенада
 
Радуга зари на облаках
продвигает прочь смятение ночи,
разбивает сон видений в прах,
унося то ль музыку, то ль порчу.

Как - то ныне скорбно на душе,
кто - то выл сигналами, сиреной.
Мстители. Машинное клише.
Двор для звуков - дивная арена.

Утро раздвигает облака,
занавес театра и подмостков,
где сигналы в виде сквозняка,
завывая, ставили на мостик.
 
Но метания ночи - позади.
Усмирили шумную машину.
Сон под звуки нервно уходил,
заставляя вздрагивать и шею.

Уши. Вата. Снова этот вой.
Или переливы стройных звуков.
Кто - то бесконечно умный, свой,
заложил в сигналы звуки - буквы.
22 августа 2002


Вернись, Мона!

Менять все достижения  в мире, выси
на бездорожье жутких прошлых дней,
мы можем мысленно, случайно, быстро.
Через мгновенье мозгу все  видней,

что не хотим, и мы давно не можем
вернуться в прежний, злободневный низ.
На нас повисло слово, имя: «Мона!»
И зов: "Куда же ты? Вернись! Вернись!"

Ты там была, судьба  тебе  знакома,
тебе в разлуке будет тяжело,
и для тебя, то царство - это кома.
Ты выше их, поверь, ведь все прошло.

Пусть там, вдали есть неба горизонты,
но не твои они, не для тебя.
Расчерчены миры земли на зоны.
«Вернись, вернись!» - зовут тебя любя!

Вот так. На место. Дом. Судьба другая
давно идет. Даль, знаешь, не с тобой.
Иди вперед,  ты умная такая,
а от метаний мелких просто сбой.
26 августа 2002


Сапфировая  медь

Сапфировый блеск удивленного взгляда
спокойно  бежал по знакомой тропе,
по милой улыбке в джинсовом наряде,
по стройному телу как будто стан пел.

Два отблеска счастья столкнулись незримо
на гранях ступенек, где небыль и быль.
Вопрос пролетел: "Ты из Вены иль Рима?"
"Что с ног не исчезла болотная пыль?"

Их радость общения в витавших флюидах,
и мраморный холод растраченных дней.
"Как пела сегодня на сцене Аида?"
"Я в первом, в партере". "С балкона видней".

Ресницы слегка встрепенулись надменно,
сапфировый взгляд вдруг померк и поплыл.
И встреча сапфира с надломленной медью,
всего лишь из прошлого временный пыл.

Бывают мгновенья, когда безвозвратно
уходит из прошлого ваш человек.
Сапфировый взгляд не вернуть вам обратно.
Закончен, закончен ваш раунд.  Все. Свет!
28 августа 2002


***
Лучший фильм любых времен
не для нервных, слабых жен.
Гобелен лежит уютно,
жутким розам часто трудно.

Но тому, кому пишу,
я об этом не скажу,
а иначе будет плохо,
над стихами будет охать.

То да се, да то вот так,
осуждать любой мастак.
Марево, тепло и сухо,
я пишу, я не старуха.

Очень вредно для себя
на работе быть красивой,
без романов жить нельзя,
надо в меру быть счастливой.

Ах, какой роман пропал,
только стих он выжимал.
Напишу теперь другому,
не тому, а мухомору.
2 сентября 2002


***
Тоска заболоченной гари
плывет над моей головой.
Как выдержат это все твари,
не их ли послышался вой?

Дышу я в закрытом пространстве,
где форточки нет ни одной.
Я выйду из грусти и транса,
что встали меж жизнью и мной.

Мы где это так наследили,
что грустно от гари земле?
Горит в тех болотах без пыли,
в кромешной замученной мгле.

Я выскажусь рано иль поздно,
я прозу в стихах погашу,
а это все засухи козни.
Любовь, я тебя подожду!

Дышу я в закрытом пространстве,
пойду подышать я в леса.
Пусть едет замученный транспорт,
пройду по тропинке. Кто: За?
3 сентября 2002


***
Ночь бесцветна, нет цветов,
есть темней, светлее.
Тени вьются от цветов,
месяц чуть светлеет.

Стук, да стук, да шорох шин,
стук дверей в подъезде.
Сколько не было вершин,
жизнь как на разъезде.

