Сон казака

Казакам, умершим
на чужбине
посвящается...

Спит казак...
            Тоскуя на чужбине -
Засыпает, горечь не тая.
Ему снятся - веточки полыни,
На ветру - напевы ковыля...

Вот, счастливый,
            прискакал в станицу
Ночью, на ретивом вороном,
И целует дорогие лица,
Потчует отец его вином...

Он жену, со смоляной косою,
Прижимает к сердцу своему,
А оно от радости хмельное -
Оказался снова на Дону!

Где звенит прибрежная осока,
Суховей колышет камыши...
Подкралась заря уже с востока
И проснулись в хате малыши...

Из печи - дразнящий
            запах хлеба
Рот наполнил сладкою слюной.
Поражает синь родного неба
Каждый раз, какой - то
            новизной!

За гумном - подпревшая
            солома,
Ряд покоса, пахнущей травы...
В тени балки, рядышком
            от дома, -
Для скотины "прячутся" базы...
На плетне - горшки висят
            и крынки,
А к саманной хате под навес -
Подошла сестра его
            с корзинкой
Полной спелых ягодных
            "чудес"...

Жизни ведь казак не пожалеет
Для Отчизны милой, дорогой!
Вновь в степи знамёна
            гордо реют,
Вновь готов к походу вороной!

У седла подтянута подпруга,
На шипы подкован верный конь.
В битвах сабля, острая подруга,-
Рассечёт врага любую бронь...

Вольно степь раскинулась,
            широко,
Ивняком курганы поросли...
Стало казаку вдруг одиноко -
Он проснулся... Родина –
            в дали...
…….

И не слышен в балках
            резвый ветер,
Громкий лошадиный
            стук копыт.
И седой ковыль стал
            незаметен...
Пеленою Дон от глаз сокрыт.

Роковую мачеху - судьбину
Казаку никак не обмануть,
Взгляд угаснет скоро
            на чужбине
И придётся здесь навек
            "уснуть".

Не вдохнёт он горечи
            полыни,
Скрип телег ему не услыхать.
В чужеземной и холодной
            стыни
Будут его косточки лежать.

Над сиротской брошенной
            могилой -
Не прочтут молитву мать
            с отцом...
Как смириться с долею
            постылой?
И с таким скитальческим
            концом?!

Житом поле больше
            не засеять,
Песен с атаманом не запеть.
И тоску на сердце
            не развеять,
Как бескрылой птице –
            не взлететь...

Но в душе своей хранит
            заветы -
Истины казацкой старины.
Помнит все сраженья,
            лазареты
И красу родимой стороны...

Как исчез в тумане
            берег Крыма,-
С болью в неизвестность
            уплывал.
Как с кормы в коня стрелял
            он мимо,
Когда тот средь волн
            изнемогал.

Вороной Товарищ, как и
            прежде, -
И в огонь, и в воду шёл
            за ним.
Точный выстрел оборвал
            надежды...
И весь мир вдруг сделался
            чужим.

Лишь во сне возможно
            поклониться
Водам Дона и цветам степным.
Только Феникс может
            возродиться -
Казаку не стать уже иным....

Как молитву тихо шепчут губы
Белым днём и в темени ночи: -
" Позовут в походы громко
            трубы -
Ты, казак, вновь саблю наточи!

Время мне вонзило в душу жало
Уже яд разлился по крови, -
Ты живи в веках, моя Держава!
Живи свободно! С честью!    
            И в любви!

(Прим. автора) Потерпев поражение
в гражданской войне, значительная
часть казаков предпочла добровольный
уход в изгнание, они не ждали ничего
хорошего для себя от новых хозяев
России. Донские, кубанские, терские,
астраханские казаки и казаки-калмыки
уходили в эмиграцию двумя большими
потоками: в начале 1920 г. после
поражения Деникина: из Новороссийска
по морю в Турцию и затем в страны
Европы, Америки, Африки; в ноябре того
же года из Крыма после разгрома Белого
движения на юге – тем же маршрутом.. 
Не все казаки выдержали испытание
разлукой с родиной...