18. 02. 2019. - А ботиночки-то - тоже орудие убийс

Сам текст - «18.02.2019. - А ботиночки-то - тоже орудие убийства!..» -
http://stihi.ru/2019/02/18/8116
http://proza.ru/2019/02/18/1639
http://twitter.com/i/moments/1097530886478880768

Скрины - «18.02.2019. - А ботиночки-то - тоже орудие убийства!..» (по два файла) -
http://stihi.ru/2019/02/18/8102
http://stihi.ru/2019/02/18/8086

http://proza.ru/2019/02/18/1629
http://proza.ru/2019/02/18/1628

http://twitter.com/tann333111all/status/1097528442688557056
http://twitter.com/tann333111all/status/1097528337218576384

Скрин ссылок на - «18.02.2019. - А ботиночки-то - тоже орудие убийства!..» -
http://stihi.ru/2019/02/18/8337
http://proza.ru/2019/02/18/1691
http://twitter.com/tann333111all/status/1097533009081843712


18.02.2019.
       /14:27/ С вечера пятницы я, понятное дело, ничего не публиковала и никому не писала, и в интернет не входила. Кроме указанных ссылок, доделанного с пятницы, сегодня это – первый и последний текст. Но и то, была куча пакостной ерунды, сказать о которой я просто не успела по времени. А именно, в «письмах не по-русски» в автоматическом режиме первым почему-то высвечивался второй адрес (может быть, на него что-то отправляли от моего имени, о чём я не знаю, - не Олаф ли там откликнулся, и не переписывается ли от моего имени с ним кто-то другой?..), опять что-то пришло из МВД, хотя, вроде, и не уведомление, а похоже на какую-то реакцию на прежнее, но на всякий случай скажу, что в МВД я ничего не писала довольно давно, не считая пары опровержений о том, что я ничего не писала, – последним был мой новый текст завещания с запретом на трансплантацию и с уведомлением о том, что Россия никоем образом не является наследником и распорядителем моей интеллектуальной собственности, – больше, помимо пары опровержений, от меня ничего не было. Но в общем, здесь, кажется, устроили компьютерную игру не только из любых моих обращений (не на основе ли липовых писем, о которых я не знаю, меня сейчас и убивают? – см. далее), но и из самих жизни и смерти.

