Целая жизнь

Вновь в одиночестве вершу
                Печальный ужин.
Никто не нужен никому,
                Никто не нужен.
Заботы, боли, маета –
                Господь лишь знает…
Но тяжесть моего креста
                Ошеломляет.
Помочь ты мог бы, да зачем
                Чужая ноша.
Ты любишь так, чтоб без проблем,
                Как любят кошек.
И вот растаял в зное дня….
                Прощай.
                Но знаешь,
Давно ничем уже меня
                Не испугаешь.
Припомнив нежные уста,
                Чуть погорюю,
Качнусь под бременем креста,
                Но – устою я!
Пустынный дом. Закат в дыму.
                Холодный ужин.
Никто не нужен никому.      Никто не нужен.                1997г       

Восьмого марта день уныло тек.
Когда казалось, что никто не вспомнит,
Принес мне ветер  высохший листок,
Принес - и положил на подоконник.
2007
 

О, вьюга белая,
                подруга нежная,
Не разгуляться ль нам
                с тобой вдвоём?
Как ты, я белая,
                как ты, мятежная,
Мне так же хочется
                взмахнуть крылом.
Пойдём кружить с тобой,
                метя снежинками,
Сплетая кружево
                из льда и грёз.
Швырять сугробами,
                трезвонить льдинками,
Кудрявить волосы
                седых берёз.
Ах, мы ль не нежные,
                мы ль не красивые,
От нас ли прятаться
                в тепло домов?
Что ж не гулять, как мы,
                ночами синими,
Стряхнув печаль своих
                нелепых снов?

1995


Жизнь рассеянно глотаю,
Постигаю Мирозданье,
Не смеюсь и не мечтаю,
Принимаю всё как данность.

Мира здание слагаю
По кирпичикам из книжек.
Счастья не предполагает
Книгомудрости излишек.

Мудрость книг я постигаю
С прилежанием тоскливым,
Жить как правильно я знаю,
Но не знаю, как – счастливо.

1996 Рождество Христово



Душа горела, как в аду, душа горела,
Я думала,с ума сойду, так жить хотела.
Так жадно вглядывалась вдаль –
Где он, желанный,
Что утолит мою печаль,
Мой долгожданный.
Кто пламенно б меня любил,
Как я любила,
Кто так же сердце б мне открыл,
Как я открыла.
Так без руля и без ветрил
Меня вертело.
А тех, кто с нежностью любил,
Тех – проглядела.
И вот – седая голова,
Прикрыты ставни.
Наощупь  двигаясь едва,
Сбираю камни.
И милостив ко мне Господь,
Есть  Богом данный,
И он – мой полный антипод,
Мой долгожданный.
2008 

Явился в мир – терпеть изволь-ка,
Но выход есть и в этой мгле:
Насколько веруешь – настолько
Не одинок ты на земле.
2008

О, не пытайся выразить себя,
Внимай пророчеству:
Душа в свои грехи заключена,
Невыразима и обречена
На одиночество.
2008


Запомни, друг, слова простые эти:
Кто не предатель - тот  не жил на свете.
Вот что открылось мне в ночной тиши.
Запомни, друг. Иди – и не греши.


Мир звал и пророчил удачу,
Гремел погремушками славы,
Чем дальше – тем паче и паче,
Ну  как устоять, Боже правый?!

Купилась,  - расправила крылья,
Творить принялась с упоеньем;
Чем дерзостней были усилья,
Тем меньше и меньше смиренья.

Но – кончено. Грубо разбито
Известности тщетной корыто.
Вернусь к очагу домостроя, -
В свой мир нищеты и покоя.

Опять я стану лишь одной из берегинь,
И в доме снова заведутся пироги.
04.11г

Наконец-то зима,
                А не чахлая, долгая осень,
Наконец-то мороз
                И деревьев пушистая проседь.
Рыхлый снег
                Облепил провода и прохожих, -
Все равны,
                Все на дедов морозов похожи.
Белый снег
                На дорогах, на розах, на крышах,
Белый свет
                На земле, в поднебесье и выше.
Все свершилось:
      Боль в висках и заломленных пальцах, как небыль,
Съединилось  –
        И Земля многогрешных скитальцев, и Небо.

