Шумбраши

                ШУМБРАШИ.
рассказ
               



Николай Петрович уже как десять минут назад поднялся на четвертый этаж и не дождавшись ответа после трех затяжных звонков в дверь квартиры, где проживал его друг, усиленно стучал кулаком. Когда отбитая напрочь конечность заныла тупой болью, мужчина попытался заглянуть в замочную скважину и прислушаться. Тишина в ответ еще больше разозлила его и Николай Петрович, развернувшись спиной к двери, стал долбить в нее пяткой.
- Ну ведь договаривались же! – не унимался он и продолжал бить в закрытую дверь затылком, чем окончательно привлек внимание повылезавших на шум соседей.
- Перестаньте хулиганить! – сделала первой замечание Клавдия, проживающая в квартире, напротив. – Вы что себе позволяете?
- А может он того…а вам всем наплевать. – Ответил мужчина, показывая жестом линию, пресекающую горло с лева направо.
- Да, что ему будет? Он же гад живучий. Где- нибудь опять фестивалит, как проспится приползет. – Заверила старушка сверху по лестнице. - Алкаши, одним словом.
-Это кто еще алкаши? Вы то сами самогон гоните круглый год. Устроили тут круговорот сахара в природе. Утром мешки на верх, вечером тара стеклянная вниз. Захлопнись там вообще, бабуля. - Не сдержался Николай по батюшке Петрович.
- Да чтоб вам провалиться! – Сказала в ответ старушенция на трясущихся бледных, как мрамор ножках и исчезла в пространстве отпущенных ей тридцати трех квадратных метров, где действительно шел тонкий процесс перегона в масштабных количествах.
- Не переживайте вы так. Леонид Константинович обязательно нарисуется. Он же как пилигрим. Сегодня здесь, а завтра там. Я если увижу его передам, что вы заходили. – Заверила Клавдия, поправляя халат, открывший неожиданно мужчине мощный и живой не по годам бюст четвертого размера.
- А давно вы его наблюдали, если не секрет?
- Так вчера. Он еще Ваську в подъезд запустил и позвонил в дверь.
- Ваську?
- Да кот мой. Не как не уймется, а кастрировать жалко.
- Трезвый был?
- Кто?
- Ну не Вася же!
- Как стеклышко. Даже побритый. Обещал держатель под елку занести.
- Он мне тоже много чего наобещал. – сказал Николай Петрович и засеменил вниз по лестнице. – С наступающим! – Бросил он на прощание.


Выйдя на улицу, мужчина вдохнул глубоко морозного воздуха и немного задумавшись, глянул на окна четвертого этажа. – Если бы Леонид был дома, то форточка была бы открыта на кухне. – Решил он. – Где же его носит? Новый Год на носу, а планы все рушатся. – Сделал вывод Николай Петрович и присел на заснеженную лавочку в полной растерянности. Мозг человека шестидесяти трех лет отроду был устроен так, что в каком бы состоянии он не засыпал, строил планы на завтрашний день. Пусть не самые грандиозные, но планы. И когда они рушились, требовалась срочная перезагрузка, причем в том же контексте внутреннего душевного состояния, а делать это в одиночестве ему не пристало. Он поежился от холода. Поглядев по сторонам, достал из внутреннего кармана чекушку с прозрачной жидкостью, взболтнул ее и сделал пару глотков. Горячительный напиток миновал пищевод и приятно обжог глубоко внутри, разгоняя кровь и остатки утренней печали. Мужчина прикурил сигарету и направился прочь со двора, почему-то испытав вдруг сиюминутную жалость к самому себе, он даже слегка сгорбился и шел низко повесив голову.
В молодости Николай был выдающимся спортсменом и обладал не дюжей силой и выносливостью. Он участвовал в соревнованиях по многоборью неоднократно и мог проплыть, пробежать по пересеченной местности не один километр, а дальше прыгнуть на велосипед и крутить педали, обгоняя ветер. Его часто еще в училище, где он приобретал профессию электрика, ставили в команду по спортивному ориентированию. Николай не любил это занятие в виду полного отсутствия внутреннего компаса. Он мог потеряться в любой местности, даже вполне знакомой. Чутье у молодого человека исчезло после одного из таких состязаний, как-то по осени. В пригородном лесу в этот день с самого утра моросил дождь и тропинки были очень скользкие. Получив задание Николай резво дал старт и побежал по маршруту. Он хорошо преодолел половину дистанции и в одном месте решил немного срезать, сойдя с трассы. Багряный лес утопал в легкой дымке рассеивающегося тумана и источал пряный аромат пожухлой листвы. Бегуна, решившего сократить путь, хлестали мокрые ветви деревьев по щекам и рукам. Впереди не было видно просвета. Какое-то странное чувство тревоги вдруг накатило на парня. Николаю казалось, что он двигается верно, но сомнения в правильно выбранном направлении пришли сами собой после падения в овраг. Он больно ушибся коленом и пролетев пару метров, заскользил на руках по жидкой грязи пока не уперся лбом в стоящую на его пути березу. Пожелтевшие листья с потревоженного дерева усыпали спортсмена с ног до головы. Николай в сердцах сорвал зачем-то номер со своей олимпийки и чертыхаясь стал выбираться из ямы. Вокруг стояла звенящая тишина только стволы деревьев чуть поскрипывали от ветра. Коля огляделся по сторонам и уже не представлял куда двигаться дальше. Захотелось просто вернуться домой, залезть в горячую ванну и забыть про всякое ориентирование в дождливом лесу.
Прикинув примерно откуда он прибежал, Николай решил продолжить движение прямо, минуя овраг. Вскоре он услышал голоса людей, но только еле слышно и они прерывались порывами ветра. Пройдя еще немного заметил, что густой лес заканчивается и впереди грунтовая дорога. Николай облегченно вздохнул и перед тем как идти дальше решил немного смыть грязь в большой луже. Глядя в свое отражение, он совсем не узнал себя. Все лицо было забрызгано черноземом и листьями. Оно больше напоминало маску лешего, чем спортсмена отличника. Николай упал на колени и принялся судорожно смывать лесной грим. Неподалеку он услышал будто кто-то бежал в его направлении. Поглядев в сторону шума, он заметил бегущего спортсмена с номером. Парень двигался очень быстро и кого-то ему напоминал, толи одеждой, а толи походкой. Когда бегун поравнялся с Николаем, тот разглядел и номер, и красную олимпийку, и лицо человека. Это был он сам, но только чистый, идущий на всех парах к финишу и не узнавший кого-то там стоящего на коленях в грязи. Николай же остался в той же позе разинув рот зачем-то теребя одной рукой в мутной луже.
Уже поздним вечером того же дня, добравшись пешком до родительского дома полностью дезориентированный и расстроенный Николай постучал в дверь квартиры.
- Кто там? – Раздался голос матери с той стороны.
- Это я, мам! – ответил Коля.
- Кто? - Переспросила женщина. И у сына неожиданно похолодело все внутри.
- Да я это. Открывай быстрее. Замерз!
- А извини не расслышала. – Сказала она и щелкнула замком входной двери. – Что с тобой сынок? Ты попал в беду? Как соревнования? Ты что куда-то нырял? – Затараторила она, взмахивая растеряно руками.