Ночью слышно далеко:
всхлипы, вскрики, поезд.
Всем живется нелегко.
Ночью спит лишь совесть.

Ночь бесцветна, нет цветов,
есть темней, светлее.
Тени вьются от цветов,
месяц чуть светлеет.
4 сентября 2002


Осенняя небылица

Слегка колышутся каштаны ветерком,
каштаны - страусы, букет на длинной ножке.
Они прикованы к земле перед броском,
но не бегут, они не страус у повозки.

Вокруг каштанов бродят голуби: топ, топ.
А дальше что? Вдали, сосна вонзилась в небо.
Раз в десять выше ствол и крона в небе. Стоп.
Опять букет? Сосна букет? Молчит. Все, небыль.

Вороны каркают и там букет берез.
Собаки лают, им букет из нежной пихты.
А я сижу среди осенних, желтых роз,
где ветки - страусы секреты эти пишут.
2002


Осенняя икра

Икринки по маслу скользили неровно,
как шарики ламп над моей головой,
как листья, что ветром сгоняются к бровке,
но там за окном с желто - красной листвой.

И дети икринками ходят по сцене,
затем у зеркал непременно встают.
Все их упражнения заманчивы, ценны.
Потом по домам разбегаются - юрк.

И осень одна отцветает листвою,
деревья - шары, это те, что одни.
И скоро листвы будет скошенный ворох,
но только икру мы всегда не едим.

Стихов мудрых строчки - икринки столетий,
находки геологов - это ль ни клад?
И пусть многих дел завершается лето,
но в виде икры они где-то лежат.

Люблю я икру, ту, что просто на масло
Мне Бог положил своей щедрой рукой.
Ее бесконечно, безудержно мало,
и эти икринки все в лузу, с игрой...
2002


***
Желто - зеленые дыни - арбузы.
Желто -  зеленые листья осин.
Желто - зеленые ниточки блузы.
Той, что ложится на ноги лосин.
Хрен лишь остался не желтый, зеленый,
словно он летом навек опаленный.

Серо - прозрачное небо печали.
Серо - прозрачные очи твои.
Серо - прозрачные воды причала.
Серо - прозрачные ветки хвои.
Стекла остались прозрачною рамкой,
ты - за стеклом, я - забытою дамкой.
2002


Пир
Десятки сумок вышли из машины,
их взяли в руки. Двери. Лифт. Этаж.
Для входа в дом для них бы двери шире,
похоже, кто – то входит в дикий раж.
 
Бутылки вин, воды, консервы, водка.
Свекла, морковь и зелень, и икра.
Торты и хлеб, естественно, селедка,
и мясо, рыба, курицы сестра.

Все это моют, варят, заправляют,
и майонез везде заветный гость,
шампанским оживленно так стреляют.
Пока готовят, соли ухнут горсть.

И все готово. Сдвинуты все стулья.
Стоят столы под пледом скатертей.
Но вот давно, совсем не варят студень,
салаты, вина, рыба – для гостей.

Хрусталь бокалов искренно сияет,
хрусталь салатниц – солнечный магнит,
и на столе, в салатах скрыты яйца,
салфеток ряд под вилками вдруг сник.

Приходят гости. Радость оживленья.
И каждый гость – подарок для судьбы.
Хозяева за день не знали лени,
теперь награда в их заветный быт.

Пришли цветы и роза в сарафане.
Пришел альбом, огромный, как портфель.
Пришла цепочка, крестик – эти званы.
Пришла игра, и в детских ручках зверь.

Собрались гости, сели очень чинно,
и первый тост, за крестик на цепи.
И крестный – это все – таки мужчина,
и крестная в семейной есть цепи.

Туда – сюда. Все скромно и спокойно.
Еще часок – и громче голоса,
и вот уже фужер один расколот,
и над столом из рук одни леса.