31.12.10         

Когда-то тщилась изъяснить себя,
Быть понятой хотела, а теперь
Молчанье слаще.
                Тихо, не скорбя,
Вошла к себе и притворила дверь.

3.03.11            

Наше дело уж теперь – любить да каяться,
Ну, а поняли - не поняли – какая разница.
Пусть судачат да плетут, хотя б с три короба,
А ты знай себе смиряйся – время дорого.
Жил, не жил, а завтра, может, поминай, как звать,
 За дела свои пред Господом  ответ держать.

Как нагрянут искушенья – имже несть числа,
Вот  тогда, душа, держись, да кайся дочиста.
Пусть  живут без покаяния и без поста               
Может, грешнику и жить легко, да больно смерть люта.
8.03.11

Поглажу белье, перемою посуду,
Потыкаюсь с мокрою тряпкой повсюду,
И, пыль не забыв протереть,
Улягусь – и буду болеть.
03.11

Окна заплаканы,
                Город притих,
Тихий и ласковый 
                просится стих.
Крыши намокшие,
                Шелест дождя…
Где вы, усопшие,
                Где вы, друзья?
Мамочка милая               
                снится все мне,
Улицы стылые, падает снег…
Маму хочу я догнать и обнять,
Выплакать все ей и все рассказать.
Вот! Обнимаю!
              Но в вялых руках
Образ родной рассыпается в прах.
Мамочка-мама, простая и нежная,
Самоотверженно добрая – прежняя –
Где ты теперь?
Окна заплаканы, город притих,
Капают слезы, рождается стих.
8.04.11


Просто живу, ничего не ищу,
Бренное тело по жизни влачу.
Немощи учат смирению нас:
Вытащил нос, глядь, а хвост уж увяз.
Лень обступила, прилоги-враги,
Господи правый, вонми! Помоги!

Нежною, нежною, нежной рукою
Он разведет облака над тобою:
«Полно, утешься, свободно дыши,
С миром изыди и впредь не греши».

19.11.10


В жизни моей все сложилось на редкость, как надо:
Дом, чтобы было, где долгие дни коротать,
Дочь, чтобы думать ночами о ней, обижаться,
Муж, чтоб претензии было кому предъявлять.
Есть еще брат, чтоб мне было о чем говорить.
Вот что такое, друзья, бытием наслаждаться,
Вот вам образчик готовый умения жить.
        2009


Упав, на полу блестят
Глаза нерожденных кукол.
Глаза нерожденных детей
Еще взглянут на меня.



Чем я занимаюсь? Все той же уборкой –
Углы ворошу, сундуки разгребаю,
На полочки все аккуратно слагаю,
Стираю, скребу, а упорное – хлоркой.

Упорного много – поди-ка отчисти,
Поди-ка, избавься от всех наслоений.
От плесени мыслей, от тины желаний
Одним лишь движеньем, лишь росчерком кисти
Избавился только б законченный гений.
Вот я и тружусь до мозолистых дланей.

В неведеньи – долго ль? – как вечный Незнайка,
Но помню: не надо спешить.
Что делаю? Все, что простая хозяйка,
Но только в масштабах души.
Дек 2002


Стихи писать – вот выход и отрада
Волнующейся нежностью душе.
Для излияния искать предмет не надо –
Ни душ, сочувствующих вяло, ни ушей.

Чтобы любить и петь навзрыд, до слез,
Нужны лишь ручка, воля и Христос.
24.11.10


Ах, русские люди, им все по плечу,
Душа нараспашку – гуляй-не хочу.
Прикрыть бы немножечко створки души –
Дышать научиться и думать в тиши.
24.11.10

Насыпались, - болтали, ели, пили,
О том, о сем, а больше – о себе…
По-дружески, совсем не по злобе
Ворвались в храм души и наследили.

**
Отвернулась от мира, лежу, изучаю
На стене гобелена изящный узор.
И бессмысленно день за окном угасает,
И безвольно блуждает усталый мой взор.

Что случилось?
Все на редкость, как будто, успешно
Навалилось –
И тоскует душа безутешно.

Ну, картины
Галерея вернула с презреньем, -
Боль утихнет,
Да и надо ж учиться смиренью.

