Судьба Помпеи

СУДЬБА ПОМПЕИ

Читатель, который сумеет преодолеть мрак
и безнадежность каждого стиха этой книги,
найдет в ней –… РЕЦЕПТ БЕССМЕРТИЯ

           Валерий Винарский

   

 СУДЬБА ПОМПЕИ




                Киев – 2015

От светлого пролога.

От светлого пролога
до темного финала,
как времени ни много,
всегда его нам мало.
***

Премьера.

Жизнь свою – премьеру
ставлю только раз.
Смерть зовет к барьеру
с глазу чтоб на глаз.
***

Премьера.

Премьера подошла
к концу. Вернее – к смерти.
Я сам себе – аншлаг
и сам – аплодисменты.
***

Спорно.

Жить бы лет по триста нам,
занимаясь «порно»!
Смерть одна лишь истинна.
Остальное – спорно.
***

Шанс.

Учили это внуки Ноя,
твердили дети Зороастра –
«Ничто не ново под луною.»
А мы под ней не в первый раз ли?

За Ноем или Зороастром
уныло маршируя следом,
мы знаем – этот шанс прекрасный,
но он и первый, и последний.
***
К новой Америке.

К новой Америке вновь бы причалить,
слово – «Земля!» прокричать.
Знать бы то Слово, что было в начале,
чтоб все сначала начать.
***

В предчувствии чудес.

Живем в предчувствии чудес.
Ждем их прихода ни откуда.
А  чудо с нами. Чудо здесь.
Жизнь – самое большое чудо.
***

Какой казалась жизнь.

Какой казалась жизнь прекрасной,
как беззаботно пелось мне,
Все было ясно, не напрасно,
но, было это лишь во сне.
***

Светлые дни.

Очень мрачными были они –
дни, в которых я время угробил.
Свои самые светлые дни
я провел в материнской утробе.
***

День, который прожит.

Как удар по роже,
что давно привычен,
день, который прожит –
день, который вычтен.
***

Интересная жизнь.

Жизнь тем нам  интересна и занятна,
что многое нам в жизни непонятно.
Остались бы довольны мы едва ли,
когда бы все в ней нам растолковали.
***

Место в жизни.

Место в жизни, словно клад, ищи.
Торопись найти успеть.
Чтоб найти его на кладбище,
надо в жизни преуспеть
***

Свои похороны.

Похорон своих скорбную акцию
нам представить, увы, не сложно.
Но поверить в эту абстракцию,
пока живы мы, невозможно.
***
Первый и последний шаг.

Лошадь ты или ишак,
инглиш или рашен,
очень труден первый шаг,
а последний страшен.
***

Обещано.

Было этой женщиной
столько мне обещано.
Жизнь дала не трещину –
жизнь дала затрещину.
***

Продолжительность жизни.

Вспомнить нечего. Сам себя высек.
Если б знал – я б не шел, а бежал.
Продолжительность жизни зависит
не от лет – от километража.
***

Врагов простим.

Врагов простим, обиды позабудем,
грызть перестанем вечности гранит,
когда мы все поймем, что «все там будем»,
что это всех равняет и роднит.
***

Коралловый остров.

Жизнь – коралловый остров
в океане смертей.
Все мы ходим под Монстром,
не щадящим детей.
***

Жизнь – не мед.

Там жизнь – не мед, где нету меда.
На мед всегда и всюду мода.
Но если меда слишком много,
замучить может нас изжога.
***

К финишной прямой.

Пришли с небес и канем в небо.
В гостях побыли – и домой.
Каким кривым бы путь наш не был,
ведет он к финишной прямой.
***

Бегун.

Бегун к заветной ленте рвется.
Пейзаж мелькает зимний. Летний.
К черте, что финишной зовется
хочу я приплестись последним.
***

С небес на землю.

С небес на землю опустился.
Попал в земную круговерть.
С Любовью встретился. Простился.
А что на очереди? –  Смерть
***

В небо.

Кто мне скажет – я был или не был?
То ли сон, то ли явь – эта жизнь.
Винтовая лестница  в небо.
Скоро кончатся этажи.
***

Старт.

Кто жизнь свою в земной грязи проползал,
напрасных слез о небе пусть не льет.
Мечте о небе смерть сослужит пользу.
Смерть – это старт в космический полет.
***

В жалобной книге.

То, что в душе ношу,
редко весельем брызнет.
Снова стихи пишу
в жалобной книге жизни.
***

Куча дряни.

Куча дряни и хлама.
Беспардонный обман.
Если верить рекламе –
жизнь - прекрасный роман
***

Все планы

Все планы смерти состоятся,
разлуку всем и вся неся.
Разумно ли того бояться,
что ожидает всех и вся.
***

Кирпич.

В душе твоей горит такое пламя!
Задуть его не сможет даже смерть.
На голову, в которой столько планов,
кирпич готов упасть в любой момент.
***

Когда б не стало похорон.

Когда б не стало похорон
и слово – Смерть ушло в историю,
какой бы понесли урон
все погребальные конторы.

Тогда бы все гробокопатели
себя в гробах законопатили.
А те, что за гробами с трубами
давно б живыми стали трупами.
***

Единственная дама.

Я плох лицом и очень стар годами,
никем на свете больше не любим.
Смерть – это та единственная дама,
которой я понадоблюсь любым.
***

Любовь и Смерть.

Любовь и Смерть – такие дамы –
от них не прячемся куда мы –
везде найдут, хоть круть, хоть верть,
две хищницы – Любовь и Смерть.
***

Любов та Смерть..

Любов та Смерть – такі панянки –
ховайся з вечора до ранку,
Все перевернуть шкереберть,
та знайдуть вас – Любов чи Смерть.
***

Две свечи.

Где ни огня, ни звездочки – в ночи
летим, как мотыльки, на две свечи.
И в сторону свернуть нам не суметь.
Одна свеча – Любовь. Другая – Смерть.
***

Дві свічечки.

Дві свічечки у просторах нічних.
Метелики кружляють коло них,
аж доки крильця полум*я займе.
Одна з них – це Любов, а друга – Смерть.
***

Китайцы.

Китайцы смерти не боятся.
Ничем не запугаешь их,
поскольку вместо двух китайцев
китайская цивилизация
родит, как минимум, троих.
***

Мяч.

Пойму, что жил я зря и пел я даром,
когда, не дай Бог, в жизни ощущу,
что мне уже не хочется ударить
по мимо проскакавшему мячу.
***

Сады седы.

Сады седы, как крыши в инее,
в предчувствии листвы густы.
И клены в солнечном цветении
чуть по осеннему желты.

Вступают девочки в отрочество
и на пороге красоты
в них проступают, как пророчество,
грядущей осени черты.

Пусть камень страха, в детство брошенный,
зальет апрельская вода,
когда сойдет она, непрошеный,
он вновь проступит – навсегда.

Пока порыв судьбы норд-остовый
не смел цветенье глаз с лица,
любить и жить меня подхлестывай,
напоминание конца.
***

Добра или зла.

Добра на свете больше или зла?
Ответ тут, несомненно, однозначен -
пока жива земля, пока цела
конечно же добра, а не иначе.

Для всех живущих нет добра ценней,
чем жизнь сама, и ей цены не мерьте.
Все чувства их, все помыслы о о ней.
И нету зла для них страшнее смерти.

Пока под солнцем праздник жизнь вершит,
а смерть страшится солнечного света,
добро, в конечном счете, сокрушит
любое зло. И в этом суть ответа.
***

Уход

Я приближался исподволь
к угрюмой этой мысли,
что нам необходима боль,
ведь и родились мы с ней.

Что жизни смерть? – Сестре – сестра.
Я понял в одночасье,
что там, где страх, где боль остра,
острей и ярче счастье.

И я прошу меня простить
за грустные мотивы
не стало б солнце нам светить
без мрачной перспективы/

Конечно, я не рад ему,
но, при любой погоде,
в ущерб здоровью своему
пишу я об уходе.
***
Начать с нуля.

Дырка в днище корабля.
Счастье нам давно не снится.
Начать жизнь свою с нуля
могут только единицы.
***

Никогда не поздно.

Человеку, чья величина
безразмерна, чем ее ни мерь ты,
никогда не поздно начинать –
даже за мгновенье перед смертью.
***

Тот свет.

Мысль сводит меня странная с ума,
что может Свет страшнее быть, чем Тьма.
Сверкнет звезда – и горшей нет беды.
Апокалипсис – имя той звезды.

И ни могил, и ни надгробных плит.
Мгновенно нас тот свет испепелит.
Мгновенья удивленья – и привет.
Он так и называется – Тот свет.
***

Небожественный свет.

Я понял каким небожественным светом
глаза уходящих наполнены –
Когда ударяют вас по голове, то
в глазах появляются молнии.
***

Этот и Тот.

Когда мы произносим – Этот свет,
неотделимо в нас понятье это
от утреннего ласкового света.
Синоним света этого – рассвет.

Везде добро и зло, и нет пустот.
Погибель света – темнота ночная.
Она нам каждый день напоминает
о том, что рядом с Этим светом Тот.
***

Конец света.

Есть, очевидно, сладость в этом,
чтобы в конец нам верить света.
Поскольку сами мы конечны –
пускай ничто не длится вечно.
***





Армагеддон.

Надеемся, что уцелеет дом.
Комета промелькнет и удалится.
Но каждый встретит свой Армагеддон.
Любого ждет его Апокалипсис.
***

Предвидеть.

Налево ли отправимся, направо –
в грядущем ничего нам не исправить.
Предвидеть что-то, что-то предсказать –
кого-нибудь обидеть, наказать.

Мы в настоящем, словно в оболочке.
В грядущее спешить без проволочки,
за оболочку вырваться суметь
возможно .. чтоб свою увидеть смерть.

Чем будущее радовать нас может?
Оно года и немощи умножит.
Кто глуп и кто умнее, чем Сократ,
не будет перспективе этой рад.

Там наш двойник все беды подытожил.
За нас в грядущем время наше прожил.
Там, как и здесь – небес голубизна,
но на земле обходятся без нас.

Все то, чего сегодня мы боимся,
в грядущем, несомненно, состоится.
Нам кажется, что смотрим мы кино.
На деле же мы умерли давно.
***

Всем астрологам.

Всем астрологам и экстрасенсам –
отрицанье или порицанье.
Я не принимаю близко к сердцу
про Апокалипсис прорицанья.

Если предсказания не ложны,
значит, все на  свете неизбежно.
Ничего исправить невозможно,
как бы ни вести себя прилежно.

Для чего скажите нужно знать мне,
где пропорет днище мое судно.
Ваше хитроумное занятье
бесполезно глупо и абсурдно.

Предрекая гибель мне в пучине,
указали срок разлуки с вами,
о моей безвременной кончине
гнусное ведя повествованье.

Если я поверю в эти бредни
и не выйду в море на корвете,
справят все равно по мне обедню.
Скажут, правда – Утонул в кровати.

Ни к чему мне ваши предсказанья
о конце безвременном и скором.
Смертному нет горше наказанья,
чем узнать о дате приговора.
***

Погадай мне.

Погадай мне, погадай.
Пробеги-ка по годам
и, меня опередив,
расскажи, что впереди.

Если там моя удача,
возвращайся что есть мочи.
Если там мое несчастье,
никогда не возвращайся.
***

Давайте петь.

Давайте петь и веселиться,
пока мы здесь, пока мы есть.
Ведь там никто, как говорится
нам не подаст ни пить, ни есть.

