Маньячок

Это случилось в легендарные лихие 90-е. Я задержалась на службе, печатала срочные документы. Домой пришлось возвращаться в гордом одиночестве.

     Зима у нас длится полгода, смеркается рано, в 19 часов - тьма египетская, разбавленная  белизной карельских сугробов. До завтра, кипучая казенная деятельность!
 
     За дверью - провал в сюрреализм: одеревеневшие пальцы рук кажутся продолжением хвойных веток, позвоночник - негнущимся стволом баобаба. Да уж, Африку бы сюда...Загадочные дали достойны кисти Дали.
 
     Привет вам, деревья! Думаете, не вижу, елочки зеленые, как зябко жметесь вы к кирпичикам штаба, окна которого еще теплятся. Потерпите, пожалуйста. Мороз Северинович, садюга старый, казнил своих отпрысков сосулек через повешение, скоро и сам преставится, рухнув с крыши, прямо перед плацом, на виду всего личного состава. Картина маслом. Жалко, не сливочным. Бутербродик бы да чашечку горячего чаю...

     Пока мечтала, колючие лапы стужи с проворством опытного визажиста отбеливали щеки, наращивали ресницы. Ссс-пасибо...Ой, попрошу соблюдать приличия, коленок не трогать!

     Эхма, до жилья - добрый километр. Добрый - в летнюю погоду, но не в студеную зимнюю. Выбор невелик: либо идти по трассе, где машины разгоняются не хуже истребителей, а фонари вечно в отключке, либо - по лесной дорожке, рискуя быть съеденной волками при тусклом мерцании кровожадных глаз...

     Предпочитая второй вариант, я героически ступила на узкую "партизанскую" тропу, когда услышала за спиной быстрые "хрум-хрум". Сердце включило тревожную кнопку, ноги - форсаж. Кто-то дышал мне в затылок. Кто-то двуногий. Слишком вплотную, до жути неприятно.

     Я решила пропустить. Резкий разворот на 180 градусов и от неожиданности человек - слава Богу, не снежный! - отпрянул. Солдатик, невысокий, не то узбек, не то таджик, в телогрейке и шапке-ушанке не первой свежести, черные узоры на скулах, растерянно моргал, мямлил, похоже, приветствие.

     "Что?" - я изобразила суровость, - "Проходите!" (Черный цвет — цвет победы, символизирует убитого врага, потухшие вражеские костры. Боевая раскраска индейцев?)

     Лицо неопознанной национальности, не двигаясь с места, вдохновенно выдавало перлы косноязычия. Ни бельмеса не разобрать. Как назло, поблизости не то что переводчика, ни души.

     Я изменила маршрут, свернув к трассе, дефиле между сосен под конвоем чумазого воина весьма напрягало. Он увязался за мной, не отставая, бежал сбоку и лепетал, лепетал. "Детский лепет на лужайке" по мере расшифровки терял свою невинность: сукин сын просил удовлетворить физиологическую потребность, стесняюсь сказать какую.

     Да за кого он меня принимает?! Ладонь так и зачесалась влепить хорошего леща. Нет, отшить маньяка в грубой форме здесь и сейчас - идея плохая . Психопаты, психопаты, ссоры с вами чем чреваты? Ясное дело чем: в лучшем случае - всплывут твои скальпированные останки только весной, в талых водах, в худшем - всплывут, но не все, расчлененка...Господи, пронеси!

     Стиснув зубы, - я военнослужащая или тварь дрожащая?! - любезно объяснила, что помочь ничем не могу, ибо не по "этой" части и вообще замужем. Краснея, потея, "перехватчик" вместе с морозным паром выдохнул нечто вроде "я заплачу" (ударение на "у")

     Вот озабоченный! Приспичило не по-детски! "...И не бери мзды, ибо мзда ослепляет глаза мудрых..." А я мудрая? Ну, конечно! Нужно направить грязные мысли в чистое и более мирное  русло. Тоном заботливой мамочки стала расспрашивать - типа "как тебе служится, с кем тебе дружится..."

     Маневр удался. "Индеец" невесть какого племени, русский словарный запас которого был крайне скуден, радостно делился со мной вязкой кашей смешанного диалекта. Я ободряюще кивала. На войне как на войне, стратегия и тактика.

     И - о счастье! - впереди замаячили огни гарнизона, силуэты людей. Несколько грациозных прыжков, достойных балерины, и распахнутая пасть ближайшего подъезда проглотила меня. Леди ушла по-английски.

     Мистер Икс, он же "узбек", он же "индеец", он же..., он же...(Ай-яй-яй, мадам! Отставить бульварщину!), не дожидаясь благодарности за увлекательную беседу плюс сопровождение, удалился обратно в часть.
 
     На следующий день коротенький рассказ о вечернем приключении привел сослуживиц в дикий восторг. Пуще прочих изощрялась Нина, жена особиста: "Звезда ты наша! Из целого городка никого не удостоили, тебе единственной повезло!"

     В обеденный перерыв три прекрасных и самых секретных дамы вышли из штаба. Путь пролегал мимо кочегарки. И вдруг я заметила вчерашнего маньяка, разгребающего лопатой уголь. Впрочем, беспощадный блеск солнечных лучей мгновенно понижал бедолагу в звании. Маньячок.

     Показала на него спутницам. "Красавчик!" - прыснули те, - "припугнем-ка для острастки." Возражения со стороны жертвы, то бишь меня, проигнорировали.
Карательная троица притормозила напротив угольной кучи, в зоне слуховой досягаемости.

     "Так..." -   голосом судьи начала Нина, - "значит, этот? Ну, голубчик попал! Особый отдел уже в курсе, рапорт о "подвигах" бойца - у майора на столе..." (Блеф, разумеется)

     "Мало не покажется теперь", - подхватила Ольга, "прокурор" и по совместительству мой начальник, - "накажут, чтоб другим неповадно было. Обнаглели совсем!"

     Тщедушная фигурка, согнувшись, обреченно ковырялась в мерзлом антраците.
 
     "Ладно вам, хватит с него. Пошли." - шепнула я. Мы строевым шагом поспешили к борщам и котлетам. Не оглядываясь, я чувствовала на себе долгий печальный взгляд узбека. Больше никогда его не встречала.

18.05.2018 г.