Отвернулась,
Гобелена цветы изучаю
Гордость вздулась
И, печально сопя, издыхает.
21.01.11


Куплю пирог, налью бокал вина,
Придет домой мой миленький и ахнет:
Когда карьеру делает жена,
То пирогами в доме и не пахнет.
20.01.11


Колеса снова тук да тук,
И что мне дома не сиделось?
Куда вагоны волокут
Поизносившееся тело?
11,01,11

***   
Белое поле, серое небо
И горизонт с кружевами деревьев,
Ветер макушки качает и треплет
Черные гнезда с остатками перьев.

Поезд несется сквозь долгую зиму,
К насыпи близко столбы подбегают,
Люди в вагоне качаются зыбко,
Сон, словно смерть, на себя примеряют.
13.01.11

Широко расчерчены
                белые поля,
Под составом вертится
                круглая земля,
Голыми осинами
                выткан горизонт,
Окна чертит инеем
                и скрипит вагон.
Люди сном раздавлены,
                рельсы – в белый свет,
Прошлое оставлено,
                будущего – нет.
13.01.11


Как в люльке, нежно  вагон качает,
Несутся версты, заботы тают,
Все в прошлом: дети, работа, рынки,
Все исчезает  за серой дымкой.   
Несется поезд, вагон качает,
Что будет где-то – никто не знает. 
    13.01.11


Стучат колеса, земля кружится,
Ах, без вопросов так сладко спится!
Тела на полках, как жидкий студень,
Все отдыхают от тяжких буден.
Спят безмятежно, забот не знают,
А сверху нежно Господь взирает.
13.01.11
    

Пришла домой. Усталость давит плечи.
Ворчу на мужа: тапки спрятал!...Ой!
Гляжу, а тапочки мои на теплой печи
Стоят, поставлены заботливой рукой.
22.01.11


Опять слагаю
                Стихи натужно,
Да вот не знаю,
                А это нужно ль?
22.01.11


Уж солнце клонится к закату,
Теряет краски ясный день.
Пришла и смотрит виновато
Былого призрачная тень.
О, не смотри, не плачь, утешься,
Все было, но уже не больно.
Живу давно уже нездешним.
Простила всё и всем довольна.
2007г

Неспешно, ласково, любовно
Сплетаю строчек кружева.
Взмываю в небо, где так вольно,
Без мук рождаются слова.
Где нет мучительных раздумий,
Нет страха, горечи потерь,
Нет прошлого засохших мумий,
Есть лишь блаженное «теперь».
2007


Я искала любовь – находила лишь ложь и немного участья,
Но я знала, что есть, где-то есть это редкое счастье.
Продиралась оврагами, в кровь исцарапала сердце.
Но искала не там, ох, не там эта узкая дверца.

Та любовь, что ищу, на пространных путях не селится, -
Лишь в тиши и глуши, как пугливая редкая птица.
Но ее не найти. Только выстрадать можно с годами.
Лишь на узком пути, лишь в смиреньи она будет с нами.

Только это – Любовь, Основанье и Первопричина.
Это – свойство души.
                Не предмет. Не дитя. Не мужчина.
4.03.11


Перед жизнью, мой друг, не робей,
Но, терпя нищету и потери,
Утешенья не жди от людей;
Люди сами – голодные звери.
4.03.11


Плечи острые, уши-вареники,
Конопушки по носу рассеяны,
Ты в войнушку играешь, и веником
Нападавшие дерзко – расстреляны.

Загорелый, смешной и стеснительный,
Как могли тебя бросить родители?

Тёплым солнцем макушка просвечена,
И предательством жизнь искалечена…
**

Буду пред Богом стоять.
Спросят меня, как жила,
Сколько детей родила?
Что мне на это сказать?
Плакать – и горько молчать.
Господи, что мне сказать?

Долго не станут пенять, -
Ангелы ведь, не звери,
Скажут, с весами сверив,
«Что же, по крайней мере,
Была она весела –
Этого не отнять…»

**

Осень. Дождик лижет крыши,
Мокрый кот орёт под дверью,
Я его почти не слышу,
Я котам уже не верю.
2007
**
Жил – мучился, рвался, томился,
Утих – и снискал благодать.
Но только лишь жить научился,
Как скоро пора умирать.
2008
**
Что наша жизнь?
Печальные рассветы,
Без смысла дни
И ночи без тепла…
Что наша жизнь?..
**

Ясное, снежное,
Чистое, свежее,
Утро взошло надо мной,
В сердце и свет, и покой.

