Иегуда Амихай. Имена, имена.. в те дни, в эти врем

Иегуда Амихай. Имена, имена.. в  те дни, в эти времена.(1-16)
               
                1

Мое имя Иегуда. Ударение на гу. 
Иегу, гу, гу
Голос матери сына зовет. Отрывает его от игры.
Гу, гу  зовет пустыни гул,
Голос зовет из пустыни.
Он удивляет и он удивлён
И он долог, как всей моей жизни любовь.

Моё имя Иегуда.  Ударение на да.
Да как благодарность,
Гордый Иегуда, и память о мужестве
Иегуды Макковея.
Иегуда как благодарность,
Как глухое эхо от удара
резинки по стопке конвертов,
и как резкий хлопок
лопнувшей резинки
на бедрах женщины.
Да! Да!  Без Иегу
Да! Дерзким прыжком
с парашютом в супружество,
через  всю мою жизнь.   

                2

Мое имя Иегуда. Но с любовью зовут меня Йуда.
Так зовут еврейского старика,
Таким был брат моего деда.
Йуда.  Йу, йу  зовет мальчик, спрятавшись за дверью.
Йу –полное тоски,
йу-у-у - словно в тумане  корабельный гудок .
Иу- завывает, йу - восхваляет,
Алиллуйя, йу-у, алиллуйя.
Йу из глубин , йу из высот.
Ой!  и ах!  вместе  в комнате  любви.

                3

Мое имя Иегуда.  Имя взятое со склада имен.
Моё достоинство.
Моя эрекция.
Но семя - из хранилища семени ,
Которому нет предела,
И которое возвращается в океан,
Пройдя через всё сущее.

                4

Эгуда разорвало взрывом.
Его похороны  прошли на кладбище
Возле молокозавода .
И идущие под  ливнем за покойником
слышали  запах молока.
Довольно проливать кровь!
Довольно  пролитого  молока!
Довольно  пролившихся ливней!
Довольно  тайных имен с волшебными именами !
Довольно ступеней вверх и вниз!
С этого момента  каждое счастье будет  названо
Своим именем  и перестанет
Быть безымянным.
И счастье ,которое было, и счастье, которое будет
Встретятся во всей красе,
Словно закатное солнце и море,
Которые не встретятся никогда.
А если и встретятся,  это станет концом света.

                5

Клара Бонди - учительница танцев -,
Проводит  уроки с девочками в убежище
Всегда готовом  и к войне и к балету.
Петер Вольф , был известным танцовщиком
И в Германии и в Израиле.
Он был  педант в размерах, весах  и прочих балансах.
Каждый день проверки, каждый день  на службе
Собранные ноги  под тяжелым столом .
Если бы он продолжал танцевать в Германии,
А не перебрался в Иерусалим,
То танцевал бы до смерти в концлагере.
А если бы продолжал взвешивать
На весах справедливость еще тысячи лет
И измерять закон и милосердие,
То стал бы близок
К превращению в бога.

До этих границ - Иерусалим танцующий,
До этих границ- Иерусалим измеряющий.
Отсюда и далее – следующий мир.


                6

Меир   Миндлин  трижды  разводился  со  своим именем
И возвращался к первому имени своему.
Он покинул Израиль.
В его пустой квартире я любил великой любовью
много лет назад,
ибо квартиры не терпят
пустоты и привидений.
Я не помню во время какой войны мы впервые познакомились,
И какая история происходила в это время:
Всеобщая история или история частная.

Меир знал пять языков.
Но когда его разбил паралич
Он молчал на всех пяти одновременно.

Я желаю  очистить  все новости
от сообщений о его смерти,
подобно тому, как архелоги
очищают амфору от  песка
или как очищают  тела
перед погребением.
Я желаю поместить  рекламу
о его жизни,
бесполезную  рекламу  о  том,
что закончилось без остатка,
и этого  больше нигде не достать.
Я желаю скорби, разрывания одежд ,
снимания обуви, невесомой  как проклятие ,
потому что проклятия  невесомы,
а благословения тяжелы.

