маэстро, тушь!

в рамках литературных практик синтайси http://www.stihi.ru/2019/02/11/5650
на странице http://www.stihi.ru/avtor/psid3

в иконном углу висел деревянный диптих. слева от угла на черном фоне — белая резная мадонна с младенцем. справа на белом фоне черная голова Искупителя в терновом венце. иконы снимали раз в год, весной. помыть. в эмалированный тазик наливали из чайника теплой воды, взбалтывали брусок хозяйственного мыла и куском марли протирали вихрушки младенца и каждый терновый шип

овцы, барашки
где же им еще жить, как не на небе
облакам

парализованная рука дедушки кузена в длинной кожаной варежке на меху всегда была аккуратно заправлена в карман домашней стеганой куртки густого зеленого цвета. а вдруг в варежке вместо пальцев пиратский крюк? нет-нет да и закрадывалась в голову нехорошая мысль, дорисовывающая на дедовом лице пиратскую повязку через какой-нибудь глаз. но в действительности всё оказалось куда как нереальней. этот спокойный, даже флегматичный человек ударил корову. и коровье проклятье сбылось — рука отсохла. а корова та была злющей и уверенной в своей безнаказанности. исчерна-бурой масти, с загнутыми наподобие ухвата рогами, которыми так и норовила прижать каждого к стенке. подоить ее мог только дедушка. делать это он наловчился одной рукой, но надаивать в каждую подойку по два ведра молока было довольно утомительно. корова та обладала поразительным свойством растворяться в мало-мальских сумерках, хитро поводя своими громадными зенками

так и звали
пока не ошиблись
в диагнозе

дорог от дома на вокзал было три — тополиная, стрекозья и ежевичная. одна, самая длинная, шла мимо крохотного домишки под громадной дикой грушей, поворачивала влево, где посреди местного болотца стояла зеленая усадьба, шла мимо проходной, ворот, вдоль забора, за которым почти впритык к нему стояли заводские постройки — навес, цех для тресты, душевые, заводская лаборатория. тут дорога круто шла вниз. и помещения лаборатории, застекленные с обеих сторон и просматриваемые насквозь, тоже шли под углом. казалось, там можно съезжать на салазках. когда нас повели туда на экскурсию в классе втором, оказалось, что деревянный пол в лаборатории напоминал пологие ступени. потом дорога забирала вправо и переходила через мост, потом в гору мимо костела и тополей возле старой школы, еще раз направо, еще раз направо и до самого вокзала по прямой

угольная пыль
всё отчетливей
разрез

нежилым духом тот дом на отшибе у реки дохнул на меня дважды. сначала в детстве, когда его только купили, и шумная компания родственников приводила его в порядок. слева от входа была жилая часть. справа сарай, дровник, колёсная, ещё что-то. в жилой части справа сразу у двери была печь. возле нее валялись отвалившиеся куски глины, штукатурки, угли. мне было поручено мыть стекла. между оконных рам полуистлевшие сердечки физалиса. под иконой в раме газета за март 1953 года

китайские фонарики
на столешнице трюмо
драже адонис-брома

до сих пор с опаской отношусь к старым доскам. никогда нельзя знать заранее, чьи глаза зыркнут на тебя из небытия

основа иконы
треснула посередине
небесная синь