Скорби, уныние
зелено-синие,
Белой взмахнув кисеей,
Утро умчало с собой.

Словно котёнок, играя,
Нежится счастье в груди,
И обещание рая,
Словно маяк на пути.
2002

Комарик, или Прерванный полёт

Звенел комар над ухом, у лица,
Он есть хотел, а тут такая  тётя,
Но вдруг хлопок – и смолк на полуноте…
Жестокий век, жестокие сердца.

А у него, возможно, были дети,
Старуха-мать и инвалид-отец,
И самке нужен всё-таки самец,
Так кто за смерть комарика ответит?

Комарик жил. Любил он и страдал.
Да, пил он кровь, а но кто его осудит?
Питался тем, что Бог ему послал.
И вот он мёртв. О как коварны люди!

Комар погиб. Вы всё ещё живёте.
Да, пил он кровь, а вы её не пьёте?
2002

Я в жизни всем обязана евреям.
(Есть рифма чудная к евреям – «гонорея»):
Семейной жизни опыт, пусть печальный,
Родня, что за границей очень дальней,

Профессия, работа, вдохновенье,
Слоны из мух, на слёзы – лишь презренье,
Страданья, боль, на сердце нежном меты,
Умение из кур лепить котлеты,
Советы, мебель, наконец, прописка, -
За всё евреям кланяюсь я низко.

Да, вот ещё: благодарю за дочь.
2000

Как я стал сефардом
 
Судьба гадала. Люди молча ждали.
От нетерпения чесались кулаки.
Сефардом стать обломился едва ли,
А ашкенази быть – повеситься с тоски.
Шуршал песок в часах. Едва дымился кофе.
Взглянувши на расположенье карт,
Судьба наморщилась, чихнула, взвыла: «Йоффе!
Прекрасен он, да будет он сефард!»
2000

Любовь – вот
В ревящем огне брод,
Вот чего просит душа.
Мы же бредём не спеша
От любви к ненависти
И никогда – наоборот.
2002

Тьма опустилась на люд,
Дух безнадёжно поруган,
Страждут, друг друга клюют,
Пальцами тычут друг в друга.

Господи, крикну, как жить,
Чтобы с рассудком остаться?!
- Только жалеть и любить.
Только любить и смиряться…
2002

Жалкие, жадные, злобно-убогие,
Духом на обе ноги хромоногие,
Всё изрыгаем проклятья.
Полно! Опомнитесь, братья!
Нам закрывая глаза,
Плачут о нас небеса.
2002

Ах, каковы мои дела?
Опять я много говорила.
Всю ночь шёл дождь. Я не спала.
Бессонницу собой кормила.
2001

Вырвалась из суеты.
Медленно волю глотаю.
Думаю плачу, читаю,
Жгу за собою мосты.

Что будет дальше? Кто знает…
Видимо, будет весна.
Мир очертанья теряет
В белом квадрате окна.
2001

ИУДА

Сколь многие, предав, живут привольно,
А он не смог – монеты руки жгли.
Он и не знал, что может быть так больно,
Так страшно… Выбрал добровольно:
Верёвка, сук – и серебро в пыли.

Кто из людей доселе так грешил?
Но только лишь на смерть Его предавши,
Он понял, как Учителя любил.
2001

Жить привыкаю без измен,
А значит, и без перемен.
А что взамен? Взамен свобода,
Которую нельзя объять,
Которую нельзя отнять.
2002
Трудно в пути.
Силы испросим у Бога,
Недалека уж дорога –
Надо дойти.
2002

Хочется жить –
Впервые за долгую зиму.
Хочется шить
Платья в веселый цветочек,
Долго гулять,
Воздух свободы вдыхая,
С жизнью себя поздравляя, -
Снова дерзать!
01.2002

Когда унынье щелкает зубами,
Как зверь голодный, жадно душу рвёт,
Смиряйся, сколько можешь, а припрёт –
Поплачь навзрыд горючими слезами,
Пожалуйся себе же, а потом
Вздохни поглубже – и опять смиряйся.
И милости свои Господь пошлёт.
2002

Не смогла,
Всё: карьеру, и деньги, и волю
Прогнала,
Прогнала от себя не без боли.

