239 школе

Мы старинные люди,
как легенда стары.
Родословием будем
из почившей страны.

Где вы, юные дали?
Как закличка весны,
перламутром пред нами
расстилались ясны.

Нынче возраста нету,
вновь танцующий шаг
по асфальту-паркету
на Фуршадской спеша.

Здесь рассыпанный в лужах
жёсткий искристый свет
изгибает и рушит
пробегающий след.

Здесь лепнинные стены,
бутафорский парад, –
нам не выйти из плена –
не пускают назад.

И упрямо и строго
вдоль оконных зеркал
пролегает дорога,
как мечта высока.

Снова вышла нас встретить
школа, крылья раскрыв.
Словно белая лебедь,
окликает своих.

Здесь наставники школьные,
все прекраснее нас,
озаряли любовью
зачарованный класс.

И великие тени
воздымались из книг
обозреть поколенье:
кто приемники их?

– Неизвестные дети,
вы в истоке пути,
кто из вас чист и светел,
чтобы дальше идти?

А мы держались на мели,
теребили траву,
ведь нырять не умели,
впрочем, все на плаву.

И кружились по форме
на избитый мотив
средь изящнейших формул
лучезарно простых.

Мы скользили на мели,
был прекрасен экстаз.
И хвалили-лелеяли
все наставники нас.

И ни капли сомнения,
и никто не узрел,
что всё наше уменье –
лишь чернила да мел.

И все наши триумфы,
слава наших трудов
почтены и премудры –
ровно выдох и вдох.

Мы матёрые, старые.
Нас давно уже нет,
где сияет нетварный
ослепительный свет…