Болотный огонёк. Венок сонетов

В качестве пролога:

- У ярла Сигурда по прозвищу Кровавые волосы, - рассказывал всем, кто собрался за столом в главной зале замка, лукаво прищурившись, Кнут, - есть женщина, которая может понравиться сильному отважному мужчине. Её красота ослепляет, как солнце, но в ней заключена вся тьма ночи. Она провидица. Её отец сам дьявол.   
…
- Чтобы избавиться от проклятья колдуна, - сказала Брида, - нужно умертвить его, не прикоснувшись к его коже и не пролив ни капли его крови.
…
- Я видел, как вы убили Скейт, лорд, - Осверд смотрел на своего господина и командира с сочувствием, которого тот не позволил бы проявить ни одному из своих людей, кроме этого не похожего на других мальчишки, да и то лишь сегодня.

- Я не горжусь тем, что сделал, - произнес Утред печально и устало, вспоминая со всей ясностью, как тело красавицы-колдуньи, пророчившей королевскую корону сначала Сигурду, потом Хестену и предавшей их обоих, чтобы выбрать следующего исполнителя своих желаний, покачивалось в светлой озерной воде среди зарослей кувшинок, и волны играли с её белокурыми волосами, а синие остановившиеся глаза были устремлены в синее небо. Он ещё не до конца уверился в своей вновь обретённой свободе, но внутреннее чувство говорило ему, что со временем образ этой необычной женщины неминуемо потускнеет и больше не встревожит его своей странной магией.    
          По мотивам одной из сюжетных линий сериала «Последнее королевство».
***

I 
Пришедшей в мир в особенную ночь,
Мне лунный лик явился красным, словно
Умыт был не росою звёздной – кровью,
Из раны свежей брызнувшей, точь-в-точь,
     Из вен открытых светлой жертвы-дня
Под лезвием, сверкнувшим белой сталью,
И самой первой колыбельной стал он,
Предсмертный стон, чуть слышный, для меня.
     Кто сведущ – трепеща, смотрел на щит
Небес зловещий, говоря, что рядом
Взошёл цветок, чей сок струится ядом
И аромат не меньше ядовит,
     Лишая силы оберегов руны,
Впитав красу и чары полнолунья.

II 
Впитав красу и чары полнолунья
(Не даром волшебством был мир объят),
Спеша взрослеть, чудесное дитя,
Вступила я в сияющую юность.
     Лучи луны – волнистая коса.
На бледности ланит легчайшей тенью
Румянца цвет – след лунного затменья.
Бездонный омут – синь густая глаз.
     Но не единой девичьей красой
Тех, кто со мной оказывался рядом,
Я привлекать к себе умела взгляды,
Завладевая сердцем и душой
     Вплоть до примет любовного безумья:
Так суждено мне было – стать колдуньей.

III
Так суждено мне было – стать колдуньей.
И счастлива была я, и горда,
И, воспевая в гимне дивный дар,
Моей души звенели, пели струны.
     Всем существом почувствовать свою
Особенную высшую избранность,
Нести в себе немыслимую данность,
Себя представить птицей на краю,
     Готовой взмыть и погрузиться в небо,
И раствориться в нём, и небом стать,
И произвольно грозы насылать               
На каждого, кто б ни был, где бы не был…
     Я – тёмных тайн возлюбленная дочь,
Чьей силы никому не превозмочь.

IV 
Чьей силы никому не превозмочь?
Того, кто чужд соблазна и сомненья,
Кто здесь и нет, в пространстве безвременья
Свою хранит и созидает мощь.
     Вредит всего сильнее людям страх,
Но жизнь ничтожна в тесных путах страха.
Едва ей суждено привстать из праха,
Как прахом пасть грядёт пора во прах.      
     Желая знать, что ждёт их впереди,
Лелеют люди слабую надежду,
Что горький рок постигнет их не прежде,
Чем розы расцветут на их пути.
     За этим часто шли они ко мне –
Умела я смотреть сквозь толщу дней.

V 
Умела я смотреть сквозь толщу дней,
Как поводырь, предшествуя незрячим,
Как сквозь волну, всё более прозрачной
Казавшуюся в зыбкой глубине,
     Увидеть не способна лишь одно –
Что мне самой завещано от рока.
Но призраку опасности далёкой               
Меня встревожить было не дано.
     Мерцая, проплывали миражи,
Мостя мосты туда, где приключится
Быть должное: события и лица,
Дороги, повороты, рубежи,
     Которые пройти не выйдет мимо,
Где будущее ждёт, для всех незримо.

VI 
Где будущее ждёт, для всех незримо,
Ещё не отпечатались следы,
И море у подножия гряды
Высоких скал, гранитно-нерушимых,
     Ещё не стёрло их, но близок срок,
Назначен день и час, и выбран берег –
Всему своё и место есть, и время,
И ждут шагов и море, и песок.
     Противиться ли, нет предначертанью –
Решает каждый сам, совету вняв,
Совет отвергнув, прав ли в том, не прав…
Судьба уже готовится к свиданью,
     Свою гримасу ловко скрыв под гримом,
Непредсказуема, неотразима.