Все пили, ели. С рокотом – курили.
Смеялись гости. Мусор возрастал.
От чистоты остались лишь руины.
«За крестницу!» – последний тост настал.
26 сентября 2002

Жгучая встреча

Желтые гривы роскошных лесов
Ждут заворожено пристальных взглядов.
Жесткие игры, как старый засов,
жизнь защищают и лес от обрядов.
Жадно хватаем от жизни мы все:
жирный кусок уходящих мгновений,
ждем или любим, но только свое.
Жаркие взгляды - любовные звенья.

Жгучий брюнет весь пружинисто - гибкий
в осень идет, раздвигая листву.
Он подчинил тренажеры и гири,
а вот теперь он поднимет и ту.
Где она? Где? За каким поворотом?
Мощно шагает красивый атлет.
Может, он выпил росу с приворотом?
Или травинок насыпали в след?

Яркие гривы лесных великанов
он зацепил своим торсом. И, вдруг.
Вот она милая! Встал истуканом.
И отступили деревья за круг.
Рыжая грива на женских плечах
ждет его нежно с лесным вдохновением,
жарко искрится от чувственных чар,
жухло трепещется от дуновения.

Медленно, медленно встретились пальцы.
Искорка взгляда. Пьянящий покой.
Рыжие волосы на руки пали,
словно коснулись до нервов рукой.
Жгучий брюнет приподнял. Закружился
лес вокруг них весь счастливый, хмельной.
Жгучий брюнет стал вдруг жадным до жизни.
В воздухе терпко запахло смолой.

Жизнь - это сказка, истома судьбы.
Жаркие дни очень часто - мгновенны.
Жалюзи леса - сквозняк без листвы.
Женское счастье - всегда переменно.
Жесткие игры - семейный дуэт,
желтой судьбой он уходит с экрана.
Жаркие встречи исчезли, их нет.
Желтое солнце встает очень рано.
 27 сентября 2002


***
Люблю идти не по течению,
всегда я там, где нет других.
Люблю я кофе и печенье,
и свой спокойный строгий лик.

Я одиночка по природе,
обои клею я - одна,
я не могу быть при народе,
там очень бурная волна.

Опять ремонт. И вновь все чисто.
Опять работа и чертеж.
Я все придумала, я быстро.
Опять одна я. Ну и что?
8 октября 2002


***
Мы где-то рядом, но не близко,
компьютер встал меж мной и им.
И улыбаются лишь лица,
и человек любой как мим.

А я его - околдовала!
Он просто счастлив, вот и все.
А быть приветливой так важно,
и здесь не важен рост и вес.

Шумит наивно дисковод,
он явно щелкает программы,
мы не решаем здесь кроссворд,
и не рисуем диаграммы.

Листва растений - скрасит быт,
нас обогреет нагреватель,
и надо просто, чтоб он - был.
У сердца есть свои вольт, ватты.

Околдовать нельзя однажды,
он рядом здесь и каждый день...
Мы воду пьем без всякой жажды,
на отношеньях жизни тень.
15 октября 2002


***
Юбка солнечных лучей
улеглась на ели.
Солнце греет без печей,
с инеем присели:

и травинки, и листва,
и вода в морозце.
Днем опять придет весна,
все согреет солнце.

Ведь в автобусе весна
ехала с красавцем,
и ее нога одна
ослепляла солнцем,

А вторая под пальто
спряталась надменно,
но красавица на то
посмотрела смело.

У соседки - брюки - лед,
ноженьки сковали.
Что кому, увы, идет,
нос свой не совали.
15 октября 2002


***
Вся жизнь стихия столкновений,
то с правдой жизни, то с судьбой.
И в разговорах откровения
напоминают:  в мыслях сбой.

Но столкновения в жизни - это
есть некий двигатель вперед,
пусть я для друга и комета -
он с хризантемою живет.

Я с ней столкнулась разговором,
а телефон помог понять,
что все решилось вдруг без спора,
все в треугольнике на пять.

Как в красной вазе украшения,
для интерьера это смотр:
травинки, прутиков вращения.
Столкнулись в вазе - натюрморт.