                7

Брат Товы, которого я вынес  раненым  из боя
У Тель Гат,  поправился  и был забыт.
Потому что поправился.
Через несколько лет он погиб  в автокатастрофе.
И был забыт потому что погиб.
И даже если бы мои руки, выпачканные  его кровью,
Были пророками,
Мои глаза не видели, а ноги не знали счастья жатвы
На поле, знавшем что зеленая пшеница становится затем желтой.
Это пророчество самой жизни.

И я молю  о спасении * Хошана в седьмой день Суккот.
Я плачу,  взываю о милосердии.
И плач становится песней.
Литургия в церкви звучит как осанна , алиллуйя,
Во славу Спасителя,  который не  спасает.
И я возвращаюсь к Хошана,
С плачем и воплями, которые превращают
Мой рот  в разверстую рану
И , наверное, успокаивают меня
Подобно младенцу  который накричался
И уснул.

                8

Авраам Рубинштейн  пришел в нашу школу в Иерусалиме
В 1937 году.  Молчаливый  черноглазый  парень  из Литвы.
Мы устроили вечеринку в честь его прихода.
В это время наши голоса стали меняться, как времена года,
Как лето и зима, которые не вернутся в круговороте голосов
и первых любовей. Все это вызывало беспорядок в наших душах
словно беспорядок в шкафах и на письменном столе.
Но в 1938 году Авраам вернулся вместе с семьёй в Литву
И мы устроили такое же веселье как и когда он  пришел.
Останься он в Иерусалиме, он бы поменял галутное имя
на гордое ивритское.  Рубинштейн, он бы превратился бы в гранит,
алмаз, самоцвет, рубин, сапфир, любой другой драгоценный камень.
Пусть камень другого цвета, но драгоценный.
Но он вернулся в Литву, и я не услышал как звучит его взрослый голос,
Зовущий на помощь из концлагеря.
Он не добрался до волшебных мест в своей жизни и в своей смерти.
И то,  что могло было быть,  срослось с тем что было
и стало одним как Единый в конце молитвы Шма, Исраель!*
Слушай , Израиль – всё! 

• Начало молитвы: " Шма, Исраэль, Адонай элохейну, Адонай  эхад."
Слушай, Израиль:  Господь, Бог наш, Господь един.

                9

Дан Омер, был бунтарём  и в жизни и в смерти своей.
Даже его черная борода  бунтовала упорно,
Но все же сдавалась и принимала свою судьбу.
В конце-концов  взбунтовалось   его сердце и убило Дана изнутри.
Он был зачинателем многих новых  начал,
Но даже новому  началу однажды приходит конец.
И он умер.
В больнице названной Ворота Справедливости *.
Всю свою жизнь он пытался прорваться в ворота справедливости
(сейчас  старое здание  больницы тоже умирает)
Иногда я встречаю его  старого отца,  до сих пор  гуляющего
По Иерусалиму, гордо подняв голову и тщательно  нарядившись.
В его руках изящная прогулочная трость  и он машет ею
С изяществом старой Европы,
которая жила в душе его  сына Дана, который умер
словно внутри трости, как спрятанный в ней клинок
тайного  убийцы.  И он не знает об этом.
Только я знаю.
Потому что Дан был моим другом.

• Имеется ввиду иерусалимская больница Шаарей Цедек


                10

Пауль Целан*,
накануне твоей кончины
в тебе оставалось совсем мало слов,
но каждое таким тяжелым было,
и так отягощало твое тело,
что Бог не сдюжив положил тебя
чтобы  передохнуть,
и капли пота
смахнуть со лба.
Всего лишь на минутку.
Но передумал и лежать оставил.
И ношу легче взял  -
другого стихотворца.
И последние пузыри  из твоего тонущего рта
Стали последней сутью,
выражением облегчения
твоей тяжелой жизни.


• Пауль Целан – немецкоязычный поэт, еврей из Черновиц,  покончил с собой в апреле 1970 г. бросившись  с моста  в Сену .  Считается одним из лучших европейских поэтов  ХХ века.

                11

Однажды я читал стихи во Флориде далёкой,
и после окончания программы,
когда зал совершенно  опустел,
двое последних зрителей, оставшись,
вдруг подошли ко мне словно на церемонии.
Мужчина и женщина увенчанные гривами седых волос,
в одеждах зеленого цвета:
на ней зеленое платье, а на нём зеленый костюм.
Он стоял немного позади и женщина сказала :
"мы оба поэты,
я пишу легкие стихи, но мой муж
пишет поэзию очень глубокую".
Сказала и замолчала, и он удовлетворенно кивнул.
Потом они повернулись и ушли,
и растворились в вечернем сумраке
словно зеленый закат.
И никогда я больше  их не увижу снова,
и никогда мне больше не увидеть зеленого заката.