- Ты просто набери мне горячую ванну и все! Хотя нет. Скажи, а сегодня больше никто не приходил? – Устало сказал Коля и стал снимать грязную форму, раскидывая по полу.
- Нет. Не было никого. А кто должен быть?
- Да мало ли…
Отца у Николая не было, вернее он где-то был, но очень далеко в Африканской стране. Родитель Николая покинул семью и Родину пятнадцать лет назад в поисках драгоценных алмазов да так и остался там. Никто не знал даже жив ли он теперь. Мать одна растила единственного сына, работая на двух предприятиях одновременно.
Николай не стал ничего рассказывать о сегодняшнем странном происшествии, а просто еще больше ушел в себя.

С Леонидом Коля познакомился лет десять назад во время застолья у общего друга Василия Дорожанкина. С тех пор они виделись довольно часто и в основном выпивая в одной компании. Константиныч был всегда спокоен и рассудителен, умел поднять настроение и поддержать в трудную минуту не только советом, но и делом. У обоих дети давно выросли и разъехались кто куда. Леонид жил один, а у Николая жена, помешавшаяся после пятидесяти на свидетелях Иеговы, практически не вмешивалась в бесполезный, по ее мнению, образ жизни супруга.
Леонид Константинович тоже был из бывших спортсменов и обладал титулом чемпиона Европы по греко-римской борьбе. В свои шестьдесят пять выглядел бодро и мог заламать любого в шуточной форме. Он имел очень добродушный характер. В его глазах всегда играло солнце, а с лица не сходила улыбка. Единственным недостатком товарища по мнению Николая было его ежегодное исчезновение двадцать пятого декабря и неожиданное появление в середине января. Причем сам Леонид никогда ничего не помнил, где был и с кем. Он просто заявлялся, как не в чем не бывало к друзьям и вел себя, как обычно. Пил с ними горькую, закусывал острой аджикой, покрякивал от удовольствия и прикрыв беззубый рот здоровой ручищей, тихо улыбался в седую белую бороду. На все вопросы о том, где пропадал три недели, Леонид Константинович растерянно пожимал плечами. Затем все, как обычно забывалось. Дни и ночи шли своим чередом жизнь продолжалась. По вечерам было хмельно и весело, с утра часто болела голова, ближе к обеду суета по поводу здоровья прояснялась и было легче жить. Водка в магазинах не переводилась, самогонка гналась у большинства населения на вполне законных основаниях. Тепло поступало в квартиры, газ шел по трубам с горячей и холодной водой не было перебоя, даже президент России оставался прежний. Цены на все росли стабильно вверх, но как будто медленно на первый взгляд и с нахальной безоговорочной законностью вгрызались в терпеливое сознание людей. Мир казался привычным для многих, пока в декабре один человек бесследно не исчезал, и ситуация не повторялась.
 
Николай просто и бесцельно шел по улице, размышляя о странном если не сказать бесстыдном поведении друга. Еще вчера они мирно сидели на кухне у Леонида и обсуждали планы на Новый год, думали посетить охотничий домик в лесу, заказать лосятины, устроить праздничные шашлыки, обойти всех знакомых и друзей. Даже запланировали вместе бросить курить и на Крещение нырнуть в прорубь.
- А что теперь? – Подумал Николай. – Я как брошенный мамонтенок посреди джунглей, совсем один. Где этого черта носит? Не бывает так. Он же человек слова, никогда не подводил. Исчезал? Да! А может он серьезно болен и скрывает от всех? Но от лучшего друга не может быть таких тайн. – Сделал заключение Николай и свернул в переулок. Он решил заглянуть в одно маленькое кафе, принадлежащее старому другу дабы согреться и обмозговать как жить дальше.
Алик встретил его тепло и сердечно, усадил за лучший столик у окна и сел на против. Николай молча сделал несколько глотков горячего кофе из большой чашки, принесенной официанткой и задумался. Хозяин заведения не торопился заговорить с товарищем, у которого на лице было написано слово «Катастрофа» большими буквами.
- Я не понимаю, что происходит! – Начал первым Николай.
- Может водочки? – Предложил Алик.
- Можно. – Согласился Коля.
Девушка в униформе, стоявшая неподалеку за темной шторой, метнулась в сторону бара и уже несла все необходимое для посетителя. На столе образовался запотевший графин с водкой и тарелка с мини бутербродами с красной икрой, увенчанные маринованными огурчиками. Алик молча разлил по рюмкам и выпил первым. Николай вылил содержимое рюмки в стакан, долил его до половины и употребил смачно затяжными глотками. Затем оба закусили.
- Ну рассказывай. Что случилось? – Начал разговор Алик.
- Загадочное исчезновение средь бела дня. На звонки не отвечает. Дома нет никого.
- Ты про Леонида, что ли?
- Ну да! Достал уже этот Бэтман. Где гасится постоянно?
- Он же говорит, что не помнит ничего.
- Ага. С этим надо завязывать уже. Человеку надо помочь. – Пояснил Николай. – Если не помнит надо, чтоб вспомнил.
- Это как?
- Я тут в одном фильме смотрел в Американском, что достаточно человека ввести в этот самый…как его?
- Транс?
- Гипноз. Едрит кудрит! Все расскажет. Где, с кем, когда. А то улыбается, как блаженный и руками разводит.
- Где же мы его возьмем? – Поинтересовался Алик.
- Кого?
- Ну этого специалиста по мозгам. – Уточнил хозяин заведения и разлил по стаканам горячительное.
- Есть тут у меня один на примете. Типа экстрасенс. Он после войны сдвинутый на всю голову. Видит, лечит, бухает. Вот такой мужик! – Сказал Коля про специалиста и показал большой палец с синим ногтем в верх.
- А че бухает? Кризис что ли у него?
- Слишком много видит. Лишнего. Голова болит, а выпьет как бы по лучше становится. Мне такие вещи говорил, ни одна тварь на свете не знает об этом. Я ему с тех пор доверяю.
- Тогда давай выпьем за Шумбраши! – Предложил Алик.
- Не понял. Че?
- Это значит все будет зае…сь! Так мой кореш один на «зоне» выражался. Все здорово иначе.
- Мне само слово нравится. Все будет Шумбраши! Пускай только появится. Расколдуем в раз. Все вспомнит зараза. С наступающим!