       Сегодня я доделала то, что не успела в пятницу, –
опубликовала с дополнениями от 16.02.2019 –
«Суть переформатирования стран… - С Доп.»
(один файл, в сборнике – «Малая проза») -
http://www.stihi.ru/2018/07/18/6800 
http://www.proza.ru/2018/07/18/1432 
http://twitter.com/i/moments/1019613488577220608 
http://twitter.com/tann333111all/status/1097454657843224576
и дооформила текст –
«16.02.2019. - Чья очередь и эра?..» -
http://stihi.ru/2019/02/16/8294
http://proza.ru/2019/02/16/1379
http://twitter.com/tann333111all/status/1097463893306281986
Скрины - «16.02.2019. - Чья очередь и эра?..» (один файл) -
http://stihi.ru/2019/02/16/8262
http://proza.ru/2019/02/16/1371
http://twitter.com/i/moments/1097464545977778176
Скрин ссылок на - «16.02.2019. - Чья очередь и эра?..» -
http://stihi.ru/2019/02/18/5844
http://proza.ru/2019/02/18/1177
http://twitter.com/tann333111all/status/1097467288930914304
       А тем временем я, кажется, исчерпывающе поняла, что происходит. И ботиночки от «милосердия» здесь – именно орудие убийства. Коих – целый арсенал, и все – в действии. (Кстати, х/б носки, чёрные, разумеется, я в результате купила сама – на тот же дамский «мир не без добрых людей», – мозоль-ссадина на стопе сразу и затянулась. Но новые такие дадут вряд ли: у них задачи – не те, – им надо отнюдь не помогать и не лечить.)
       Так вот. Упорно позорные и физически травмирующие ботиночки, как и дегенеративные дальтонические заявления о неверном цвете носков – дяди из автобуса, И ВСЁ ОСТАЛЬНОЕ, – это и есть то самое психологическое подавление с целью «утопить в мерзости», чтобы подавить собственную сопротивляемость и исключить сочувствие кого-либо из окружающих, – подавление, которое и является ОСНОВНЫМ ОРУДИЕМ ПОДГОТАВЛИВАЕМОГО УБИЙСТВА, будь то сердечный приступ или что-то аналогичное.
       И В ТЕХ ЖЕ ЦЕЛЯХ в «северном несанкционированном ночлеге» в субботу вечером закатили целый специализированный балаган. Полиция, собственно, только выставила бродяг, что она делает регулярно, и что ещё не является «последней каплей». (Хотя я, всё равно, думаю, что ВЕСЬ БАЛАГАН со ВСЕМИ его участниками был запланирован заранее и отыгран, «как по писанному».
       В общем, то ли они на время пригасили мне сознание, что, вообще-то бывает и с чем ничего не сделаешь, но я оказалась в компании с двумя бродягами с поздней кормёжки, «тётеньки» и «дяденьки». «Дяденька» – тот самый, питерский, у которого не очень давно ТОЖЕ (как и у «Рыжика») была «любовь» на двадцать лет его старше, и которой больше уже нет в живых (а надо бы ещё жить и жить, – это ненамного старше меня). В общем, там всё ясно: или ему надо поспособствовать моему возвращению в Петербург, или «сдать меня на органы» (в виде помощи в организации того же сердечного приступа и пр.) прямо здесь. Кстати, не знаю, не приехал ли (не прилетел ли – прямо туда) «дядюшка-людоед» – на трансплантацию «моего свежачка», и дожидаясь сигнала к действию – прямо там, – я просто не знаю. Но как бы ни было.
       Мы втроём на время ретировались от полиции, а потом мне рассказали («тётенька» рассказала), что «на полу и по углам – полиция не трогает», так что, мы с тем дядей уложились около лестницы, – я его, как и остальных здесь, вообще за мужчину не считаю (а себя здесь – за женщину, – и не собираюсь), а тётя с её огромной тележкой – завалилась там же, но чуть в другой стороне, – в общем, втроём. У меня это было – как у туристов-альпинистов после очередного марш-броска: «где привал – там и упали», и никто никому сейчас не интересен вообще. Но может, мне ещё и подвыключили мозги, что здесь у них практикуется. В общем, «ничего не было» и вообще не могло быть, тем более – когда-либо и где-либо с ЭТИМ ДЯДЕЙ, как и вообще С КЕМ-ЛИБО КОГДА-ЛИБО ЗДЕСЬ, – и я завалилась прямо в зимнем пальто, отвернувшись в другую стенку, и по моим туристско-альпинистским представлениям не произошло вообще ничего, и даже близко к тому не лежало, ни в каком приближении. Но когда я проснулась относительно ранним утром, я поняла, что «тёти» здесь нет вообще (она смылась ещё и в другой терминал), и что всё это (нахождение относительно поблизости с тем «дядей» – ПОДСТАВА для здешних дегенератов, которая ЗДЕСЬ – РАБОТАЕТ).