Я вместе с ним в стихах столкнулись,
как птицы вешние в леске,
как будто прутик очень гнутый
выводит строчки на песке.
15 октября 2002


Хорошие стихи

Хорошие стихи как скрипка Страдивари,
в них тонкий, нежный звук как линия пера,
в них можно отдохнуть как в Адлере и Варне.
Любовь ласкает их как Еву из ребра.

Твой голос так хорош, что он меня волнует,
в нем царствует любовь и соло нежных чувств.
Ты молод. Ты хорош. И ты тот самый нулик,
что цифру воскресит и мне не будет чужд.

Осенняя листва струится старой охрой
на мокрую кору прекраснейших берез.
Еще пару ветров и не успеют охнуть,
и будут на земле и в шутку, и всерьез.

Но гонит ветер прочь промозглую погоду,
когда в душе моей нет проблеска огня.
А я опять пойду, немного сбавлю хода,
и медленно пройду вдоль старенького пня.

Ты голосом меня окликнешь на мгновенье,
в один прекрасный миг, что нас влечет опять.
Ты рядом. Ты со мной. Чудесное волнение.
И голос дрогнул твой. И строчки мирно спят.

Звучат в душе стихи. В них точная рифмовка,
как время на Кремле в любой подлунный миг.
За все, что на душе, слова стихов замолвят,
и так они крепки как в жизни славный мир.
17-18 октября 2002



Хризантемы в снегу

Из неких девственных лесов
приехал Лева на неделю,
в рубашке черной - черта зов,
у щук просить как тот Емеля.
Что он хотел? Любви и злата
в другом лесу, где фея - Лада.
Без дум и мыслей о шампанском,
и без проклятия шамана.

Умен, хитер и поворот
любых доходных, диких мыслей,
тот Лева знал все наперед,
в своих делах он знал все выси.
Но Лада, Лада в рестораны
с ним не ходила - там капканы.
Он не поил ее шампанским,
он стал как призрак от шамана.

Да, коль есть общие дела.
То жизнь двоих сведет уж точно.
А Лада - девушка смела,
но в те леса ей ехать срочно.
У Левы там есть дом могучий,
нам ним и лесом бродят тучи.
Где он ее споил шампанским,
он знал все таинства шамана.

Звонил ей Лева каждый раз,
когда с визитами являлся,
в делах он словно водолаз,
и сам он в щуку превращался.
Он хризантемы Ладе нес.
В снегу стояли, как овес.
Он не споил ее шампанским.
Она с ним стала за шамана.
23 октября 2002


***
Листва разглажена дождями,
лежит покрытием земли.
Льют с неба капельки и днями
все землю моют словно лик.

Деревья с каждым днем свободней
от высыхающей листвы,
исчезли лиственные своды,
и промывает дождь стволы.

Кап, кап и кап с небесной сферы,
никто не ходит по листве.
Не сушат землю ветры - фены,
закончился осенний век.

Темнеет рано, ночь длиннее,
из полумрака тишина,
и даже небо не синеет,
и даже шутка не смешна.

Листва разглажена дождями,
одежда мнется от дождя,
и сохнут дни календарями,
все на исходе года - дня.
29 октября 2002


Радуга любви

Под зонтом, под небом и под крышей
двое бессознательно прошли,
а волненье чувств дано им свыше,
бабочки-капели  мысли жгли.

Шли они, совсем не прикасаясь
друг о друга, просто шли в дожди,
ждали их причудливые сани,
нарушая в сердце давний штиль.

Рядом с ним всегда была другая,
рядом с ней всегда шагал другой,
друг на друга глянули сгорая,
промелькнула радуга дугой.

Радуга мелькнула и исчезла,
вечность чувств, увы, была не та.
Радуга у дождика невеста,
быстротечна счастья красота!

Так же редко милое мгновенье,
Скольжение ткани мокрой в дождь.
Под зонтом исчезло все волнение,
и осталась лишь из строчек гроздь.
29 октября 2002


Постоянство

Она была игрушкой для него,
он истязал любовью полуночной,
любовь была несчастие всего,
так проходили дни, и годы, ночи.

Вдруг женщина сказала: «Не хочу!»
И пролетела метра три в пространстве.
А он кричал ей в след: «Я отучу!»
Так в их семье рождалось постоянство.