Николай Петрович покидал заведение с эпическим названием «Вечный зов» ближе к вечеру уже в приподнятом настроении, в нем поселилась целая бутылка «Финляндии». На душе было спокойно и казалось, что в этой жизни обязательно все наладится. С Божьей помощью. Он подумал о том какой всё-таки поразительный человек этот Алик. Столько пережил взлетов и падений. Столько его судьба ломала, а он такой бодренький и неунывающий. Прямо какой-то Хоакин Муруете. В свое время на ринге не было ему равных. Бился как зверь, ломал таких сильных бойцов своим фирменным стилем. Алик завоевал в девяностых годах много побед даже за границей и всегда оставался своим парнем, то есть не за звездился.
Была у чемпиона по боксу одна страсть в жизни – это гонки. Лихачил Алик на своей Ауди безрассудно, будто бессмертный, пока не улетел со скользкой дороги в кювет. Столько кульбитов сделал не помнит. Очнулся в больнице с множеством переломов. В общем спортивной карьере трендец пришел. Встретил его тогда Николай на улице хромового с тростью и не узнал. Они долго говорили о резких поворотах в судьбе, о жизненных ценностях и о настоящей дружбе. Многие как будто забыли о его существовании после той трагедии. Его это сильно задевало и мучило. Плюс к тому периодически невыносимые боли сводили с ума. Наркотики появились в его жизни, утоляя первое время физическую и душевную хандру. Затем опиум и героин овладели волей бывшего чемпиона на несколько лет. В те времена они с Николаем редко пересекались, как говорится каждый двигался своими дорогами. Алик сильно высох и мало походил на прежнего живчика, выстреливающего молниеносный апперкот, разящий любого противника в нокаут. И вот однажды его друг сказал: «Хватит!» и прекратил загонять себя в это болото. Он дал слово себе, что никогда к этому не вернется и с тех пор соскочил с этой заразы. Таких людей даже тюрьма не ломает. Пять лет общего режима включила в биографию чемпиона пеструю страницу, ставшую сегодня историей.
Шагая неторопливо по улицам вечернего города, украшенного праздничными гирляндами, Коля вдруг вспомнил про свою супружницу Антонину. – И чего ее понесло в эту секту? – Подумывал он. – Зачем было так переворачивать жизнь с ног на голову? Наверно в этом есть и моя вина. Последние годы они стали постепенно удаляться друг от друга. Непонимание и одиночество плюс некое чувство предназначения в этом мире сделали свое дело. Человек должен иметь смысл во всем. Теперь ее смысл в духовном поприще.
Его жена была не всегда такая. В молодости они очень любили друг друга. Дети родились в счастливом браке, в полной гармонии, а гармония — это как костер, необходимо периодически поддерживать. Теперь она считает его заблудшей овцой и неудачником. Ее мнение основывается на образе жизни и целом ряде канонов неизвестно кем написанных. Жаль конечно. Я будто живу с неродным мне человеком.

В таком убывающим настроении он доковылял до дому. Мажорные ноты перешли свою константу и теперь вместо музыки в голове создавалось одно бескомпромиссное брюзжание, готовое выплеснуться наружу кипятком горьких слов. Минор, одним словом. Она встретила его на пороге молча со взглядом полным упрека и отчаянной безнадежности.
- Ну че опять не так, голубушка? Что с лицом твоим? Скорбь тебя посетила. В твоей секте что опиум кончился?
- Да пошел ты! Алкаш. Ни чего святого у тебя. – Сделала заявление любимая когда-то жена.
- У меня богатый духовный мир просто он в твой уже не помещается. И святого у меня по больше твоего. Я просто этим не трясу без необходимости перед кем попало.
- Как попадет тебе за шиворот, так и трясёшь.
- Ты давай не передергивай оригинальную версию. Это тебя не красит. И вообще без тебя тошно. Шла бы ты в свою богадельню.
- Ты мне не указывай. Куда мне и когда мне. Сам проваливай откуда пришел.
- Ну ты и курица новоявленная! Что я тебе плохого сотворил такого? Ядом так и дышишь на меня. Ненормальная. Придется сменить дислокацию пока у тебя за…б не пройдет. А ну уйди с дороги, блаженная. –Рявкнул Николай и не снимая ботинок прошел в спальню. Там он скинул свою старую куртку, переоделся в длинное черное пальто. Затем открыл сейф и достал винчестер с патронами.
- Ты что удумал? Куда намылился? – Спросила супруга почти шепотом. Но в ответ Коля только передернул затвор, и она заткнулась.
Он выбежал из подъезда и зашагал ускоренным шагом к своему давнему корешу, который работал сторожем на колбасной фабрике. Там Коля планировал отсидится какое-то время, пока пожар душевный не уляжется. Он прекрасно знал, что просто так не остановится и Содом в родном доме может продолжаться бесконечно. Либо она его запилит до смерти, либо он залепит ей про меж глаз, чтоб имела уважение не перечить и мудрость, когда надо смолчать. Чего греха таить ему не хватало той же сука мудрости и терпения. Потому и бежал, как нашкодивший пацан.
Идя по проспекту, он курил одну за другой и думал о многом сразу. Длинное пальто скрывало оружие, которое прижималось к груди левой рукой. Правой он размахивал, как бравый офицер в отставке. Прежде всего Коля думал об исчезнувшем Леониде. Оттуда все пошло на перекосяк. С утра не заладилось. Он планировал пройти до конца проспекта, а затем взять такси. Мимо медленно проезжал полицейский УАЗик. В окнах автомобиля торчали любопытные рожи, изучающие прохожих. Машина ППС обогнала Колю, а затем остановилась. Когда пешеход поравнялся с ней из нее вышли органы правосудия. Две такие фигуры, как угрозы мирового империализма в серых и помятых мундирах с калашами на перевес.
- Гражданин, будьте любезны, остановитесь. – Обратились к нему полицейские в один голос.
- В чем дело? – С просил Коля, заподозрив жену в предательстве.
- Документы при себе имеются? Где живете? Куда идете?
- Вам какое дело куда я двигаюсь.
- Тогда прошу, гражданин, присядем в автомобиль.
- Да ради Бога, а что за интерес к моей персоне у таких воинственных и сказочных ратиборов? Преступники все ушли из города разом?
- Сохраняйте спокойствие, гражданин. Имеются ориентировки схожие с вами. Сейчас проверим по базе и отпустим.
- А. Тогда понятно. – Сказал Николай, доставая документы из внутреннего кармана. Он уже немного нервничал, что опаздывает к приятелю. Его не устраивала даже минута, проведенная в компании с органами правопорядка. Но попасть в точку заданного маршрута была не судьба. Ружье случайно вывалилось из черного пальто прямо на колени чуть необосравшегося от неожиданности полицейского.
Николая отвезли в КПЗ до выяснения обстоятельств дела. Там конечно разобрались во всем так как у задержанного имелись документы и разрешение на оружие. На вопрос зачем человек передвигался в ночное время с винчестером, нашелся вразумительный ответ. – Поругался дома с женой, ушел со скандалом к любовнице и забрал с собой самое ценное.