Что ж теперь,
Утешение взыщем у Бога.
Путь потерь –
К обретеньям прямая дорога.
2002

Римме

Завистник может удавиться:
Хоть много лет, как ни считай,
Прелестной свежести девицы
Ты не утратила, о нет,
Хоть щас садись писать портрет,
Хоть завтра в брак с тобой вступай.
**
Я тщусь понять трагедию Иуды
(В конце концов, Иуда есть во всех):
Внимал Христу, ходил за Ним повсюду,
Ел хлеб Его… И вдруг предался блуду,
И вдруг свершил чудовищный свой грех.

Или не вдруг… Мыслишка затаилась.
Боролся с ней, припоминал добро,
Что видел от Христа. Христову милость,
Его любовь… Печаль…
Но зло свершилось.
Любил Христа, но больше – серебро.
2002

               
Полжизни поиск, боль и ожиданье.
Проворошила горы шелухи,
Найдя, подумала: он дар мне за страданья,
А оказалось – плата за грехи.

Грехи вопят, вопят о воздаянье,
Так мне и надо, дурре окаянной,
Что заслужила – то должна нести,
Да только страшно, Господи прости!

**
Профиль на фоне окна вдохновенно-прекрасный,
Бродит в горячих телах плодотворная сила,
Страсть, накатившись волной, с нас обыденность смыла.
Месяц сквозь шторы глядит, ко всему безучастный.
2002

Гурзуф февр 2005г

Прибой кипел, закат был розов,
За горы солнце заходило,
И я, застыв в картинной позе,
О чем-то медленно грустила.

Нет, всё не так: я там стояла,
Закат был дивных красок полн,
Я не грустила, не мечтала –
Лишь тень бессмысленно бросала
На кружевную кромку волн.

Они ж бежали, торопились
Мне выразить своё волненье.
И в результате получилось
Такое вот стихотворенье.
**

Зима у моря

Ни дождик, ни шторм не стихают,
От скуки я медленно таю
И хаю, надрывно вздохнув,
Ни в чем не повинный Гурзуф
**

А ну-ка, милый мой, ответь-ка,
Спросила я довольно едко,
Пошёл бы ты со мной в разведку?

Но муж свалился с табуретки
И стал негоден для разведки.

Вот так довольно неуклюже
Я протестировала мужа.
2005
**
Мокрые ветки, мокрый песок,
Мокрое небо…
На волосок
От разрывающей душу тоски.
Миг – и скользну в ледяные тиски
Этой безжалостно верной мне дамы.
Нет, в этот раз ей, пожалуй, не дамся:
Буду ей прямо в лицо хохотать,
Буду молиться и песни писать.
02.2005

Февральская слякоть, орёт вороньё,
Крепиться, не плакать – вот дело моё.
Не плакать, молиться и верить в тепло,
Но глядь, а с ресницы уж что-то стекло.

Известна примета: что минет, то жаль,
И  знойным вдруг летом приснится февраль.
2005

Акт пережив бракоразводный,
Не сразу осознала я:
Двух несвобод полёт свободный
И есть счастливая семья.

Тот всё, увы, на свете потерял,
Кто очага тепло доверил ветру,
Свободу в браке возжелал,
А не принёс её как радостную жертву.

Нет, не хочу менять свою природу,
Моя свобода – несвободной быть,
И на алтарь семьи свою свободу
Как жертву Богу, радостно сложить.


Живу, как хочу, вызывая
Бешеное неприятие –
 От укоризны до проклятия:
«Что, захотела рая?»
И пальцем
Перед упрямым носом:
«Не выйдет!
Все мы в одном вираже,
Криками грудь раздирая,
Мчимся в одни та-ра-ры,
Все мы – бильярда шары…»
Вышло ль?
Не знаю.
Но временами уже
Чувствую Господа близко,
Даже как будто в душе.
Как объяснить? Не знаю.
Образ так нов,
Он – за границами слов, потому
Умолкаю.

