Тарас Шевченко - уже 205-летний

 Сегодня Тарасу Шевченко – 205 лет. Он родился в 1814 году. Отношение к этому выдающемуся мастеру поэтической живописи неоднозначное. Одни перед ним благоговеют и считают национальным символом, другие – это оспаривают. В этом аспекте бесспорным авторитетом является Григорий Савич Сковорода, кстати, запечатлённый на самой крупной украинской банкноте достоинством в 500 гривен.

 Популярный советский поэт Евгений Евтушенко однажды признался, что он пришёл к Пушкину через Шевченко, и они слиты навек в его душе, и не только в нём, но и «в миллионах украинцев и русских; которых иногда пытаются духовно стравить те, кто с агрессивной амбициозностью говорит якобы от имени своих народов» (2009).
 В 1990 году Евгений Александрович в свойственной ему манере искренне заявил:

 Мой перший, найкращий
 поэт был Тарас.
 Он смерти накрашенной
 меня не отдаст.

 В 1994 году Евтушенко написал:

 – Я, конечно, родился в России,
 но когда-то, во всех временах
 во Днепре мою душу крестили
 и Шевченко, и Мономах.

 Подчёркивая сочность и музыкальность украинского языка в таких шевченковских стихотворениях, как «Распрягайте хлопцы коней», «Садок вишневий коло хаты», российский поэт предпринял перевод «Заповита» («Завещания») Тараса Григорьевича:

 Как умру, похороните
 меня на вершине,
 на кургане, по-над степью
 в милой Украине.

 …Схороните и вставайте,
 кандалы порвите,
 и недоброй вражьей кровью
 волю окропите.

 И меня в семье великой,
 в мире вольном, новом
 не забудьте, помяните
 незлым тихим словом.

 Злоупотребления темой вражеской крови побудило современного писателя Олеся Бузину написать книгу «Вурдалак Тарас Шевченко», в которой он дал негативную оценку личности украинского классика. За это эпатажный литературовед сам попал под шквальный огонь критики. Мне довелось набросать на эту тему ироническое стихотворение, в котором упоминается факт присутствия изображения великого Кобзаря на 100-гривневой купюре.

 Герострат по имени Олесь
 Попытался сокрушить Тараса,
 Сдуть с кумира идольскую спесь,
 Словно пену с пива или кваса.

 Но как эпатаж или кураж
 Расценили это выступленье:
 Мол, Кобзарь – отец великий наш,
 Сомневаться в этом – преступленье.

 А Олесь какой-то – Бузина,
 Объявивший батьку вурдалаком,
 Замахнулся, прямо скажем, на…
 То, что с крупным связано дензнаком.

 Другие авторы делали Тараса Шевченко предметом идолопоклонства. Мотивы тотального идолопоклонства насыщают творчество украинского поэта Дмитра Павлычко, о котором я упоминал в прошлом в контексте восхваления личности Ленина, памятники которого нынче усердно сокрушают в Украине.
 Подражая Маяковскому, в дифирамбе «В кабинете Ленина» (кстати, в переводе М. Комиссаровой) Павлычко восхищается украинско-русским словарём, обнаруженным в кремлевском кабинете затейника революции:

 Если бы это увидел Тарас,
 Доброй улыбки он не сдержал бы.
 А Ленин спрашивает: «Ну, как там у вас,
 Какие успехи, какие жалобы?»
 И я рассказываю про свой народ
 С его заботами вековечными.
 А сам думаю: «Коммунизм – полиглот,
 Он говорит сегодня всеми наречиями».
 В кабинете вождя, как отцовская хата простом,
 Открылась для взора моего вселенная.
 Я с любовью беру словаря украинского том
 Из рук Владимира Ильича Ленина!

 Нельзя не прокомментировать этот фрагмент низкопоклонства.

 За это получал он «лычки» –
 Дмитро Васильович Павлычко!

 В пафосном стихотворении «Коммунист» Павлычко вовсю распинался в преданности коммунистическим идеалам.

 Я видел мир, где правят ложь и плети,
 Где правда выбивается из сил…
 Но в слове ленинском, как в ясном свете,
 Я сам себя очистил и открыл.
 Моя душа раскрыта нараспашку,
 Но гнев мой издавна знаком врагам.
 Отдам я хлеб, сниму с себя рубашку –
 Но знамени святого не отдам!

 Прошло совсем немного времени, и красное знамя Дмитрий Васильевич, он же – Дмитро, с такой же легкостью сменил на оранжевое, написав гимн «оранжевой революции»:

 Ми тут зійшлись на повеління Бога
 Звершити суд над владою нікчем,
 И доки не засяє перемога ,
 З гранітного майдану не підем.

 Україна – рідна наша мати.
 Силу нам дає пророк Тарас.
 Нас багато, нас не подолати,
 На рабів не обернути нас.

 Благословляють подвиг наш народи,
 И живиться планета, як сльоза,
 На помаранчеву зорю свободи,
 Що з наших рук зійшла на небеса.

 Впрочем, к Тарасу у поэта отношение не менее благоговейное. В его системе идолопоклонства Кобзарь фигурирует как заменитель Ленина, на которого он готов молиться. Кощунственно пародируя «Отче наш», Павлычко молитвенно взывает к своему кумиру.