Наступил январь. Новогодние праздники завершались в своем десятидневном марафоне и для многих Россиян каникулы с таким испытывающим на прочность организм и финансы сроком подходил к финишу. Если не заглядывать в приемный покой больниц, в отделения травматологии, переполненные жертвами этих десяти солнечных дней, с различными по своей степени тяжести, то кажется, что все в этом мире безоблачно и стабильно. Если не рассматривать статистику попадающих в наркологию людей, борющихся с затянувшимся запоем от которого устали все вокруг. Если не считать всю разбитую посуду вместе с синими мордами, искалеченными судьбами близких, то есть ощущение полного Шумбраши. Если не вчитываться в криминальные сводки и уж точно не заныривать в подвалы полицейских учреждений, чтобы пересчитать всех хулиганов и жуликов, попавших лапы правосудия на этой волне, то можно считать переход через Новогодние Альпы завершился удачно и жизнь продолжается, несмотря ни на что. 
 
Леонид очнулся от легкого постукивания в форточку. Какой-то наглый воробьишка беспрестанно долбил по стеклу своим клювом. Человек встал с кровати и раздвинул темные шторы. Птица не испугалась и не улетела, а перестала стучать и теперь смотрела на него с интересом. Так они глядели друг на друга с минуту, затем воробей оторвался от окна и пересел на дерево и уже оттуда чирикал без умолку.
Леонид почувствовал сильную жажду и пошел на кухню по дороге вспоминая вчерашний день. Выпив залпом два стакана воды из-под крана, так и не вспомнил ни чего. Он внимательно осмотрел свое холостякское жилище и не нашел никаких признаков вчерашнего застолья. – Тогда почему не помню? – Спросил он у самого себя. – Странно как-то. Голова не болит, почки не ноют и печень поет благодарно. Я понял! Надо посмотреть какое сегодня число тогда станет все ясно.
Он переместился в коридор, где висел календарь и посмотрел на дату. Двадцать пятое декабря. Леонид сам передвигал числа каждый вечер. Память настигла его неожиданно целым ворохом идей, планов и обещаний, данных накануне. – Сегодня должен зайти Николай. Точно же. А сколько время? – Сказал вслух Леонид и посмотрел на электронный будильник. Будильник смотрелся темным экраном. Хозяин квартиры попытался включить телевизор, но безрезультатно.
- Света нет! Ешкин кот. Что за херня? – Возмутился Леня и решил выйти в коридор. На лестничной площадке орудовала с мокрой шваброй соседка Клавдия, моя ступени в розовом халате.
- Доброго дня вам, очей моих прелестное очарование. – Начал свой диалог мужчина.
- И вам. Кого я вижу!? В добром здравии, как живого. Пропащий вы наш. – Ответила Клавдия, выжимая тряпку в ведро.
- Не понял, а к чему данный сарказм? Какая драная кошка между нами пробегала пока я спал? Что изменилось в наших столь высоких отношениях со вчерашнего дня?
- Ты что, родной? Ваще берега попутал? Какого вчерашнего дня? Тебя уж больше двух недель не наблюдала. Тишина за дверью. Скажешь тоже.
- Ой ой. Святый Боже! А какое сегодня число? Ко мне друг должен зайти сегодня.
- Ну давай по порядку. – Ответила соседка с легкой ухмылкой на потном лице. – Во-первых на дворе январь двенадцатое число. Твой собутыльник являлся именно двадцать пятого декабря и чуть не вынес твою входную дверь. Так расстроился дурняга, что всех в подъезде на уши поставил.
- Охренеть! Я че спал две недели? И как не помер от голоду. Как от жажды не окислился? А че света нет?
- Так давеча эти упыри с электросети отключили тебя за неуплату. Будешь теперь при свечах Старый Новый год встречать. Его ты точно не пропустишь. Бедолага.
- Ну и дела. У меня летаргический сон по ходу случился.
- Я так полагаю не в первый раз. Зато свеженький какой, как огурчик. Любо дорого посмотреть. А то вечно в празднике живешь. Пьешь беспробудно горькую и в ус не дуешь. Опухший бродишь со своими дружками. Как вам мужикам легко живется. Никаких у вас по жизни проблем. Все бабы разгребают.
- Ну все завелась, завертелась, присела на свою гармонь. Пока «Золушка». Дяденька пойдет наверстывать упущенное. – Сказал Леонид и захлопнул дверь. Там на лестничной клетке еще долго играла пластинка заведенной соседки.

