Кимвры, или песнь о кровавом закате

Над лесом пылает заката пожар
в недобром как будто бы сне.
Смотрю на закат я, и древний кошмар
внезапно пригрезился мне.

Заря – как врата перед взором моим
в пучину кровавых веков.
И вижу я чем-то встревоженный Рим,
и чудится гул голосов.

В душе у квиритов* тревога и страх,
надменный народ потрясён.
Сироты и вдовы в тоске и слезах,
твердят все:"Араузион!"**

Металлом тяжёлых германских клинков
название это звучит.
Сто тысяч легло Рима гордых сынов,
в Италии ужас царит.

Знамением жутким из галльской земли
закат был, кроваво-багров.
Две римские армии там полегли
поживой для птиц и волков.

Ликуют там кимвры. Костров их огни
бессчётны, как звёзды небес.
И римлян в той битве крушили они,
как бешеный шквал валит лес.

В то утро, уверены твёрдо в себе,
пошли легионы вперёд.
Но стойко, готовый к нелёгкой борьбе,
их северный встретил народ.

Как грозно идут они в латах своих!
Начищенной стали стена...
И ринулись кимвры навстречу на них
как в бурю морская волна.

С неистовым кличем в атаку идут
как туры, на грозных врагов.
И викингов тени за ними встают
в тумане грядущих веков.

Совсем непривычно сложился там бой!
Стал римлян охватывать страх.
Вот дрогнул... Назад покатился их строй,
подобно обвалу в горах!

Бегут в беспорядке. Но им не уйти,
лихая погибель пришла!
Смертельной преградой у них на пути
река роковая легла.

Спасения нет! Их в пучину теснят,
творя беспощадную месть.
Кто сдался – в петлях на деревьях висят,
и римлян погибших не счесть.

В волнах отражая багровый закат,
как кровь, воды Роны текли...
Спаслись только консулы с горсткой солдат –
у берега лодку нашли.

Угрюмы, гребут они вниз по реке.
А вечер так ясен и тих!
Лишь волк, завывая, зовёт вдалеке
на пиршество братьев своих.

Там многие тысячи в травах лежат,
уже непробуден их сон.
Угрюмые птицы над ними кружат,
забрызгав, как грязь, небосклон.

А кто ещё живы, страдая от ран,
товарищей кличут сквозь бред.
Но рядом ликующий вражеский стан,
и помощи гибнущим нет.

Лишь смерть их, несчастных, избавит от мук,
от боли и тяжкой тоски.
Постель их – войсками истоптанный луг
у берега галльской реки.

Стемнело. Блеснула ночная роса
на лицах убитых бойцов.
Наполнились мраком густые леса
на склонах окрестных холмов.

Смолк варварский лагерь. Вокруг тишина,
над Роной туманная мгла.
С небес на кровавую жатву луна
свой горестный свет пролила...

Никто не припомнит со времени Канн
беды небывалой такой.
Нагрянула буря из северных стран,
кровь римская льётся рекой.

От хмурого моря, где холоден вал,
надвинулись полчища вдруг.
И злой Белокурого Зверя оскал
увидел испуганный Юг!

Рим дружен с войной, но таких храбрых орд
ему не встречалось вовек.
Их шлемы – звериных подобие морд,
щиты их белеют, как снег.

Их женщины бьются, как львицы, в бою,
не прячась за спины мужчин.
Так их воспитали в родимом краю –
валькирий ютландских равнин.

За кровь всех растоптанных, муки рабов
расплата пришла, наконец.
Бегут легионы от диких врагов,
как стадо пугливых овец.

Идут северяне на юго-восток,
и цель их заветная – Рим!
Как снежной лавины ужасный поток,
круша всё напором своим.

Спускаются с Альп, штурмом взяв перевал,
сметая заслоны с пути.
Вот МАнтуя взята, и Ком следом пал,
Верону уже не спасти.

Нет жалости в северной дикой орде,
насилуют, грабят и жгут.
Старик ли, ребёнок – пощады нигде
они никому не дают.

Врываясь, людей убивают в домах,
лачуга, дворец – всё горит.
И щедрые нивы вминаются в прах
под тяжестью конских копыт. 

Не жаль беззащитных свирепым врагам –
нагнув над огромным котлом,
их кровь собирая для жертвы богам,
им горло взрезают мечом.

Бежит население, бросив дома,
злой рок со слезами кляня.
От дыма пожарищ зловещая тьма
ползёт, затмевая свет дня.

И ночь наступает – зловещ неба вид,
пугающим знаком беды
там зарево озером крови дрожит,
затмив свет Полярной Звезды.

И видя встающий на севере дым,
Богов в страхе молит народ...
Но Марий суровый с войсками спас Рим!
А кто же Рим Третий спасёт?

Сомнительна, призрачна римская честь,
померк блеск орлиных побед.
А кимвров потомки по прежнему есть,
но Мария нового нет...

Над лесом кровавый закат отгорел
вратами в былые века.
Узор звёздной бездны спокойно блестел,
но в сердце гнездилась тоска.

*Квириты – римские граждане.

**6 октября 105г до н.э. две римские армии консулов Цепиона
и Максима в исторической битве под Араузионом (ныне г.Оранж на юге Франции)
сошлись с пришедшими с полуострова Ютландия германскими племенами кимвров, руководимыми вождём Бойоригом. Из-за несогласованности, отсутствия единого командования обе армии были разбиты, прижаты к реке Роне и опрокинуты в реку.
Поражение было страшным. Убитыми и утонувшими было потеряно свыше 100 тыс. человек, включая и нестроевых снабженцев. Лишь десять человек во главе с командующими смогли спастись. Только ещё в двух битвах римляне терпели сопоставимые поражения – под Каннами в 216г до н.э. от Ганнибала и под Нисибисом в 217г от парфян.

Иллюстрация из интернета.