Свернулась радуга цветов

  (Из цикла "Лики зимы")

         +   +   +

Припорошив изъяны снежной пудрой,
как  в зеркало, смотрела в небеса
Земля...
Был  свежим первый снег, как в тундре -
рябило от  сияния в глазах.
И к чистоте   еще не прикоснулись
ни  дым, ни брызги городских дорог.
Звенела  тишина  безлюдных улиц,
окрашенных в двуцветие сорок.
Сверкали  искрами холодного огня
лебяжьи крылья оснеженной ели;
плескались - снегом осыпая вмиг меня...
На крошки   хлеба воробьи слетелись,
и щебет птиц  встречал  начало дня.

                +  +  +

Ветхозаветным ноевым  ковчегом
плывет луна. Ей тучи ставят сеть.
И гаснут  звезды  под  холодным снегом -
им, видно, разгореться не успеть.

Бессонной ночью слышан каждый шорох.
Лишь память входит вкрадчиво - беззвучно.
В ней   -  и  жемчужины, и сора ворох,
в душе незрелой неразлучных.

У слова и поступка - темный  след,
когда они свинцовы, грубы, странны...
Любовь, все осветляя,  словно снег,
болезненные исцеляет раны.

Снаружи в  дом  влетает шёпот нежный,
и в тишине улавливает  слух
от падающих хлопьев снежных
спокойный  колыбельный  звук.

                + + +

Оградой  наш  край  окружают  березы  и  ели,
И сосны  сбегают  в  цветистые  дОлы  по  склонам.
Здесь  вёснами  ночью  слышны   соловьиные  трели,
А  утром  зовут  монастырские  гулкие  звоны.

Меня  в  честь  отца  называют  соседи  Андревной
И  мягко  бранят  за  прогулки  по  лесу  в  мороз.
Давно  убеждают: нельзя  без  скотины  в  деревне
И нАпоминают о  нЕприхотливости  коз.

Деревней  напрасно  зову  я  свой  город  в  глуши.
Три  древних  обители  -  он  охранитель  святынь...
Здесь  с  Небом и  Доном  идет  перекличка  души
Звенящими светлыми звуками:  синь...дон...  дон-дзинь.
               

            + + +

Озябшим в земной зыбкой стыни
нам дом возвращает  тепло,
в росу превратив снег  и иней.

Луна  за холодным стеклом
желтеет куском сладкой дыни.
Замедленно, словно во сне,
плывет серп  на облаке-льдине 
согреться в пушистой сосне.

Сменила участок дозора,
оставив в потемках наш сад,
луна...  Ночь , сверкая узором,
вписала в окно звездный ряд.

Волнуют и душу, и взор
свет Неба и здешняя мгла...
От тьмы оградясь  шелком  штор,
свечу пред иконой  зажгла...

Душа сквозь оконный квадрат
уйдет в  предназначенный срок
за  дали, где звезды горят -
туда,  где ждут вечность и Бог...

В  час, участь решающий, -верую! -
в крест   лунной  печальной  дорожки
в тепло войду светлой дверью,
стряхнув грех, как снежные крошки.

            +  +  +

Ангел сплел  зимнему саду
кружево  с тонким узором.
Высветлил  ласковым  взором
тени печального  лада.
 
Света  с  ним шла полоса  -
нежно коснулась стен дома,
радугой взмыла над Доном,
тьму озарила    в  лесах.
 
Стало  обыденной  прозой
след  обнаружить   у  двери -
тянутся дикие   звери
к теплому  дому  в  морозы.
 
Шум  суетливый  все глуше...
Музыка, книги,  стихи...
И  отступают грехи,
и  очищаются  души.

    +      +    +               
 
Когда  остудит воздух ночь осенняя
и плоть природы станет увядать,
нимб  золотистый знаком воскресения
Земле из листьев вышьет  Благодать.
 
Березы вспыхнут восковыми свечами,
нависнет туча, словно сливы  гроздь.
Дожди и грусть -  два спутника  извечные -
дни омрачат,  как  горькой вестью гость.
 
Но вот уж снег! Заиндевелый сад,
чуть вздыбленная рябь Донского льда,
туманной оттепели влажный аромат,
а  ночью - звезд блуждающих стада.
 
Вновь все  изменится - весенняя  пора
сорвет одежды   зимнего покроя,
и ветер, вылетев из тесного  двора,
взволнует гладь сердечного покоя.
 
Природа в испытаниях бесстрастна:
все переносит - и  мороз и зной...
Наверно знает - терпит не напрасно -
она воскреснет солнечной весной.
 
            +      +        +
               
Сквозит через ветхие шторы поблекший рассвет.
Как трудно с уютным теплом зябким утром расстаться.
Мелькание снега - на сцене природы балет, 
и вьется изящное легкое кружево танца.
 
Лавиной с еловых ветвей оползал  снежный вал.
Меж домом и лесом армада из хлопьев летала.
И снег неказистую сетку  ограды скрывал,
небесным шитьем  застилая невзрачность металла.
 
На  вязь  снегопада взирая  с унылых берез,
застыл невзыскательный зритель - снегирь красногрудый.
Его не вспугнули ни шум, ни метель,ни мороз -
вела  себя  робкая   птица   вполне  безрассудно.
 
Сквозь   зимнюю мглистую зыбь, белизну и безбрежность
безжизненных и безучастно холодных  кристаллов
душа посылала  свою покаянную нежность
природе  - от  дел человека больной и усталой.
 
Когда же опомнится  дух изгоняющий  век,
когда перестанет лишь  плоти земной быть послушным?
Замедлит ли он свой бесцельный, бессмысленный  бег -
настроит ли на созерцанье  прекрасного  души?
 
               +      +        +
               
Настроен ветер вновь на буйный лад.
И громко ветками по крыше бьет сосна.
Встаю. Луна  висит в углу окна.
И звездным огоньком влекут назад
мерцающие в прошлом времена,
родных и близких лица, имена...
Всплывают образы, ждут облаченья слов.
Готовы чувствам вслед  бежать толпой
за призрачно-бесплотный красотой...
В глубинах памяти идет жемчужин лов.
Как ласточка небесного паренья,
строк - свежих,  светлых - жду  рождения.
 
Прошедших лет накрыл  меня поток -
от  невезения и суетной награды
до незабвенных пустяков отрадных.
Тут были  счастья быстро вянущий  цветок,
скорбь заблуждений и страстей дурман,
и радость верой просветленного ума...
Шум ветра  стих, и стала ночь беззвёздной.
Соседний лес был кроток и белёс
от снежных перьев и стволов берёз.
Бродить в извивах жизни было поздно.
Уж выстроились все слова в ряды,
и лист бумаги строчками рябил.