Сегодня по случаю проводов Старого года вся честная компания собралась у Васи Дорожанкина. Так как его жена с детьми отчалила накануне к родственникам в Екатеринбург, то ничего не мешало мужскому застолью как минимум до утра. Гости собирались по одному дабы не привлекать внимание чутких соседей. Конспирация удалась. Прибывшие люди на посиделки по-взрослому захватили по договоренности необходимые ингредиенты для праздника и накрывали, как говорится поляну с чувством глубокой ответственности.
На встрече присутствовали в частности сам хозяин вечеринки Василий. Прибывший по просьбе из далека Рома- экстрасенс по настоянию Николая, чтобы познакомиться и определиться с его возможностями в плане духовных практик и исцелений. Сам Николай. Еще один его тезка по отчеству Петрович, играющий на гитаре и поющий, когда выпьет просто божественно. Эдуард по кличке «Ниндзя» за его увлечения по молодости восточными единоборствами и растяжку, как у известного Ван Дама. Еще Эдуард мог так рассказывать анекдоты даже уже старые и известные, что народ падал со смеху. Он доводил всех просто до слез своим умением цитировать. Также в числе приглашенных был и Анатолий Иванович. Просто хороший и добрейшей души человек.
Когда пир прошел стадию торжественности и дегустация блюд и напитков перешла оценку обоюдных приятных замечаний, когда гости расслабленно уже слушали первый блюз Петровича и когда дым от плана над столом приятно стелился, являясь кому-то вполне одушевленным предметом, прозвучал звонок в дверь, а через пять минут еще один более настойчивый. Первый кому открыли был Кузьма. Тип просто заявился к Василию без приглашения по своим делам и вопросам, но так как хозяин пространства праздновал с их общими знакомыми, то Кузьма был приглашен за стол с оставлением на потом всех обсуждений и коррекций, интересующих его моментов.
Следующим явившимся на мероприятие оказался неожиданно для всех Леонид. Он растерянно вошел, поздоровался со всеми и застыл в коридоре истуканом. Присутствующие молча переглянулись и ждали каких-то объяснений, пока гость стоял, переминаясь с ноги на ногу, теребя норковую шапку во влажных ладонях. Петрович брякнул струнами в знак затянувшегося молчания и спросил. – Леонид, дружище, мы так полагаем, глядя на твое не скрываемое смущение, что ты не при памяти? 
- Опять. В который раз. – Добавил Николай.
- Есть такое. Ни черта не помню. Очнулся дома. – Затараторил Леня и принялся снимать нервно ботинки. – Объяснить не могу. Амнезия полная.
- Ладно. Что напали на человека. Пусть разденется и за стол. Его личное дело куда пропадать раз в году, а что до обещаний, то он никому ничего не должен по сути. – Сделал вывод Василий и налил полный стакан самогонки вновь прибывшему.
- Премного благодарен. – Ответил Леонид и осушил залпом предложенный напиток. – Хороша зараза. Всех с праздником господа!
Далее банкет продолжился без каких-либо заминок и споров, тем более для достижения вселенской гармонии было все необходимое.  Друзья много пили, ели и курили. Петрович играл задушевно и пел, извлекая из недр человеческих спящие волны восторга, а в перерывах Эдуард доводил до истерики пересказом сногсшибательных анекдотов.
Уже ближе к ночи кто-то вспомнил, что с ними Рома-экстрасенс и все решили проверить его способности воочию, тем более, пострадавший от потери памяти был не против эксперимента. То, что все присутствующие включая самого чародея были абсолютно пьяны, никого собственно не смущало.
Подвыпившая компания просто поймала очередной кураж. Все дружно принялись готовится к таинству гипнотического сеанса. Мебель раздвинули по кругу, приглушили яркий свет и поставили глубокое мягкое кресло для полного релакса по середине комнаты. Перед началом процесса введения пациента в состояние регрессии налили по стаканчику всем без исключения. Для высшей степени трансформации человеческого сознания Роме-экстрасенсу и Леониду накапали двойную дозу. Затем мужчина, временно потерявший память уселся на исходную позицию и со словами – Я готов! Поехали. – отключился.
- Нет. Так не пойдет. – Сказал чародей и разбудил спящего легкими пощёчинами. – Только по моей команде. Слушай мой голос и следи за маятником. – Сказал экстрасенс, сам качаясь вперед и назад. Тут его подхватил Кузьма и стал удерживать в статичном состоянии. Теперь только маятник, сделанный из крышки заварочного чайника на черном шнурке от Лениного ботинка, создавал магическую амплитуду в полной тишине.
- Теперь слушай меня! – Сказал Рома шепотом, но очень торжественно. – Твое тело наполняется тяжестью. Твои руки и ноги тяжелеют. Ты полностью расслаблен. Дыхание ровное. С каждым вздохом из тебя выходят лишние мысли и проблемы. Ты должен вспомнить, что ты делал и где был двадцать пятого декабря. Мысленно возвращаешься в тот день на счет девять. Итак, раз время полетело вспять, два глаза закрываются и веки наливаются свинцом, три дыхание замедляется, четыре все мыслеформы застывают и растворяются, пять ты уже в полной невесомости. Шесть с моим голосом ты слышишь музыку космических сфер, семь испытываешь состояние гармонии и счастья, восемь тебя более ничего не тревожит кроме воспоминания. Девять. – Закончил чародей и щелкнул пальцем. Леонид начал что-то с трудом выдавливать из себя нечленораздельное. Было слышно плохо из-за храпа половины гостей. Состояние полного транса поглотило отдыхающих. Даже Петрович, тихо поигрывающий на гитаре теперь повис головой и пускал смачно слюну сквозь струны в зияющую пустоту деки.
- Где ты, Леонид? – Громко спросил экстрасенс и все гости встрепенулись в общем дружном порыве узнать больше о своем друге. Никто не хотел признаваться, что заснул на минуту, вытирая украдкой опухшие глаза. Хозяин вежливо и безмолвно предложил еще по стаканчику горилки. Все также дружно согласились.
- Ты меня слышишь? – Обратился к спящему Рома.
- Да. – Ответил Леня.
- Где ты?
- Я не знаю. Это очень большой город. Негры ходят здесь черномазые.
- Что еще видишь? Оглянись вокруг. – Продолжал Рома настаивать.
- Я не дома. Гостиничный номер Люкс. В комнате целая упряжка оленей. Они говорят со мной.
- Что они говорят тебе? – Спросил чародей под общий впрыск смеха и погрозил пальцем.
- Они говорят запрягай и поехали. Мне дали костюм Санта Клауса.
- Кто его тебя дал?
- Какой-то сердитый гном. Сказал, что, если не соглашусь будет плохо мне.
- Леонид, тебе угрожают?
- Нет. Приводят очень внушительные доводы. Отказываться нельзя. Рождество под угрозой! Я дух его.
- Кого?
- Рождества. Я в Америке.
- Как ты попал туда? У тебя ведь нет даже загранпаспорта.
- Чудеса, одним словом. Гном говорит они меня вызывают астрально. Я здесь обретаю иную форму. – Ответил заколдованный Леонид и замолчал. Далее его привели в чувства потому как его стало трясти и бить мелкой дрожью. Тут проснулся Алик, молчавший практически весь вечер, налил себе полную чарку и громко произнеся над столом тост «Все будет Шумбраши!», вновь откинулся на диван и громко захрапел.  Для друзей завеса тайны немного приоткрылась, но вопросов соответственно стало больше. Вот только сформулировать их не могли в связи с шоком от услышанного. Все присутствующие договорились не обсуждать данное обстоятельство вне круга. Американский Дед Мороз тоже был не в восторге от эксперимента. Он покинул друзей в полной задумчивости.

