На тех берегах брызг

Многозвучно звучит струна для песни
В тесном просторе слов нелепых
Подкованных  копытами табуна, летящего света
Гремящего поздно пришедшим рассветом
Я всё спишу со своей души, всё в слова вложу
Пусть ночь не ставит роспись,  под всеми словами, что нахожу

Три дня, как откинулся день, по звонку
Неделя, ещё, вплавь проплыть Колыму
На мель насадить вышки – глаза
И удалью стать, какой воля, обнимает края из дождя
По лучу серебра,  пробирается старый дым
Он устал быть ослушником, среди замёрзших льдин

Входи нож, в самою глотку, по рукоятку
Входи и не бойся вспороть, эту ржавую давку
Это зверьё снова воет, трётся о ноги
И себя пожирает жадно, куски, как тревоги
Мельчают, с каждым вздохом, отожранной плоти
И хор кобелей под окнами, подобен бою

Хрустальное, чистое небо, сорняком зарастает
Меня оно больше к себе – не прельщает
Я – написанный, вырванный стих, из тетради судьбы
Обрекаю тебя не искать больше взглядом Луны
Ты окраина дна, ты по скрипке ползёшь не смычком
Её струны уже не рыдают,  с тобой,  огнём

Замри, моя песня, замри в листопад и умри
Пусть купаются в небе прогнившие купала
Дальше окраин ада, меня не зови
Я по кромке иду запустений, отцветшего сада
Я на вечный мажор, вето минора сложу
Если надо, я сам за себя постою

Эта песня – кочевник, это мелодия – гнёт
Это снова мелькнул,  среди чащи,  отрубленный хвост
Это взгляд, полный ненависти, от любви
Это след потерявшего счастье, в нелёгком пути
Я закрываю  глаза свои, я снова – берлога
Я тех берегов, где тонуть, в брызгах, вечно охота