две башни

Музей Бойманса-ван Бенингена в Роттердаме выпустил последних посетителей и залы его погрузились в тишину.

Двое похожих друг на друга, но разного возраста мужчин стояли перед картиной "Вавилонская башня" Питера Брейгеля Старшего и смотрели на экспонат
Молодой был одет в дорогой костюм  песочного цвета и стоял оперев руки на трость.
Рядом стоял его пожилой двойник, одетый в драные джинсы и футболку Tom Tailor. Уперев бороду в грудь,он смотрел на башню и вращал спинер в заведенных за спину руках.
-"Эту башню начали строить ученики Великого учителя, - цитировал мужчина в костюме - для того чтобы всегда помнить слова учителя о том что по каменным ступеням нельзя дойти до небес ". Тогда, в эпоху эстетического понтификата, эту башню считали олицетворением гордыни.Да только, такова ли истина?

- Говоря о истине, или подразумевая, что  "истина такова", - ты утверждаешь ее в сказанном.- отвечал пожилой двойник - Но как таковой её в сказанном нет. Сказанное о ней - только оттиск её следов на песке представлений осути вещей, принятой за постижение истины. Но суть истины как таковой просто прошлась по этим словам, запечатлев в них понятие переходящее в убеждение, будто истина такова, каков путь, выложенный тобой к пониманию причин кирпичами доступных тебе пониманий. И длится этот путь от от факта представления о истине.
Но если пройти им еще раз, то в конце не найдешь уже ни чего кроме своих убеждений и воспоминаний, что однажды  на этом пути ты постиг истину как таковую. И попытался удержать ее, сказав или выразив что "истина такова".
Но как таковой её уже не будет. И вся суть теперь в том что как таковой её нет.И осталось понять, что истина теперь в этом. И теперь она такова. Как видно - все что можно сказать о истине, так это то, что она не выразима. Все созданные нами пути к ней , будь то гностицизм или иные формы поиска - не более чем окаменелости мысли, шедшей по её следу. Зиккураты знания. Идолы пониманий. Образа представлений. Мемориальные комплексы убеждений.

-Махнем в Вену?- обернулся к оппоненту мужчина в костюме.

-Да.Можно. - ответил тот и ушел сквозь стену.

-За всех путей неисповеданные истины,- декламировал в след ушедшему человек в костюме- За все блуждания в себе себя прости. Ведь постигаются пути любви немыслимо. А без нее нам истин не найти.

Мужчина стал медленно таять и опустившись на пол расплавленной фата-морганой полудня,  исчез в глубине зала.