Воробей совсем еще молодой и любопытный птиц уселся на открытой форточке в окне четвертого этажа и наблюдал жилище человеческое с интересом. До него наблюдали холостякское гнездо его отец и дед, до деда прадед. Задача юного отпрыска была следить за жизнью людской в определенные периоды жизни и будить, когда назначено. Птенец знакомился с обстановкой, изучал повадки индивидуума, который считал себя венцом творения и входил в роль посвященного. Человек этот особо не отличался в своих привычках последние годы. Он все больше жил прошлым и его воспоминанием. Когда-то рассказывал его отец, сын человеческий творил чудеса и был весел, бодр и творческом поиске. Человека обоготворяла любовь. Любовь его окрыляла. Это великое чувство было бесподобно. Оно радовало птиц и Господа. Затем, что-то пошло не так и человек разочаровался. Но Боженька всегда дает еще один шанс. Это знал даже воробей.

Сегодня Леонид был совершенно не подвижен. Он сидел на диване в странной позе с закрытыми глазами уже несколько часов. Он был жив, но еле заметно для остального мира. Дыхание, замедленное до предела возможной бесконечности. Другим словом отсутствовало. Сердце билось с частотой, не улавливаемой не одним совершенным прибором. Юный птиц знал, что человек спит и видит сон. У Леонида продолжалась глубокая регрессия подсознания и это был не простой сон.
«Во времена древнего Рима в провинции Ликия, что в Малой Азии, жил человек по имени Никодим. Будучи родом из богатой семьи, христианин по вероисповеданию, посвятил свою жизнь служению Богу и отдал свое наследство церкви. Он считался чудотворцем. В католичестве распространена легенда о трех сестрах-бесприданницах, которые не могли выйти замуж из-за бедности и единственный путь им был в притон-продаваться за деньги. О такой ситуации узнал святой Никодим и тайно подбросил мешочек с золотыми монетами двум старшим сестрам.
Об этом узнал их отец и решил выследить дарителя. Святитель узнал коварном плане и бросил мешок с деньгами в дымоход. Сверток благополучно приземлился в чулок младшей дочери, сушившийся у огня. Именно этот случай лег в традиционное представление о Санта Клаусе, приносящем в Рождественскую ночь подарки через дымоход и прячущемся от людей. Легенда эта была очень популярна в Нидерландах и вместе с голландскими переселенцами переплыла Атлантический океан в первый раз. Основанный эмигрантами из Голландии Новый Амстердам через некоторое время стал Нью-Йорком, а добрый дедушка из сказок Старого Света прижился в другом обществе и оброс уже свежими легендами и мифами.»

Пробуждение происходило в болезненной форме. Во всем организме чувствовалась жуткая усталость и недомогание. Мужчина еще немного поворочался, скрепя зубами от недовольства. Тяжелый язык, как отдельный отмирающий орган не слушался и казался посторонним предметом, подкинутым кем-то после пропарки просушки вместе с дохлой рыбой. Голова болела будто с самого жуткого в жизни похмелья. Боль отдавалась в затылке и не имела шансов отойти в ближайшее время, а в животе все просто горело огнем. Мысли тягучей массой растекались, не давая собраться памяти в единую цепочку. Осознание самого себя, как шепот из дальнего угла самой дальней комнаты сигналил с инерцией сдохшего аккумулятора. Человек сделал над собой усилие и приподнялся с кровати, не открывая глаз. Он первым делом принюхался, улавливая нотки совершенно незнакомых запахов. Свои мужчина забыл, а чужие ему не понравились. Звуки очевидно доносящиеся со стороны окна были очень насыщены и говорили о большой суматохе и движении.
- Где Я? Кто Я? – Задал мысленно себе вопрос человек. – Мне страшно открыть глаза, но сделать это все равно придется рано или поздно. Зачем тянуть? Хотя бы для того чтобы избавить себя от жажды.
Взгляд на стену происходил сквозь густой туман. Резкость наводилась медленно, давая наконец то понять, что человек находится в номере отеля. Любопытство победило жажду, и мужчина направился к большому окну за тяжелыми бордовыми шторами на трясущихся ногах. По дороге сложилось впечатление о вчерашнем жутком избиении в драке или чудовищной аварии с амнезией. За окном открывался шикарный вид на незнакомый город. Небоскребы заполняли большую часть пространства, а по широким улицам двигались сотни автомобилей, сигналя, скрепя тормозами и оглушая сиреной.
- Господи, да, что же это? – Воскликнул человек и захлопнул шторы. Он интуитивно нашел туалет с ванной комнатой. Нахлебавшись воды из-под крана включил горячую воду и залез в душ. Горячие струи согревали и успокаивали. Простояв минут пятнадцать, мужчина закрыл воду и вышел к запотевшему зеркалу. Он протер стекло полотенцем и узнал себя в отражении. Теперь Леонид точно не сомневался, что сходит с ума. Или кто-то сыграл с ним злую шутку.
 Далее он осмотрелся по внимательнее в номере и обнаружил холодильник и мини бар. Его взору открылся прелестный вид из целой батареи различных бутылочек. Сомнений быть не могло. Он не брошен и не все потеряно. Виски размочило горло первой порцией, приятно обжигая пустой желудок. Затем вдогонку забулькал джин и его провожала водка с текилой. Спиртовая ядовитая отрыжка ознаменовалась временной паузой и осознанием ситуации в целом. Что-то стало проясняться небольшими фрагментами. Память впрыскивала не большими дозами фрагменты прошлого, но перемешенного из всех воплощений одновременно. Леонид постарался сконцентрироваться на чем-то одном. С великим трудом, но это получилось у него.
Он видел себя в легкой тунике, стоящем на палубе древнего быстроходного корабля, бороздящего океан. Бирюзовые воды приятно радовали глаз и наполняли свежестью морской. Судно неслось, разрезая волны, навстречу новым событиям и приключения, приятный южный ветер обдувал лицо. Сердце ходило ходуном от чувства высокого, благородного предназначения и цели.
Приятное путешествие сменилось на ужасы военных действий и долгое скитание по пустыне в окружении близких сородичей. Он переживал потерю любимой женщины и долгое одиночество. Смерть настигла его в глубокой старости при монастыре. Человек отдал часть жизни служению людям, а последние полгода провел отшельником высоко в горах со своим верным псом.
Новая жизнь дана была ему в Индии. Он родился в Калькутте. С самого рождения мальчик знал, что будет лечить людей и предвидеть будущее. Калейдоскоп воплощений затем закрутился с невероятной скоростью, обдавая холодной жутью от пережитого землетрясения, очередной потери и разочаровании во всевышнем.