Ведь там, конечно же, не будет
ни синих рек, ни синих глаз.
А здесь нас тотчас позабудут,
как только здесь не станет нас.
***

Бюро услуг.

Бюро ритуальных услуг –
об этом не хочется вслух.
Влечет за собою мой прах
семейству финансовый крах.

Нельзя расставаться с душой
когда ни гроша за душой.
Поскольку, увы, не пятак
могильная стоит плита.
***

На довольствие.

Жизнь взяла меня на довольствие,
окружила своим попечением,
Но за малые удовольствия
заплачу я большим огорчением.
***

Благо.

В наших умалишеньях
смерть укорять не сметь.
Мы б тут кишмя кишели,
если б не благо – смерть.
***


Из Аристотеля.

Чего всю жизнь страшимся и трясемся
и чем нас так пугает смертный час?
Со смертью мы в дороге разминемся.
Она придет – и не застанет нас.
***

Из Аристотеля.

Зачем страшимся смерти в круговерти
сменяющих друг друга зим и лет.
Пока живем и дышим – нету смерти.
Для умерших, тем паче, смерти нет.
***

Из Талмуда.

Когда она придет, пусть будет жаль
до самых драматических рыданий
не тех, кто от страданий убежал,
а тех, кто остается для страданий.
***

Два перпендикуляра.

Мы с тобой – два перпендикуляра.
Пусть звенит бокалов наших пара
до тех пор, покуда мы не стали
параллели и горизонтали.
***

Рюмка.

Играешь менуэт или гавот,
в руках твоих свирель или фагот,
как ни хрупка в твоем серванте рюмка,
но и она тебя переживет.
***

Двояко.

Одна нам жизнь дана, однако
возможно жизнь прожить двояко –
жить и над будущим смеяться
или всю жизнь его бояться.
***

Приговор.

Скромны мы или хвастуны,
тихони или драчуны,
уже стары, еще юны,
горбаты или же стройны
друг перед другом гоношимся

Дурны мы или же умны,
богаты или же бедны,
безгрешны или же грешны –
с рожденья приговорены
Над нами суд уже свершился.


Раз наказанье неизбежно,
к чему вести себя прилежно?
***

Мафия.

Нам не сбежать из тюрьмы никак.
Доброй не ждите вести.
Все мы в камере смертников.
Нам приговор известен.

Не убивали соперников.
Но милости не добиться.
Все мы в камере смертников –
жертвы и их убийцы.

А умерщвленья техника
очень разнообразна.
Все мы в камере смертников.
Срок исполненья разный.

Шлем прошения-жалобы
прямо в райские кущи.
Помнить нам не мешало бы –
мафия вездесуща.
***

Помилованье.

С уходом не смирюсь никак,
хоть с каждым днем  уход все ближе.
Какой убийца и маньяк
не ждет помилованья свыше?
***

Смысл жизни.

Озаботьте себя мыслями –
и изгложет вас тоска.
Нет занятия бессмысленней,
чем у жизни смысл искать.

Зря сожрали продовольствие.
Что искали – не нашли.
Получите удовольствие
от того, что вы пришли.

Вы идеи глупой узники.
Ваше дело – звон пустой.
Осчастливьте себя музыкой,
насладитесь красотой.

Пляс до головокружения.
Смех от колик и до спазм.
Чтоб не кораблекрушение –
чтоб вся жизнь была – оргазм.
***





Рожденья волшебство.

Божественно рожденья волшебство.
Есть чудеса таинственней и выше ли?
Мир оглашает криком существо
желаньем первым, чтоб его услышали.
***

Крик ребенка.

Хоть мокрые подгузники им сняли,
кричат младенцы, чтобы мы не спали.
Они нам этим криком объясняют,
в какой ужасный мир они попали.
***

Луна и человек.

О жизни спорим мы в ажиотаже.
Пытаемся добраться до основ.
Рождается луна – она все та же.
А Человек рождается? Он нов?
***

На голове.

Ты ходи на голове,
пока ходишь по траве,
потому что под травой
не повертишь головой.
***

Пока расту.

Пока расту, пока цвету,
стараюсь прыгать в высоту.
Свои окончу я года
прыжком, что вниз и в никуда.
***

Стрункі ми поки.

Стрункі ми поки юнаки
до неба скачем залюбки.
Та всі ми скінчимо стрибки
одним - донизу й навіки.
***

Переправа.

"Переправа, переправа –
берег левый, берег правый",
на которой жизнь – ладья
в забытье из небытья.
***

Фантом.

Ну, чем не сказка,
разве не фантом?
По чьей указке,
кто виновен в том?

Из Ниоткуда
все мы, как суда,
на миг – Сюда.
Навеки – в Никуда.
***

Течія

Яка це незворотня
течія.
Чи задум,
чи провина це чия.

Із безвісті,
за примхою води –
на мить – сюди,
у безвість –  назавжди
***

В дорогу.

В дорогу выйдя
на поиск рая,
как много видим,
как мало знаем.

Дойдя до края,
мы вновь в обиде –
как много знаем,
как мало видим.
***

Сумуй, ю.наче

Сумуй, юначе,
бо клопіт маєш –
багато бачиш,
та мало знаєш.

Дійшов до краю –
і знов ти плачеш –
багато знаєш,
та мало бачиш.
***

Обойма.

Обойму лет бездумно тратил я
и за растрату близится расплата.
Я думал, что стреляю из ружья,
а оказалось, что из автомата.
***

Набої

Вже по набоях, наче по роках.
Самі порожні гільзи коло мене.
Я думав, що рушниця у руках,
а в дійсності гатив я з кулемета.
***


Дорога на Голгофу.

Дорога на Голгофу
короче ли, длинней,
Давид ли, Голиаф ли,
но все пройдут по ней.

Одни умрут на даче,
других ногою пнут,
но так или иначе,
а каждого распнут.
***

Воздух.

Не измерить голубое дно,
где пасется облаков отара.
Воздух – это то из трех одно,
что дано с водой и солнцем даром.

Там, где будет он нужней всего,
там, где без него всем бедам точка,
из сокровищ наших ничего
Бог взамен не примет за глоточек.
***

Камо грядеши?

– Куда идешь?
- Иду я на свиданье.
– Когда придешь?
– Приду без опозданья.

– А как живешь?
– Да ничего, поверьте.
– Куда б ни шел,
идешь навстречу смерти.
***

Зачем живу?

Зачем живу? Затем живу,
чтоб день сменялся ночью,
чтоб что-то видеть наяву
и ничего воочью.

Зачем хочу любимым быть
неправдами любыми?
Затем чтоб завтра позабыть,
что был вчера любимым.

А пью и ем я для того,
чтоб вновь проголодаться,
желудка ради своего
душой готов продаться.

Зачем живу люблю и ем?
Ах, как все это просто!
Я это делаю затем ..
чтоб задавать вопросы.


Себя о чем-нибудь спросил
и сам себе ответил,
и ощутил, что полон сил
и вновь душою светел.
***

Пока твой череп.

Пока твой череп кожею обтянут,
пока твои глазницы не пусты,
держись за жизнь зубами и когтями,
а не за хвост раскрашенной мечты.

Что это – глупость или преступленье –
в погоне за мечтой сжигать мосты.
Ведь жизнь прекрасней, чем осуществленье
любой и самой сказочной мечты.

Гляди – уже лежат под снегом астры –
последние осенние цветы.
С собой не взять ни славы, ни богатства
за ту черту, где гаснут все мечты.

Следи за тем, как падает снежинка.
Живи ее недолгой красотой.
И не растрать остаток краткой жизни
в погоне за несбыточной мечтой.
***
Кость берцовая.

Мне под руку попалась кость берцовая.
Не чья-нибудь чужая, а моя.
Как будто среди прочих мертвецов и я.
Как будто распростился с жизнью я.

То кажется, что жизнь я, как рояль, несу
на ноющей под тяжестью спине.
То все, что показалось мне реальностью,
окажется увиденным во сне.

Зачем  бумагу испещряю знаками,
когда, быть может, больше тыщи лет,
обглоданный ветрами и собаками,
белеет мой рассыпанный скелет.

Зачем свою берцовую нащупав кость,
я занят сочиненьем чепухи?
Стихи мои реальней, чем действительность.
Она пройдет. Останутся стихи.
***
Скелет.

Мы в себе скелет несем
или нас несет скелет.
Над вопросом я над сим
бился десять тысяч лет.

Непонятно это всем.
Но скелет дает ответ -
Вы растаете, как сон.
Что останется? –  Скелет.
***

Кто все купил.

Корпеть, копить, замков наставить,
в дом не пуская никого.
Кто все купил, тот все оставит,
кто ничего, тот ничего.
***

Хто все придбав.

Скарбами вщерть напхати скриню,
нікого не пускати в дім …
Хто все придбав, той все покине,
а хто нічого – тільки дим.
***

Что было, что будет.

Для чего ловчить и сочинять
и к чему сновать и суетиться?
Все, что было – было до меня.
Все, что будет – без меня случится.
***

Що було, що буде.

Нащо нуртувати все село,
віршами цькувати всіх натхненно?
Що було – до мене загуло.
Все, що буде – скоїться без мене.
***

Своя и чужая.

Зачем плачевной жизнью дорожу я?
Зачем я дифирамбы ей пою?
Берешь ее ненужную, чужую,
а возвращаешь нужную – свою.
***

Чуже та своє.

Немає про життя співать резону,
яке добра та щастя не дає.
Береш його чуже та нерозмне,
а віддаєш розумне та своє.
***
Адрес.

Скоро адрес мы свой поменяем.
Чем грозит нам его измененье?
Там у времени мера иная –
все там встретимся через мгновенье.
***

Адреса.

Скоро нашу адресу ми зміним
Це лякати нас всіх не повинно.
Де дорівнює вічність хвилині,
всі зустрінемось ми за хвилину.
***

Лотерея.

Чего всю жизнь ревешь ты, как белуга,
что не вознагражден ты по заслугам.
Уймись, неблагодарный, поскорее.
Ведь жизнь тебе досталась в лотерее.
***
Утолить.

Как приговор звучит: – Живем однажды.
И в страхе тело, и душа дрожит.
Все можно утолить – и страсть и жажду.
Одно не утолить – желанье жить
***

Жажда жизни.

Оставить след – царапиной на камне
или плевком на грязном потолке?
Оставить след – не просто в бездну кануть,
а с жаждой жить в зажатом кулаке.
***

Жажда и нужда.

В порыве дружбы и вражды
не попадись однажды
в объятья жажды и нужды,
в силки нужды и жажды.
***

Жажда и нужда.

Резвится дождевой червяк,
водой доволен дождевою.
Чем больше жаждет человек,
тем больше он томим нуждою.
***

Жажда и нужда.

Нам плохо, нас томит всегда
не жажда если, то нужда.
Но день придет и нас однажды
избавит от нужды и жажды.
***

Главный враг.

Счастье пить бы полной чашей,
но везение нам чуждо.
Главный враг – желанья наши,
наши прихоти и нужды.
***

Нам плохо.

Всегда, когда становится нам плохо,
мы ахать принимаемся и охать
И не кричим: – «О, как нам хорошо!»,
когда здоровы телом и душой
***

Оргазм.

Пока здоров и светел разум,
вся эта жизнь – сплошной оргазм.
От сна печального проснись
и сексуально улыбнись.
***

Самая большая неудача.

