Трансатлантический роман - 3

АННА -- АРКАДИЮ

Прохожу сквозь стихов лабиринты
по тропинкам странички твоей.
Знать хочу: стал сейчас каким ты,
иностранец российских кровей?

А стихи лучше хакеров мудрых
могут души людские вскрывать.
Знала я тебя в раннее Утро,
Вечер твой пытаюсь понять.

То смеюсь над незлобной шкодой,
то замру: меж фривольных строк
прорывается нежным всходом
непричёсанный ласки росток.

Стойко ты переносишь утрату,
много жизни в стихах и силы...
Ты всё тот же, Аркадий. Когда-то
я такого тебя и любила...

И мечтают срастись половинки
разведённых судьбою мостов...
А рука моя гладит морщинки
возле глаз - чётки долгих годов.

АРКАДИЙ -- АННЕ

Из обертонов слов стиха
вдыхаю нежность.
А за окном — снега, снега -
сплошная снежность.

Я отвечаю невпопад
кому-то свыше.
Играет зимний звукоряд
скрипач на крыше.

Но сквозь снегОвый беспредел
явились строки
твоих стихов. Я—побелел
в своей берлоге.

Сочатся спелые слова
твоей любовью.
«Ах, как кружится голова»
в обнимку с болью.

Свободу я искал тогда—
стал пилигримом.
Блеснули молнии-года,
Промчались мимо.



АРКАДИЙ - АННЕ

БАЛ

Мы вернёмся в то прошлое, царское...
Приглашение примем на бал.
Нипочём нам морозы январские,
нас согреет приветливый зал.

Ты вся в белом, как белая лилия,
И цветок - на атласной груди.
Ах, какая ты милая, милая -
глаз нельзя от тебя отвести!

Мы начнём полонезное шествие.
Ты затмишь всех своей красотой.
Кавалеры воскликнут: "Божественна!"
Старый князь лишь помашет рукой.

Отдохнём и станцуем мазурочку -
на колено одно упаду.
Ты похожа сейчас на снегурочку.
Без тебя я, поверь, пропаду.

Завершается вальсом с фигурами*
бал под утро в морозный рассвет.
Мы покинем дворец со скульптурами
и поедем домой.. в интернет.

______________________________
* -- котильон


АННА -- АРКАДИЮ

ПОЛОНЕЗ

Ты сегодня так сдержанно нежен,
профиль строг и изящен жест.
И в мундире своём белоснежном
танцевальный мне даришь квест.

Полонеза торжественны звуки.
Пары плавны, лебяжьи легки.
Ручейками сливаются руки
в русле белой протяжной реки.

Если вычерпать годы до донца,
вспомним юный задорный пляс.
В нём впервые ужалило солнце
золотою осою нас.

Раскалённого танца моменты...
Пульс горяч, звонкозвучен каблук.
И спиралью змеилось фламенко
наших бёдер, и губ, и рук...

В этой искре испанской севильи
отблеск давней любви не исчез.
Но сегодня белые крылья
расправляет нам полонез.

Мне не важно: бал царский ли, княжий -
в нежной плавности танца тону.
Кто-то помнит о статусе. Я же
ненасытно люблю белизну. ..

АРКАДИЙ -- АННЕ

ВСТРЕЧА

Вздох облегчения - ты прилетела
Слава те, господи, - свидимся вновь.
Будем едины духом и телом,
пусть осенит нас навеки любовь.

...Ты появилась в пальто белоснежном,
взглядом меня за минуту найдя,
и улыбнулась застенчиво, нежно.
Я же запрыгал, словно дитя.

Мы обнялись, как бывало во Плёсе -
в мире счастливее нас не сыскать..
Я целовал твои губы и носик
и не давал даже слова сказать...

"Ой, васильки-синеглазки! Зимою?! -
бешено бьются сердца в унисон.-
Трудно поверить, что вновь я с тобою!"
Нежной, горячей и молодою
прошлое нас настигает волною...
Боже, спасибо, что это не сон!

АННА -- АРКАДИЮ

У ТЕБЯ

Не забудутся светлые дали,
откровенья заждавшихся слов.
Взявшись за руки, долго гуляли
и мосты мы над Майном считали,
и сбивались, и хохотали.
А ревнивые волны роптали:
"Что смеются, как двое юнцов?"

Снова вместе - Тебя я вижу:
вот с улыбкой ты гладишь Быка*,
я ласкаю огромного Мишу*.
Ты смеёшься: "К России он ближе?"
Смех твой в душу бисером нижу,
и заполнена ласкою ниша,
и пылает любовью строка.

Измерение счастья - неделя,
измерение срока - года.
Словно тысячи лет пролетели,
где студёные выли метели
и ветра разлучить нас хотели.
Но семь дней осчастливить сумели
и поверить в себя навсегда.
------------------------------
* - бронзовые статуи перед Биржей во Франкфурте

АРКАДИЙ - АННЕ

Для любви нет границ и запретов.
Рейсы вышьют судьбу по знакомой канве.
До свиданья, Зима! Здравствуй, тёплое Лето -
Лето встречи сердец в долгожданной Москве!