Заказник

Озёра – глаза этого края,
Лесополосы – выгоревшие на солнце брови.
Люди здесь не живут – умирают
От переизбытка здоровья.
На сто вёрст вокруг ни избы, ни сарая,
Ни какой-нибудь захудалой кровли.

Рассветы здесь коротки и некрасивы,
В полях нет покоя и вожделенной неги.
Изделия из вырубленной древесины
Пускают корни и молодые побеги
Даже в бетон. И мебельные магазины
Не предлагали бы мебель,

Будь они здесь. Но на всю округу
Едва ли найдётся такое место,
Где бы земля захотела отдаться плугу,
Зверь убежать с тропы или птица сойти с насеста,
Людям здесь просто нечего дать друг другу,
Разумеется, кроме руки и большого сердца.

Ни того, ни другого, как правило, нет в избытке,
Первые либо крюки, либо, что хуже, в брюки,
Второе болтается, как кошелёк на нитке,
Плавает бабочка в канализационном люке,
После дождя под ногами хрустят улитки,
Я и сейчас замираю при каждом похожем звуке.

Здесь моя родина, моя Анатолия,
Моё отечество, здесь край моей земли,
Очерченный нерукотворной линией.
В каком бы месте вы её ни перешли,

Здесь от страданий к Богу ближе, чем от радостей,
Здесь небеса не умещаются в горсти,
Здесь мне приходится с утра и до утра грести,
Чтоб только почву под ногами обрести.

Увы, земля моя святая
Скупа, как матерь-одиночка.
Ни огорода, запятая,
Ни ямы для могилы – точка.