Если б к ней еще одну в придачу!
Как ни жил бы, с кем бы ни дружил,
самая большая неудача –
это нами прожитая жизнь.
***

Самая большая неудача.

Все могло быть чуточку иначе.
Только как вернуть ее, скажи.
Самая большая неудача –
это нами прожитая жизнь.
***

Любимое дело.

Жизнь так мгновенно пролетела,
как будто лето пронеслось.
Была она любимым делом,
которое не удалось.
***

Блин комом.

Сладка она, горька ли эта пытка,
что нам дана всего одна попытка?
Пусть первый блин наш комом получился,
второго нам поджарить не случится
***

Тюремный матрас.

Наша жизнь, как тюремный матрас.
Свет и тьма. День сменяется ночью.
Только кто же из нас еще раз
побывать в той тюрьме не захочет?
***

Слоеный пирог.

Наша жизнь как слоеный пирог
Сладкий блин переложен горчицей
Съел еще бы один, если б мог,
но второго мне съесть не случится.
***

Ошибка.

Меня порезал осколок дня.
Течет из вены густая жидкость.
Злой ветер резок. Мне холодно.
И мысль мгновенна, что жизнь – ошибка.

Что песня спета совсем не так.
Она монету одну лишь стоит.
И та монета – всего пятак
и не секрет, что не золотой он.

Но вновь порез я перевяжу.
Мне не впервые судьбы порезы.
И снова Крэз  я, и вновь буржуй
И через рвы я на джипе резвом.
***

Покуда жив.

Покуда жив, порезы ножевые
не устают меня полосовать.
Уйду, чем будут заняты живые?
Они мне будут раны бинтовать.
***

Спасибо вам.

Спасибо вам, меня не принявшим,
к своим сердцам не подпустившим.
Не прочитавшим, но отринувшим.
Велевшим песни петь потише.

Когда б на золотой карете вам
я пел под ваше ликованье,
вот это было бы свидетельством,
что  я исчезну вместе с вами.
***

Спасибо вам.

Спасибо вам, мои цепные псы,
шпионы, прокуроры и надсмотрщики.
Души моей окрепли бицепсы,
а ваши измочалены и сморщены.

При этом остается пожалеть
всех, кто не испытал несправедливости,
не зная бед, в теченье многих лет
став жертвой неумеренной счастливости.

Всех тех, кто сытно ел и только брал,
одышка ожирения замучила.
Воистину - нет худа без добра
и что ни происходит - только к лучшему.
***

Спасибо всем

Спасибо всем мерзавцам,
а также всем скотам.
Без них бы оказаться
я мог совсем не там.

Допустим – на Олимпе,
куда б, как муха, влип,
где стал бы драной липой
мой разудалый клип.

А то, не дай Бог, ветер
занес бы на Парнас,
где было бы на свете
таких лишь пара нас.

Они мне были кстати.
Спасибо им, родным.
Ведь стал я в результате
ЕДИНСТВЕННЫМ, ОДНИМ.

Могли б меня вы раньше
на сорок лет узнать.
Жена бы – в генеральши
и я бы вышел в знать.

Да что бы было толку,
когда бы стал таков?
Ну, прибыло бы полку
бездарных дураков.
***

Тише мыши.

«Тише мыши и ниже травы» –
всем известную фразу проверьте
и легко обнаружите вы,
то, что речь в ней идет о смерти.

Заметает забвенья пурга
тех, что стали и ниже, и тише.
Только нечем меня пугать -
я при жизни никем не услышан.
***

Шагрень.

Каждый день одно и то же –
канитель и дребедень.
Жизнь – шагреневая кожа
уменьшается на день.
***

Подарок.

Тебе однажды подарили жизнь,
а с нею вместе радуги и ливни.
Спасибо за подарок ты скажи,
но счастлив тот, кто не был осчастливлен.
***

Дарунок.

Не встиг з*явитись, час вже звідси йти,
звільнити місце в просторі та часі.
Нехай спасибі Богу скажуть ті,
хто не придбав собі такого щастя.
***

Подарок.

Если кажется жизнь вам подарком,
в бескорыстие Бога не верьте.
Эта жизнь вам дается не даром.
За нее вы расплатитесь смертью.
***

Дарунок.

Хай життя не здається дарунком,
що дає тобі спонсор високий.
Хоч казкові навкруг візерунки,
за дарунок ти сплатиш відсотки.
***

Зависть и. жалость

Вам жизнь подарком показалась
и стала славой искушать?
Не вызывайте чью-то зависть,
чтоб после жалость не внушать.
***

Трава.

Этот шанс мой последний,
хоть дан мне впервой.
Не надеюсь, что стану я
даже травой.

Но надежда жива –
этой песни слова
в чьем-то сердце взойдут,
как весною трава.
***


Трава.

Ще пожеврію трохи –
та в інші світи.
Я не маю надії
травою зійти.

Та надія співа –
цього віршу слова
зійдуть в серці чиємось,
неначе трава.
***

Снежинка.

На руку снежинка мне упала
и меня нечаянно утешила –
Только лишь была и вдруг пропала.
Словно я, жила как будто не жила.

Обо мне, о ней никто не знает.
Неизвестных в полку нашем прибыло.
Но снежинка – звездочка резная
совершенней, чем мои стихи была.
***

Сніжинка.

Та сніжинка, що на руку впала,
думкою раптово мене втішила –
наче я у безвісті пропала.
Невідомих, трохи нас побільшало.

Не сконала, а переконала,
що зі мною доля трохи схибила.
Бо сніжинка та більш досконала,
ніж мої римовані рядки була.
***

Всего достиг.

Всего достиг уже, кажись,
достичь осталось только малость.
На поиск денег тратил жизнь.
На траты жизни не осталось.
***

Пока он разбирался.

В делах и прочем не везло ему,
голодному и вечно нищему.
Пока он разбирался – что к чему,
давно ему все стало ни к чему.
***

Когда ты не у бездны.

Когда ты не у бездны на краю,
а в общем русле, в общую струю,
когда ты не у пропасти на грани,
когда не первый ты, а самый крайний,

то жизни, что могла быть наслажденьем,
быть тенью, ленью, дрянью, дребеденью.
***

Как оказалось.

Как оказалось, жизнь не получилась.
А как смеялась, как она лучилась,
когда едва от берега отчалив,
я был в начале, только лишь в начале

Как будто перья, что теряет стая,
потерь теперь я больше не считаю.
Протоковав оглохшею тетерей,
жизнь такова - я сам в ней стал потерей.
***

Что-то сердцу.

Что-то сердцу больно стало тикать
и неровно нынче я дышу.
– Дама, ручку мне позолоти-ка, –
больше я у жизни не прошу.

Не смеюсь, не плачу, не надеюсь.
На помойку выбросил мечты.
Деньги нынче, правда, есть на девок.
Я за ними, а они – в кусты.
***


Полтинник

Полтинник да еще пятерка.
Да – невеселая зарплата.
В купонах – это хлеба корка.
В годах, пожалуй, многовато.

Тоска такая накатила,
что не до жиру. Быть бы живу.
Плачу за то, что слыл кутилой,
Плачу за то, чтоб был транжирой.

Полтинник да еще пятерка.
Я подсчитал и прослезился.
Возился. С девочкой в каптерке.
Взглянул на счеты – завозился.

Плачу за то, что в дамки метил,
а оказался битой пешкой.
Плачу за то, что не заметил,
как промелькнула жизнь в спешке.

Полтинник да еще пятерка.
Веду подсчеты, жив покуда.
Пора пришла забиться  в норку
и не выскакивать оттуда.

Но я без НО – мешок без шила.
Но не без НО быть не пристало.
Не все прожекты завершил я
и кой-кого еще достану.
***

Подсолнухи Ван Гога

Опубликовано в «Известиях»
сообщение о том, что Некто,
быть пожелавший неизвестным,
мир поразил покупкой века –

Ведь за «Подсолнухи» Ван Гога,
(Видали этаких вы фруктов?)
он дал ни мало и ни много,
а двадцать миллионов фунтов.

Когда б Ван Гог, покойный ныне,
свои подсолнухи рисуя,
узнал, что за его картину
заплатят этакую сумму,

я уверяю вас – авансом
не стал просить бы он о многом –
л ишь пара шиллингов на краски
понадобилась бы Ван Гогу.

Пусть сторублевую бумажку
я не держал  в руках ни разу,
но презираю я замашки
транжир и мотов буржуазных.

Мне миллионов их не надо.
Без них я обойдусь, пожалуй,
Но пара гривен до зарплаты
сегодня мне б не помешала.

Пускай ни гривны нет в кармане,
но это ж верная примета,
что где-то ждет меня признанье,
пусть даже в мире  и не этом.

Когда предстану перед Богом,
вдруг казавшись в мире оном,
быть может, книгу про Ван Гога
оценят в тридцать миллионов.
***

Я рисую афиши

Я рисую афиши в кино.
Целый день я рисую афиши.
Может быть, из меня бы давно
живописец известнейший вышел.

Как пейзажи под кистью моей хороши,
как свежи на афишах портреты.
Только, сколько бы я ни вложил в них души.
вы, увы, не заметите это.

А директор кино – демагог,
откровенный душитель талантов.
Если я бы писал, как Ван Гог,
он не стал бы платить мне зарплату.

Если  я бы творил, как великий Гоген,
он сказал бы – Чего вы творите?
И послал бы меня, не как интеллигент,
чуть подальше, чем остров Таити.

Я, наверное, скоро умру.
Сколько ж можно терпеть человеку.
Но тогда и окажется вдруг,
что писал я не хуже Эль Греко.

А директор кино будет жить поживать,
мирно греясь в лучах моей славы
И афиши мои за валюту сбывать
коммерсанту заморской державы.
***

Пойти бы в Лувр

Пойти бы в Лувр и помолиться –
труды Гогена там висят.
Чего он не добился тридцать,
Того достиг он в шестьдесят.

Пусть не бросался он на танки
пища и трепеща под ним,
Его любили таитянки
усталым старым и больным.

Потом в уме не дефективном,
не дорога своим трудом,
он сжег великие картины
и таитянский хлипкий дом
***

Свет в конце туннеля

Моя любовь – в конце тоннеля свети
Пусть пасмурно, в душе моей рассветно.
Влюбился Гете в восемьдесят лет
И, говорят, любил не безответно.

Вот старый хрыч! Немецкие дела
за Лореллеей в восемьдесят гнаться.
Быть может она дурочкой была,
но, говорят, ей было восемнадцать.

Пусть рядом, грациозна и стройна,
но холодна, со мной одна лишь ваза.
я знаю точно – явится Она.
Лет  двадцать можно мне не волноваться.

Но вновь меня охватывает жуть
и оптимизм в душе моей не тлеет –
Жена кричит – Тебе я покажу
и вазу, Гете мой, и Лореллею.
***

Время пухом тополиным

Время пухом тополиным
вновь щекочет нос.
Значит, года половину
снова черт унес.

И зеленым соком вишен
лето налилось.
Только что-то вновь не вышло,
что-то не  сбылось.

Значит, вновь промчался мимо,
или промелькнул,
и на любящих, любимых
даже не взглянул.

Не прилег на солнцепеке
в ласковой траве,
чтоб, крестом раскинув руки,
плавать в синеве.

Не студил рекою тельца
до потери с ил,
и песком, как полотенцем,
спину не сушил.