VII 
Непредсказуема, неотразима,
К себе одним лишь взглядом приковав
Куда надёжней и вернее клятв,
Пусть самых страшных и нерасторжимых,
     Любого, на кого лазурь очей
Излить решила, чёрные ресницы
Взметнув внезапно, словно крылья птицы,
Под линиями бархатных бровей,
     Страша, и восхищая, и маня,
Не ведая отнюдь, что значит жалость,
Я, торжествуя снова, наслаждалась –
И кто бы жизнь не отдал за меня,
     Когда я представала всех милей
Во всеоружье магии своей.

VIII 
Во всеоружье магии своей,
Подобная дурманящему зелью,
Что приготовить мне случалось с целью
Ещё желанней стать, ещё сильней,
     Поймав, как в паутину, наконец,
Не позволяла вырваться из плена,
Себе служить заставив непременно,
Пусть человек простак или мудрец.
     Но мало было мне, и хрупкость плеч
Возжаждала я в пышную порфиру,
Став грозной повелительницей мира
И в славе просияв над ним, облечь.
     И только для того лишь одного
Искала короля я своего.

IX 
Искала короля я своего,
Того, кто воплотит моё стремленье,
И трон воздвигнет мне, и по ступеням
Прекрасную подругу возведёт.
     От сильного к сильнейшему влекла
Меня мечта моя, и вновь у края
Бросала я, другому обещая,
Любовь и помощь, прежнего, и зла
     Немало сотворила на пути,
Отчаяньем и гибелью за службу
Тем отплатив, кто более не нужен,
Чьё сердце тщетно полнилось в груди
     Одной лишь мной, манившей их всечасно,
Желая королевой стать всевластной.

X 
Желая королевой стать всевластной,
Не помышляя больше ни о чём,
В успехе убежденная своём,
Воображая свой грядущий праздник,
     Неосторожная, пренебрегать
Почти уже привыкшая терпеньем,
Возможность дружбы оттолкнув с презреньем,
Ни в ком не видя равного врага,
      Довольная и гордая собой,
Как наяву, я чувствовала даже
Державного венца на косах тяжесть
И будто бы парила над землёй
     И над толпой, надменна и прекрасна,
Внушая страсть, сама не зная страсти.

XI 
Внушая страсть, сама не зная страсти,
Не испытав блаженного огня,               
Уверена была я, что меня
Не поразят подобные напасти:
     О встрече грезить и лишаться сна,         
Желанием страдать неутолённым,
Которое сопутствует влюблённым,
Когда любовь их не разделена.
     Очередную жертву выбирая,
Не допустив сомнения и тень,
Я весело вступала в новый день,
Как всё случится, не подозревая,
     Ломая судьбы, причиняя боль,
Пока не отомстила мне любовь.

XII   
Пока не отомстила мне любовь –
Она ведь отомстила. Вот уж новость –
Есть слабости у всех, но быть готовой
(И кто же мог к такому быть готов)
     Настолько вдруг довериться, в обмане
Поднаторев, поддаться на обман…
Вдоль чёрных елей утренний туман
Молочно разливался на поляне,
     И серебрилось озеро вдали
Поверхностью бестрепетно-спокойной,
И лунность кос моих размыли волны,
И лилии в них белые вплели.
     На берегу следы от наших ног.
Костёр погас, остался уголёк.

XIII 
Костёр погас, стался уголёк.
Он тлел ещё, но, остывая, пепел
Мешал ему дышать. Был свеж и светел
Весенний день – раскрывшийся цветок,            
     Чьи нежные сияли лепестки,
И каждый то пунцов, то ал, то розов,
Луны кровавой вдруг напомнив отблеск               
В ту ночь, младенца слышавшую крик.
     На миг как будто призрак вызван был
Мной преданной, меня предавшей силы,
И над моей озёрною могилой
Проплыл, её коснувшись тенью крыл.               
     Но миг – он слишком краток, он истёк.
Что ныне я – болотный огонёк.

XIV
Что ныне я – болотный огонёк.
Порхаю над прибрежной топью плавно,
Как будто всей душой любивший пламя,
Оставивший здесь душу мотылёк.
     Не удалось ничем иным мне стать.
Обидой направляемая давней, 
Заманиваю путников случайных
В болотную трясину – смерти пасть,
     Но прочь лечу пугливо, чуть дыханьем
Встревожит лёгкий ветер сон ветвей
В прохладном свете звёзд. Среди людей
Останется – надолго ли? - преданье
     О той, затем лишь, чтобы сгинуть прочь,
Пришедшей в мир в особенную ночь.   

Магистрал

Пришедшей в мир в особенную ночь,
Впитав красу и чары полнолунья,
Так суждено мне было – стать колдуньей,
Чьей силы никому не превозмочь.
     Умела я смотреть сквозь толщу дней,
Где будущее ждёт, для всех незримо,
Непредсказуема, неотразима
Во всеоружье магии своей.
     Искала короля я своего,
Желая королевой стать всевластной,
Внушая страсть, сама не зная страсти,
Пока не отомстила мне любовь.
     Костёр погас, стался уголёк.
Что ныне я – болотный огонёк.

07.02.2019