Два сахара

Дождь захлестывал тяжёлыми каплями лицо, дорога в свете тусклых фар сливалась в узкую мокрую ленточку, огражденную глинистыми обочинами, одно касание которых неминуемо укладывало на землю даже самого опытного райдера. Водители в теплых кабинах машин уверенно держали "сотню", поднимая лужи с земли мелкой всепроникающей водяной пылью с песком. Именно в такие моменты всегда приходит червячок. Он выползает из головы и скрипучим голоском шепчет тебе в левое ухо: а я говорил! Сиди дома!
На приборке байка горят настораживающие меланхоличные цифры +5С°, правую руку в таких поездках перестаешь чувствовать уже на третьей сотне пробега. До дома оставалось еще не меньше пятисот километров, но это было не важно. Именно всё это на тот момент казалось наивысшим счастьем...

Проснувшись теплым майским утром, я понял, что что-то не так, как всегда. Будильник не пискнул, чайника на кухне не было слышно, никто не ходил, никуда не собирался. Не было ничего чуждого и постороннего. Разве что вода из-под крана капала чуть чаще обычного. "Сегодня сделаю" сотый раз сказал я сам себе и открыл глаза. И понял, что свободен.
Очередная подружка из тех, что незаметно остаются в гостях на пару-тройку недель, вчера сдала ключи, что не могло не радовать, кандидатская продолжала упорно лежать и не писаться сама, а главное, сегодня была суббота, за окном начиналось солнечное ленинградское утро и жизнь понемножку налаживалась, если бы не... Стоп! Мысль ударила в голову, словно летящий кирпич. Вчера продался мотоцикл. Его выпрашивал купить уже месяц один мой знакомый, и вчера алчность и благоразумие победили. Старый Файер 929 отправился покорять неведомые скоростные лимиты под Жориной задницей, а моя осталась в полной неопределенности. И попросила приключения. Знает, ведь, что не откажу.
Открыв интернет, долго ползал по уже знакомым страничкам и сайтам, ничего всерьез не хотелось. Я лениво потянулся за стаканом колы из кровати и вдруг уронил мышку. Пропрыгав в самый пыльный угол подкроватной Нарнии, мышка печально кликнула и замерла. А на экране открылась страничка...
Диван - пронеслось в голове. Нет, гроб с музыкой. Для человека, ездившего на спортах, это был Дерьмоцикл с большой буквы Д. Интересно, в нем есть кофеварка? И я с ужасом понял, что хочу теперь только его. Так, денег хватает, регион продажи Москва, Реутов... Время 11:30, билеты куплю в аэропорту. В голове глухо пискнул пресловутый червячок, о том, что всё-таки май, что тысяча километров, что вот это всё и ваще ты чо... Получил в ответ командирское "Цыц!" и заткнулся.
Только в салоне пузатого зеленого S7, прогревающегося на перроне, вспомнил, что ни куртки ни шлема с собой не взял, но тогда это казалось мелочью, сияло солнце, грело нос и вызывало чувство полной эйфории.
Домодедово, такси, маленький и скучный Реутов с его унылыми инспекторами ГИБДД, неспешно ставящими железку на учет пролетели за три часа, и вот я выскальзываю на МКАД. Полтонны металла играючи резали поток наружного кольца, пробираясь в сторону Авиамоторной. Носорог, который умеет петь! Штатная аудиосистема мурлыкала столичным радио, пневмоподвеска проглатывала неровности, я кайфовал...

Каждый раз, приезжая в Москву, если позволяет время, пью кофе в одном и том же месте, за одним и тем же столиком. Атриум на Курской. И сейчас, лениво развалившись в кресле, потягивая Венский с медом, разглядывал причудливо играющий в искусственном свете бокал с тягучим приторно-сладким напитком.
И вдруг сквозь грани взгляд наткнулся на нечто и замер. Напротив. Пронзительный. Слегка смеющийся, но серьезный. Взгляд, никак не вяжущийся с детской наивной внешностью. И уверенное: "Крепкий. Два сахара. Благодарю." для мальчика, подбежавшего принять заказ.
Больше всего боюсь влипнуть в такой взгляд надолго. По телу пробежала неуправляемая дрожь, я быстро рассчитался и вышел на улицу. Погода неумолимо включала глубокую осень, начинался дождь, я застегнул легкую кожанку, предвкушая самый чудесный вояж. Садясь на мотоцикл, не удержался и посмотрел вверх, на то самое окно, откуда только что сам созерцал весну, превращающуюся в осень. Она сидела за Моим столиком на Моем месте и смотрела на меня с той же взрослой неуловимой улыбкой на открытом детском лице...
Я воткнул первую и открыл ручку, более не оглядываясь.
Полторы сотни подгоняемых мной лошадей несли меня прочь от этого проклятого места, от этого пронзительного насмешливого взгляда, который невозможно было больше забыть.

Дождь захлестывал тяжёлыми каплями лицо, дорога в свете тусклых фар сливалась в узкую мокрую ленточку, огражденную глинистыми обочинами, одно касание которых неминуемо укладывало на землю даже самого опытного райдера. Водители в теплых кабинах машин уверенно держали "сотню", поднимая лужи с земли мелкой всепроникающей водяной пылью с песком. До дома оставалось еще не меньше пятисот километров, но это было не важно. Именно всё это на тот момент казалось наивысшим счастьем...