Я отвыкаю от тебя,
 Ты отвыкаешь от меня
Так медленно, небольно…
Мечты о счастье не манят,
Увы, я всем довольна.
И мысль «как быть?» не бьёт в висок,
Хоть от беды на волосок.
Сон летаргический глубок –
Становимся чужими.

**
Душа, пережившая взлёт,
Наплакавшись, тихо поёт
И медленно входит в смиренье.
Так взлёт это был иль паденье?
**
Устала быть седой островитянкой…
О браке впечатленья обновлю:
Я накуплю с запасом валерьянки
И в круг семейный радостно вступлю.
99
Кто там? Тоска? Входи, раполагайся,
Подруга верная, век бы тебя не знать.
Давно не виделись, ну, хвастайся иль кайся,
Кому ночами не давала спать,
Кого душила приступами скуки,
Кого рвала когтями до крови,
До крика, стона, до душевной муки,
До отречения от Бога и любви?
Надолго ль к нам?
Надеюсь, ненадолго?
Погнать бы рада, - воля не моя.
Теперь смиренья б вымолить у Бога,
Терпенья, чтобы выжить, устоять…
Тоска в ответ невнятно огрызнулась,
Побарабанила по столику когтями
И плотоядно-нервно облизнулась.
Ей не впервой закусывать друзьями.
2006
Неродившимся стихам
Вы были прекрасны,
Вы были желанны,
Вы тихо бродили во мне,
Как бродят плоды разразившейся страсти
В горячей, живой глубине.
Вы бились внутри,
Вы кричали, как птицы,
И больно терзали мне грудь,
Но я не дала, не дала вам родить,
Не вспомнить теперь……Не вернуть….
1998
Тоскует, мечется и бесконечно страждет,
С пути сбивает, вводит в искушенье
То мелкое во мне, что вечно жаждет –
И вечно не находит утоленья.
98
Вот так бредем, не дожидаясь рая,
Скучны, глухи и безнадежно слепы.
О чем-то бредим, женимся нелепо,
Амурною стрелой сердца латаем.
98
О, сколько слез, раскаянья, сомнений!
И ты как хочешь это назови,
Но знаю я : на свете нет любви,
Есть только ряд коротких заблуждений.
98
Блуд, суета, маета, самомненье,
Зависть, стремленье успешной прослыть,
Все – пустота, и одно лишь смиренье
Учит меня, как счастливою быть.
                ***
Устала, Господи, проситься ль на покой?
Склонив главу, признаться в пораженьи?
Сложить с себя тяжелый крест земной
Не мне одной являлось искушенье.

Ответа жду. Вдруг трепетный, живой
Проник мне в сердце теплый свет любви.
Явился Он. Поговорил со мной.
Погладил волосы и приказал: «Живи!»
98
Так бредем мы, не видя дорог,
Тело в шрамах, и сердце разбито.
Все изведав, что вынести смог,
Знаешь: истина болью прикрыта.
4.10.98

Мы равны, не так ли, братья,
Все хлебнули горше перца,
Так раскинем же объятья
И войдём друг другу в сердце!
2000

Синий день угасает за окнами,
Беспечальный короткий день.
На снегу, под библейскими смоквами
Разлеглась кружевная тень.

Мир большой, как ребенок резвый,
Не сумев победить тишину,
Тяжелеет, слипает вежды
И ворчит, отходя ко дну.
01.2000

Люди больше не ждут ответа
На бездонность своих «почему?».
Голодают, сидят без света
И печально идут ко дну.
01.2000

Затихает к полуночи город,
Сыплют битым стеклом фонари.
Утоливши за ужином голод,
Горожане идут ко сну.

Пусть сегодня им счастье приснится,
И сердца обогреет любовь,
Пусть над городом тихо кружится
Белый ангел из детских снов.
01.2000

За окошком зимний вечер стынет,
А у нас огонь горит в камине,
И постель объятьями согрета, -
Нам не надо никакого лета.
2000

СИНИЙ ВЕЧЕР
Синий вечер за окнами тает,
Очертанья домов исчезают,
На ресницы дремота слетает
И баюкает нас до утра.

И назавтра такая ж картина,
Вечер вновь до чернильного синий,
Мы его занавесим гардиной,
Нам в объятья к Морфею пора.