       Моей ярости не было предела, и страну эту я прокляла, на чём свет стоит, тем более, что с ней покончено в любом случае и навсегда, – Я НИКОГДА НИЧЕГО НЕ ЗАБУДУ И НЕ ПРОЩУ. Я практически сразу уехала, но пока ещё болталась там, навстречу попадались все эти стопроцентно вражеские, подлые и ненавистные, проклятые, шапочно знакомые твари, и истерику я закатывала, как могла. Вообще-то, всё это у них – действительно отработка психотехнологий на случай войны – как, например, нейтрализовывать врага. (А я теперь этой стране – враг заклятый, – навсегда и в любом случае, пока не убили, и пока я живая.) Тем более что весь вчерашний день в голове крутились воспоминания о подлом и ВРАЖЕСКОМ подавлении беспомощных родителей перед их убийствами, – в подробностях. КАКИЕ БЕДЫ ОТНЫНЕ НА ЭТУ СТРАНУ НИ СВАЛЯТСЯ, НАД НЕЙ НАВЕЧНО ОТСАНУТСЯ ОБРАЗЫ ДВУХ БЕСПОМОЩНЫХ СТАРИКОВ, ЕЮ ГРЯЗНО ЗАМУЧЕННЫХ. Хотя я думаю, что таких стариков – не двое, а целый сонм, и далеко не только стариков.
       Но главное, что этот «образ», СОЗДАННЫЙ ЭТИМИ ТВАРЯМИ: «бомжиха на полу, рядом с дядей-бомжом», – это сделано именно как «оправдание» грядущего убийства для последующей трансплантации. У НИХ ВСЁ РАСЧИТАНО ЗАРАНЕЕ.
       Тогда утром я немедленно оттуда уехала (а может, «дядя-людоед», как раз, и дежурил поблизости вместе с бригадами «Скорой» и «труповозки», – может, и до сих пор дежурит, а может, он тут и ни при чём, – и «работает» само по себе «милосердие» в собственных целях. Но меня теперь (а я с тех пор не была ни на одной кормёжке, как и в «северо-западном несанкционированном ночлеге», – а если вдруг «я» была, то это – очередная блевотная двойничиха, тётка, мой пакостный двойник) пытаются загнать именно туда, а там, скорее всего, ИМЕННО ЖДУТ (моего грязно оболганного ими всеми по заказу «родственничка-людоеда», – моего «тела» – на органы). Похоже, ночевать мне сегодня больше нигде не дадут (а на улице ожидается – минус десять), и хотят, чтобы я приехала туда, а там могут «взять» и на входе… А может, хотят забрать и с улицы, когда я потеряю силы. Для чего, они, в частности, и устроили эти истязательские ботиночки. Посмотрим, доживу ли я как-нибудь до завтра.
       А вот теперь понятны и эти «офицеры», когда я засекла инструктора с «тренингом» ДЛЯ ВСЕХ ТАМОШНИХ БРОЯГ – ТАМ ЖЕ. Он явился с «фиолетовой балаганностью и весёлостью»: «Офицеры!.. Приветствую вас, офицеры!.. Офицер!.. Офицер!..» (Это – бродягам-доходягам, планируемым, наверняка, на то же кладбище, – но они более ласкового, наверное, давно ничего не слышали.) ПРОСТО НАДО БЫЛО УБИЙЦАМ НАПОМНИТЬ, ЧТО ОНИ – УБИЙЦЫ, И ЧТО ИХ ЖДЁТ «ЗАДАНИЕ», НО СДЕЛАТЬ ЭТО ТАК, ЧТОБЫ ИМ БЫЛО ПРИЯТНО. Отсюда – и «офицеры»!..
       Они, конечно, не те убийцы, которые зарежут ножом или расстреляют (пока, во всяком случае), но в моральной подготовке убийства – психологического подавления «насмерть» – участвуют буквально все, и, уж конечно, ОСОЗНАННО. (И наверняка –  очень гордясь при этом собой, в чём им профессионально помогают инструктора.) И их профессионально поддерживают, ровно как на картинке в моём тексте:
«08.02.2019. - Объясняю для особо одарённых» -
http://stihi.ru/2019/02/08/5560
http://proza.ru/2019/02/08/1227
http://twitter.com/i/moments/1093838583797112834 .
       ЭТО – РОВНО ТО ЖЕ САМОЕ И ЕСТЬ.
       РОВНО ЭТИ «ОФИЦЕРЫ».
       Остаётся посмотреть, доживу ли я ещё где-нибудь до завтра. (И посмотреть, как ОНИ будут праздновать 9 мая, –  кто тоже доживёт.) Знать я здесь не хочу никого и никогда. Живая или мёртвая. Ладно, – я всё равно, уже ничего сделать не в силах. /17:27/
...