 О, Тарас! Наш отче всемогущий,
 Словом нас дарящий и добром,
 Над землей, как радуга, встающий
 И в неправду бьющий, словно гром.
 Ты, как небо, встал широкоплече,
 Эту землю древнюю любя.
 Века двадцать первого предтеча,
 Я, как господа, прошу тебя:
 У лжецов с их злобной волчьей пастью
 Молниями вырви языки.
 Дай тоскливым хоть немного счастья,
 А счастливым дай чуть-чуть тоски.
 Всех господ убей без сожаленья,
 Всех рабов свободой надели.
 На кострах высоких обновленья
 Сжечь хулу и ненависть вели…
 Пусть ракета мчится, словно птица,
 И несет в космическую синь
 Человечьи думы. Да святится
 Имя вечное твое. Аминь!

 Вряд ли эта, с позволения сказать, «молитва» дошла до адресата, как и неистовые вопли лжепророков на Кармиле во дни Илии: «Ваале, Ваале, услышь нас!». Но подстрекательство к убийству «господ» и к разжиганию высоких костров «святой инквизиции» в духе Кобзаря принесли Павлычко Шевченковскую премию.

 Я не хочу сказать, что Павлычко – плохой поэт, он, безусловно, талантлив, но объекты для поклонения и темы для стихов выбирает неудачные и провальные. Отсутствие в душе живого, истинного Бога, или попытки сдвинуть Творца на периферию, служа двум разным господам, приводит к внутреннему опустошению и духовно-нравственной деградации.

 В 1858 году русский поэт Алексей Плещеев перевёл близкое ему по духу стихотворение Тараса Шевченко:

 …Не дай, о Боже, как во сне
 Блуждать… остынуть сердцем мне.
 Гнилой колодой на пути
 Лежать меня не попусти.

 Страшна неволя, тяжко в ней!
 На воле жить и спать – страшней!
 Прожить ужасно без следа,
 И смерть и жизнь – одно тогда!

 В стихотворении «Выкуп» я ссылаюсь на ключевое событие в биографии Тараса Шевченко, когда поэт Василий Жуковский и художник Карл Брюллов организовали благотворительную лотерею, в которой приняла участие императрица, и благородно выкупили коллегу из неволи. Аналогично и все мы выкуплены Спасителем из греховного рабства и плена смерти.

 Доставалось бедному Тарасу
 От дьячков, помещиков, царя.
 И стихотворений грустных массу
 Извергало сердце Кобзаря.

 Обличал гонителей он сильно,
 Их сопричисляя к палачам.
 Угнетателей бил интенсивно
 Розгой слов сплеча и сгоряча.

 Смертным боем били и Тараса,
 А он злился на весь белый свет.
 Но был всё же выкуплен из рабства
 Горемычный сирота – поэт.

 И когда Кобзарь писал картины
 И стихи из самых ярких слов,
 Помнил он, что деньги заплатили
 За него Жуковский и Брюллов.

 Благодарственное это чувство
 В сердце обустраивало пир.
 Ну а мы – как славим Иисуса,
 Кто нам счастье вечности купил?

 В другом своём стихотворении «Замороженный  Тарас» (2001) я размышлял о виртуальном взгляде Тараса Григорьевича на положение дел в Украине в начале третьего тысячелетия.

 А Тарас Шевченко в шапке
 На стогривневой купюре
 Размышляет, как же шатки
 Достижения культуры,

 Если мир живёт без Бога,
 как в разбойничьем вертепе.
 И Кобзарь глядит с тревогой,
 Как от рук отбились дети.

 Видит он, как мафиози,
 Приспосабливаясь к жизни,
 В гроб страны вбивают гвозди.
 И Тарас озяб от мысли,

 Что людей в гуманитарку
 Облачив, совсем “обули”.
 И к тому ж надели шапку
 Стихотворцу на купюре.

 И, наконец, в стихотворении «Где Тарас?» (2000), которое попало в авторские книги первого десятилетия 21-го века, я коснулся разгула коррупции и болтологии, которые вроде метастазов поразили родину Тараса и сопредельных стран:

 Защищая от врагов природу,
 Откровенно мы сказать должны:
 Надоели до смерти народу
 Политические болтуны…

 Выплывают из телеэфира
 Лики наглые псевдосвятых…
 Бей сильней их, лира и сатира,
 Как боксёры делают, под дых!

 Посылай в нокдаун и в нокаут,
 И на суд народный посылай!
 Ну, когда же бесы в бездну канут,
 Обещающие лживый рай?

 Их эксперименты и реформы
 Надоели всем до тошноты.
 Принимая глупые законы,
 Довели народ до нищеты.

 Спекулянты нынче бизнесмены,
 На Фаворе нынче драчуны.
 Рот закрыть они стремятся смелым —
 Дескать, только б не было войны.

 А война идёт, но закулисно,
 За наживу, то бишь, барыши.
 За густым туманом популизма
 Бедным людям брошены гроши,

 Чтобы снова ублажить их чем-то,
 Чтоб не стали трогать богачей…
 Где же наш Кобзарь Тарас Шевченко —
 Обличитель наглых «панычей»?

 Хотя надежда умирает последней, этот вопрос актуален и сегодня.