Странница и Гомер

- Скажи, Гомер, ты странствовал,  писал, слепой
Поэт, чем? кем был вдохновляем?
Ступаю я меж небом и меж раем земным, и взор от
будней отрывая беру перо...ряды... ряды...спешат,
где друг на друга, где в ровный ряд, и тех рядов
где слов жемчужин строчки ведут к тебе, Певец, и те
дороги что не прошла, не пела, не смотрела, но
пролетев мгновенно  - ощутила слезу у края глаз,
когда пришла в дом твой... отца в нем я нашла...
Для женщин ли? Или молчать не дыша? Но что душа?
Где взять, Поэт, ей пищи? Ведь голод ей присущ и
смерть падет в тот миг, когда на лед холодных
будней , где кастрюли в ряд, дам ей не пищи, но
смертей наряд? Столов, что вот- вот треснут от еды...
А там на вид все чисто и прилежно...закрыт тот зал,
но взгляд не занавешен, и вижу то раскошье на столах,
что нищему предремлется во снах. А там, на подоконнике,
цветок...В большом горшке и влагу  пьет, и в грунт тот
садовник положил пришедшим утром те удобренья, что ему
нужны, а он...он отвернулся от стены бездушности
раскошного веселья...поник...и увядал, душою тлел, но
вдруг увидел мир там за окном, и это, мой Певец, не было
сном! Там, на прекрасной царственной природе между деревьев
не видать народа кто стар, лишь дети... дети...дети...и он
расцвел! Запел свои куплеты! Он солнцем золотился! Он - летел!
Над миром тем и гимны ему пел! Скажи, Гомер, в расошном зале
ад? А рай где дети...? Где ты встречным рад...где рад и
внутренним  наполнен светом! И - летишь птенцом  над милою
планетой! Но отвлеклась, когда спросить хотела: так почему
слеза когда открыла  книгу о тебе? Поэт, и я читала эти
мало строчек...слеза из глаз бежала...
Гомер: послушай, Странница...прошло веков немало и мое время
в час тот пролетело, что вы зовете эрою иной, не вашей. Но
всегда оно со мной...мое...и до меня мое...и ваше...Что?
Какое лучше и какое краше? Что видят те, кто в оба глаза
смотрит? Когда собою все и вся спешат испортить без остановки,
спотыкаясь...дорогой  ровною... без палки в руках, с  усердием стараясь перечеркнуть эпох, столетий знанье, свое, а войны
были, они есть, в мой час и твой они переплелись, сомкнулись
ржавой цепью над главами...я там, на небе, что же будет с
вами? Детьми, что видела во сне ты, описала, а жить, дитя,
а жить осталось мало...Да ты не бойся...я ведь не слепой...
я снова слезы вижу...ты рыдаешь...и мне сейчас ты боли доставляешь,
дитя мое...Я Господа молю, пусть бережет поэта в том краю, где
молний стрелы, где не стать, не скрыться в укромном месте и не
уклониться...лишь узкой каменистою тропою... А время улетело...
надо мною слепым певцом смеялись, суд затеяв...А что судьи?
Я шел, и знал, что где я не ступаю,  - отчизны дом родной, земля
мне крышей, небо зреньем, и враг не отдыхающий мой, злобствуя,
сбивался с пути где шел я, шел не спотыкался...слепым...слепым...
Но как еще сказать? Кто был  слепой? Я? Враг мой? Или вражья
рать? Что по стопам, что дышут за  спиною,  глядя, как изувеченной
судьбой ударить, обсмеять, ограбить...стать среди дороги,
поменяв наряд, и лицемеру так к лицу коварство! Что знал я, труд
певца - он не напрасен! А время всех и вся расставит там, по разным
селам, разным городам, селениям...на небесах их много...обителей
Творца...а  тех немногих, воинствующих лжи мечом, тех ожидает
ярости огонь. Который те драконы исторгали, пока немилосердствуя,
пытали...Ты Странница, ты знаешь я о чем, замки закрыты там
таким ключом, что ни один оттуда не сбежит, и каждый злу слуга
туда спешит дорогой прямой...их война бездушна...не бойся их!
Не будь же малодушной! Тепло  отца ты ощутив, рыдала...слеза...
она не просто так бежала... Моя и ваша эра - мы едины! И во
единстве бой по войнам диким! Еще, дитя, меня спросила ты -
что вдохновляло? Слепым певцом увидел я немало...Смотрели тучи
в душу, дожди...деревья...планета вся смотрела сквозь столетья
от дня, когда Творцом сотворена, Ему свой гимн любви поет она!
И я, дерзнув перо взять в руки, и я, душою видя все округи,
и я, душою видя все века, - писал Творцу любовь, пока рука перо
держала...а сейчас твоя... Так пусть душа увидит те края, где
я ступал! То - мир был вдохновления любовью...любовью...сомнения
свои развей, иди, глаза открыв души, и, Богу поклонясь, Ему
служи...
Странница: Отец, спасибо...Радость душу греет...И сохнут слезы...
И тепло...тепло...ночь за окном, но все вокруг светло...я улыбаюсь..
спать пойду и знаю: добро отцов нас в жизни охраняет...Добро,
отец, оно лишь побеждает...

Семь городов, у спорах пререкаясь,
а то и больше, родиною Гомера
зовуться. Но не наша эра отечеством
Гомера избирает те земли, где к нему
любовь питают
Ангелина Длинка 20. 02. 19 г.