Прошло лет десять. Стал он уставать.
А тело у нее любви хотело.
Тогда она вдруг стала изменять:
ведь тело у нее просилось в дело.

Кого винить: любви в ней на троих,
замена к ней летела, как на крыльях.
Мужчины исчезали. Их корить?
Другие жены - им родными были.

Прошло лет двадцать. Рядом никого.
Она живет одна совсем спокойно,
обходится с заботами легко,
и на душе ее вполне пристойно.
30 октября 2002


Ревнивый туман

Упал туман роскошно над планетой,
прикрыв от глаз космическую даль.
Исчезла вмиг межзвездная вендетта.
И небо стало - сероватый тальк.

К тебе все мысли протяну невольно,
свои лучи из звездного огня.
Ты как туман меня окутал в волны.
Ты словно небо поглотил меня.

За что в туман из слов меня окутал?
Я вся в тумане дебрей из тебя.
Твои слова, дела. Прости, не буду,
не буду покидать тебя любя.

Коня как ревность спрятал ты от света.
Все хорошо. И не уйду я, нет!
Да, улыбнись, сверкни как луч ответом!
И мы с тобой растаем словно снег.

Упал туман на землю вместо солнца,
и охватил осенние снега,
он песнь любви земле пропел весомо.
Земля в тумане капельном - река.
17 ноября 2002


***
Безоблачно, безбрежно, без мороза,
и без любви, без взоров, без речей.
Мужчины украшают мир, а розы,
а розы - колебания сечей.

Какие-то да некие причины,
и кое-кто да некто не со мной.
А где-то есть тепло, наверно в Чили.
Безгрешно, тяжело. Лицо умой:

от сглаза, от проблем и от печали,
от сказанных, не сказанных обид.
Быть может, оголились нервы, чары,
а может утомление от бед.

И так не ем, худею, не худея.
Откуда жизнь послала мне тебя?
Завишу от тебя как наше дело,
а ты все ближе, ближе, теребя,

какие - то небесные предметы,
какие-то беззвучные слова.
Ты, что опять вокруг меня заметил?
Те розы, что оставил старый вальс?
20 ноября 2002


***
На Земле прекрасные условия,
разные места есть для труда,
грустные проблемы, счастье, словно,
разделен весь мир на «Нет» и «Да».

Сложно угадать, где больше счастье,
в каждом крае что-то есть свое.
Если светит солнце, очень часто
там всегда отсутствует вода.

Если есть морозы, нет там фруктов.
Там, где фрукты, газ там не растет.
Где дано обилие продуктов,
не всегда зарплата вверх идет.

Там, где уголь, нет месторождений,
чтоб варить свою, родную сталь.
А зачем вам в горы восхождение?
Там нет ничего, так было встарь.

На равнине лес поля съедает,
море есть - исчезли все леса.
Что-то есть, чего-то не хватает.
Ах, Земля, сплошные чудеса.
21 ноября 2002


***
На меня слетела - скука,
надоело все и вся,
съела я стихи как Кука,
а они везде висят.

Переполнены все сайты,
и насыщены мозги.
Да, поэзия не сахар,
не писать бы все могли.

Да куда там пишут, пишут.
О себе я говорю,
я сама себя не слышу,
и в душе горю, горю.

В общем, я перегорела
и устала. Вот и все.
На груди змею пригрела
и поэзию еще.

Знаю я, что эта скука
наступила без тебя.
Не пришел, а это мука,
говорю тебе любя.
22 ноября 2002


***
Я не серая лошадка,
я не пони и не тигр.
Но себя мне стало жалко
от хороших, в общем, игр.

А пишу я так давно,
что все выросли в поэты,
кто родится тогда смог,
когда я писала это.

И не надо занижать
возраст мой неповторимый,
юности уже не жаль,
старость больше, чаще зрима.
22 ноября 2002

***
Наслажденье духа так глобально,
словно птица, что взлетает вверх,
или независимо глубинно,
словно рыба с плавниками век.

Философия - общение с собою,
с сутью Я, в житейской суете.
Мир внутри работает без сбоя,
словно жизнь на собственной звезде.

