Высоцкому

мой голос не услышат - ну ещё бы,
ведь голоса и нет, а только хрип!
и нет стандартной высшей пробы
среди октав и тембров дорогих!

но не в изяществе и соловьином пенье
всегда возможно душу отыскать -
порой бездарное, чуть тихое шипенье
умеет больше и точнее рассказать

о том, что важно, не колеблясь сердцем,
прожить свой краткий и чудесный век;
и на прощанье, тихо хлопнув дверцей,
на ней висела б надпись - «жил здесь
Человек»

об этом я хриплю, ломая ноты,
сбиваю спесь с едва остывших струн,
врываюсь в виражи и повороты
как одуревший бешеный скакун!

мне злые языки кричали громко -
мол, что ты прёшься не свою же степь!
здесь лавры распускаются, а ты - засохшая иголка,
и не умеешь даже в такт пропеть!

но я пою о том, что наболело,
что изнутри рвалося и скребло!
моя душа и небольшое тело
впивалось с силой в гриву и седло!

и я летел, минуя дни и годы,
сквозь призму суеты и дел!
но есть всему конец у матушки-природы
и мой конец внезапно подоспел -

вошёл он тихо и без спроса,
как будто мы извечные друзья,
на стол поставил водку, папиросы
и с шахматной доски украл ферзя!

и я бы с ним уж точно поквитался,
а после..
после и о нём бы спел!
но вздох внезапно тихо оборвался..
и я остался снова не у дел!

и вот лежу теперь и мёртвый, и живой я,
но не жалею, что прожил вот так!
и если бы я мог, то захрипел бы стоя
о том, что не сумел жить в такт!