Заклинание воды

Когда инфанта из объятий полусна
Внезапно выбралась, река была спокойна.
Хрустальной глади тихий плеск и белизна...
И воздух cолнечным мерцанием наполнен,
По дну мелькали крошечные рыбки,
Как будто молний серебристые обрывки...

Но всё это казалось деве вздором.
Она тревожилась недавним разговором,
Подслушанным у камня... "Что же это?
Таинственный язык воды и ветра
Мне раньше был неведом. Но теперь я
В  опасный  мир стихий открыла двери...

И об одной из них почти я догадалась,
В чём заключается порок её и слабость..."
Тут башмачком из лепестков тюльпана
Коснулась хитроумная инфанта
Поверхности реки, рисуя ножкой
Круги двойные - тихо, осторожно...

"Прекрасен говор твой, изящны переливы,
Но чересчур ты любопытна и болтлива...
Как много тайн течением монотонным
Ты прочь уносишь... Средь камней придонных
Они скользят куда-то... Вдруг, случайно
Мне попадётся та единственная тайна?"

- Поведай, Зинтрис, прежде чем собраться
Мне в путь обратный, про лихого братца!
Мне показалось, что воинственный кочевник
Был опечален и смутился чем-то?
Так обратилась дева для начала
К реке притихшей...  Но река молчала.

- Не убегай, послушай меня... Где ты?
О, как заманчиво шуршат твои секреты
По мелководью... Расскажи, чего же брат твой
Страшится так? - Но веяло прохладой
От мертвенной стихии, и плечами
Инфанта зябко повела...  Река молчала.

- Ну что ж, - вздохнула Тинга-Линг,  - молчишь ты...
И впрямь, пустые разговоры... Злой мальчишка
Того не стоит... Ты права... Уж лучше
Я расскажу тебе один забавный случай
О том, как на мосту подрались тролли.
Клянусь, подобных удивительных историй

Тебе ещё не доводилось слышать, Зинтрис,  -
Тут Тинга-Линг на гальке примостилась,
Достала флейту, и рассказ шутливый
Над водной гладью зазвучал неприхотливо.
Прибрежных трав струилась тонкая амброзия,
И шелестел вокруг стокрылый хор стрекозий...

***
Каким же глупым был сюжет весёлой песни!
Два тролля не могли решить - хоть тресни -
Кто более из них в своём селении
Был сановитей, величавей и сильнее.
Бахвалов звали Шуаши и Вуавоу,               
Что означало в старо-тролльском переводе...

Не важно что.  Задиры по старинке
Задумали в отважном поединке
Свой давний спор решить:  явились ночью
На мост бревенчатый; от ярости всклокочен
Загривок был у каждого, хвосты же
Топорщились нахально и бесстыже.

Однако же, старейшина селения
(Он был всех троллей вместе взятых веселее!)
Пред боем на свирепых грубиянов
Обет молчания наложил... Ведь сполупьяну
Они могли бы потревожить всю общину,
Что сон вкушать привыкла благочинно,

Без задних ног... И прутиком омелы
Коснувшись уст их, завещал: - Деритесь смело!
Но ни единого словечка в этой смуте
Из вас не вылетит, задиры!  Баламуты!
Поскольку спать мешаете... Лишь имя
Произнести своё вам будет допустимо.

Приняв для храбрости по пол-бочонка браги,
Сошлись в противоборстве два бродяги.
На бой украдкою взирая, то и дело
Луна от ужаса вздыхала и бледнела...
Шло дело за полночь... И вот, к исходу боя
Два обезумевших взъерошенных героя,

Пересчитав все позвонки, клыки и рёбра,
Из деревянного настила стали брёвна
Выдёргивать, и ими же дубасить
Друг дружку, во хмельном вертевшись плясе.
Ломались брёвна, словно хворостины,
Тощало днище у елового настила...

Старинный мост скрипел тревожно и печально,
Но два безумца ничего не замечали.
Когда же мост с протяжным стоном рухнул -
Луна на бок перевернулась на округлый,
Укрылась краешком волнистого тумана
И в тот же миг от огорчения задремала...

- Однако, - спохватилась вдруг инфанта, -
Я засиделась что-то... Не хватало
Мне задержаться здесь, в местах пустынных...
Пожалуй, у воды ещё простыну.
Хоть поболтать с тобою и приятно,
Но мне пора сбираться в путь обратный.

Тут солнце ярко полыхнуло, отразилось
Среди камней...  Прекраснейшая Зинтрис,
Закрывшись пенно-кружевными рукавами,
Приблизилась с чуть слышным воркованием
К рассказчице... И, медленно восставши
Из серебра, спросила: "Что же было дальше?"