Философский флаг, как вдохновенье,
синева спасательных небес.
Он спасает в хаосе волнений,
он спасает, словно птицу лес.

Прошлое подобно мед аптечке,
в нем набор огромнейший цитат.
Жизненная мудрость - человечна.
Мудрость, как наука и без дат.

И духовность в мудрости – бесценна.
Опыт, знанья в выплеске наук.
Вечность воли, разума - вот цели.
Книга жизни, как спасенья круг.
26 ноября 2002


***
Поземка вновь летает под ногами,
морозный ветер просится в лицо,
так медленно зима идет, шагами
ее насквозь пронизано кольцо,
оно еще зовется горизонтом.
Деревья принимают первый бой,
они остыли и не знают толком,
какой мороз назначен им судьбой.

Метет поземка розами асфальта,
мельчайший снег вихрится и шалит.
Сегодня ему выпали все фанты,
сегодня он с морозом словно слит.
Голубизна небесного мороза
сияет солнцем в ледяных лучах.
Так седина волос меняет роли,
как и забвение вечное на  час.

Замерзла память, нет воспоминаний,
твоя звезда ушла сквозь синеву.
На боль мою ложится только наледь,
а слезы все замерзли наяву.
Исчезли ласки, руки для массажа,
а ласки - это летнее тепло.
Массажи, как морозные пассажи.
Массаж похож на ласку сквозь стекло.
1 декабря 2002


***
Мы созвонились, есть дела,
что нас еще объединяют,
на наших чувствах годы - лак,
что от эмоций сохраняет.

Нет снегопада, снега нет,
не просит женщина о счастье.
Есть только цель вся из конфет,
но по конфетке ест нечасто.

Исчезла чувства глубина,
она еще зовется морем,
когда в душе цветет весна,
но еще встретиться мы можем.

Еще есть ревности виток,
еще мы живы не напрасно,
и пусть пропал любовный ток,
о том двоим давно все ясно.

А самолеты как в раю,
летают в небе поднебесном.
Мы созвонились, я пою.
О, милый мой, какие бесы.
4 декабря 2002


***
Я сдираю с кожи годы и разлуки,
я любовь смываю с собственной души,
я давно устала растворяться в муке,
я уже не буду раздаваться вширь.

Я дошла до точки в собственном паденье,
я завяла в коже пошлости и лжи,
я копить не буду крошечные деньги,
я себе сказала: "Подвиг соверши!"

Я решила просто: "Я помолодею,
я займусь скорее внешностью идей,
я смотреть не буду, как же я седею,
я моложе буду, ты посмотришь дед!"
6 декабря 2002


***
Сегодня день рожденья брата,
об этом вспомнят дамы две.
Под сорок лет ушел сквозь врата,
ушел мой брат в созвездье дев.

Один был брат и я не тетка,
есть только дальняя родня,
и память в давности потонет,
и буду помнить только я,

что был мой брат спокойный парень,
укус собаки на ноге,
что был и он когда-то в паре,
теперь те дамы налегке.

Привет он мне прислал, наверно.
И дамы, дамы вам - привет!
Он каждой был до смерти верен,
в мгновенье он покинул свет.

Он не страдал и не томился,
он перестал существовать.
Он дома шел, потом свалился,
и сердца стук. Ему не встать.
9 декабря 2002


***
Блестки снега, хруст зимы,
ветви лишь чернеют.
В искрах сна проснулись мы.
Ветры тихо веют.
За окном шуршат снега,
их тревожат ноги.
Пролетают так века
и скрипят дороги.

Ты сегодня был другой,
как в лет восемнадцать.
Не коснусь тебя рукой,
только знать мне надо,
что пройдет лишь полчаса
сквозь морозный холод,
прилетишь через леса
в мой волшебный город.

Ты блеснешь своим стихом,
мне протянешь рифму.
И слова, как снежный ком,
Будут ветром мирным.
Я, как розовый восход,
поплыву по небу.
Голубое небо - ход.
Мы уходим в лету.
10 декабря 2002


***
Гира карие глаза...
Не влюбиться в них нельзя.

Гира карие глаза
устремились просто в точку
ожиданья, дум. Лоза
женских рук просила ночку.
Двое рядом, этим все
сказано сквозь тайну мыслей.
Им вдвоем опять везет?
Есть вода, шампуни, мыло...

