И. Бродский. Письма римскому другу

              «Дева тешит до известного предела –
              дальше локтя не пойдёшь или колена».
                И. Б.

«Дева тешит до известного предела –
а со временем и вовсе без предела.
Мне же радостней прекрасное вне тела:
ни объятье невозможно, ни измена!»

Это мнение Иосифа. Конечно,
существует много дев, колен и мнений.
А вселенная свята и многогрешна?
Как сказал когда-то Постум «Без сомнений».

Колизей заполнен в полдень всяким сбродом.
Много солнца. Льется воздух светло-синий.
Но мудрец опять чурается народа –
мирно дремлет под скамейкой пьяный Плиний.
 
Ветер с моря, пробирающий до дрожи,
проникает в дом, мозги и селезенку.
Хорошо бы было в этом древнем Риме
встретить друга или новую девчонку.

***
Ветер, разбросав в беспорядке листья,
перемешал увядшие и полу-зеленые.
День зашел в окно и через двери вышел.
А погода и с утра была хреновая.
 
Перепутав прилагательные, глаголы, стили,
страны, города и разных женщин
ветер, запутавшийся в латыни,
не сотрясает вельможных кресел.

Senex – старик, а senatus – власти.
Убереги меня от синклита.
Над другими цари и властвуй.
Мной империя давно забыта.

На природе, в лесу скитаний,
купцов, гетер и воспоминаний
уединился поэт от мира
и еле слышно бряцает лира.

***
Я, конечно, Марциала не читаю,
ни Горация «Exegi monumentum».
Я смотрю в окно на сосны и вздыхаю,
потому что не осталось абонента

для стихов, любви, совместных обсуждений.
По ночам в квартире бродят только тени
тех, которые… Бренчит в шкафу посуда.
Кто-то скачет в темноте, паскуда,
 
в городок, который под горою,
к морю и шумящему прибою,
к кабакам, …ям и алкоголю.
Я же остаюсь с самим собою

и беседую с молчащими тенями,
и с картинкою луны в оконной раме.
5.1- 4.3.19