Юность, молодость, - ау!

Юность, молодость, – ау! – даже эха не осталось,
их с любовью вспоминать всё рано я не отвык.
Ах, как слово не люблю, как оно претит мне – «старость»,
но куда же без него?  как-никак – родной язык.

Вот взглянул на окоём, я такой представить мог ли
летом, в море веселясь, иль, гуляя по яйле?
В этой тяжкой полумгле даже с помощью бинокля
Ай-Тодор не рассмотреть с замком славным на скале.*

Надвигается декабрь.  Ялта Бродским в нём воспета.**
Я – Стрелец!  И мне декабрь примечателен в судьбе.
В декабре и в январе в Ялту забегает лето
часто, зиму обманув, чтоб напомнить о себе.

Дряхлым обозвал ноябрь сам Самойлов***  не случайно,
в Пярну, может быть, и так, да к тому же он поэт.
Нет ли, тёплой ли зима нынче будет – это тайна,
а особенно у нас – крымским зимам веры нет…

 Но грустит опавший сад. Небо серо. Море серо.
Изморозь была вчера на ай-петринской гряде.
Туча влагою полна, туча тяжело просела
над высотками, антенны задевая кое-где.

Поздних, зябких хризантем клумба тоже не в ударе,
тоже понесла она ряд чувствительных утрат…
Сенька – наш квартальный бомж – мог прожить на стеклотаре,
что в густых кустах всегда находил он по утрам.

Да,  природе в эти дни явная видна усталость,
полиняли и поблёкли, мной любимые, места…
Юность! молодость! ау! – даже эха не осталось,
даже эха не осталось, даже эха не оста…

*     «Ласточкино гнездо»
**    Иосиф Бродский. «Ялта в декабре».
***  Давид Самойлов. «Старый Тютчев».