                12

Лео Раппапорт умер от инфаркта.
Самый добрый папа  для  четырех детей.
Отец маленькой девочки, которая поёт в школьном хоре
И её рот раскрывается как клюв у воробышка в гнезде
На зернышко принесенное отцом
И из него выходит прекрасная и сладкая песня.

Самый лучший папа умер внезапно.
И сейчас он является примером для учения
и передает разум не самым лучшим детям
не самых лучших отцов:
не сердите папу, чтобы не умер от инфаркта.
Но он был самым лучшим отцом.
И с этого момента мы должны получить разрешение радоваться
как разрешение молиться в Йом кипур.
Наша печаль - не печаль,  наш плач - не плач,
и наша смерть не смерть вовсе, а наше отчаяние не безысходность.
Мы позволяем радоваться с радостными
любить вместе с любящими, и проходить мимо
с проходящими мимо.

                13

Некие родители дали своему сыну галутное имя,
которое только очень старые и очень религиозные евреи
могуть дать. 
Его друзья дали ему кличку, потому что парень  вырос
и стал героическим десантником.
А потом выращивал лошадей в разных странах.
Вернулся и растил их в Галилейских горах.
А у его родителей был магазин женского белья,
тяжелых корсетов ,легких бюстгальтеров
и шелковых штанишек.
И те кто посмеивались над разницей поколений,
и те кто просто улыбались,  ничего не понимали
ни в диких лошадях, ни в названиях земли Ханаанской,
ни в горах Галилейских, ни в женщинах,
ни в нижнем белье, ни в верхней одежде,
ни в стране Израиля, ни в его истории.

                14

Рут, Рут, Рут*, девочка из детства.
Сегодня она представитель иного.
Иное - это смерть, а смерть это иное.
Возможно, что однажды ты вернешься ко мне
по дороге, по которой мертвые возвращаются к живым,
как возвращаются к вере.
Но разве стрела празднует возвращение тетивы на свое место.
И что делает мяч отскочив от стенки обратно в руки ребенка.

О ,имена без людей, о, люди без имен,
О , имена используемые. Иногда я думаю о различиях
между ссудой и одолжением.
При одолжении тебе надо вернуть тоже самое,
при ссуде надо вернуть только равноценное,
например, деньги.

• Амихай имеет ввиду Рут Ганновер, подругу детства погибшую в концлагере Собибор в 1943 г.
 
см.стихотворение Амихая Маленькая Рут :

http://www.stihi.ru/2016/05/25/72

 а также статью Рут Альмог "Открыт, закрыт, открыт" :

http://www.stihi.ru/2018/12/28/9591


                15

О, имена востановленные в процессе восстановления,
В круговороте имен после чистки, после  очищения.
О, имя во имя небес и имя данное бездарно,
Имена туда и имена оттуда,
Имена безмолвия и имена безлюдия.

Рут, Рут,  опередившая смерть.
И сейчас два исполина -  да возвеличится и да освятится*
будут оберегать твою смерть.
Вместо двух исполинов да благословится и да сохранится,
которые не справились и не сохранили жизнь твою.
Рут, Рут, её великое имя
возвеличится и сохранится имя великое, Твое.

*- Амихай цитирует поминальную молитву – Кадиш:
Да возвеличится и освятится Его великое Имя.


                16

О, имена всевышнего, благословенно имя его
О, имя объясняющее  и имя намекающее
О, фамилии для владыки дня
и имена для владыки ночи
для нашептывания в темноте

На какой-то площади в Риме
однажды увидел ожидавшую кого-то женщину.
Я не знаю сколько времени она стояла там
И пришёл ли кто или не пришёл,
Но ей тоже, после её смерти,
Всевышний вскроет  осторожно голову
чтобы найти в ней
имя того ,кого она любила по-настоящему,
но это не будет его имя, не будет имя  Его.

С иврита.

Из книги "Открыт, закрыт, открыт"