Гира карие глаза
позабыли про подружку:
пистолет, удар, роса,
чьей-то крови льет на руки.
Гир отбился, Гир спасен!
На кота направил дуло.
Страхом, взглядом он спасен,
к женщине лицо притулил.

Гира карие глаза.
Поцелуй, объятья, что-то,
ласки, стоны, он лобзал,
и она прогнулась что-то.
Гир лежит, она в плечо
задает ему вопросы.
Пистолет, кулак, мячом
и ответы словно осы.

Все не просто в мире зла.
Вот идут, в карманах руки.
Зрелище, как хлебный злак,
оружейные науки.
Гира карие глаза.
Он в прицел опять стреляет.
Стекла, грохот, тормоза,
и огонь, и все пылает.

Вновь рука. Гир снова жив,
повернулся, чьи-то ноги.
Снова выстрел, двое в...жи...к.
Крики, визги, смог ли
кто-то быть таким, как Гир?
Фильмов видела немало.
Гир успех любовных игр,
он и муж. Похож немало.

Гира карие глаза...
Не влюбиться в них нельзя.
14 декабря 2002


***
День рожденья, день серьезный,
он дан раз и навсегда.
Быть красивой Вам не поздно.
А Ваш возраст как среда.
Вы прекрасны и спокойны,
год за годом тик да тик.
Счастья Вы всегда достойны,
возраст мудрости настиг.
15 декабря 2002


***
Острота телесных ощущений,
максимально-чувственная высь-
это всех касаний восхищение,
это всех эмоций воскрешение,
и ее судить ты не берись.

Это чувство - максимум вселенной,
все созвездия словно бы в одной,
все забыто, но любовь нетленна.
Чувство восхитительно блаженно,
и по клеткам заструился зной...
16 декабря 2002


***
Но с букетом ваши чувства не воскреснут,
упустили и забыли. Холод, лед.
А быть может это Вы немного пресный,
отмороженный в своем расцвете лет.

Одиночество хороший холодильник,
заморожены все чувства на Ура!
А любовь она похожа на мобильный,
и к любимой, и с букетом, и пора.

Там Вас ждет. Возможно, нет. Слегка забыла
та, что некогда любила и ждала,
а на памяти любви так много пыли,
что она предохраняет, словно лак.

Надо теплым быть и чуточку терпимым,
и любить ее всю с ног до головы,
чтобы атомам кружиться пилигримам,
и познать еще не познанную высь!
20 декабря 2002


***
Над черным квадратом остывшей земли
летают, порхают, кружатся снежинки.
Земля отбелила свой собственный лик,
вновь белыми стеклами стянута жидкость.
Зима возвратилась в мерцание снегов.
Слова мудрецов, словно снегом февральским,
ложатся на мысли как бремя Богов,
как соль от земли, где-то в море Аральском.

Очнусь я от колких, проблемных вериг.
Снежинки летят, разлетаясь попарно,
им день Валентина как сказочный Бриг,
в душе потеплело как будто от пара.
Ведь ты меня ждешь за стеклом с пеленой,
что кажется просто белесым.
Меж нами пространство зависло стеной.
Вороны летят, будто чайки над плесом.

Любимый, родной, как приглушен твой взор!
Он весь заморожен февральским каноном.
Я знаю, что снег не падет в твой обзор,
но в сердце твоем снова галстук и горны.
И дальних миров позабытый мотив,
приветом лежит в запоздалом поклоне.
Иду я, иду, ты заброшен и тих.
Меня не забудешь на каменном склоне.
2002


***
Я против седины прекрасного мужчины,
покрасьте волосы, на это есть причины!
Как удручает облик седовласый,
как будто его сбросили с Парнаса,
как будто он старик души и крови,
его уже ничто не беспокоит!

Я против седины прекрасного мужчины,
покрасьте волосы, на это есть причины!
Вы будете моложе и сильней,
и женщин ощутите вы вольней,
и девочки на вас забросят взгляд,
и годы полетят как будто вспять!