Я в пуховые волны ныряю,
К чудно тёплой груди приникаю,
И иного блаженства не знаю,
Как в тепле согреваться твоём.

Так проходит зимы половина.
Каждый вечер пленительно длинный.
Мне по нраву такая картина,
Не хочу никаких перемен.
01.2000

Забилась в уголок постели,
И на душе поют метели.
Промозгло ветер завывает,
С ветвей последний лист срывает,
Швыряет прямо мне в лицо.

Как быстро, Боже мой, как быстро…
А только что – светло и чисто,
Казалось, ты меня любил.
И вот – ни весел, ни ветрил,
И закружилась наша лодка.

И сердце – как набат в ночи,
И боль такая – хоть кричи.
30.01.2000

Вкусивши жизни боль и благодать,
Могу совет полезный людям дать:
Любой пинок судьбы переживайте
Не где-нибудь, а именно в кровати, -
На все невзгоды больше, чем плевать,
Когда скрипит размеренно кровать
02.2000

Записались стихи, записались!
Как давно вы ко мне не слетались,
Легкокрыло-пугливые птицы,
Озарений нечастых крупицы.

**
Беспутно жил. Сгорел в одну минуту.
Боль взмыла – и слезами пролилась.
Но что-то точит, что-то жмет, как будто
Змея вкруг сердца обвилась.
2000

Об этом и не думает, кто молод:
Живёт-бежит – и некогда вздохнуть,
Но грянет смерть – и вот хороший повод
Учесть живых и мёртвых помянуть.

Мы суетимся, мельтешим годами,
Теряем тех, печёмся об иных…
Минует жизнь. И вдруг заметно станет:
Ушедших близких больше, чем живых.

Мы на могилах дорогих поплачем,
Плод покаяния достойный сотворим,
И жизнь свою опять переиначим.
Так мёртвые помогут жить живым.
2000

Господи! Ну что так трудно жить?
Так тревожно, душно и печально…
В человеке, если рассудить,
Не должно быть боли изначально.

Почему в нас радость не поёт,
Если мы – подобие Твоё?
Изначально, от самих начал
И до смерти нас томит печаль.
07.2000


Канонада комплиментов,
Слов волшебных карнавал,
Жаль мне тех интеллигентов,
Кто любви моей взалкал.

На пустом споткнуться может
Незадачливый истец.
Мрамор стен моих погложет –
И отстанет наконец.

Неделя духовного единения
Любовь, любовь, помяты крылья,
На шее – отпечатки рук,
И перья свесились бессильно…
А люди тешутся вокруг.

Тебя подбрасывая в небо
И вновь за крылья теребя,
Толпа мешает быль и небыль,
Толпа в восторге от себя.

Любовь и Бога – всуе, всуе!
О небо, сколько терпишь ты!
И тех, кто речи льёт пустые,
Кто топче хрупкие цветы.

Любовь, полуживую птицу
К себе домой я принесу
И в сердце дам ей1 поселиться,
И отогрею, и спасу…

Единения души
чрезвычайно хороши,
Здоровью не наносит вред
Ни этот жар, ни этот бред.


 Как  счастлив тот, кто может обольщаться,
В ком юный дух надежды не остыл –
Улыбкам верить, фразами прельщаться…
О, как, должно, Господь его хранил!


Я мирозданья центр, его я стержень
И одновременно его венец…
Мой слабый дух гордынею повержен,
И все мои стихи – гордыни образец.
=
Мой путь – ошибки и сомненья
И слов пустых круговорот,
Сменив отчаянье, смиренье
Со мною об руку бредет.

Свиданья редки и постылы,
Минуты радости горьки.
Одна. Померкли и остыли
Надежд живые родники.

Упрёк не шлю я Гименею –
Видны иные берега:
Судьба дарует мне на шею
Прозрений дивных жемчуга.
=
Любви волшебную корону
Мне май на голову надел.
Он струны арф тихонько тронул,
И мир очнулся и запел.

Заговорил со мной дождями,
Забарабанил мне в окно,
И солнца чистыми лучами
Мне гладил плечи и чело.

Баюкал нежными словами
И обретал твои черты.
О том, что приключилось с нами,
Нам пели звёзды с высоты.
1996
=