tu sai che io so

в рамках литературных практик синтайси http://www.stihi.ru/2019/02/11/5650
на странице http://www.stihi.ru/avtor/psid3

***
а потом была равнина. рваная, что края осколочной раны, из которой, помедлив, вырывается красное око небесных окон. и каждый шаг отдавался перекатышем дерущего глотку кислорода с кровью. так наступает обратная сторона ночи и прикидывается белой зловещей кошкой, запоминающей контур непонятых слов...

покраснела лоза
и вернулись гуси
книга без обложки

ветер скрипнул калиткой и хлопнул ставнями, закрытыми на скрипичные ключи изморози, осыпающиеся с каждым новым всхлопом. музыка была и слышалась во всем, кроме самих нот, рассыпанных чечевичными зернами по линялому атласу тишины. оставалось только верить или не верить тяжелому снегу и хрипотце напева непонятно откуда взявшегося коромысла...

моток ниток
вот и начинается
зимний дождь

день ползет по-пластунски молча. тишком закипает вода в турке. беззвучно смолотые (ссерпленные) кофейные зерна сумерек окрашивают лужи в коричный цвет укора. выщербленное блюдце нависает над нечетной стороной улиц. у лиц к вечеру ярче глаза и скулы. даже шумные каменные львы и те примолкли, забывая стряхивать иней с колоратурных грив. "соп... рано... соп... рано..." пытается нарушить тишь шкворк дворничьих лопат. на луну не летают. оттуда не возвращаются.

белая ночь
из середины тетради
вырванный лист

пожалуй, нет на свете тоскливей зрелища после зимней бесконечной бессонноночи в жирных февральских предрассветных сумерках, чем вид из окна ледяной кухни (огонь в печи еще не разведен, охапка дров с вечера небрежно вывалена у топки) на ведущую к сараю протоптанную черную тропу в подтёках оступившихся следов. а над сараем высится густая темная туча. и ни огонька кругом, ни птичьей трели, ни собачьего лая. уже потом, когда скоропалительно затрещат поленья и заблагоухает в погнутом кофейнике густой желудево-ячменный кофе, когда размеркнется и окажется, что тропа вовсе не черная, а в щетине молодой живучей травы, что туча совсем не туча, а древние вековые ели, этот тоскливый вид забудется, как нехороший сон, приснившийся по чьей-то злой воле, но еще долго будет саднить от этого чувства абсолютной никого никому ненужности и сиротства

достать чернил
крупным почерком
ушла на базу

ты учил меня не возвращаться туда, где я был счастлив. поверь, учитель, возвращаться туда, где я был несчастен, гораздо хуже

узел галстука
ты знаешь
что я знаю