Негоже стрелять в поэта!

        М. Ю. Лермонтов
               (14 – 41)       

Как если б – с одной сажени,
Как если б – вот-вот, и – выстрел.
Четырнадцать – год рожденья,
Сорок один – убийства.

Два века – а не умолкло.
Во пустынь вопит надгробье
Прологом и эпилогом
Зеркально-сакральной пробы.

Держава, душа не млела –               
Проститься под марш бравурный,
Да с первого ж юбилея –               
На Первую Мировую?

С одной из скрижалей, может,
Скололись слова запрета:
«В поэта стрелять негоже!
Негоже стрелять в поэта!»

На тронах в коронах – сеньки.
Всё донельзя упростили:
Стрелять, так в глухих застенках
Да чтоб - аккурат в затылок.

«Страна негодяев»? Дерзость?
Но сеньки поднаторели
Поэзии вены резать
И вздёргивать в Англетере.

А толку-то с муз да эврик?
В загоны! Блевать, но блеять!..
Сиренами Сорок Первый –
К дуэльному юбилею!

Там метили лоб расстрельный.
Тут душу цифруют-метят.
Стерильную чтоб со стельной
Не спутать на том свете.

За что к юбилею-200 –
«Двухсотые» в цинке братском?
Четырнадцать – по донецким.
Четырнадцать – по луганским.;

Держава, да чтоб всё стихло,
В стихию стиха уверуй,
Не то – двадцать шесть каких-то,
И снова шагать к барьеру!

Вбей, писарь, пером казённым!
Врежь, дьякон, псалмом елейным!
"Поэт – чтоб ломать загоны,
В которых блюём, но блеем!"

По вам – кто к кормушке ближе –
Поэтов набатный ропот!
Попробуй, картонный клишас,
Поэтовы рты заштопать!

Нас ищут по лбам зелёным
(От ржави набатной меди)–
Вот так, с головой со звоном,
Себя выдавая, метим.

Держава, а их, великих,
Кто к тронам – не толерантно,
Их тоже причислишь к лику
Агентов колонны пятой?

Два века вопит надгробье!
Две даты. Ни смыть, ни сбагрить.
Продолжишь поэтов гробить –
Наступишь на те же грабли!