А к чему вся эта спешка?
Что хотел успеть?
Пешкой был? – Остался пешкой.
Вот и весь успех.

Ну, какую-то там книгу
кое-как издал.
Заработал … с маслом фигу,
хоть тираж продал.

Н у, купил супруге стенку.
Ну, достал сервиз.
Лучше б я, напившись в стельку,
на суку повис.

Полагал я кем-то стать, но
Бог располагал.
А в конечном результате
жизнь я проморгал.

Время пухом тополиным
вновь щекочет нос.
Значит, года половину
снова черт унес.
***

Бьется жизнь.

Бьется жизнь во мне, как птица в клетке,
просится на волю отпустить.
Глухарем ей хочется на ветке
или в небе коршуном побыть.

Ей в моей тоскливо стало плоти.
Без надежды мается во мгле.
Обещал я в небе ей полеты,
но всю жизнь проползал по земле.
***

Устав от дел.

Устав от дел, ты голову поднимешь -
и тешит взгляд небес голубизна.
Вот отдых твой и праздник - ему имя.
Кто праздно жил, тот праздников не знал.
***
Праздник.
.
Там, где жизни был праздник,
в кругу золотом,
обещали мне пряник,
а кормили кнутом.

Ад сули или рай мне,
только там, как и тут,
тот, кто правит,
использует пряник и кнут.
***

Свято.

Де життя було святом,
а цукеркою гріх,
обіцяли багато,
а давали батіг.

Навіть там, де вмирають,
чи для мук, чи для втіх,
хто керує, той має
чи пиріг, чи батіг.
***

Живем, как живем.

Живем, как живем,
и ничуть не горюем,
что жизнь у себя
и у прочих воруем.

И поздно, увы,
мы всегда понимаем,
как было ее нам
отпущено мало.

За чашкою чая,
в метро и трамвае
мы краткое время
свое убиваем.

Убита минута,
летящая быстро –
от этого шаг лишь
до самоубийства.

И тот лишь с потомками
будет общаться,
покуда планета
собралась вращаться,

кто в будни и праздник
не нежился праздно.
Лишь тот, кто секунды
в ней не жил напрасно.

Пусть бьет нашей жизни
зловещая полночь,
мы будем в ней живы,
покуда нас помнят.

А если никто
и не вспомнит нас после,
то, значит, мы в жизни
и не жили вовсе.
***

Вспышка.

Пью ли, ем ли я, пишу ли полотна,
всюду мысль меня тревожит одна:
– До чего же эта жизнь мимолетна,
если мимо пролетела она.

Не продлят нам жизни горечь и счастье
ни женьшеня корень, ни мумие.
Чтобы мимо нас она не промчалась
надо .. нам промчаться мимо нее.

В обоюдной этой гонке и спешке
рядом с нею пронестись бок о бок,
озарив ее внезапною вспышкой,
словно спичкой чиркнув о коробок.
***

Живи лет двадцать.

Живи лет двадцать или сто,
где доллары или купоны,
но жил на свете только тот,
кому о жизни есть что вспомнить.
***

Кому длинней.

Кому длинней, кому короче –
жизнь может разной показаться.
В одной в ней можно наворочать,
чего никто не сможет за сто.
***

Пролетели.

Пролетели дни, недели
и года как поезда.
Лишь мгновения в постели.
Остальное - без следа.
***

Уходят годы.

Не грустите, что уходят годы,
что не возвращаются они.
Месяцами длились в них невзгоды.
Радости - минуты или дни.
***

Долги.

Опять в долгах я, черт возьми!
И не понять – какой срочнее.
Долги – связь с жизнью и людьми
и связи с жизнью нет прочнее.
***

На ужин.

Мне старость подали на ужин.
Живу, небрит и неухожен.
Кому я там сегодня нужен?
Лишь тем, кому чего-то должен.
***

Решали раньше.

Решали раньше за меня –
зарплату дать или премировать.
Вопрос сегодняшнего дня –
похоронить или кремировать.
***

Радостей не прочит.

Нам старость радостей не прочит.
Простимся скоро мі  и с нею.
Чем путь до финиша короче,
тем ноги девушек длиннее.
***

Встретить старость.

Встретить старость - что еще осталось?
Принять, успокоиться, не ныть.
Поле боя мирно предоставить
молодым, неопытным, иным.

Уменьшаюсь, таю и ветшаю.
Превращаюсь в сущее ничто.
И одно лишь только утешает -
обо мне заплачет кое-кто.

Пусть уже мне не прослыть повесой.
Не молоть весенней чепухи,
за меня еще покуролесят
все мои веселые стихи.

Не теперь. но рано или поздно
всем, кого желал я, быть со мной.
И не раз мой стих осушит слезы
молодой, неопытной, иной.
***

Она пришла.

Всю жизнь он о Любви мечтал.
Не сосчитать богатств несметных,
которые он ей достал.
Она пришла. Но в виде Смерти.
***

Веселье.

Вот-вот весельем стих мой брызнет,
но я не весельчак, поверьте.
Кто много думает о жизни,
тот пишет, в основном, о смерти.
***
Напротив кладбища.          *)

Пока наш дом напротив кладбища,
мы пьем поем и бьем по клавишам,
забыв о том, что близок час
узреть наш дом напротив нас.
***
*) 15 лет работал в «Гипросвязи» – напротив
соломенского кладбища. Руководил ВИА.
Не заменимы.

Никем не заменимы мы
и нам замену зря ищи.
Незаменимыми людьми
заполнены все кладбища.
***

По кладбищу.

По кладбищу шуршат мои шаги
и мысль течет неспешно, летаргически.
Написано: – Трагически погиб,
а можно ли погибнуть не трагически.

И тихо здесь душе и хорошо.
Она покоем временным беременна.
Написано: – Безвременно ушел.
А кто ушел, скажите, своевременно.

Ах, словеса, пустые словеса.
И на погостах их не убывает.
Мы уповаем – жизни полоса
продлится. Небеса повелевают.
***

На кладбище брызжет.

На кладбище брызжет из почек листва,
вороны из луж причащаются.
Но памятный год моего рождества
все чаще на плитах встречается.

А сколько здесь тех, что моложе меня,
лежат, позабыв об усталости.
Быть может, мой возраст они извинят -
все те, кто не дожил до старости.

А жизнь промелькнула, как партия-блиц,
что сыграна вовсе не умницей.
Все больше знакомых на кладбище лиц,
все меньше знакомых на улице.
***

На кладбище всегда.

На кладбище всегда полно ворон.
Что нравится им больше – я не знаю –
обряд ли заунывный похорон?
А, может, просто тишина нужна им.

На кладбище всегда полно сорок.
О чем стрекочут весело сороки?
О том, что скоро мой наступит срок?
О том ли, что далёко мне до срока?

На кладбище всегда полно скворцов.
Наверное,  свистят мне птахи эти
о том, что век недолог у отцов,
раз выросли и вышли в люди дети.

Но соловьи – такие подлецы!
Как заведут рулады на кладбище -
вороны все, сороки и скворцы
не каркают, не щелкают, не свищут.
***

Женщина и Жизнь.

Поэт от юности прыщавый,
закон поэзии таков -
когда бы не было прощаний,
тогда бы не было стихов.

Не тех, что в радости пекутся.
Печаль - начало всех начал.
Стихи из радости не ткутся.
Основа - боль. Узор - печаль.

На встречу с музою капризной
подвигнуть вас не мудрено
прощаньем с Женщиной, с Жизнью,
что иногда почти равно.

Стихов немало написал я
по жизни рифмами соря.
Они не раз меня спасали.
Я жив лишь им благодаря.
***

Восемь цифр.

Восемь цифр, а между ними прочерк.
Прочерк этот краток, словно жизнь.
Наконец-то, равным среди прочих,
под плитой бетонной ты лежишь.

И не важно качество бетона.
Полировке мраморной плиты,
тяжести надгробья многотонной
знаю, не обрадуешься ты.

Восемь цифр, а межу ними - прочерк
тот, что был надеждой и мечтой.
Как бы ни был этот мир непрочен,
он не растревожит твой покой.
***
Восемь лет.

Я где-то слышал, что за восемь лет
меняются все клетки в нашем теле.
Но если это так, на самом деле,
то тех, кем были мы, давно уж нет.

Меня сменивший - зол, угрюм и стар.
Такое между ним и мной различье,
что родственны мы с ним не по обличью,
а по наличью песен и гитар.

Но песни те, что я насочинял,
своими он считает понапрасну.
Ведь тем, кто слышит их, должно быть ясно –
они не про него, а про меня.
***
Бабушка.

Перед смертью меня бабушка просила –
Поводи меня, мой внучек, по траве.
Видно чувствовала в ней такую силу,
что казалась ей воды живой живей.

Но у внука были беды и заботы.
Были срочные и важные дела.
Ну а бабушка, понадобившись Богу,
пожила еще немного да ушла.

Приходил я на могилку к ней нечасто
и дешевые цветочки приносил.
А однажды, в день безвыходно ненастный,
я помочь ее мне в чем-то попросил.

И случилось неожиданное чудо –
что казалось неотвратною бедой,
в никуда ушло, явившись ниоткуда,
оказавшись не бедой, а ерундой.

Я друзьям стеснялся в этом признаваться.
Я боялся говорить об этом вслух.
Вот начнут еще, пожалуй, издеваться –
Что за прок тебе от умерших старух.

А еще я думал – если выдам тайну –
кто и как меня спасал от разных бед,
помогать она мне тотчас перестанет.
Ведь нарушил я молчания обет.

Дернул черт меня рассказывать об этом.
Как на это поглядит она – Бог весть.
Я не знаю, есть ли Бог на этом сете,
только бабушка моя на свете есть.

А закат, как будто Богу ставит свечи,
зажигая тополя над головой.
И живет она, и жить собралась вечно
над могилою веселою травой.
***

Мое лицо

Мое лицо устало быть красивым
и вообще оно устало быть.
И, стало быть, раз пахнет керосином,
пора квадрат на кладбище столбить.

Да, кстати, почему бы мне сегодня
(пока монеты в кошельке звенят),
не дожидаясь малахольной сводни
на кладбище местечко не занять?

Ведь долго пустовать оно не станет.
Оградой я б его огородил
и иногда с дешевыми цветами
к себе бы на могилку приходил.

Какие б мне стихи там написались
и со счастливым каждый стих концом.
Куда б девались старость и усталость.
Каким красивым стало бы лицо.
***

Мой ум.

Мой ум покоя не находит.
Всю жизнь он душу бередил.
Я столько думал об уходе,
что лучше б я не приходил.
***

Целый том.

Вот размышлений целый том.
Как автор в нем хвостом не вертит,
а все стихи его о том,
как отвертеться бы от смерти.
***

Не лучший выход.

В лепешку расшибитесь вы хоть,
чтоб никогда не умирать.
Из жизни смерть не лучший выход,
но кто позволит выбирать?
***

Чехол.

Скоро лягу я в чехол. Одно
там мне будет непривычно.
Нет, не что темно и холодно,
то, что все там безразлично.

Не увижу неба полотно.
Не услышу пенье птичье.
Страшно там не то, что холодно.
то, что все там безразлично.

Будет шар земной расколот, но,
не меня коснется лично.
Наплевать на то, что холодно.
Жаль что все там безразлично.
***

Плод.

Вот лежу я под землей,
что насыпана горой,
перезревший плод гнилой
с деревянной кожурой.

