Это горе навсегда дано

Глядишь в окно плацкартного вагона,
Пейзаж в нем медленно плывет нехитрый.
Стучат по рельсам колеса монотонно.
Куда спешить? Ведь жизнь уже прожита.

Те восемь лет счастливейшей любви
Он променял на восемь лет неволи.
Он умер вместе с ней - она вдали,
А он один – хозяин своей доли.

Она вернулась позднее, чем всегда.
Он сразу понял -  страшное случилось.
Откуда-то пришла в их дом беда,
Туда, где счастьем все всегда лучилось.

Она звала пойти с ней на банкет.
Он ей ответил, что дома подождет,
Ведь по характеру он домосед,
И это время с сыном проведет.

Рыдая, она еле говорила.
Он думал, что сейчас сойдет с ума.
-О, Боже, помоги, тебе я изменила,
Всю жизнь любила одного тебя.

Ну, что мне делать, я же не хотела,
Не помню я, как все произошло.
О, Боже, Боже, что ж мне делать?
О, Боже, помоги, мне очень тяжело.

Туман в глазах, лишь слышен голос  той,
Которую без памяти любил.
-Убей, убей, убей  меня, не стой!
Жить не хочу! – И он ее убил.

Затем он трубку взял и позвонил.
Три слова лишь сказал и адрес  свой.
Как грохот прозвучало: «Я ее убил»
И смолк. Все думали, что он немой.

И больше он ни с кем не говорил.
А на суде лишь произнес  все снова,
И на вопросы - «Я ее убил»,
Он повторял, не поменяв ни слова.

А дома сын, которому пятнадцать.
Придется ему правду рассказать.
Как жить им вместе? Надо постараться.
Он так похож лицом на свою мать.

Стучат колеса, поезд  мчится,
А за окном давно уже темно.
В вагоне тихо, но не спится,
Ведь это горе навсегда дано.