часовые ленинградских крыш

Мы – часовые ленинградских крыш, куда до нас напыщенным горгульям…
Представьте - ночь  и наверху малыш, гудят снаряды, словно пчелы в улье,
А он не спит, не прячется в подвал, он нынче на посту - гроза пожаров,
Его сюда не гнал никто, не звал, он сам пришел с товарищем на пару.

Когда не в смене – в школу  на урок, да сил все меньше, пайку урезают.
Хотелось бы забиться в уголок, не видеть глаз родных, что голодают.
Подружка Танька завела дневник, записывает  важные моменты:
Кто умер, кто пропал, а кто убит… Война… Сейчас не время сантиментам.

Нам бы шалить, да антураж не тот – измученный войной блокадный город.
Ночами часто снится вкусный торт – вот до чего детей доводит голод.
Не ожидаем мы пустых похвал, не путаем мы зарево с закатом,
Мы – часовые крыш,  нас долг позвал,  мы маленькие верные солдаты.

И если сможем отвести беду, то обнаружим пламя и потушим.
Мы не боимся – мы уже в аду… За чьи грехи бомбят нас, давят, душат?
Кто о нас вспомнит через много лет, потомки наши будут ли достойны
Принять в подарок, сохранить от бед, ценить всего превыше мир без войн?

Мы часовые крыш. Кругом кресты на окнах дома, заперты мы в клетках.
Скажи, потомок, что же видишь ты в узорах чашки с кобальтовой сеткой,
В застывших фото этих жутких дней, в записках детских, в письмах для солдата,
В реестрах павших, в россыпях огней на монументах умершим когда-то?

Запомни, друг, пока ты память чтишь, то войны в твою жизнь придут едва ли.
Мы, часовые ленинградских крыш, наш город сберегли и отстояли.


АБ170219