Я давно в кромешной мгле,
под сиреневым кустом,
а остался на земле
черно-белый этот том.



Но, страницами шурша,
повтори мои слова –
и опять моя душа
пуще прежнего жива.
***

Земля и я.

Земля и я. Однажды будет так –
жену оставив горестной вдовою,
с землей я совершу последний акт,
уйдя в нее всем телом с головою.

Свистеть над нами будут соловьи.
Как никогда я близок буду с нею.
Но беды все припомню ей свои –
любовника не будет холоднее.
***

Картина.

Картина – свечи в комнате.
Кончина.
Где, к удрученной
холоден родне,

покоюсь я –
кручины той причина.
Отец хреновый.
Муж – дрянной мужчина.

А вот, поди ж ты!
Плачут обо мне.
***

Повторят тебя.

Если быть до основанья честным,
(все рекорды честности побить)
пишем мы затем, чтоб не исчезнуть,
чтоб еще немножечко побыть.

Не сомкнет вовеки время уст нам.
Быть, – Господь прикажет, – по сему.
Лишь Любовь и только лишь Искусство
Преодолевают Смерть и Тьму.

Если стих ознобом по телам, то
будет много раз он повторен.
Тот, кто одарен таким талантом –
эликсиром жизни одарен.

Повторят тебя – и не исчезнешь,
с веком не уйдешь в небытие.
Повторят тебя – и ты воскреснешь
и продлится житие твое.
***
Не мистик я.

Не мистик я и не тихо помешан.
Однако, среди прочих разных дело,
я с душами ушедших и умерших
общаюсь, как с живыми, каждый день.

На гуще на кофейной не гадаю.
На блюдце с талым воском не смотрю.
Беру на полке книгу – и читаю,
и как с живою –  с нею говорю.

Пускай мое желание нескромно,
карандашу доверяясь, как ножу,
я выну душу с легкими и с кровью
и на стихи ее переложу.

Чтобы душа, расставшись с телом, пела,
чтоб слушали ее едва дыша.
Не умирала ведь душа Шопена
и не умрет Есенина душа.
***

Зудит и чешется.

Зудит и чешется душа.
Чесать ее сподручно
мне грифелем карандаша,
на крайний случай – ручкой.

Что днесь мне, Господи, подашь?
Обед не мил и ужин.
Одно прошу, чтоб карандаш
мне оставался нужен.

Всех тех, кто бросил, кто отстал,
с кем сдружен был и близок,
чужими сделай, но оставь
карандаша огрызок.

И если впрямь ты всемогущ,
то, щедрым вея махом,
не шли мне благ из райских кущ,
пошли клочок бумаги.

Когда ж меня Ты, отняв жизнь,
отправишь отсыпаться,
одно прошу Тебя – вложи
мне карандаш меж пальцев.

Отвечу я, когда задашь
вопрос о жизни личной.
- Пока мне нужен карандаш,
дела идут отлично.
***

Перевоплощение.

Прошлой жизни не припоминаю.
Бодрствую бессонно или сплю,
я ни с кем в ней трав не приминаю.
Я ни с кем в ней ложа не делю.

Если бы я умер и родился
не впервые, как сейчас, а вновь,
я бы вспомнил, я б восстановил все,
чем была мне прежняя любовь.

Снятому с креста, лежать в плаще мне,
но увы не буду воскрешен.
Я не верю в перевоплощенья.
Для меня ваш ребус не решен.

Мне иных не надо ипостасей.
Из меня, прошедшего тот свет,
в новых ликах, в обновленных статях
лучший не получится поэт.

Потому неправдами любыми,
если вновь собою мне не быть,
я всю жизнь старался быть любимым.
Получалось, правда, лишь любить.
***

Они все жили.

Они все жили-были
и все они любили.
Их поглотили дали.
Зачем они страдали?
***

Притяжение.

Мы явились из небыли
и помчались года.
Жили мы будто не жили
никогда, никогда.

Все, которые канули,
как и мы, иногда
жили мыслью лукавою –
не уйти без следа.

Но напрасны старания
взять обратный билет.
Вот на самой на грани я,
только где он – мой след?

Это странное жжение
исчезанья вдали,
видно, от притяжения
тела к центру земли.

Никого не покинули,
не грустим ни о ком.
Просто тянет к погибели
неизвестно какой.
***

Два метра.

Покуда в вертикальном положении,
не верим в свой уход мы, хоть и знаем –
напоминает сила притяжения
о том, что ждет нас глубина земная.

Чем долее, тем двигаться труднее
и преодолевать нам эту тяжесть,
тем тяжелее нам бороться с нею,
хоть сила притяжения все та же.

Пусть в высоту мы прыгнем  на два метра
пусть тренировки силы нам умножат,
но где-то склонит нас порывом ветра
и на два метра в глубину уложит.
***

Скрижали.

Скрипели, рыпели
и пели скрижали*)
и голову мне
их скрипенье вскружило

Куда-то бежали,
кого-то рожали.
О, Боже, как жаль их,
ведь все они ЖИЛИ!

И мы постепенно
уходим в скрижали.
Трухою становимся
ветхозаветной.

Плывем за водой,
улетаем за ветром,
О, Боже, как жаль нам,
но мы уезжаем.

И я одуванчик,
где время – скрижали
в одной из бесчисленных
желтых страничек.

Закрылась страничка.
На чьей-то ресничке
всего на мгновенье
слеза набежала
***
*) Не камни, а книги

Цель

Я поставил цель перед собою,
словно над могилой ставят крест.
Наплевав на небо голубое,
сам собою взят был под арест.

Был в недобрый день он мною начат,
Будь неладен этот крестный путь –
Цель во мгле туманная маячит –
не взглянуть на мир, не отдохнуть.

Сам себя я до смерти обидел –
не увидел стран и городов.
Даже света белого не взвидел
из-за этих каторжных трудов.

Может быть, кого-нибудь и тронет
Мой кандально-перезвонный труд.
Может кто-то пару слез обронит
и кому-то личико утрут.


Только мне с того какая польза,
если жизнь окончена моя
и пришло известье слишком поздно,
что кому-0то очень нужен я.

На рыбалку! Или на качели!!
Не химере призрачной служить.
Жить без цели. Просто жить. Без цели.
Как это не просто – ПРОСТО ЖИТЬ.
***

Химера.

Не зная ни сна, ни меры
ты отдал ей все, что мог.
Но снова твоя Химера
растаяла, как дымок.

Сойди с беговой дорожки.
Порви на клочки стишок.
Ты, брат. опоздал немножко –
твой поезд уже ушел.

Мелькали года и лица.
Густел пушок на губе.
Гналась за тобой милиция
и прочее Ка Ге Бе.

Отстали и те и эти.
Уже даже век прошел,
а с ним и тысячелетье.
Твой поезд уже ушел.

Подзуживал черт – Прославься –
и вырастешь на вершок.
А ангел мне пел – Расслабься,
твой поезд уже ушел.

Но взвесив все за и против,
всем тем, кто велел – Не пой,
сказал я – Вы, стервы, врете,
мой поезд еще в депо.
***

Ах ты, кобель.

Ах ты, кобель мой кобель,
молодой поджарый,
поменялся бы с тобой
Участью, пожалуй.

Чтобы чуть моложе стать,
я б переиначил
человеческую стать
на твою – собачью.

Крыши нет над головой
и жратвы не вдосталь,
и зимою ледяной
промерзают кости.



Быть голодным и худым,
жизнью недовольным,
но таким же молодым,
но таким же вольным.

Без сомнений и тоски
ввязываться в драки.
До чего ж вы мне близки,
граждане-собаки.

Пусть в хреновой стороне –
в дорогой Отчизне,
быть собакою бы мне
в следующей жизни.
***

Розы лепесток.

Как нежен и как тонок
был розы лепесток.
Изнеженный ребенок –
он излучал восторг.

Но белою чертою
подведен был итог.
Под снежною фатою
стал черным лепесток.

Я знаю – в бездну канет
любой чертог земной
и пылью станет камень.
Бог с ним да и со мной.

Всему лежать в руинах,
где Запад, где Восток,
гробницам фараонов.
Но розы лепесток ...

Зачем пером небрежным
листок я зачернил?
Ведь время неизбежно
разбавит цвет чернил.

Так что ж – задуем свечи
и вытопчем росток?
Имеет смысл, конечно.
Но розы лепесток ...
***

Скромное желание.

Какова погода будет
в день, когда меня не станет,
в час, когда вдохнуть забуду,
в миг, когда мотор устанет?

Не желаю, чтоб погода
мой уход переживала,
чтоб, как слякоть на полгода,
чтоб как сырость из подвала.



Я хочу уйти весною,
где безоблачное небо
обольет голубизною
всех, кто рядом был, кто не был.

И прошу вас для «прикола»
в руки вставить не свечу мне –
зеркальца вложить осколок,
чтоб, как маленькое чудо,

из моей глубокой ямы
выпрыгнул веселый зайчик.
Провожаемый друзьями,
будто не ушел, а зачат.

Чтоб обрадовались дети,
чтобы солнце улыбалось,
чтобы все, что есть на свете,
оставалось, продолжалось.
***   

Геликон.

Я прошу вас – только без оркестра.
Без истошных похоронных труб.
Надо мною это неуместно.
Пусть над трупов воют. Я – не труп.

Пусть на небе музыка играет.
Пусть сияет солнца геликон.
На земле меня не потеряют.
Вот он я – совсем недалеко.

На небе меня не обнаружив,
скажет Бог, что жив, курилка, жив.
Уходя, из тела вынул душу,
на стихи ее переложив.
***

Мы смотрим в мир.

Мы смотрим в мир, не замечая глаз,
своих волшебных, вечно чистых окон.
И кто из нас заметил хоть бы раз,
как схожи корни слов – «окно» и «око».

В храм, что зовут земною красотой,
рассветом нам билет бесплатный выдан.
Но редко замечаем в нем мы то,
что, как ни странно, чаще всего видим.

Добро и чистоту вокруг себя
не замечаем. Свойство их такое.
А зло и грязь – они в глазах рябят
и потому нам видится плохое.

Не чувствуем зубов, когда жуем,
и дышим мы, не ощущая вздохов.
И замечаем то, что мы живем
тогда .. когда становится нам плохо.


Когда, всю жизнь стучавшее, свое,
внезапно обнаруживаем сердце.
И болью в сердце вдруг небытие
любезно нам распахивает дверцы.

Как мил нам свет, когда в газах темно.
Мы до затменья свет не замечали.
И нам сквозь боль становится смешно –
куда, ломая головы, мы мчались?

Зачем нас так манили миражи
и волновали премии, зарплаты?
У нас же ведь была в запасе Жизнь!
Ах, как мы были сказочно богаты.
***

Считанные дни.

Остались если считанные дни,
надеясь смыслом их таким наполнить,
что перетянут на весах они
все те, что позабыл и те, что помню.
***

Неудавшийся экзамен.

Вступая в ВУЗ моргал глазами,
нелегкий вытащив билет.
Жизнь – неудавшийся экзамен
для поступивших на тот свет.
***

Завещания.

Обязан вечными прыщами ей –
своей  потерянной судьбе.
Всю жизнь писал я завещания
и эпитафии себе.
***

Завещание.

Богатства не скопил.
Сплошное обнищанье.
А час уж наступил
писать мне завещанье.