Леонид отложил распитие спиртного в сторону и осмотрелся в поисках одежды. На вешалке в коридоре он обнаружил только шарф и старинный зонтик. Не ботинок не брюк не любимой серой водолазки. Проходя мимо кровати, он споткнулся об большую коробку. Крышка от удара откинулась, и Леонид увидел содержимое – это был костюм Санта Клауса с широким черным поясом и сапогами.
- Ну что же других вариантов нет. Придется облачиться в это. Надо же знать, где я в конце концов. – Решил Леонид, произнося все вслух подбадривая свой пошатнувшийся рассудок. Он осмотрелся перед зеркалом, оценил ладно сидящий заграничный кафтан и остался доволен.
- Теперь можно выйти в люди. Все равно, что о тебе подумают. Я здесь никого не знаю поди. - Заключил он и вышел из номера. Спустился на лифте в низ, прошел гордо через весь вестибюль и вынырнул наружу через открытые стеклянные двери. На улице шел снег и тут же таял, падая на горячий асфальт. Счастливые прохожие задирали головы вверх и улыбались, ловя первые крупные снежинки. Леонид стоял в раздумьях, в какую сторону пойти, когда услышал за спиной чей-то голос.
- Can I help you? – Интересовался лакей в нарядной ливрее и черной шляпе у дверей отеля.
- Че?
- Roger Smith Hotel very happy see you! – Произнес торжественно служащий гостиницы африканской внешности, расплываясь в широкой улыбке и обнажив целый ряд белоснежных зубов.
- На русском говоришь? Где я? Че ты лыбишься дежурный по дверям? Я потерялся не видишь?
- No seer. I do not speak.
- А чего с тебя толку, шнырь пижонистый. – Сказал Санта Клаус и двинулся на право вдоль фешенебельных магазинов. Вокруг мигала реклама и высокие здания блестели стеклом.
- Это Нью Йорк сити, дружище. – Произнес кто-то. Леонид обернулся и никого не увидел. – Я здесь. – Обратился громче тот же голос.
Тут мужчина обратил внимание на карлика в зеленом костюме эльфа.
- Не понял.
- А чего не понятного? Американский город. Мегаполис. Это Манхеттен, сынок.
- Какой я тебе сынок, дядя? Ты знаешь сколько мне лет? – Спросил Леонид, повышая тон.
- А ты знаешь сколько мне? – Ответил вопросом на вопрос гном.
- Да мне по барабану! Скажи лучше, как я сюда попал?
- Ты не поймешь. – ответил сердито эльф и отвернулся к витрине с золотыми украшениями.
- А вот хамить не надо, дядя. Я не посмотрю на твой малый рост, поц, такого пендаля дам.
После долгого молчания, переосмысления и короткой борьбы с внутренним душевным конфликтом, сказочный Рождественский персонаж, глубоко вздохнул и выпуская воздух со свистом, произнес. – Каждый раз, каждый год одно и тоже. Первые три дня мы ругаемся и ссоримся, а потом, через две недели, расстаться не можем. Парадокс. Не правда ли,?
- Ладно прости. Я погорячился. Меня тоже понять можно. Рассудок мой у пропасти, понять ситуацию сложно, вчера еще все было просто и понятно, а сегодня…мероприятие, да еще и за границей. Я дальше Болгарии не где не был. Короче, как к тебе обращаться, коллега?
- Меня зовут Лул. Сокращенное от Луллит. – Ответил гном и наконец то первый раз улыбнулся.
- А меня…- Хотел было сказать Леонид, но его перебили.
- Для меня ты на всегда останешься Никодим. Я тебя еще с тех пор помню. Святой был человек.
- Не понял, а сейчас я кто? Отрицательный элемент в чужой мозаике, Американский Дед мороз по вызову? Без документов, без одежды и в сомнительной компании гнома с комплексом собственной важности. – Возмущенно выговорился Леонид. – Да пошел ты.
- Ну, во-первых, остынь. Здесь ты всего лишь проекция. Здесь больше присутствует твоя душа, твой Русский дух так необходимый в этом заблудшем и погрязшим в финансовой воронке меркантильном обществе. Твоя задача внести свежую струю, обновить зараженную кровь. – Пояснил Лул, отходя в сторону и пропуская многочисленных прохожих, которые радостно приветствовали Санту и Эльфа.
- Так че, в дымоход лезть не придется? – Спросил Леня.
- Может только разок. Главное – это твое присутствие. В эти дни пробуждается твое самое лучшее и сильное качество, готовое охватить весь мир. Объединить его и уравновесить, убаюкать, как малыша, заставить поверить в доброту и вселенскую справедливость.
- И что же это по-твоему? И почему меня старого пропойцу на пенсии?
- Это любовь, дурень. А почему тебя, так тебе шанс дается с выше сотворить благородное дело, почувствовать миссию высокую человеческую, как происходило в прежние времена. И вообще давай вернемся в номер. Я уже озяб. – Сказал Лул, постукивая зубами и хлюпая красным носом.
- Проекция говоришь, а почему я тоже мерзну и кушать хочется со страшной силой?
- Фильм «Матрица» смотрел?
- Ну.
- Вот аналогично. Все естественно и реально согласно осознаваемому сну. – Ответил Лул, нажимая кнопку в лифте. – Даже боль или смерть.
Они прошли в номер через весь отель, как старые постояльцы. Их все узнавали и вежливо кланялись в приветствии. Зайдя в апартаменты следом за эльфом, Леонид от испуга чуть не придушил своего помощника. В центре зала стояла карета на санях и шестеро оленей в упряжке. Запашок в помещении присутствовал вполне реальный.
- Да ты не пугайся так. Что никогда оленей не видел? – Попытался успокоить Лул.
- В номере люкс не видел и чувствовал. – Сказал Леонид и бросился в ванную комнату за освежителем воздуха. Он аккуратно взбултыхал баллончик с ароматом лаванды и распылил над животными обильно. Олени начали дружно чихать и дергаться в разные стороны. Гном попытался задержать паникующих, но только повис на упряжи беспомощно.
- Хватит, хватит, балбес, распугаешь ведь их. – Кричал эльф до хрипоты.
- Да, что ей будет скотине? – Равнодушно отвечал Санта.