Я против седины прекрасного мужчины,
покрасьте волосы, на это есть причины!
Жена и та замолкнет пораженно,
и вдаль посмотрит как-то отрешенно.
Она вдруг скажет: "Боже, ты хорош!
О, милый, я люблю, одежду сбрось!"
24 декабря 2002


***
Гирлянды как хвосты кометы
на звездном небе украшений.
Все новогодние приметы,
вся мишура и все предметы,
детей и взрослых приглашение
на новогодние секреты.

Вся эта магия волшебна,
она людей приводит в сказки,
где миром правит Дед - волшебник,
касаясь палочкой волшебной,
садясь как встарь в одни салазки,
и навещая мир волшебный.

Забавы, игры, вдохновение,
дед раздает в сверкание снега,
как новогоднее везение,
и все подарки - сказок звенья.
И жизнь так призрачна легка,
как санок быстрое скольжение.
26 декабря 2002


Посвящения
*
Человек на редкость проницательный,
молчаливый, даже обаятельный,
чтит моральный кодекс и прогресс,
на работу давит словно пресс.
*
О ней сказать на диво просто:
она красива и добра,
трудолюбива и честна,
но прячет локон серебра.
*
Он исчезает очень часто
и знает много, но молчит.
К работам многих он причастен,
Но вот ушел. Компьютер чист.
*
Очень легкий и подвижный,
мысли, ноги на ходу,
он метро сквозь землю видит,
звук хватает на лету.
*
А он, как кладезь умных мыслей,
спокоен и неутомим.
Мозг в микросхемах славно мыслит,
за платы все, спокойно с ним.
*
Красавец, умница, хитер,
он знает, где и как.
В сигнализации актер,
в продаже - свет, маяк.
*
Ой, какая женщина,
точно ювелир,
выточил красивую,
взглядам эликсир.
*
Добродушный и трудолюбивый
знает все в работе хорошо,
в байках жизнь расскажет, незлобиво.
Молодец по жизни, что еще?
*
Ювелир в приборах сложных,
и на редкость тонок ум.
Все ему доверить можно,
он железу сват и кум.
*
Что сказать? Ведь он неординарный!
Правда, в нем характер с другом парный,
но умельцем стал наверняка.
Молодой, задорный он слегка.
*
Спокойно паяет, паяет, паяет.
Все больше о деле он знает и знает.
А если он вдруг заболел - наверстает.
*
Редкий, меткий ум и глаз,
средь машин и мозг алмаз,
но он едет, жмет на газ.
*
Хватка мертвая в делах,
мозг жесток всегда в работе,
он с компьютером в ладах,
очень мягок он на взводе.
*
Всегда, везде и всюду
успеет, скажет: «Буду».
Он знает где, какой станок,
в каких приборах дышит ток.
26 декабря 2002


***
Луна, холодная и яркая
светила холодом зимы.
И небо в звездах, словно марками,
обклеили письмо из тьмы.

Ты говорил, что молодая
тебе, конечно, я нужна,
а постарею, увядая,
я буду только всем страшна.

Но сердце письмами болеет,
ты хочешь что-то мне сказать.
О том, что кончилась жизнь - лето,
и мыслям холодно летать...

Твое письмо застыло в полночи,
не спишь, похоже, ты сейчас.
Луна была, увы, не полная,
а половинка. Жизнь подчас

нас оставляет в одиночестве,
и ночью смотрим на луну,
как на свидание в пророчестве,
что бросишь ты меня одну!
27 декабря 2002


***
Ушли морозы, снег кружится нежный,
приятна мягкость зимняя перин.
Под праздники и снег летит прилежно,
ложась красивой кромкою перил.

Гирлянды ламп мигают разноцветно,
и ровный конус елей площадей
не выдает своих красивых веток,
парадный вид не только у людей.

Скульптуры  льда у замка королевы,
и горки из прозрачного стекла,
ступеньки к ним идут, там стражник  лева.
Не тает за огнями только мгла.
30 декабря 2002

2019©Наталья Владимировна Патрацкая