А что мне завещать
семье своей в наследство?
Умение прощать –
От всех печалей средство.
***

Эпитафии себе.

Не говорю я вам – прощай,
а говорю вам до свиданья.
Надеюсь, что ко мне на чай
придете вы без опозданья.
***


Я жду вас летом, осенью, весной.
Зимой для вас я тоже не потеря.
Для всех, кто хочет встретиться со мной
на свете том всегда открыты двери.
***

Тебе там скучно, друг любезный?
Приди сюда, в чертог небесный.
Здесь вредно то, что там полезно.
Не страшен здесь ни Бог, ни Бес нам.
***

Ты отдохнуть собрался здесь?
Чинить препятствий мы не будем
У нас всегда местечко есть
порядочным и честным людям.
***

Вот и покинул вас я навсегда.
Не суечусь уж более, не мечусь.
Конечно, не спешите вы сюда.
Но радует, что здесь я с вами встречусь.
***

Жизнь наша –  женщина
и потому не вечна,
что изменить спешит нам
с первым встречным.
***

Как говорил
знакомый знахарь,
соль жизни в том,
что жизнь – не сахар.
***

Куда бы ни вели тебя пути,
живым тебе из жизни не уйти.
***

Стою я у обрыва на краю.
В моей вините смерти жизнь мою.
***

Пришли поесть.

Пришли поесть и выпить за покойника.
Он там уже, а мы пока что здесь.
Нам аппетита придает на поминках
сознанье, что еще мы МОЖЕМ есть.
***

Привет, подруга

Привет, подруга! Как дела?
Быть может, книгу мою купишь?
Но Жизнь, которая прошла,
мне показала крупный кукиш.
***



Куда пришли.

Куда пришли, зачем страдаем,
.Что нам сулит кромешный мрак?
Кто эти тайны разгадает,
тот или враг или дурак.
***

Куди прийшли.

Куди прийшли, за віщо кара
і нашо йти в суцільний морок?
Хто відповіді відгадає, той
або дурень, або ворог.
***

Годы жизни.

Годы жизни транжиря безпечно,
где преступна потеря и дня
в жизнь являемся, будто бы в вечность.
Исчезаем, мгновенье ценя.
***

Горобці.

У життя ми прийшли, мов у вічність
і цвірінькаєм як горобці.
Хоч спочатку років ми не лічим,
лічим миті ми наприкінці.
***

Куда уйду.

Куда уйду я – это, вроде, ясно.
Туда где ясно то, что все – напрасно.
Где все равно – под землю или в небо.
Но где я был, когда еще я не был?
***

Грядущий день.

Грядущий день, как мил мне он,
ко мне придет, как в школу дети.
Я буду стоить миллион.
Но без зубов и на диете.
***

За день сегодняшний
.
За день сегодняшний мне страшно -
он завтра станет днем вчерашним.
Спешу, пока закату тлеть,
лицо его запечатлеть.

А что сулит нам день грядущий?
Он промелькнет, как предыдущий.
Пейзаж, что красками цветет
в нем ветер со стола сметет.
***


Ничего хорошего.

Я не сделал ничего хорошего.
Одолели не хандра, так лень
превращеньем будущего в прошлое
занят был сегодняшний мой день.

Ждет меня за это превращение
гибель - неотвратное отмщение.
***

В лет 15.

В лет пятнадцать или возле ста,
словно смерти не было и нет,
у поэта не бывает возраста,
если настоящий он поэт.
***

От ЗАГСа.

Твоя стареет морда.
Твоя дрожит рука.
От ЗАГСа и до морга
дорога коротка.
***

Бессмертие.

В бессмертье не верить не смейте
и это не сказки, не юмор.
Но жизнь обретет после смерти
лишь тот, кто при жизни не умер.
***

Безсмертя.

У вашу сулію дощерті
вам можуть налити безсмертя.
Але, щоб його заробити,
не раджу вам байдики бити.
***

Кто души грешные вербует.

Кто души грешные вербует,
Пусть не охотится за мной.
Я верую – душе дарует
Бессмертие лишь труд земной.
***

Мается, мытарится.

Мается, мытарится,
вянет оболочка.
Тело мое старится,
взятое в рассрочку.

Потускнело зрение.
Губы – не черешни.
Но душа незрелая
молода, как прежде.

Раз душа преступница
в теле не стареет,
может быть, задуматься -\
и ответ созреет.

Этому я выводу
буду рад безмерно –
Видимо, не выдумка,
что душа бессмертна.
***

Голос бессмертия.

Я – гимн, я – баснословное бессмертье.
Я – чадо ваших сказок и легенд.
Безудержных, безумных и несметных.
Я – мистики нетленный элемент.

Я усыпляю бдительность и боли,
лишь стоит замечтать вам обо мне.
Меня добыть стараетесь вы с бою
со смертью в неоправданной войне.

Я – цель фантасмагорий и открытий,
добытых вами страшною ценой.
Я – молодость, я – пламенность, я – крылья
За вашей изможденною спиной.

Чтоб обрести меня, одни способны
Проститься с жизнью, прочие – постить.
Но жертвенным вам и богоподобным,
меня безумным было бы достичь.

Алхимики, вы вспомните, состарясь,
что жизнь-то обошла вас стороной.
Ко мне стремясь, боитесь вы представить,
как пользоваться стали бы вы мной.

Я в ваших притчах перевоплощенья
само себя готово возлюбить.
Но я смогло бы стать лишь злом и мщеньем,\
когда бы я способно было быть.

Как благо, смерть воистину бесценна,
хоть в ней одно лишь видите вы зло.
Смогли бы вы представить жизнь без цели?
А я, скажу по правде, не смогло.

Не смерть страшна вам. Страшно вам лишиться
возможности куда-нибудь спешить.
Смерть заставляет дорожить вас жизнью.
любить, творить, безумствовать и ЖИТЬ.

Но изобрел какой-нибудь безумец
рецепт бессмертья и кичится мной.
Что ж, вечной мглой, как городом без улиц,
\пускай владеет он моей страной.

К чему ему заботиться о пище,
искать ее в работе и грязи.
К чему теперь сооружать жилища?
Бессмертному немногое грозит.

Любовь, борьба и рода продолженье
К чему ему? Он бесконечен сам.
Планет и звезд извечное круженье –
\все по иным течет теперь часам.

Стихи, картины, музыка – там темы
любви и смерти. Слышать их смешно.
Друзья, враги – задумчивые тени
лишь промелькнув, угасшие давно.

Земли вокруг немое пепелище.
Оцепененья вечная тоска.
КТО ВСЕ НАШЕЛ, ТОТ НИЧЕГО НЕ ИЩЕТ.
Мной овладевшим, нечего искать.

Со дна веков – бездонного ущелья
однажды я его услышу крик –
- Бессмертье, не награда ты, а мщенье.
Бессмертье, смерть скорей мне подари.
***

Писать о добром.

Писать о добром,
писать о вечном,
богоподобном
и человечном?

Не разгоняйтесь.
Тут есть система.
Об этом, знайте,
всего две темы.

И в них, проверьте,
сюжеты с кровью.
В одной – со смертью.
В другой – с любовью.

Две темы эти
боролись в пьесе?
В любом столетьи
она уместна.

Кровь закипает,
где щек румянец –
любовь играет
свой вечный танец.

Кровь холодеет.
покинув тело
от рук злодея.
Так смерть хотела.

Писать о добром,
писать о вечном,
богоподобном
и человечным,

о настоящем,
непреходящем?
Секрет открою -
ПИШИТЕ КРОВЬЮ.
***
Вечная жизнь.

Жаль вас. Твари вы увечные –
Бога просьбами волнуя,
в жизнь попасть хотели вечную,
а прошляпили земную.
***

Обмануться.

Как мне ни дорог этот свет,
уйду, чтоб не вернуться.
Уверен я, что Бога нет.
но если б обмануться.
***

Помилитись.

Пливу у далеч без керма
І час вже помолитись.
Хоч Бога, певен, що нема,
якби ж то помилитись.
***

Выбор.

Как много звезд! От счета откажись.
Я под одной из них побыл и выбыл.
Одна звезда. Единственная жизнь.
А Бог твердит, что предоставил выбор.
***

Климакс.

Давно пора поверить в Бога,
покуда в ад не сволокли нас.
Вот позлодействуем немного,
а дальше нас исправит климакс.
***

Клімакс.

До Бога час шукать дороги,
допоки в пекло не впекли нас.
Ще трохи ми поточим роги,
а далі виправить нас клімакс.
***

Судьба.

Да разве мудрость тут нужна.
Поймешь без басен Насреддина,
что если нам судьба дана,
то, значит, не за что судить нас.
***

Доля.

Біда над нами за бідою.
Я поважаю небеса.
Але ж Господь нам дав цю долю,
То хай  і судить себе сам.
***
Молиться.

Молиться гонор не велит.
Боимся в росте умалиться.
Но если что-то заболит,
спешим, кому-то помолиться.
***

Гонор.

Допоки стріха не тече
не тра від Бога нам нічого.
А як від чогось припече,
мерщій, прожогом та до Бога.
***

Ну как дела.

Ну как дела? Дела мои – лады.
Недолго, правда, делать их осталось.
Бог человека создал молодым,
а Сатана придумал ему старость.
***

Як справи.

Як справи? Як би років не лічив,
сказав би, що поганого – нічого.
Стрибати чоловіка Бог навчив,
а Сатана примусив його човгать.
***

Утешение.

А если нет Аллаха, Будды
и никакого Иеговы,
уйдем и ничего не будет.
Но ведь не будет и плохого.
***

Не может быть.

Не может быть Он так жесток –
создатель Вод, Земли, Небес.
Наверно Жизнь нам дарит Бог,
а отнимает ее Бес.
***

Бог дал.

Бог дал. Бог взял. А что бы было лучше –
Чтоб никогда Он мне ее не дал?
Чтобы ни Солнца свет, ни злая туча,
ни счастье чтоб тогда и ни беда?

Жить так, чтоб ни к чему не привязаться
и так, чтобы ничем не дорожить?
Зачем рождаться? – Чтобы настрадаться.
Ведь только настрадаться – значит жить.
***



Как поверить?

Был верою нетверд я
и строг был мой Судья.
При жизни в царстве мертвых
вдруг оказался я.

Зачем тебя так рано
забрал в чертог он свой.
И стыдно мне и странно,
что я еще живой.

Как луч, который светел,
она была светла.
Ни для кого на свете
не пожелала зла.

Не сделала наверно
плохого ничего.
Так как же мне поверить
в хорошего – в Него?.
***

Замок.

Мальчик строил замок из песка.
Поиграл – и замок свой разрушил.
Видно форму новую искал,
в прежней красоты не обнаружив.

На окне голубке голубок
вновь клянется в верности, обманщик.
Как же не надеяться, что Бог
не разрушит замок, словно мальчик.
***

Пора смириться.

Давно бы мне пора смириться,
раз ничего не изменить,
устать и шекелей за тридцать
своей гордыне изменить.

Маячит скучная дорога
та, что давно мне по годам.
Сули мне рай, но даже Богу
души своей я не продам.
***

Воздуха глоток.

Когда груди не хватит сил,
чтоб воздуха глотнуть,
Напрасно Бога не проси
дыхание вернуть.

Зачем пока дышал и жил,
слезами истекал?
Зачем Его ты тормошил
по всяким пустякам.