- Это кто тут скотина? – Заговорил ведущий олень. – Живодер ты Никодим бесчувственный.
От такого поворота Леня совсем сник. Он безвольно присел на корточки в углу комнаты и заплакал. Вытирая слезы красным колпаком, он стал извиняться и оправдываться.
- Я же не знал. А с ними то, что не так?
Лул подошел к упряжке и похлопал дружелюбно первого заговорившего оленя. – Это тоже в каком-то смысле проекция с кармической подоплёкой при жизни.
- Не понял.
- У этих людей тоже благородная цель, только в менее приглядном обличае. Кстати с их полного согласия на выполнение своего предназначения. Говоря строго на твоем языке, данные субъекты накасячили в этом мире и желают искупить всецело. Им воздаться досрочно. Теперь понятно?
- Это люди?
- Абсолютно. Не беря в расчет праздничные две недели. У вас в России тоже многие теряют человеческий облик во время отмечания Нового Года. Даже похлеще будет того.
- Тут я согласен. Познакомишь с этими, как их…?
- Самый опытный из них это Ульрих. – Сказал гном, показывая на ведущего самца. Он в молодости был абсолютным атеистом и не верил в Бога. Мало того Ульрих издевался над верующими и даже уличён был в вандализме. Потом к нему пришла любовь и казалось, что человек начал меняться к лучшему, но… Вскоре его избранница тяжело заболела и он занырнул глубоко в стакан. Ульрих не мог найти денег на лечение и решил заработать в казино. Естественно он все проиграл, и его кредиторы закапали заживо. Жутко да?   
- И?
- Он выжил, но пока находился под землей много пересмотрел. Ульрих первый раз обратился к нему за помощью. – Ответил эльф, показывая пальцем в небо. – Все приходят к нему по-разному. Этот молодой человек обратился с первой импровизированной молитвой, когда смерть дышала уже в самый затылок. Теперь в обычной жизни он много путешествует и занимается альтруизмом, порою даже в ущерб себе. Он счастлив. Волонтер Ульрих в роли Рождественского оленя уже девять лет.
- А этот, который рядом, тоже какой-нибудь филантроп? – Спросил Санта Клаус.
- Знакомься. Первый поклонник Отто Вененгера.
- А подробнее.
- Если ты не слыхал про философа, который слишком рано понял смысл жизни и с этим не справился, то Генри, живой пример. Он познал в одночасье в силу своего темперамента весь женский аспект вселенной и раскрыл тайну мироздания. Однако данные ключи от всех дверей были брошены к его ногам слишком рано. Молодой человек решил, что больше нечего в этой жизни искать. Так зачем растягивать бремя полной пустоты?
- Покончил собой?
- Неудачно отличай от своего кумира. – Прокомментировал гном, глядя на смущенного оленя. – Никодим ты когда-нибудь видел смущенного оленя?
- Так близко. Врятли.
- Хорошо заново открывать для себя радости жизни и находить прекрасное в самых простых вещах. Правда, Генри? – Обратился к бывшему суицидному Лул. Олень в ответ мотнул гривой и что-то промычал.
- Шумбраши. – Сказал Леонид и подумал, что уж лучше быть Сантой.
- Что это значит?
- Все будет здорово. С остальными я потом знакомиться буду. И вот еще, что…Когда я вернусь к прежней жизни, я опять ничего не вспомню?
- Да. Но если это когда-нибудь произойдет, то знай, что было это в последний раз. Теперь же давайте займемся главным, ради чего мы сегодня собрались.
- Что делать то? – Спросил Леонид.
- Пей. - Предложил гном стакан полный молока. – И поехали.
- А как мы отсюда выберемся, сани же не пройдут в дверной проем? – Поинтересовался Санта.
- Но они же сюда как-то попали! Не спеши и все будет Шумбраши! – Крикнул возбужденный эльф и хлопнул крайнего оленя по крупу. Повозка тронулась с места и рванула сквозь стену отеля на улицу под завывания испуганного Леонида. Они дали кружок вокруг здания и помчались, набирая бешено высоту в даль. Санта Клаус озирался по сторонам, крепко держась за сани. Упряжка бодрых оленей неслась сквозь густые облака на встречу Рождеству, распространяя великий дух священного праздника, неся надежду на завтрашний день. Очень многим людям в эту ночь привиделось, что они воочию наблюдали сказочную картину в небе. Дети, которые особенно верили и ждали сидя у окна какого-то чуда, были не разочарованы. Санта Клаус пролетая мимо приветствовал их криком. – Эй эй эй! Merry Christmas!
Потом счастливые они находили под кроватью и в чулках подарки, желаемые очень давно.
Леонид тоже был на седьмом небе от счастья в прямом и переносном смысле. Он давно так не радовался от всего сердца и не ликовал, забыв обо всем на свете. Здесь и сейчас в это мгновение его переполняло чувство огромной благодарности и любви. Он привстал и держась левой рукой за поручни, перекрестился три раза, правда по-христиански и пустил слезу.
- Лул, я такой сентиментальный иногда. – Обратился к нему Леня и попытался обнять гнома.
- О. Вечно ты растрогаешь меня и доведешь до мокрого места. – Ответил эльф и раскрыл свои объятия маленького человечка с большим сердцем.

Человек очнулся от тихого и аккуратного постукивания в окно. Раннее утро тринадцатого января. Маленький птиц будто желал легкого и ненавязчивого пробуждения для него в этот день. Воробей весело замахал крылышками, заметив возвращение и упорхнул к стайке своих сородичей.  Накануне Рождества Христова. Леонид открыл один глаз и осторожно огляделся по сторонам. Он был у себя дома.
- Значит последний раз. – Промолвил он. – Как грустно. Но почему последний? Я же помню, как это прекрасно. Делать что-то полезное для других, жить не только для себя. Отныне все будет иначе, планы меняются. И не важно сколько еще отпущено времени. Я проживу их достойно. Все будет Шумбраши! С Божьей помощью.

Искренне ваш. Святой Никодим Ликийский.