Обручённая с несчастьем. гл. 7

7

Все чувства страшные Ивана
Сбываться стали с быстротой,
А также Долгоруких клана,
Грозившим явной остротой.

Совет Верховный, состоявший
Из всех влиятельных людей
И завещание признавший
Фальшивым, что и так видней.

Один из клана обманувших
Фальшивость тоже подтвердил,
Он по прошедшим дням, минувшим,
Их клану этим насолил.

Совет решил звать на правленье
Дочь брата, Первого Петра.
Но ограничить власть введеньем
«Кондицьями» -- давно пора.

Она – в Курляндии герцогиня,
И Иоанновной звалась,
Ей Анна – дочь Петрова, имя,
В его же честь и воздалось.

Гонцы, что посланы в Митаву,
Вернувшись, привезли ответ,
Согласна и Руси во славу
Принять в подарок сей обет.

В кортеже всём императрицы,
При въезде оного в Москву,
Далось всем людям подивиться,
Как князь Иван прогнал тоску.

Его же стройная фигура,
Звездой смотрелась среди всех,
В надежде, что звезде Амура
Гроза пройдёт от всех потех.

«Престрашного царица взору,
Лицо отвратное у ней,
Уподобляясь ростом с гору,
Толста и выше всех людей».

Так, «содрогнувшися» от вида
Императрицы всей Руси,
Не утихала вся обида,
Хоть как ты бога ни проси.

Но бог с ней, внешностью отвратной,
Вползло на Русь «престрашно» зло,
Вся жизнь склонилась к безотрадной,
Опять стране не повезло.

Она «Кондиции» порвала,
Всем подданным дала тем знать,
Сама всем будет править балом,
Она – одна России мать.

Льстецы, искатели – у трона,
Вся новая царицы Знать,
Россию ввергла в зону стона,
Её, курляндская вся рать.

Пришла пора для Долгоруких,
Пора расправы за дела,
Их ожидали те же муки,
Что власть Петра другим дала.

В их доме обыск произведен,
Позором награждён весь клан,
Узнали, клан настолько «беден»,
С Дворца тащили всё в чулан.

Собаки, лошади, брильянты,
«Дворцова утварь», мебель, всё,
Вот тем они и стали знатны,
За всё их при Петре житьё.

Всё отобрали у опальных,
У Долгоруких всех князей,
И в ожидании печальных,
Клан в страхе ждал всей кары дней.

Наталья же, его невеста,
Ещё могла себя спасти,
Родня твердила, нет им места
У Шереметевых семьи,

«Верни обещанное слово
И откажись от жениха,
Вся жизнь окажется сурова,
Семейка слишком их плоха».

Расторгнутое обрученье
В законе не было грехом;
В Наталье вспыхнув возмущенье:
-- Моим горжусь я женихом!

И сквозь века до нас доходят
Любовью вспаханы слова,
Любовь в ранг высший всю возводят,
Она –  всей жизни голова.

«Войдите в это рассужденье…
Моя ли совесть в том честна,
Коль был велик – моё решенье,
Ему женою придана.
Когда же он теряет счастье,
И дать ему за то отказ,
Остался чтоб в плену ненастья,
Вот Вам конечный весь мой сказ!
Совет бессовестный мне даден,
Его исполнить не вольна,
Коль сердцу раз мой милый ладен,
Я только им вся и больна.
Нам жить с ним, умереть ли вместе,
Другому – нет моей любви,
Своей я не теряю чести,
Не заслужу людской молвы!»

Приказ явиться ей пред очи
Императрицы всей Руси,
Подобен тяжкой, чёрной ночи,
Что юной деве поднесли.

Дрожала Ната перед взором,
Суровым, пристальным, как зверь,
Испепеляющим укором,
Ни в чём невинную, на дщерь.

А хороша пред ней девица,
Смягчился чуточку и взгляд,
Но что в душе её творится,
В неё вселившись, этот ад.

И несведуща, неискусна,
И как умылась, так пришла,
По виду Ната очень грустна,
Что в князе том она нашла?

На вид – мужчина только ярок,
А по поступкам – сущий хлыщ,
К разгулу, грабежам весь падок,
В нормальной жизни – он, как прыщ.

Она ж – простушка, скромно платье,
Тебе ни мушек, ни румян,
Направить, со;здать благодать ей,
Так некому убрать изъян.

Ведь – сирота в отцовском доме,
И – простодушна, но – мила,
Её и жалость, гнева, кроме,
Всю душу Анны обожгла.

Найду красотке кавалера,
Достойный нужен ей жених,
Чтоб жизнь нормальную имела,
И не позорил бы родных.

Решила так императрица…
Ей тут же даден был ответ:
-- Должна я с выбором смириться,
Спасибо Вам за Ваш совет…

Но мне милей всех Ваня, краше,
Лишь с ним пойду я под венец,
Не погубите счастье наше,
В любой поедим мы конец.

-- Ах, ты змея, страдайте вместе!
От Долгоруких все бегут,
Как от чумных, лишённых чести,
Их ждёт суровый русский суд!

Сегодня Ванька твой в кафтане,
С ним свадьбу справить собралась!
А завтра будет он в саване,
Вот жизнь твоя и прервалась!

Перечить свадьбе я не стану,
А там уж ты – не обессудь…
Сама себе наносишь рану,
Так тем счастливой ты и будь!