Так часто Бога ты просил,
что Он от просьб устал.
Зачем, пока дышал и жил,
ты вздохов не считал?

И в час, когда твоя судьба
к итогу подойдет,
твоя последняя мольба
до Бога не дойдет.

И ты поймешь, кружась во мгле,
как сорванный листок –
нет больше счастья на земле,
чем воздуха глоток.
***

Стихи с Его листа.

Злобой загораюсь  я утробной,
слыша речь о жизни о загробной,
слыша плач о рае и Боге.
Лодыри! Лентяи!! Лежебоки!!!

Птицы, что не сеют и не пашут,
дармовой не грежу пищей вашей.
Не  терзаю Бога я молитвой,
чтобы манна мне была налита.

Пью ее, не утоляя жажды,
жизнь, в которой жив я лишь однажды.
Пусть на краткий миг, зато со мною
та, зовут которую земною.

Блеяние слышу и мычанье –
обречен на вечные мученья.
Впереди – на вертеле верченье.
Но страшней мне вечное молчанье.

Для чего мне райское паренье,
если ни одним стихотвореньем
не затрону родственные души
спутников в неведенье идущих.

Быть в раю – твердят – такое счастье,
что еще никто не возвращался.
Ну а мне не надобно иного –
лишь немного этого земного.

Видеть не на Том хочу – на Этом
краем глаза краешек рассвета.
Вздохи ветра слышать и при этом
быть поэтом и чуть-чуть с приветом.

С той поры, как отлучен от мира,
Пушкин не бряцАл своею лирой.
И поэт Христова вознесенья –
не воскрес ни строчкою Есенин.

Я рожден для сочиненья стансов.
Мне иных не надо ипостасей,
перевоплощений в райских кущах
и бесполой радости в грядущем.

Но, отнюдь, не отрицаю Бога,
а, напротив – верую глубоко.
И пишу стихи с Его листа я.
И моими он речет устами.

Каждой новой строчкою своею
зерна откровений божьих сею,
чтоб, упав на землю божьим словом,
снова лесом вырасти сосновым.

Как сосна, объятая закатом,
отливает золотом строка там
и текут слова мои меж вами,
словно синева между ветвями.
***

Вечная жизнь.

Хочу я, жизнь свою кончая
мгновеньям подводя итог
чтобы, спасая от печали,
вселился в душу мою Бог.

В тот миг, когда густым туманом
последний взгляд заслонит смерть,
чтоб удалось святым обманом
мне обмануть себя суметь.

Когда вдохнуть не в состояньи,
когда отпеты все мечты,
чтобы забрезжило сиянье
за гранью вечной темноты.

Но, если вечной жизни двери
открыты мне, то от того.
что, сомневаясь в Боге, верил
в себя я больше, чем в Него
***

Есть или нет?

Есть или нет? Ты речь ведешь о Боге.
Вопрос лежит в начале всех начал.
Вопрос и справедливый, и глубокий –
Ты долго жил, но Бога не встречал.

И если до решенья не дорос ты,
Я подскажу ответ, который прост –
Ты в небе днем когда-то видел звезды.
А раз не видел, значит нету звезд?

Поскольку рядом с истиной ты не был,
могу тебе открыть ее помочь –
Что наша жизнь? – Дневное это небо.
Нам Бога, словно звезды, явит ночь.
***

Купол.

Как  тонка моя оболочка –
Царапнешь – и струится жидкость.
Как хрупка в ней и беззащитна,
как непрочно укрыта Жизнь.
Но ржавеет железо рельса.
Но железобетон разрушен.
Как прочна моя оболочка,
если я так упорно жив.

А, быть может, проста разгадка –
Очевидно, есть в мире Некто,
кто возвел надо мною купол,
от небесных храня камней.
***

Явление.

Говорят – приблизилось Явление –
белый свет погибнет, черным став –
Через месяц светопреставление
со вторым пришествием Христа.

Пусть твердят, что счастлив полной мерою
только дух, струящийся во мгле,
полон я единственною верою –
счастье – это только на Земле.

По подобью божьему мы созданы.
В нашей человеческой судьбе
вровень стать когда-нибудь со звездами –
обнаружив Господа в себе.

Не рабы, не паства, не овечки мы.
Если время подводить итог,
сохраняйте облик человеческий,
даже если перед вами Бог.
***

Не снег идет.

Не снег идет, а небо
на землю снизошло.
Одело белым нимбом
остывшее чело.

Нет чище покрывала
и не отыщешь ты
другого идеала
небесной чистоты.

Пусть мглою небо кроет
луну укравший снег,
ни сажей и ни кровью
не взят на душу грех.

Ни черным и ни красным
не тронут белый лист.
И тот лишь, кто воскреснет
так будет свят и чист.

И как это ни грустно –
где небо – там добро.
А где земля – там грязно.
там – оторви да брось.



Испачканы. Стыдимся.
Кто кровью. Кто золой.
Чего ж мы так боимся
прощания с землей?
***

Армагеддон.

Говорят – вот-вот Армагеддон
и понятны опасенья эти –
полон суевериями дом –
подошло к концу тысячелетье.

Мы – фанаты круглого числа
и в предверьи юбилея эры
нас опять кривая занесла
в лабиринты безоглядной веры.

Нынче лишь ленивый не пророк,
предвещавший крах страны Советов.
И как будто взведенный курок –
рок конца безвременного света.

Неужели же Создатель мой
и Творец моих стихов и мира
мир покроет ядерной зимой,
в пепел превратит труды Шекспира?

Но туман клубится над рекой.
Но луна туманная восходит.
Но моей безвольною рукой
не моя, а чья-то воля водит.

Глядя на раскрашенный лубок,
вывожу сумняшеся ничтоже –
Если  эту Землю создал Бог –
он своих трудов не уничтожит.
***

Ничто из Ничего.

Я знаю – многим истина такая
согреть способна душу, как пальто –
Ничто из Ничего не возникает.
Ничто не превращается в \ничто.

Я сомневаюсь в Боге, но не каюсь
И сквозь меня – водой сквозь решето –
Ничто из Ничего не возникает.
Ничто не превращается в Ничто.

Все чаще сердце боль не отпускает
и мысль меня долбит, как долото –
Ничто из Ничего не возникает.
Ничто не превращается в Ничто.

Когда почую дуло у виска я,
пускай последней мыслью будет, что
Ничто из Ничего не возникает.
Ничто не превращается в Ничто.
***


Телемост.

Виновны в том, видать, телемосты,
что мысль крамольной молью въелась в мозг –
Хочу побыть с Создателем на ты,
построив меж Землей и Небом мост.

В ток-шоу за одним сидеть столом
в программе неземной – «Небесный взгляд».
Господь – с крестом. Я – гений со стилом,
Повеселим страну, где мор и глад.

Он сотворил меня, а я вирши
готов без сна и устали творить.
Кто из двоих нас подвиг совершил?
Кого из нас двоих боготворить?

Кто из двоих искусней и чей верх –
Его ли? Мой ли? Чей весомей труд?

Я – смертный и невзрачный человек.
Мои стихи меня переживут.
***

Верьте в жизнь загробную.

Верьте в жизнь загробную,
глядя в потолок,
в лежбище укромное,
в райский уголок.

Нету больше бедствий, чем
под себя копать –
царствие небесное
на земле проспать

Времени останутся
жалкие гроши.
Старость – чтобы каяться.
Молодой ?–Греши.

Сказано – заметано.
Пошумел и стих.
Я не знаю мертвого,
что придумал стих.
***

Прижмурь свой глаз.

Прижмурь свой глас. Уйми свой глас,
меж Богом и Людьми посредник.
Живу я в жизни в первый раз
и, к сожалению, в последний.

А ты сулишь иной мне дом –
- «В Него поверишь – вознесешься».
«Не подвигом и не трудом –
Лишь Именем его спасешься.»

Мне Дело делать не мешай.
Мила мне поговорка с детства –
Сначала сам не оплошай.
потом на Бога понадейся.
Не соблазняй, не совращай
фантомом зыбким Жизни Вечной,
и райских кущ не обещай,
и жизни краткой не увечь нам.

Когда, сраженный наповал,
я быть на свете перестану,
на Бога я не уповал,
и лишь поэтому ОСТАНУСЬ.

Чужой бесплотный неземной
с живыми буду я общаться.
Им будет весело со мной –
и в этом что-то есть от счастья.
***

Выбор.

Говорят мы сами выбираем -
двигаться вперед или назад.
Если нету выхода из рая,
для меня не лучше он, чем ад.
***

Быть.

Как просто БЫТЬ на этом свете.
Но ЕСТЬ ли в на нем, Бог весть.
Сложнее доказать, заметьте,
что вы на этом свете есть.

Себе ни в чем не изменяя,
В себя вгрызаясь, как в забой,
Себя, как глину разминая,
Быть – это значит быть собой.

Но о судьбе неспетых песен
Не сетуя и не скорбя,
Покинуть лучше мир безвестным,
Чем в нем доказывать себя.

И пусть узнать вам не удастся,
что вы еще на свете есть,
Но слово каждое издастся
и будет, как благая весть.
***

Судьба Помпеи.

Быть может, кто-то из них безумен,
Они взбираются на Везувий.
Двоим им должен секрет открыться –
Что там за дым над горой курится.

Удар подземный расколет гору.
Который глуп и мудрец который –
на каменистой крутой тропе их
врасплох застигнет судьба Помпеи.

А у Помпеи сегодня праздник –
льва гладиатор на сцене дразнит.
А трибуне гетеру Клею
сенатор Клавдий на ужин клеит.

Гетера с нравом. Гетера с перцем.
Он вынимает один сестерций.
Она сердита, но щедр патриций –
они сойдутся на цифре тридцать.

Маслины зреют и фиги спеют.
А тело Клеи бассейн лелеет.
Страсть закипает и крепнет фаллос.
Но сколько времени им осталось.

А у помоста, где храм Изиды,
народ волнуется – Бес изыди.
Палач старается деловито.
Казнят какого-то неофита.

Но кто палач здесь и кто казнимый?
Дамоклов меч занесен над ними.
Топор остер, только меч острее.
Их всех помирит судьба Помпеи.

Я сочиняю стихотворенье.
Мне помогает свечи горенье.
Мечтаю тихо я, смежив веки –
оно издастся в грядущем веке.

Я сочиняю стихотворенье,
но вечен страх мой от сотворенья –
быть может, нету трудов глупее.
Быть может, ждет их судьба Помпеи.
***

Будни - не события.

Будни - не события.
В грязь надежды канули.
Затянуло бытие.
Проза заарканила.

Но кто шел по лезвию,
не скучал, поверьте мне.
Жизнь была - поэзия,
будет смерть - бессмертие.
***

Комар.

Пойми попробуй попытаться
его унылый тонкий писк.
Когда б он смог водой питаться,
да разве шел бы он на риск?

Жизнь комара - игра со смертью
Хлоп - и окончена игра.
Не стоит, искренне поверьте,
так ненавидеть комара.
***

10 заповедей.

Вам десяток заповедей дали.
Мудрость Бога на скрижали той.
Что? Вы ни одной не нарушали?
Значит, мертвый вы или святой.
***



Игрушки.

Все короли и побирушки
кем были б если б да кабы.
Мы все - ослепшие игрушки
в руках всевидящей судьбы.
***

Твоей не позавидуешь судьбе.

Твоей не позавидуешь судьбе,
но ты благодарить обязан Бога –
ведь как бы плохо не было тебе,
есть те. Которым хуже, и намного.
***

Важное занятие.

Не ходил с шестом на канате я,
но был занят я целый день.
Было важным мое занятие -
я отбрасывал свою тень.
***

Кто бедняк.

Кто бедняк, пусть бросит в меня камень.
Каждый - шах. Любой из нас – эмир.
Покидаем мир не бедняками.
Мы с собой уносим целый мир.
***

Бідних немає.

Бідних серед нас ніде немає.
Хто живий, той газда або війт.
Кожен з тих, хто світ цей залишає,
забере з собою цілий світ.
***

Утро и Вечер.

Утро, я не помню тебя. Где же ты?
Жизнь моя - вся будто долгий вечер.
Утро зажигает в нас надежды
Вечер задувает эти свечи.
***

Как долго длится день.

Как долго длится день
на  склоне жизни нашей.
Путь долог до утра,
что через ночь лежит.

И крыльями надежд
нам даль уже не машет.
Как искра из костра,
мелькнула эта жизнь.
***


Нескінченний шлях.

Там де немає
віри в майбутття,
шлях нескінченний
з вечора до ранку.

Вже час немов застиг,
але життя
майнуло, мов горобчик
у фіранку
***

Костер.

Я разжег свой костер среди ночи,
чтоб слетались к нему мотыльки.
В нем стихи были яркими очень,
словно пламени языки.

И мечтал у костра я о рае,
что хотел обрести на земле.
Предрассветным костром догораю.
В нем стихи, будто искры в золе.
***

Казнь.

Любого бегства тщетная попытка
не отдалит и не спасет от пытки.
Не избежать и праведнику казни.
Покуда жив, пусть тешится, проказник.
***

Многоточия.

Чем старше я,
тем мысль моя короче.
Настанет скоро время
многоточий.
***

Спливає час.

Спливає час.
Коротшають думки.
Вже скоро будуть
замість слів крапки.
***

Поэты или бомжи.

Поэты или бомжи –
все об одном и том же –
зачем пришли, о Боже?
Уходим для чего же?
***






Съедят живьем.

Нас в жизни всех съедят живьем
и не дано понять нам
зачем живем. Затем живем,
что нет других занятий.
***

Христос был прав.

А может прав Христос был в том,
что вовсе не к чему трудиться -
комета вертанет хвостом -
и жизнь не коро возродится.

А все великие поэты,
кто петь  подольше был бы вправе,
зачем пеклись на свете этом
о долгой памяти и славе.

Ведь ни алтына, ни полушки
от их ухода не убудет.
Кому понадобится Пушкин,
когда читателей не будет?
***

Компьютер.

Я трогаю руками свой компьютер.
Он  кругл, как мир, и крепок, как орех.
Какой-то Бог, наверное, Юпитер
его запрограммировал на грех.

Надбровье, теменная часть, затылок.
Глазницы, что пока что не пусты.
Но чудится мне меж пустых бутылок
он черепом, заброшенным в кусты.
***

Голос смерти.

Я генов ваши вечное наследство.
Одарены мной жертва и палач.
Убить меня не выдумали средства
ни бог, ни йог, ни гений и ни врач.

Превратной мерой времени измерив
свое паренье в синем полусне,
к единственной, кому ты не изменишь,
лишь позову я, приползешь ко мне.

И заскулишь, тоскливо унижаясь,
моля меня немного дать пожить.
Клянусь тебе, что времени не жаль мне.
Но для чего оно тебе, скажи?

Да замолчи. Давно мне все известно,
ведь новых слов из ваших скорбных уст
мне не услышать. Лебединых песен
мне мудрено не помнить наизусть.



Глупцы, кому поете дифирамбы -
Жизнь - это Бог, жизнь - это торжество.
Жизнь - идеал. А вам давно пора бы
низвергнуть с трона шаткого его.

Жизнь коротка, как платье проститутки.
Мир в ней лишь миг, миг только миф, а нить
оборвана и сутолоку суток
ночная мгла торопится сменить.

А вы поете, сладострастно млея –
Жизнь это фея грусти и любви,
забыв о том, что это – лотерея,
что в ней СЛУЧАЙНО выиграли вы.

Смущен ваш ум жеманницей капризной
и каждый, будь рабом он, будь вождем,
не помнит в утонченном эгоизме
о тех, кто жизнью вовсе не рожден.

Наверняка вы все - ее любимцы,
коль так нежны прощания слова,
хоть для одних она. как голубица,
а для других, как хищная сова.

Взывать к ее содействию напрасно.
Не тяготясь прощанием твоим,
она бросает тех, кто сердцем рабским
был верен лишь мучителям своим.

Жизнь  ваша - боль последнего мгновенья.
Коротенькая вспышечка страстей.
Смерть ваша - вечность, это избавленье
от всех рождений и от всех смертей.

так бейте жизни слезные поклоны
и верьте, что вернется к вам она.
Но в этом мире я лишь непреклонна
и справедлива и ко всем равна.
***

Мы смотрим в мир.

Мы смотрим в мир, не замечая глаз,
своих волшебных вечно чистых окон.
И кто из нас заметил хоть бы раз,
как схожи корни слов – окно и око.

В храм, что зовут земною красотой,
рассветом нам билет бесплатный выдан.
Но редко замечаем в нем мы то,
что, как ни странно, чаще всего видим.

Добро и чистоту вокруг себя
не замечаем. Свойство их такое.
А зло и грязь – они в глазах рябят
и потому нам видится плохое.

Не чувствуем зубов, когда жуем.
И дышим мы, не замечая вздохов.
И ощущаем то, что мы живем,
тогда, когда становится нам плохо.

Когда всю жизнь стучавшее, свое,
внезапно обнаруживаем сердце.
И болью в сердце вдруг небытие
любезно нам распахивает дверцы.

Как мил нам свет, когда в глазах темно.
Мы до затменья свет не замечали.
И нам сквозь боль становится смешно –
куда, ломая головы, мы мчались.

К чему нас так манили миражи
и волновали премии, зарплаты.
У нас же ведь была в запасе … ЖИЗНЬ.
Ах, как мы были сказочно богаты.
***

Итог.

Делам и жизни подводя итог,
в погоне за удачею и дичью,
давно я понял - поиск это то,
что слаще ласк и радостней добычи.

Давно узнал я, подводя итог
погоне за мечтой своей наивной,
как быстро вянет сорванный цветок
любви, зовут которую взаимной.

Как мы ни берегли бы лепестки,
их губит нежных рук прикосновенье.
Мы были врозь друг другу так близки.
нас отдаляли близости мгновенья.

Лишь той любви, как осени, горечь,
не осыпаясь от дождей и ветра
и вместе с сердцем в сердце умереть,
которой суждено быть ... безответной.

Рождением симфоний и поэм,
обилием умения и знаний,
всем лучшим в нас обязаны мы тем,
кто глух и нем был к шепоту признаний.

Но зная все, я все-таки молю
судьбы своей бесцветную жар-птицу
еще хоть раз произнести - Люблю.
Чтоб мог еще хоть раз я удивиться.

Еще на миг мне волшебство яви,
весь мир преображающее чувство.
Желать любви, не требуя любви –
увы, непостижимое искусство.
***

Охота.

Посмотри - оно от нас уходит.
Вскачь за ним. Потуже ногу в стремя.
Мы и в самом деле на охоте.
Только дичь в ней - мы. Охотник – время.
***

Нет лова.

Нет лова. Нет. Челны омрачены.
зачем прочны просоленные снасти.
Зачем же плечи словно валуны
у рыбака, распахнутого настежь

мохнатой грудью солнцу и ветрам.
Добычи жаждут жилистые сети.
Нет лова. Нет. Удача - не сестра,
но на ее капризы ты не сетуй.

Пусть в днище бросит бешенство волна.
Пусть  в парусах ярятся свист и пенье,
прочней, чем снасти, должен быть канат
название которому - терпенье.

Но лова нет и ноет трюм пустой.
Загривок твой багров от силы бычьей.
Нет лова. Нет. Но поиск  это то,
что слаще ласк и радостней добычи.

Ты слишком юн и горечью полна
тобой еще не понятая сладость.
Пока не тонешь, что за глубина
под этой ветром вздыбленною гладью.

Но день придет - устанет старый челн.
Над яхтой парус чайкой не зареет.
Из дряхлых пальцев за борт утечет
на жизнь тебе отпущенное время.

В последний раз взглянув из под руки
на плавный мир и медленные воды,
увидишь, как густые косяки
сквозь сеть твою истлевшую уходят.

Прощаясь с солнцем, ветром и мечтой,
как всем велит прощания обычай,
ты тихо скажешь - Поиск - это то,
что слаще ласк и радостней добычи.
***

Конкуренты.

Явившись в мир, мы все в нем конкуренты.
Наделены земельною мы рентой.
И чье-то, нам приятное, рожденье
потребует ее освобожденья.
***

Все начала.

Все начала пройдут.
Все финалы, увы. Состоятся.
Нам приход в мир приятен?
Уход из него нам не люб?

Для чего мы умнеем?
Чтоб смерти совсем не бояться.
Если смерть мне страшна,
это значит, что я еще глуп.
***

Черный ящик.

Мы уплываем в темноту
на Иле, или же на ТУ,
и с нами бомба на борту
и черный ящик.

Нас ангел в небо вознесет,
но черный ящик донесет
привет из прошлого для тех,
кто в настоящем.

Студент над лекцией корпит.
Малец в две дырочки сопит.
Профессор замыслы копит.
А черный  ящик

мотает все на черный ус –
смех стюардесс и тонкий вкус
духов, что выдумал француз,
и взгляд томящий.

Он взят свидетелем на борт.
Ни абордаж и ни аборт
ему не страшен
в нашем лайнере парящем.

Он терпеливо взрыва ждет.
Он камнем в бездну упадет.
А кто найдет его,
тот истину обрящет.

Вот тикать кончили часы.
Мы все в созвездии Весы.
Как говорится в черный мы сы-
грали ящик.

Но ты пойди его найди.
В нем черный голос разбуди.
Он не молящий.
Он поющее-говорящий.

Пусть я к Создателю ушел,
где мне легко и хорошо,
Но полон страждущей душой
тот черный ящик,

где безысходность и тоска,
где чье-то дуло у виска.
Но не о прошлом он.
а о непреходящем.
***

Конец.

Конец все беды подытожит
и тело разлучит с душой.
Пусть плохо кончу я, но кто же,
скажите, кончит хорошо?
***


Автоэпитафия.

Чтоб плакать обо мне
вы перестали,
давайте поменяемся
местами.
*** 

Есть закон.

Есть закон двух сторон медали.
Он придуман во благо мне -
тем, кому наяву не воздали,
благодать снизойдет во сне.

Пожелай мне меж дней круговерти
бестревожного тихого сна.
Если сон – репетиция смерти,\
то не так уж она и страшна.

И печалиться нет причины
тем, кто с грустью простится со мной.
Вечность после моей кончины
не длиннее ночи одной.
***

Край земли

Все придем мы на край земли,
сколько нашей тропе ни виться.
Если все это Вы прочли,
разрешите Вам удивиться.

И, закрыв этот скучный том,
натрудившись над ним до пота,
соглашайтесь со мною в том,
что пора начинать работать.
***

Человеку, чья величина
безразмерна, чем ее ни мерь ты,
никогда не поздно начинать -
даже за мгновенье перед смертью.
***